***
— Ты знаешь, что такое прэйз-кинк? Если бы это была не очная беседа, Чонгук мог бы ответить «да» и параллельно быстренько погуглить. А тут пришлось признаться: — Нет. — Ну и ладно.***
— Я погуглил прэйз-кинк. — И что? — Ты спрашивал про него. — А. Да так, ничего особенного. У одного клиента со старой работы это было. — И что? — Я должен был хвалить его, пока он меня трахал. Чонгук ожидал, что Тэ расскажет анекдот. Тэ ничего не рассказал.***
— Хочешь, я буду хвалить тебя, когда мы будем заниматься сексом в твой день рождения? — Я не заставляю. — Чонгук уже понял, что у Тэхёна это означало просьбу. Он, должно быть, нарочно выдумал себе кинк, который исключал минет. Невозможно же хвалить, если рот занят! — Я буду снизу? — Чонгук пробовал так раньше, и ему не особо понравилось, но это виделось единственным вариантом. Он сомневался в своей способности с первого раза заставить кончить пассива, о котором было известно, что тот снизу не кончал. — Да не грузись ты. У тебя и клизмы-то нет. Подрочишь мне, и дело с концом. По крайней мере будет не жалко затраченных усилий. — В смысле «жалко»? — загрузился ещё больше Чонгук. В день рождения Тэхён не ночевал у него. Когда Чонгук позвонил и поздравил, тот попытался зазвать в кафе, но Чонгук строго сказал, мол, пока не явишься за подарком, никакого мне бесплатного пирожного. Тэхён пришёл. Чонгук не был уверен, надо ли ему тоже обнажаться, но в футболке и шортах рядом с голым Тэхёном он больше был похож на клиента, поэтому разделся до трусов. Тэхён же снял одежду очень быстро и без всякого стеснения. Тело у него было бритое, как и мечталось Чонгуку. Член, естественно, не стоял. Такой хорошенький и аккуратный, что не терпелось взять его в рот, сжать губами эту толщину, почувствовать языком тугую головку. Чонгук опустился на колени. — Мы же на дрочку договаривались? — уточнил Тэхён. — Я только разочек. Ты очень красивый, — это само вырвалось, и тут-то Чонгук вспомнил, что он должен хвалить. — Пошли на кровать. — Тэ потянул его за собой. На постель он сел, а Чонгук мягко развёл его ноги, согнул их в коленях и улёгся головой между ними. Он чувствовал себя ведущим партнером — захватывающее ощущение. — Не думай о том, что мы делаем. Закрой глаза, — не имелось в виду «рукой», но Тэхён прижал ладонь к лицу, а на другую опёрся, откинувшись назад. Чонгук взял головку в рот и сам зажмурился, потому что всего было слишком много. Слишком золотистая кожа, слишком гладко выбритый пах, слишком аппетитная коричневая родинка на внутренней стороне бедра. Нельзя таким быть, Чонгука же разорвёт. Он постарался игнорировать жар, который начинал разгораться внизу живота и который хотелось растереть ну хотя бы о кровать, и сосредоточился на том, чтобы посасывать кончик и ласкать языком похожий на шов шрамик, где была срезана крайняя плоть, чувствуя, как под его губами член растёт и напрягается… вот так, ещё… Поднимавшаяся внутри тяжёлая волна возбуждения слилась с горячей волной восторга: у Тэ вставал! — Мы… на дрочку договаривались, — хрипло сказал Тэхён. — Прости, я увлёкся. У тебя такой совершенный член, что невозможно не взять в рот. Как шёлк вот тут. — Чонгук поцеловал, чтобы было понятно где. — И вот тут, и тут тоже. — Это яйца, они не могут быть как шёлк. Сморщенные же. — Во рту по ощущениям как шёлк, — не смутился Чонгук, для доказательства обхватил одно яичко губами, немного прижал языком к нёбу и пососал. Такое нежное, что хотелось плакать от его идеальности. — Давай быстрее покончим с этим, — сказал Тэхён из-под ладони. Он тяжело дышал, и у него стоял стоймя. У Чонгука тоже. — Ну, я же должен смочить, да? — Чонгук выпустил мошонку и заглотил Тэхёнов стояк так глубоко, как только мог. Его начинала увлекать игра «сделай партнёру минет незаметно». Для конспирации приходилось иногда прерываться: — У тебя такой большой. Такой прямой. — Дрочи давай. — Подожди, я ещё здесь не поцеловал, мне очень эта венка нравится. — На самом деле Чонгук хотел там не поцеловать, а полизать. Неважно. Если ласкать губами и одновременно двигать ладонью, это же может считаться за дрочку? — У меня никогда не было такого красивого. Я не тебя имею в виду, ты тоже красивый, но такого красивого члена. Тэхён прерывисто выдыхал с каждым скольжением Чонгуковых пальцев. — Я сейчас… отодвинься подальше. Ну уж нет. Чонгук захватил губами головку, щекоча тоненькую уздечку и проводя языком по щёлочке, которая сочилась солёным предсеменем. — Я не выдержу, Гуки. — Тэхён чуть не плакал. — Голову убери. — Не могу, — признался Чонгук Тэхёнову члену, не переставая водить по нему рукой. — Хочу, чтобы ты кончил мне в рот или на лицо. Он не врал — не мог оторваться от мускусного запаха, от солоноватого вкуса, от вида набухших вен, от ощущения гладкой плоти под губами. Неожиданно Тэ взял Чонгука за голову, больно потянув за волосы, и оттолкнул. Чонгук инстинктивно схватился за его член сильнее. Тэхён зарычал. По пальцам потекло. Чонгук приподнялся, а Тэхён, наоборот, повалился на спину, громко дыша. Теперь он прижимал к лицу обе руки. Чонгук слизывал семя с пальцев. Не горькое. Безупречное. Тэ с трудом поднялся — красный, растрёпанный, с мокрым лицом. Просипел: — Я в душ, — и ушёл, не глядя на Чонгука. Ну и ну. Нет, Чонгук не собирался требовать «спасибо» или ответную любезность, хоть у него и был стояк, но как бы э-э?.. Тэхён у своих клиентов учился, как себя вести после близости, что ли? Лучше расслабиться, тут едва ли будет продолжение, но вкус семени на языке и шум воды, под которой Тэхён сейчас стоял полностью обнажённым, совсем не помогали. Может, потому что Чонгук неделями удовлетворял себя сам, а тут поманили перед носом… перед членом. Чонгук закончил вылизывать ладонь и ждал, сам не зная чего. Тэхён вышел из душа в одном полотенце. И убил на месте: — Прости, Гуки. Тэ никогда не извинялся — не в его характере. Слава богу, он понял, что нельзя вот так сваливать сразу после секса, бросая через плечо «я в душ». Чонгук уже хотел было пошутить про то, что «ты не безнадёжен как сексуальный партнёр», как вдруг Тэхён продолжил, глядя в пол: — Не стоило это затевать. Я сам виноват, что поддался и тебя не остановил. Впредь буду умнее. Я сильно тебя испачкал? — Испачкал? — Он про что вообще? — Тебе надо было голову убрать, — грустно говорил Тэхён, не поднимая глаз. — Извини, что толкнул, больно было? Просто нельзя же… тебе глотать было. Я же шлюха. Грязная. — Что ты несёшь? — Чонгук рывком встал с кровати, в два шага подскочил к Тэхёну, схватил за плечи. Холодное после душа тело в его руках было безвольным и неподвижным — не мёртвое и не живое. — Какая шлюха? Какая грязная? Ты что, не слушал, что я тебе говорил? — Ты хвалил, потому что я попросил. — Тэхён упорно смотрел на свои ноги. — Это помогло, но мы ведь всё равно с тобой больше так не будем, да? — Я хвалил, потому что ты совершенство! Я никогда таких как ты не встречал! И стояк у тебя был классный! И семя вкусное! И я не могу придумать, что в тебе может быть не прекрасно! Да я завёлся только оттого, что тебе головку пососал! — Чонгук оборвал себя — было похоже, что он напрашивается. Тэхён поднял на него глаза: — Правда, что ли? Чонгук молча кивнул вниз. Стояк было видно под боксерами. Тэ ожил и протянул к Чонгуку свою руку с длинными пальцами: — Давай сюда твою проблему.