Это очень неправильно

У нее было тяжелое время. Очень тяжелое. Хотелось плакать и какао. Но она просто курила в темноту почти уже майской ночи, пытаясь хоть как-то унять чувство голода. Раз за разом пролистывала в телефоне контакты, размышляя, кому бы еще позвонить, чтобы перезанять бабла для свихнувшейся внезапно квартирной хозяйки, которая в середине месяца без всяких объяснений задрала цену, заявив: “не нравится, проваливай”... У девушки весь ее бюджет был распланирован вплоть до рубля и эта дурацкая идея вечно недовольной тетки не имела никакого финансового решения. И заказов новых пока не было. А плата за старые была уже расписана чуть ли не покопеечно. Не повезло ей с квартирной хозяйкой. И с общагой в свое время не повезло. Потому что, прописка у нее была московская, но жить в своей квартире она не могла. Отчим, откинувшийся с зоны оккупировал ее жилье под самый настоящий притон с тех самых пор, как понял, что за девушку некому заступиться. Мама умерла больше года назад. Брат свалил в загранку, едва закончив школу. Простым матросом. А было это еще лет семь назад. Ей тогда было двенадцать. И эти долбаных семь он не интересовался домом. Совсем. Видимо, пытаясь вытравить память о нем, как не о самом приятном моменте в своей неустроеной жизни. Потому что, с тех пор, как не стало отца, которого она совсем не помнила, он так и не привык к их новой жизни, наполненной вечной нуждой и проблемами. А она тогда сразу поняла, что осталась одна. Нет, не в тот же момент, как Леха уехал, а чуть позже, в пятнадцать, когда у мамы обнаружили рак. Кристина пыталась Леху разыскать, потому что одна плохо справлялась с маминой болезнью. Она была всего лишь школьницей, по сути, ребенком, но пиздец в ее жизни был уже тогда фатальным. Она устроилась мыть полы по ночам сразу в несколько клубов в центре города. Девочка много не просила, ей просто надо было хоть как-то существовать. Периодически их навещали органы опеки, пытаясь забрать ее в детский дом, но бабушка, мама матери, которая и сама жила на крохотную пенсию, демонстрировала чудеса изворотливости, лишь бы отвоевать свою девочку. Она ушла из школы после девятого, справедливо полагая, что никто ее два года кормить не будет. Легко поступила в художку. Плюс к уборке подрабатывала натурщицей и толкала свою штамповку, ввиде перерисованных с фоток картин. Бизнес, надо сказать, шёл. Скопились кое-какие деньги. Стало чуть легче. А маме гораздо хуже. А Леха - сволочь, так и не возвращался. Он всегда был не абонент, да и по адресу порта приписки, куда он собирался ехать, отвечали, что такого не знают. Заявление о его пропаже в полиции, конечно же, лежало. Ее изредка приглашали на опознание каких-то сомнительных трупов, находя у последних татуировки, подобные Лехиной. Но она-то помнила своей художественной памятью его эскиз вплоть до малейшей черточки. Нет. Вероятно он где-то жил. Ну и дай Бог. Сволочь, конечно, но хотя бы живая. Еще одна живая родная душа. Рано или поздно он вернется, верила она. А в смерть его не верила. Потому, на все опознания ходила со спокойным сердцем. И вот на шестом году Лехиного отсутствия, откинулась эта мразь - отчим, с невъебическими претензиями и требованиями: жрать, пить, принеси, подай... Мать ушла, не выдержав и месяца. Щенников сидел за разбой одиннадцать лет. От звонка до звонка, вернувшись полным ебанатом с отбитой головой. Крис и не помнила его почти нормальным, потому приняла таким, каким он был сейчас. Тогда в доме начался адский пиздец. И когда девушка похоронила маму, эта, с пальцами веером, сволочь, просто поменяв в дверях замки, покидала немногочисленное ее бельишко с балкона, не забыв пригрозить, “ишо вернешься, мои кореша тебя по кругу отработают”, бросив на прощание ей в лицо свежепоменянный на восемнадцатилетие паспорт. Совсем недолго она пожила у бабушки, но та, всю жизнь, уже больше тридцати лет, прожив одна, не смогла ужиться с внучкой и ее нестабильным режимом работы, с ее вечным запахом акрила и растворителя в комнате, и, вдобавок, приравнивая слово “натурщица” к слову “проститутка”. Хотя, внучку любила. Наконец, на просьбу Крис отозвалась хозяйка одного из торговых центров на Якиманке, где она регулярно, почти на халяву, по рекомендации своего наставника из художественного училища, занималась сезонным оформлением и делала для них всевозможную рекламу. － Малышка, только приехать ты должна прямо сейчас. Другого времени у меня не будет. У сына диплом, приходится пасти этого обормота.... Кристина взглянула на часы... Три двадцать. В окнах светает уже... －Хорошо, Татьяна Игоревна. Куда подъехать? － Бурлеск на Фрунзенской знаешь? Крис чертыхнулась, ненавидя все эти пафосные места, но лишь попросила Татьяну быть на связи. － Спасибо, вы меня очень выручаете. － Это ты меня всегда выручаешь. Тебе спасибо. И да, это не взаймы. Считай, что это небольшая премия. － О, нет. Я вам все верну... Или отработаю... － Брось. Я здесь не знаю сколько пробуду. Соберусь уезжать, наберу. Пока, малышка. Татьяна была той еще стервой и Крис, набирая ей, в принципе, ни на что не рассчитывала. Но, так получилось, что она оказалась единственной, кто решил поучаствовать в ее проблеме. Девушка понимала, что ей срочно нужно искать жилье, ибо полтинник за ее разъебаную, почти без мебели, двушку, пусть даже с огромной лоджией, на Юго-Западе, это ой блядь как дорого. Не по расценкам на жилье, а по ее карману. Снимали они эту квартиру еще вместе с Гавриловым, который уже как четыре месяца не был ее парнем, бросив ее один на один с долгами, депрессией и синими залежами под глазами. И еще с упавшей под плинтус самооценкой. Боль от разочарования стиралась, но вот самооценка валялась все там же, под плинтусом. Она знала, что рано или поздно придется заняться квартирным вопросом. Откладывала. И вот бессильно уперлась в подоконник, докуривая до фильтра тонкий ментоловый kiss. Если завтра в девять утра не будет целой десятки сверху к обычной цене, то чемодан-вокзал-дача. Такой вариант она тоже рассматривала, хотя бы на лето, ведь дачный домик не был утепленным. Да и ежедневный проезд на электричке плюс метро сильно бы бил по ее бюджету. И она даже праведно полагала, что к внезапному повышению цены Гаврилов приложил руку. Только вот не понимала, нафиг. Это ведь не она его бросила, чтобы его обиженное самолюбие требовало возмездия. Да и расставшись, они словно забыли друг о друге. Вот такая дерьмовая ситуевина. Она заплатила за такси предпоследней, не считая отложенных на квартиру, двухсотрублевкой. Было достаточно светло, но неоновая вывеска до сих пор мигала, привлекая внимание праздноживущей молодежи. Тусовка была в разгаре. Пятница. Ее остановил фейс-контроль, в очередной раз требуя предъявить паспорт. То, что ей девятнадцать и что ее ожидают внутри, охранника не убедило. Ну конечно, маленькая и хрупкая, а без косметики вообще ребенок, ей всегда об этом говорили, и это бесило. А сегодня, на фоне нервных переживаний, она даже не заморочилась своими фирменными стрелками. Казалось, ей приходилось перед всеми оправдывать свой внешний вид, мол, извините, что уродилось... Она набрала Татьяне, но та, скорее всего, не слышала звонков за гремящей музыкой. Кристина лихорадочно рылась в рюкзачке, разыскивая паспорт. Охранник оттер ее своей квадратной спиной от входа, выпуская стаю убитой в жопу молодежи. － О, Кошелек! Кристина, оглянулась, пробежавшись по изрядно выпившим лицам. － Гринберг! Привет! － Ди, － позвал парень свою спутницу, － смотри кто тут у нас. － О, Кристинка! Чего не заходишь? － Да, блин, паспорт найти не могу, а эта громила не верит, что мне девятнадцать. А меня внутри ждут, дозвониться не получается и вот, застряла... － Эй, парень, это наша одноклассница бывшая. Пусти ее.－ обратился Тима к шкафообразному. － Ага, а я ваш физрук, － хохотнул фейсёр. － О, слава Богу. Крис победно сунула в лицо охраннику паспорт, тот лишь улыбнулся, пропуская девушку за ограждение. － Так как ты? － крикнул вдогонку Гринберг. － Ты же знаешь, я всегда лучше всех. Ну побежала я, удачи вам. Чо не женитесь? Смотри, Ромео, уведут твою златовласку. Кристинка в очередной раз подколола своих одноклассников, которые были не разлей вода с самого садика. － Вот видишь, интересуется, чего ты на мне не женишься? － Это дело нехитрое, Ди, надо сначала бабла поднять. Как Гаврилов вон, хотя бы... － Ты не в курсе? Это она зарабатывать начала, а твой кумир обчистил ее до нитки и бросил. Да не просто брлсил, а ушел к другой. И мать она похоронила и отчим ее из квартиры вышиб, Тимоша. Она сама тянет и всегда у нее все лучше всех, гордая... － Бля, ее надо догнать. Может, ей помощь какая нужна. － Ага, это нам помощь нужна, а она, вон, в шоколаде, еще и по клубам умудряется... Ди потянула его к поджидавшему такси. Тот лишь вздохнул, не соглашаясь в мыслях со своей подругой, но перечить не стал. Кристина пробиралась через зал, не переставая звонить на номер Татьяны, выглядывая ее за столиками, у бара... － Не меня ищешь, мелкая? － припечатал ее к стене высокий длинноволосый блондин, сразу же пуская в ход руки. Кристина на минуту сбилась с дыхания, уронив телефон, который в сутолоке сразу же затолкали ногами куда-то, где его не было видно. － Отпусти, дурак! － Чо? Чо сказала? Безлимит у стоматолога? － Ты телефон мой уронил, а я человека ищу, － пыталась по-хорошему объяснить ему свое раздражение девушка. － Слышь, со мной так не разговаривают. Поехали！ Он плотоядно смотрел на ее шею, на вырез обычной белой майки без рукавов, поверх которой был накинут обычный бомбер, что невероятно шел девушке, в сочетании с голубыми рваными на коленях джинсами. Запихнув свою острую коленку между ее подрагивающих от испуга ног, он приложился к ее губам пьяным горячим поцелуем, лапая ее за грудь, как-будто она была какая-то доступная шалава. Крис стало до омерзения противно. И страшно. Она не могла пошевелиться под его руками. Но, почувствовав его язык глубоко у себя во рту, укусила его со всей дури, пытаясь вырваться из его пьяных объятий. － У, сука! － взвыл парень, － Я тебя не отпускал, куда? － рванул он за ней, догоняя и обрушивая на ее лицо звонкую оплеуху. Такую, что девушка не устояла на ногах. В голове шумело, во рту чувствовался вкус крови, коленки саднило от резкого падения. Парень дернул ее за что попало, оказалось за волосы. Поднимая, горячо прошептал ей прямо в рот: － Со мной едешь. Не брыкайся лучше. Не поможет. Кристина и так слабо сопротивлялась, потому что в голове еще звенело. Да и парень был выше ее больше чем на голову. Проходя мимо охраны, он внимательно наблюдал за тем, чтобы чего не сболтнула и, кстати, любовался ей. Она оказалась вполне милой малышкой и он пожалел о том, что повел себя как козел, намеренно, как козел. Сегодня он ненавидел всех баб, и уж она точно не была исключением. Все из-за Мартыновой. “Нет, сука, пусть им тоже будет плохо. Как мне”. Просто попалась под руку, когда он был уже в жопу пьян. Такси ожидало. － Свобода, бля － выбежал за ним усатый брюнет, смутно напомнивший ей популятного у них в Строгаче РLC, － ты чо, нас не заберешь? Договаривались же. － Планы поменялись, Сережа, － довольно улыбнулся блондин. － Вы чо, помирились? － вероятно, брюнет принял ее за кого-то другого. Но ему уже никто не ответил. Сначала Крис растерялась, но потом стала просить таксиста помочь ей. Только вот паренек оказался с гениальной фантазией. Больно сжав ей руку, мило улыбаясь таксисту, он, вздохнув, проговорил: － Вот вечно так, перепьет и выебывается. Молчи, любимая, пока я тебе за флирт не пойми с кем личико нежное не набил. － Во мне вообще ни капли алкоголя, услыште меня, － срывалась на истерический крик девушка. － Хм, － хмыкнул таксист, － бабы... Зачем позволяешь ей так себя вести? － по иронии судьбы водила был кавказцем. － Как?! － Крис плакала, уже не надеясь на хороший исход. － Угу, кто б меня еще спрашивал... За ней и приехал. Чуть поссоримся, в бега. Заебало, блядь! И он опять наклонился к ее губам, целуя их, несмотря на все протесты, с удовольствием, долго, чувствуя растущее желание, обнимая ее за шею так, что у девушки не было возможности выбраться, и не было возможности остановить его руку, нагло шарящую в ее джинсах. － Прекрати, твою мать! Крис поняла, что таксист ей точно не поможет － мужская солидарность, блядь... А губы саднило. От боли и от горячих его поцелуев. И ей это... нравилось? В голове промелькнуло, что ей уже не противно, а внизу живота разгорается желание. －Ты кто? － разбудил он девушку, спящую в огромной гостинной на огромном диване, да еще и совершенно одетую. Выглядел парень растерянным и даже виноватым. － Я тебе не заплатил что ли? Хотя, я... Он хотел сказать, что девушкам обычно не платит, но, посмотрев на нее, подумал, что и не снял бы ее － маленький лохматый воробушек с острыми ключицами, ребенок, не иначе. Около десяти утра, после ночи кутежа по поводу расставания со своей большой любовью, он растолкал девушку с припухшими от слез глазами и протянул с огромным сомнением пару тысячных купюр. － Ты меня с кем-то перепутал, － сказала она воспаленными, зацелованными и искусанными губами, швырнув ему бабки обратно. － Вызови мне такси. Ты вчера разбил мой телефон. － А чо, метла сломалась? － о, чувство юмора проснулось, отметила девушка. － А чо, без денег не дают? － Хахах, а ты веселая. － А ты дебил. Парень был еще пьян, но уже не агрессивен. Он оглядел себя и ее, оба были в одежде, помятые, но в одежде. － Мы чо, не трахались? － Пф, а должны были? Ты рухнул, как бревно, едва переступил порог дома. Скажи спасибо, что я тебя до койки дотащила. － Ну, спасибо, блядь. И чо, я тебя не трогал? － Ты чо, линзы потерял? － Какие линзы? Кристина медленно встала, медленно подошла к нему, медленно повернулась перед ним под лучшее освещение. － Это я, что ли? Блядь... Он смотрел на ее кровоточащую губу, на синяки по всем рукам... － Я, спрашиваю? －Хорошо быть алкашом и делать вид, что ничего не помнишь?... － Что, прости? － Просто иди на хуй. Вызови мне машину и я уеду. И даже заявлять на тебя не буду. У меня и без тебя сегодня проблем выше крыши. － Заявлять на меня? － он истерично рассмеялся. － Ты хоть знаешь, кто я? － Мне похуй. Вызови машину. － А может, если вчера не получилось.... － он поиграл бровями, отчего девушку передернуло. － Не может. Не может, блядь! Ты... ты... вчера силой уволок меня из клуба, куда я пришла на встречу, на важную для меня встречу. Ты тупо нахуярился, избил меня, совершенно незнакомую тебе девчонку, избил и унизил. Разбил мой телефон, оставив меня без связи, затащил в такси... Вообще-то это статья. А сегодня, по твоей милости я осталась без денег, за которыми шла и теперь уже наверняка без жилья. Так может трахнешь меня еще для полноты ощущений? Ее трясло, по щекам текли слезы... Она отвернулась, чтобы не видеть эту наглую морду, размазывая по щекам обидные слезы. － Ну чо ты? Я ж не совсем отморозок. Прости, это... У меня вчера... Фу, блядь, прости, малышка... Он отчаянно махнул рукой, понимая, что любое оправдание на фоне ее ссадин, малоприемлемо. － Я не помню нихуя. Вообще, сука Последнее, что помню, это как с этой дрянью по телефону разговаривал... И все. Аут. Ты это... прости... Я против воли никогда бы.... － Правда? Как интересно? А это я, наверно, сама к тебе просилась, － обвела она пальцем в воздухе контур своего лица. － Вызови мне машину и я просто забуду тебя, как страшный сон. Я бы утром уехала, если бы не пришлось шишку твою обрабатывать. Парень коснулся лба. Под пластырем ощущалась дикая боль. В глазах застыл немой вопрос. － Это об ступеньку, там, － махнула она рукой. Скажи... － Спасибо. Спасибо, еще раз. Получается, если бы я тебя не привез, то мне некому было бы помочь. Так и умер бы истекая кровью прямо на пороге дома, － он шутливо сложил руки на груди, пытаясь вызвать улыбку девушки. － Клоун. － Оставайся. Или я сам могу тебя отвезти. － он и вправду подумал, что было бы здорово, если бы она осталась. А ведь еще вчера зарекался подходить к бабам. С чего бы такой перфоманс? － Господи, как я вас ненавижу, зажравшихся мажорчиков, которые считают, что у них вся жизнь на ладони, отвезет он. У тебя права еще не забрали? Не хочешь такси вызывать, скажи, где остановка, － она подобрала купюру, － сдачу верну. －Эй, зовут-то тебя как? － крикнул он в спину уходящей девушке. － А тебе не похуй? －Не, я ответственный, － провожал он ее улыбкой. － Встретимся. － Угу, жди. Ее подбросил на ревущем Ламборгини какой-то очередной мажористый пижон, притормозивший перед ней прямо у ворот дома, из которого она выходила. － Это Макс тебя так? － Нет. Это я в клубе фейсом об тейбл. － А коленки? － Скользила по столу. Еще вопросы? － В город? － Проницательный. － А ты колючая. Садись, подброшу. － Спасибо. Обойдусь. Я с незнакомцами не езжу, － чертыхнулась про себя девушка, вспомнив вчерашнего таксиста. － Я Иван, － сказал парень просто. － Ну, познакомились? － Слушай, Иван, а вы здесь все такие.... бестолковые. С первого раза не понимаете? － Он тебя обидел? － Кто? － Кто - кто, Макс в пальто... － Слушай, я домой хочу. Отъебись от меня. Я что, похожа на проститутку? － В том-то и дело, что непохожа. － Нет? И что ты за мной тащишься? － Ну, вдвоем до города веселее. Тебе куда? － На остановку... － Да брось. Неужели оставишь меня в одиночестве? － Развлекаешься так? Черт с тобой. Довезешь до Вернадского. Я, правда, уже возможно там не живу, потому что все сроки оплаты из за этого козла пропустила. － сказала, и про себя подумала, “была не была” － Какого козла? － Слушай, давай меньше вопросов, а? Парень открыл бардачок, протянул ей влажные салфетки. － На, вытри лицо. Он откинул крышу на своем охуительно желтом кабриолете, опуская ей светозащитный козырек, в котором было зеркало. － Мдааа, － протянула девушка, разглядывая припухшие, в кровоподтеках, губы, вспоминая вчерашние чужие поцелуи, отчего-то смущаясь в своих мыслях того, что ей вспоминать их приятно, и взлохмаченные волосы. － Не Макс, говоришь? －Чо ты доебался? С первого раза не понимаешь? － Фу, леди.... － Где? － Не леди? － Извини. У тебя, наверно, этих самых без меня целый гарем. Породистых таких, с солидным крупом, как у Ким. Я-то мелкая, не вашей любимой породы. － Чего-чего? Как, говоришь? － парень рассмеялся так звонко и искренне, что Крис тоже улыбнулась. － Говорю, не модель я. А ты что подумал? － Я так и подумал. Не модель, не проститутка. И почему ты думаешь, что твой типаж мне не нравится? － И он опять засмеялся, лукаво на нее поглядывая. － Завидуешь им? － Вашим рублевским-то? Девчонка была откровенно малышкой, без всяких явных выпячиваний, но невероятно миленькой. Это бросалось в глаза, даже несмотря на разбитые губы, которые на фоне бледного лица горели алым, и всклоченную шевелюру, которую она беспресианно пыталась чесать пальцами. － Мне хватает. А вот тебе не похуй? － Слушай, прекрати материться, ну не идет тебе. － А это ты Максиму своему спасибо скажи. Я до вчерашнего вечера божий одуванчик была, пока твой Максим меня не выбесил. А тут, как на грех, эта сволочь, хозяйка квартирная, все равно меня выпрет, залог не вернув. Ни жилья, ни денег. Ну, могу этому порадоваться, если настаиваешь. Все, блин, едем молча. － Подумав, она добавила, － пожалуйста... Парень хмыкнул, но ничего не понял из того, что она протараторила. Периодически с интересом посматривал на пассажирку. － Он тут на днях с бабой расстался. Со школы вместе были. Запалил, так сказать, прямо на горячем... Его можно понять. Она только хмыкнула в ответ, подумав, что так ему и надо. － Так как, говоришь, тебя зовут? Девушка вздохнула, поняв, что молча доехать не получится. － Кристина. Зачем тебе? － Ты прикольная. Нравишься мне. － Вот, блин, мажоры, впечатлительный народ. Достаточно пару раз нахуй послать, как сразу “нравишься”... Она посмотрела на парня, который что-то хотел ей сказать. － Да не буду я ругаться. Тоже мне, полиция нравов. Просто устала, хочу тишины. Правда, давай молча, а? － Ты могла бы пожить у меня... Или денег занять хотя-бы, что бы... － Да щаззз. － Я почему-то предполагал именно такой ответ. － Ну вот видишь, сам понимаешь всю абсурднось своего предложения. － Да брось ты зажиматься. Я ж тебе пожить предлагаю без всяких там... Просто, по-дружески. Свобода, дебил, чего тебя у себя не оставил? － Кто? Ваня внимательно посмотрел на девочку: － Так, как давно вы знакомы, говоришь? － Слушай, Ваня, я, по-моему ни слова про это не проронила. － она помолчала. － А почему он Свобода? － Серьезно? То есть у вас не амор? И ты не фанатка?－ парень достал сигареты, протянул ей. Она не отказалась, в очередной раз вспомнила, что ела в последний раз вчера утром － хлопья с подкисшим молоком, последняя роскошь, что она могла себе позволить в свете неразрешенного квартирного вопроса. В животе ощутимо урчало. － С трудом себя представляю в фан клубе этого дебила. Он типа поет? Ааааа, да, Свобода! Это с которым Пиэлсишка ускоряется? А она-то его не узнала, а Трущев оказался именно Трущевым, а не похожим на него парнем. － Не гони на него, － прикурив и долго выдыхая сизый дым вонючих Кэптан блэк, задумчиво проговорил парень. － Он паренек с секретом. Только с виду мразь, а в душе ребенок... Макс классный чувак. － Упаси меня Боже..., － проговорила Крис, отворачиваясь от парня, выдыхая дым, пытаясь погасить от чего-то подступившие слезы. － Ты не прочь перекусить? А то я не завтракал, а после вчерашней попойки подташнивает. Я угощаю, － быстро проговорил парень, предупреждая ее отказ. Она коротко кивнула и опять отвернулась. Чего ломаться. Сейчас Кристина бы съела и корову и быка и кривого мясника из детского стишка. － Эй, чего закрылась? Она промолчала. Ушла в свои нерадостные мысли. Иван взял огромное ведро курицы в КFC, картофан и два американо. － Ты так завтракаешь? － улыбнулась девушка. － Пополняю энергетический баланс. － Понятно. Жаркая ночка? － Эй, чего ты там себе нафантазировала? － Да мне пофиг. － Ешь давай, проницательная. К дому ее они подъехали почти в полдень вместо нужных девяти. － На, －протянул он ей пару красных банкнот, － это решит твою проблему. － Не вижу причины брать у тебя деньги, амиго. － Ну.... у меня они просто есть... Хочу тебе помочь. － Иди ты. － Я тебя подожду. В ответ он увидел средний палец. Нет, она ему, определенно, нравилась. Такая стервозная недотрога. Милая, натуральная, не такая, как их девчонки, пафосные, гламурные, однотипные фитоняшки с утиными губками, помешенные на ЗОЖ , но, при этом хлещущими алкоголь за здорово живешь, и это еще в лучшем случае. Были и более серьезные примеры. Вон соседка, например, своей бесподобной анорексичной фигуры добилась герычем. Родители поняли это, когда было уже слишком поздно. А в школе-то была милой пухляшкой. Куда чо делось. Под влиянием глянцевых стереотипов выживать девчонкам приходилось все сложнее. И, разве что, единицы могли этому противостоять при наличии огромного бабла у родителей. А эта ему нравилась своей простотой. И он чувствовал в ее жизни какую-то историю, надлом. Она была жесткой, несмотря на всю эфемерную хрупкость. Этот диссонанс выводил из себя и требовал ответов. Хотелось разобраться. Да и Свобода, этот ненормальный, со своим вечным эскапизмом, от которого так страдала его мать, озадачил Ивана, знающего его лучше, чем кто-либо, появлением у ворот его дома маленькой прелестной феи почти что в день расставания со своей любовью. А фея вышла минут через десять. В бешенстве. С желтым чемоданом на колесиках, огромной дорожной сумкой, рюкзаком за плечами и ноутом в руках. Пнула лавку у подъезда, видимо от полноты эмоций, прикурила, и, усевшись прямо на траву, закинув голову к небу, глубоко затянулась, выпустив дым в воздух, безуспешно пытаясь сдержать слезы. Иван был даже рад, что они не расстались вот так, без обмена телефонами. Она его цепляла. Выпрыгнув из цыплячьей своей тачки, не открывая дверей, парень присел перед ней на корточки － Забей. В горле откуда ни возьмись появился напряженный ком, когда он увидел, как по ее щеке скатывается одинокая слеза, повиснув на разбитой губе, затем другая, прогоняя первую прямо за вырез майки. Она судорожно всхлипнула, размазывая, вслед за его пальцами, непрошенные слезы. Тут из подъезда вывалилась безразмерная тетка с кучей подбородков, такая классическая бяка, госпожа Беладонна, и посмотрев на Кристину, как на маленького поросенка Фунтика, звонко заверещала на весь двор: － Шлюха! Тварь неблагодарная! Еще и дверями хлопать！ Свою квартиру заведешь и хлопай себе！ Нельзя было с ней так. Нельзя! По больному эта жиробасина задела. Кристина медленно встала, подошла к этой туше и замахнулась своим маленьким кулачком, отчего жирный айсберг в теле тёти присел и закрыл лицо руками, безостановочно голося на невыносимых для человеческого слуха децибеллах. Вид у девушки был, конечно, грозен, но со стороны это смотрелось невероятно комично. Иван расхохотался, дергая девчонку за руку, прижимая ее к себе, пытаясь успокоить. － Иди в машину, Крисуль, － подтолкнул он ее к своей, определенно замеченной теткой, машине. Мы тут потолкуем. － И не о чем со мной толковать. Кто ты еще? － распалялась тетка, семеня назад, к подъездной двери. － Слышь, бабуся, (а тетке-то от силы лет тридцать пять) налоговая по тебе плачет. Разумеешь? Готовь бабосики. Я тебе устрою ревизию, твою мать. － Она мне задолжала. － У тебя и договор есть? Тот, где должно быть черным по белому, про уведомление об изменении оплаты заблаговременно? Там еще должно быть про двойную стоимость за первый месяц. Залог, да? Давай, я посмотрю. － Нету, нету договора. Чо ты прицепился. － Я ее адвокат. Не хочешь решать вопросы в судебном порядке, а это пени и время, ну и штрафы для тебя, давай в досудебном и мирно. И если я сейчас возьмусь за ее дело официально, то ты будешь платить много и долго. Ну не нравишься мне ты. Я и остальных твоих постояльцев откопаю. И справочки наведу. Выбирай. А можешь просто вернуть залог и извиниться. Время пошло. Парень цикнул на бабу, расставляя руки, чтобы она не убежала в подъезд. И, как ни странно, баба попятилась в сторону машины, даже не закричав, “помогите, хулиганы зрения лишают”, отчего Ванька не смог сдержать улыбку. － И никакая я тебе не бабуся, － истерично выкрикнула тетка после того, как отсчитала Кристине пять пятитысячных купюр и поспешила свалить, плюнув от досады на асфальт. － Ссспасибо тебе. － Не маловато вернула? － Это была первоначальная цена. － Ничоси, у нее аппетиты выросли... Кристина приходила в себя. Ей как-то стало легко. Весь этот театр с ”адвокатом” и возвращенным залогом сблизил ее со случайным знакомцем, растопил между ними лед, и про Гаврилова с его непонятными выкрутасами она думать забыла. －Кто-то очень верно подметил, оптимистам жить нравится, пессимистам － приходится, и выбор только за нами. Ты вот кто? － спросил он ее. － Я реалист. Но, если бы не оптимизм, давно бы уже спилась где-нибудь в канаве. Все сложно. Не беспросветно, но... Хотя, чего но... － Она посмотрела чистым и незамутненным в его серые, прожигающие ее глаза, поджав губы. － Ты очень вовремя встретился. Спасибо, блин. Сто раз спасибо. И не в деньгах дело... За меня никогда никто не заступался. Это приятно. Правда... － А мне приятно сделать тебе приятно. Кх-кх, так-то я не мастер каламбуров, но вот... И приятно приятно не в смысле... － он несколько раз приподнял брови. － Ну, это... от души.... Она робко сжала его руку. － Поняла. Не в смысле. Здорово! Огонь! － Ну и что у нас дальше? Может, примешь мое предложение? － Ну уж нет. Я и ваша золотая деревня.... － Так-то, не совсем Барвиха... － Да не суть. Деревня золотая, золотая клетка... А птичка в клетке не поет, Ванечка. А я должна творить, идеи где-то брать... Слышал про голодного художника? Вам, сытым, не понять. Парень так неожиданно рассмеялся. － Ты ж не в прямом смысле? И чем дольше на нее смотрел, тем сильнее хохотал. Дело дошло до слез, когда Кристина отвесила ему успокаивающую пощечину. Вытирая глаза, пытаясь сдерживаться, Иван простонал что-то нечленораздельное, забирая ее нехитрые пожитки в машину. － Ну что? － Крис до ужаса бесила эта ситуация, и этот его невротический смех и неудачная попытка что-то сказать в ответ. － Ой... － выдохнул. － Подожди пару минут, успокоюсь. Он прикурил, в очередной раз предлагая и ей, на что она отрицательно мотнула головой, думая про себя, что у нее и так дым из ушей, без всякого никотина. － Вот по вам сразу видно, что вы из одной секты. － Кто? Чо ты несешь? － Ты и Свобода. Вы как под копирку шпарите. “Птичка в клетке”, свобода для творчества... － передразнил он девушку. － Ну, хватит уже. Еще одно упоминание этого придурка и я тебя не знаю. － Все, прости, － все еще посмеивался парень. － А куда мы, все же? － У тебя точно есть время? － У меня куча времени до десяти вечера. А потом у нас туса. У меня, то есть. Так что, ты приглашена. Вариант отказа не рассматриваю. － Ну, до вечера еще дожить надо. － она подумала, с чего лучше начать и начала с клуба, с поисков телефона. Как ни странно, телефон нашелся. Разбитый. И ремонтировать ей было дороже, чем купить новый. － Чертов твой Свобода, － не сдержалась она, выходя через служебный вход, бросая разбитый телефон на сидушку. Залезла в ранец, нащупала свой kiss, прикурила... Он только скосил взгляд на расстроенную девушку. Последние несколько часов были явно не ее. － Сейчас решим твою проблему. Он достал свой телефон, набрал кому-то. Ждал несколько минут. Сбросил. Так повторилось несколько раз. － Ах, ты спал? Ну извини. А я тут с приятельницей твоей разъезжаю, пытаюсь решить проблему разбитого телефона. В трубке послышался отборный мат, который внезапно остановился недоуменным вопросом: － С кем? － С Кристиной. Ну, девочка от тебя выходила, с разбитыми губами, в синяках... － С Кристиной, значит? Не продолжай. － В трубке помолчало... － Как она? － Думаю, хуево. Без жилья, утверждает, что по твоей милости, и без телефона теперь вот. Стоим возле Бурлеска, думаем, что делать. － Почему у Бурлеска? － Слышь, не тупи уже. Телефон она искала. － Не нашла? － Нашла. Разбитый. － Короче, － на другом конце прикурили. Парень, походу, не предполагал, что станет причиной чьих-то несчастий. И еще чувствовал себя сильно перед ней виноватым... － я тебе сейчас на карту бабло скину, купи ей телефон. Это я его..., наверно. Не помню нихуя, но, не думаю, что она врет. А как ты...? － Все потом. Вечером у меня, помнишь? － Бля, Вань, мне бы вчерашнее похмелье пережить... － Вот и полечишься. Не дожидаясь ответа, парень сбросил звонок. － Ну чо, будет тебе телефон. Я ж говорю, он нормальный. С понятием. Щас вот денежки скинет и поедем. － Чот я этого не заметила вчера, － буркнула себе под нос Кристина, чтобы парень ее не услышал, а вслух сказала, － Ну разумеется. Друган же твой. － И сколько бабок он скинул? － спросила девушка, вертя в руках Хr на 128 гигов. － Полтинник. Не ссы. Все твое, － сгребая ей сдачу в ладонь, сказал парень, － Дальше что? Кристина недоумевала. С сегодняшней ночи события развиваются каким-то галопом. Она и наплакалась из-за чертового Максима, который так усиленно пытался извиниться за напугавшую ее ночь в клубе и из-за проблем с жильем, и впервые поняла, как это приятно, когда о тебе заботятся. Дима, тот самый Гаврилов, не был романтичной натурой. Просто жили вместе. Она-то его любила, да. Он первый ее парень, а к первым у девочек особое отношение, а у него... Нет, он не был грубым, даже наоборот, но, иногда хотелось чего-то большего... И лишь пережив его измену, что было неизбежно при ее графике работы, переосмыслила фразу, что за каждым успешным мужчиной стоит любовь женщины, а за каждой успешной женщиной, обязательно предательство мужчины － тот, кто это сказал, выстрадал это от и до. Тогда она старалась не замечать постоянных его смсок кому-то, поздних звонков, раздражительности его, когда просто интересовалась планами на день, в конце концов, пропажу денег из шкатулки, где она откладывала на свадьбу, надеясь, что он пустил их на дело. И так крутилась, как белка в колесе: дом, учеба, работа, многочисленные подработки. Приходя домой усталой, обязательно натянув неизменную улыбку, вставала к плите, готовила, мыла, лишь бы создать тот самый комфорт, который он так ценил... А потом она увидела его дело, то, которым он оправдывал свое вечное отсутствие в последнее время. В парке. Где у нее был очередной заказ на баннеры. Они стояли обнявшись, и он что-то шептал ей на ухо. Ей, высокой блондинке с третьим размером. Она проводила Кристину насмешливым взглядом сверху вниз, а он даже не заметил. И ей стоило огромных усилий взять себя в руки и не позориться перед заказчиком и этой, с бамперами на выкате. Про нее еще со школы говорили, что она девчонка со стальными яйцами. Три месяца она умирала от желания, задать ему вопрос, кто же она, эта девушка, что ты так беззастенчиво ставишь крест на мне, на моей самооценке, загнанной под плинтус, на наших отношениях, на своих обещаниях и мечтаниях, на пустых словах о любви. Хотя, это именно то, что и должно было произойти. Он выжал ее, и эмоционально и физически, как тряпку, а когда выжал еще и финансово, то бросил под ноги. Просто, накануне Нового года она вернулась домой и не нашла ни Диму, ни его вещей, ни скопленных на свадьбу денег. А это была довольно немаленькая сумма. Зато её начали одолевать его кредиторы, которым она совершенно не знала, что говорить и квартирная хозяйка, вмиг взвинтившая цену, надеясь, что девушка не справится с суммой и съедет сама. Поначалу было очень больно, настолько, что Анька, давняя, еще школьная подруга, подумывала о психологе для нее, но потом, как лавина, девушку накрыла работа, заказ за заказом, так, что ей просто некогда было думать о своих проблемах. Вообще все, кроме работы, было некогда. Заказчики ее ценили именно за пунктуальность и исполнительность. И за порядочность. И только Анька ругала ее за то, что она совсем не думает про личную жизнь. А какая тут личная жизнь, когда Димкиным кредиторам надо, бабушке к пенсии добавить надо, за квартиру охуеть как дорого, и она каждую неделю давала себе слово поискать новое жилье, но ей опять было пиздец как некогда. Она схуднула так, что бабушка, которую она навещала еженедельно, начала думать, уж не больна ли она, как мать. И у бабушки приходилось через силу есть. Через силу делать вид, что все нормально. Через силу улыбаться. А тут... Этот Свобода такой странный. Вчера, видимо, в него демон вселился. А сегодня? По факту, как она считала, это был самый дорогой, даже единственный, если не считать Димкиного копеечного серебрянного колечка, подарок, который она получала за свою жизнь. － Передай ему, что он затупок. И пусть больше не строит из себя мецената. － Ммм. И что у вас случилось? Потому что он говорит, что ничего не помнит. － Как говорит мой отчим, не помню, значит не было... Но только вот в моих глазах он от этого козлом быть не перестал. － Кто, отчим? － Оба, Вань, оба. － Я думал, спасибо пере... － Передай, если тебе станет легче. Передай ему спасибо. Телефон, действительно, вещь для меня необходимая. Можешь отвезти меня сумки сбросить? － Далеко? － Если ты занят, я вызову такси... － Да что ж ты за кактус такой? Сказал же, до вечера свободен. Провозившись с симкой, пытаясь определить чей номер чей в контактах, почти по памяти набрала Аньку. Подруга трубку не взяла. С ней такое случалось часто и Кристина все время выговаривала ей за это: － Ну и нахера тебе телефон, если все равно никогда не отвечаешь? Пришлось звонить бабушке. － Нет, бабуль, жить у тебя не буду. Только вещи брошу. － Старушка искренне расстроилась, узнав, что внучку выперли из квартиры. － Я в ближайшее время найду жилье и перевезу все. Не переживай. Пришлось ехать на другой конец города. － Добрый, Татьяна Игоревна. Я очень извиняюсь, что заставила вас ночью ждать. Телефон разбили. У меня... В трубке женский голос прервал ее оправдания: － Подъезжай на работу. － Спасибо, но уже не нужно. Меня уже выперли. － Я же сказала, что это не в долг. Это бонус. － Не стоит... － Мне лучше знать, на что мне деньги тратить, девочка. И еще... － Крис прямо почувствовала, что сейчас последует просьба, и не ошиблась. － У меня будет просьба. При встрече поговорим. － А ты сможешь меня до молла на Якиманке потом подбросить. Это, конечно, наглость с моей стороны, так злоупотреблять твоим временем... － Стоп, остановись. Как ты сейчас сказала? － Сможешь меня отв... － Нет, имя повтори, к кому мы едем потом? － Татьяна Игоревна, － девушка недоуменно вперила взгляд в разнервничавшегося парня. － И? － Что и? － Что ты там забыла? － Ну вообще-то она моя заказчица. Я уже второй год делаю для Паласа дизайн-проекты. И рекламу, ну, буклеты всякие, визитки, короче, все внешнее и внутреннее оформление. А что? Ответа не последовало, зато прибавилась скорость. Когда на спидометре было под сотку, Крис дотронулась до его руки. － Что-то не так? － Кристина, значит? Молодой дизайнер, девочка безотказная, простенькая. Много не нужно. － Что? Ей эта фраза показалась даже грубой. На самом деле Иван просто вспомнил разговор с матерью на днях. После вот уже скорого диплома “восходящую звезду дипломатии” ждала лишь какая-нибудь страна третьего мира, не Европа, не Китай, не Штаты. Потому что холост. Потому что ну очень сильно пренебрегал учебным процессом. Но стоило получить заветный штамп в паспорт, как перспектива резко менялась. Мама ужасно суетилась в этом вопросе. Она всегда суетилась, когда разговор шел о его будущем. Спецшкола, ВУЗ, девушки, друзья － все проходило строжайший отбор. Но Ванька все таки остался раздолбаем и как мог, противился мамочкиной опеке. Но разговор про некую Кристину вспомнил. Потому что даже рассказал о нем своей подружке, которые у него, в отличии от Свободы, менялись с завидной регулярностью, из чего и получился скандал с мамашей, после которого она возобновила свои попытки прижать парня к ногтю. А все потому, что эта ёбаная Милана возмутилась, почему же не ее замуж, а какую-то неизвестную не пойми кого. И он, идиот, тогда поперся с этим вопросом к матери. － Потому что этой я предложу денег, и она остановится. А твоя Милана корыстная гиена, без штанов тебя оставит. Для серьезного брака ты не готов, разве что, для фиктивного. И он в голове крутил вариант с женитьбой на таинственной незнакомке. “Она тебе понравится”, － сказала мать. Похоже, она не ошиблась... － Татьяна Игоревна, значит? Палас на Якиманке? － Эй, все нормально? － пощелкала пальцами у него перед носом девушка. － Я сейчас довезу тебя до бабушки, потом до Паласа, и мне надо закупиться на вечер. Так что, я отъеду, встретимся после твоей встречи в городе. Диктуй номер. Он тут же перезвонил на забитый номер, убеждая себя, что это всего лишь нелепая случайность и это не ТА Кристина, на которую у его мамочки планы. Но, почему-то он был не против, если она окажется именно ТОЙ.