С чего ты взял?

Когда Тэхён зашёл в квартиру (вместе с разрешением приходить в любое время он получил и ключ), Чонгук сидел на диване, шмыгал носом и тёр кулаками глаза. Тэхён давно не видел, как плачет кто-то, кроме него самого, а Чонгука плачущим не видел никогда. Тот его заметил, — потихоньку удалиться не выйдет. — Ты… эм… в порядке? — Что вообще говорят в таких случаях? — Да. Нет, — всхлипнул Чонгук. Блин. — Я… эм… кофе сварю. Чонгук потащился за Тэхёном. С таким же успехом он мог бы протянуть через всю кухню баннер «Утешай меня». Себя Тэхён обычно не утешал, а ругал — тут это не годилось. Когда-то давно в школе был один парень, вот он умел утешать. Тэхён даже иногда позволял себе приходить к нему за утешением и считал его своим другом. Потом пути разошлись, понятное дело. Тот парень был не чета Тэхёну. Руки машинально открывали шкафчик, доставали пакет, насыпáли кофе, но трудно было игнорировать большое несчастье, находившееся в кухне. Хорошо хоть Чонгук остановился на безопасном расстоянии. Теплилась надежда, что он сам уйдёт. Тэхён, например, ненавидел плакать на людях. — Что… э-э… случилось? — Я разговаривал с хёном. Этот надутый индюк никогда не внушал симпатии. Тэхён каждый день ждал, что Чонгук расколется-таки перед хёном насчёт прежней Тэхёновой профессии, и тот запретит ему общаться со шлюхой, а Чонгук послушается как хороший мальчик. Это наконец произошло? — Что он сказал? — Оставалась вероятность, что у хёна кто-то умер. Тэхён не знал, что хуже. — Что я никогда не буду счастлив с т-т-тобо-о-ой… Чего и следовало ожидать. Ну вообще-то это правда. Хотя хён всё равно индюк. — …потому что ты асексуа-а-ал. …потому что я шлюха. — Ну вообще-то это правда. — Неважно, по какой причине. — Найди себе нормального. — Не-е-ет. — Чонгук уже рыдал. Тэхён проглотил «Я же тебе говорил». Себя он обычно корил и этим тоже — тут это не годилось. Ладно, Тэхён не знал слов утешения, но он мог что-нибудь сделать. — Хочешь, я тебе отсосу? Между прочим, это было очень щедрое предложение для того, кто не любит давать бесплатно. Чонгук помотал головой. — Что ты хочешь? — Тэхён уже прикидывал, где у Чонгука может храниться клизма. В ванной не было, Тэхён там все полки облазил. Может, Чонгук всегда был сверху, а его партнёры чистили себя сами? — Просто… просто… — Хочешь меня трахнуть? — Разберёмся как-нибудь с клизмой. Или без клизмы. Чонгук опять замотал головой. Да что ж ему надо-то! — Просто я хочу не только твоё тело, понимаешь? — У меня ничего нет, кроме тела. — Я хочу… с тобой… всю жизнь… Тэхён подошёл ближе: — Гуки, послушай… Чонгук смотрел полными слёз глазами, но с этим маньячным выражением: — Без секса. Ты варишь мне кофе, я твоя вторая подушка. Пока смерть не разлучит нас. Ох, парень совсем кукушкой поехал. Так-то это было выгодное предложение. Тэхён бы рассмотрел его, если бы Чонгук был трезвый, а не пьяный от собственных слёз. Было эгоистично отбирать Чонгука у его будущего нормального мужа, но Тэхён никогда и не был альтруистом. Однако сейчас первым делом надо было отвлечь его от рыданий. — Отсос ты не хочешь, анал не хочешь. Сходишь со мной на свидание? О, сработало. Как мало надо для счастья романтичным идиотам! А Тэхён-то всегда считал, что это аналог платы за секс для нормальных, чтобы их половинки не чувствовали себя шлюхами, и что на свиданках все только и ждут конца отсрочки, когда можно будет перепихнуться. — По магазинам? — Чонгук воспрянул духом. А ведь только что ревел, гляди ж ты. — Не-а. — Тэхён не мог отказать себе в удовольствии увидеть, как большие Чонгуковы глаза станут ещё больше. — В музей. Чонгук был такой предсказуемый! Он не только распахнул глаза, но и разинул рот. — Думал, шлюхи не ходят в музеи? — поддел его Тэхён. — Куда ещё я, по-твоему, не хожу? На самом деле это он, Тэхён, думал, что шлюхи не ходят в музеи. Всегда хотел и всегда боялся. Вдруг среди ценителей прекрасного или работников храма искусства окажется клиент, и Тэхёна с позором прогонят. Музей — он для клиентов, а не для шлюх. Но Чонгуку об этом знать было необязательно.