С чего ты взял?

Когда Чонгук вернулся к себе, дома было тихо и Тэхёна не было видно. А, нет, он был в кровати, только свет выключил. Живой? — Тэ? — шёпотом позвал Чонгук. Тэхён не ответил, но хотя бы дышал. Он лежал и обнимал подушку. Чонгук молча лёг рядом. Не стоило оставлять его в квартире одного, но и нельзя было не оставить. Так боишься отпустить руку родного человека, которого везут на каталке в операционную. Это придумал Чонгуков хён. Пришлось всё ему рассказать, а то из окольных расспросов он вообразил, будто Чонгук собирается своего парня (о том, что они с Тэхёном вместе, хён, ясное дело, узнал первым!) лечить от асексуальности. Глупости, Чонгук к тому времени уже вбил её в поисковик и выяснил, что это ориентация, то есть норма. Правда, норма с трудом укладывалась в голове: как это, никогда никого не хотеть? Сам Чонгук хотел каждый день, и ночью тоже. Хорошая новость была в том, что асексуалы влюбляются, а значит, у Чонгука есть шанс. Если Тэ асексуал, разумеется. Найти психотерапевта оказалось не менее трудно, чем уговорить Тэхёна к нему пойти. Тэ отмазывался тем, что у него нет денег, но при этом не хотел, чтобы за него платили. Бесплатная психологическая помощь нашлась в кризисном центре для переживших сексуальное насилие, но там принимали только женщин. Чонгук почти отчаялся (Тэхён-то нет, он посмеивался над Чонгуковой «манией», мол, кому ещё тут нужен мозгоправ), но хён нашёл через соцсети активистку, которая помогала секс-работникам выйти из проституции, и Чонгук спросил её, согласится ли она поговорить по скайпу не с девушкой, а с парнем. Тэ не ушёл в отказ, наверное, лишь потому, что она сама была на той стороне, пока не выбралась и не начала помогать. Наутро он пил кофе, уткнувшись в свою кружку. Чонгук всё-таки осмелился спросить: — Как вчера прошло? Тэ не поднимал взгляд. — Не знаю. — Она тебе что-то плохое сказала? — Режим «кого мне убить» активирован. Тэ наконец вскинул глаза, и на его лице мелькнула тень усмешки. — Сказала, что я могу не ходить к психотерапевту. — Серьёзно? — Это была какая-то неправильная активистка. — Типа я сам себе хозяин. — Э-э, ну да, так и есть. — И я могу с тобой не трахаться, хоть мы и бойфренды. — Я тебе всё время об этом талдычу! — Ага, я ей рассказал про твои заскоки. Она предположила, что ты меня любишь, прикол, да? — Это правда. — К щекам прилила кровь, но он уже признавался, чего тут скрывать-то? Тэхён впился в него взглядом: — А за что ты меня любишь? Когда-то у Чонгука был длинный список, но всё вылетело из головы. В любом случае, Тэхёну уже давно не нужно было прилагать никаких усилий, чтобы Чонгук его любил. — За то, что ты живёшь. — Дурацкая причина. Все живут. — Но все — не ты. За то, что ты это ты — подойдёт такая причина? Тэхён помолчал, а потом удивил, как всегда: — Хочешь, поженимся? Чонгук ждал очередной шпильки, и от предложения руки и сердца у него отнялся язык. — Я в курсе, что нельзя, но мы можем купить кольца и устроить вечеринку для друзей. Я возьму костюм напрокат, а у тебя висит в шкафу, я видел. Раньше Чонгук спросил бы «А ты хочешь?» Ещё раньше он ответил бы «Да!!!» Но он провёл с Тэхёном достаточно времени, чтобы знать, что Тэ обычно предлагал не то, чего желал сам. На свои желания он намекал и ждал. Поэтому: — Тебе не нужно отвечать на признание. Ни так, ни как-либо иначе. Просто живи, будь тобой, мне достаточно. На дне Тэхёновой кружки нашлось что-то более интересное, и он перевёл всё внимание туда. Потом кофе закончился. Тэ продолжал сидеть. Чонгук на всякий случай тоже. — Она сказала, что я хороший. Что я не сам виноват. — Я тоже думаю, что ты не сам виноват. — Комментировать «хорошего» Чонгук опасался. — Но так не может быть, — прошептал Тэхён в кружку. — Иначе почему это случилось со мной? Должно быть какое-то объяснение. Она ошиблась. Я с детства был таким, мне нравилось внимание и когда меня трогали. Я сам пошёл, меня никто не насиловал. Я виноват. — Виноваты только те люди. Даже если бы ты громко требовал заняться с тобой сексом, они должны были отказаться, потому что ты был маленький. Они совершили преступление. — Один. Он был один, — у Тэхёна уголки рта поползли вниз, но лучше вниз, чем вверх. — Расскажешь? — Если он выговорится, ему же станет легче? Тэхён покачал головой. — Иди сюда. — Чонгук сам подошёл к нему, обхватил, прижал к себе, стал гладить по голове: — Ты хороший. Ты хороший. Ты хороший. Ты хороший. — Пользуешься тем, что она это говорила? — голос у Тэ был ломкий. — Ага, давно хотел тебе сказать. — Ненавижу плакать при ком-то, — всхлипнул Тэхён. — Это всё равно что кончать при ком-то. — А ты глаза закрой, как будто меня нет. Ш-ш-ш. Хороший, хороший, хороший.