Это очень неправильно

Отчего-то Ванька резко вышел из образа душевного мальчика. С того самого момента, как вдруг заинтересовался ее жизнью, Татьяной. Было что-то странное в его поведении. То свободен до вечера, то бросил по середине города. Но, она думала об этом ровно минуту. Ее ждали. А она не любила заставлять себя ждать. К тому же накануне из этой встречи ничего не вышло. Татьяна сумела ее удивить. Она не просто помогла с деньгами, еще предложила работу и жилье. Должность домоправительницы, если это можно так назвать, в доме сына. С проживанием. Да еще и за зарплату. Татьяна, конечно, странная женщина. Она, по всему, так опекала своего сына, что, похоже, тот должен был быть последним девственником в этих их Лухарях. Но тот им не был. А был порядочным таким распиздяем. Мамочка жаловалась на сыночка, на его, регулярно меняющихся подружек, на отсутствие желания учиться, в МГИМО, на минуточку, на отсутствие желания работать, на неуважение к ней, которая “молодость свою бросила к его ногам”, поднимая его в одиночку, после того, как папочка его, банкир, построивший гнусную финансовую пирамиду, “о которой она, разумеется, не знала”, объявил компанию банкротом, а потом выведя бабосы в офшор, нелепо помер, подскользнувшись на приморской гальке и сильно приложившись виском к волнорезу. Будучи вдробадан. С семнадцатилетней вице мисс какого-то периферийного Залупинска. Ох как Татьяна проклинала покойника и с каким удовольствием превратила в пыль карьеру той начинающей модели. Жаловалась, что кризис сожрал много денег, жаловалась, что сын был помешан на музыке и тачках, и помогать ей совсем не хотел. А Кристине оставалось лишь кивать и жалеть расстроенную женщину. － Ты меня очень выручишь, если согласишься. Тебе просто надо информировать меня, где он, с кем, как проводит время. Тебе же тогда и квартиру искать не придется и от работы ничто не отвлечет, да и прямо на дому. И здешние ставки я тебе сохраню прежние, ты не думай, все не бесплатно. － Ну это как-то странно. Неожиданно даже. Я не думаю, что это удобно, что он будет меня слушать. Я же моложе... － Я была моложе мужа на двенадцать лет и вертела им, как хотела. “Да, но он изменял тебе с каждой юбкой,” － хотелось закричать девушке, но она быстро поняла, что не любовь она имела ввиду. Далеко не любовь. － Ванька должен доучиться. Осталось всего ничего. Ему требуется каждый день ездить на лекции, а с его образом жизни, он только просыпается к обеду. Я вечно на работе. И потом, я живу в городе. А он с этой несносной старухой, мамашей покойного мужа, которая так и норовит уязвить меня по любому поводу. Только, они с ней на одной волне. Она потакает всем его прихотям. Пожалуйста, Кристина. Ты умненькая девочка. Целеустремленная. Подумай до завтра. Я тебя не прошу сразу отвечать. Выйдя на улицу, Кристина не знала, плакать ли ей или смеяться. Заманчивое, вроде, предложение, но с подвохом. Точно, с подвохом. Как-то смешно представить, что великовозрастному парню требуется нянька. Ну, если это, разумеется, не ролевые игры. А вот тут у Кристины возникал вопрос, что же из себя представлял Татьянин сынок, если у мамаши была необходимость, следить за каждым его шагом. Обычный мажор, пафосный и заносчивый? Кутила и прожигатель? Она даже в собственных фантазиях не смогла нарисовать себе его примерный портрет. Никогда не было у нее подобных знакомых. Убирая раньше в клубах, ей лишь приходилось наблюдать за такими издалека. Наверно, было нужно отказаться. И она готова была так и сделать, но... останавливала сумма. Всего за три месяца она смогла бы расплатиться с Димкиными долгами. И этот довод убеждал ее согласиться на это нелепое предложение.... Ждать до завтра? Зачем? И она набрала Татьяну. Поговорив пару минут, отключила телефон. Ни к чему ей эта Ванина вечеринка. Она так и видела себя запредельной простотой среди пафоса. － Короче, Макс, кофе угостишь? Я тебе сейчас невероятную историю расскажу. Ванька с Максом дружили по соседски. Ну как дружили? Соседствовали. У Макса его никто не доставал, зная любовь парня к затворничеству. У них в поселке была общая молодежная тусовка от пятнадцати до тридцати пяти. В этой возрастной категории все были мальчиками и девочками, даже несмотря на то, что у одного свой ресторанный бизнес и он крепко стоит на ногах, и у другого вот тоже бизнес, модельный. И девки местные ему завидуют, потому что все брендовые новинки у него первого появляются. А есть такие, у кого только папа и широкие зрачки. Алеся, хоть и модель, но регулярно на коксе. У Майка вообще только папа. Его же суррогатная мать родила. Педики ж не рожают. Здесь у многих только папа и бабло. Многие здесь к тридцати пяти все еще мальчики и девочки без собственного дела, детей, семей. Зачем? Товарно - денежные отношения никто не отменял. Но у Макса было сложней. Таких, как он, здесь считали белыми воронами. Мать жила на постоянке в Лондоне, отец делал бизнес в алмазной Якутии, сестра уже лет семь в Россию наведывалась только наездами между показами, а он упрямо держался за свои корни. Все вокруг крутили у виска, но ему было похуй. Он жил своей музыкой. Ему хотелось свободы от семейных связей, от этого “клуба миллионеров” и прочих атрибутов жизни списка Forbes. Он игнорировал приглашения матери, расстраивая тем самым ее до слез. Он забивал на требования отца заняться наконец своей специальностью и продолжить семейный бизнес. И даже сестру, известную топовую модель, видели с ним только в двух случаях: на ее показах в России и на его концертах. Он часто бывал в жестокой депрессии из-за несовершенства окружающего мира, совмещая время размышлять с запоями, но менять место обитания не собирался, говоря, что мир это люди, а несовершенные люди есть везде. Он был жестким эскапистом, которого очень любило, но не понимало его окружение. Он не был циником, он правда не понимал культ денег и не рвался за звоном монет. Но ему само шло. Популярность, слава, успех. Наверно, потому, что он любил свое дело, любил музыку, а не себя в ней. Ваня был классический маменькин сынок, которому все сходило с рук. Точка. － Короче, эта твоя Кристина... Как бы тебе сказать... － Начни с того, что перестань называть ее моей, братан. － Прости, но... － Давай без прелюдий. － Короче, она работает с моей маман и та загорелась идеей сварганить мне с этой... твоей... эээ.. фиктивный брак. Ну правда, не в Гондурас же мне ехать. А девчонка-то скромная, явно нуждается. Плюс ко всему, мать обладает талантом убеждать. － Не понял... － Ну Максик, если я хочу в Европу или Америку по окончанию МГИМО, то должен быть женат. Пункт про моральную устойчивость. А то, вдруг, на местной женюсь? Это у вас, экономистов или там юристов, распределения нет. А у нас все строго. Только Миланку мать никак не хочет видеть моей женой. － А ты? － Что я? － Ну, кого ты видишь своей женой? Бля, тебе 22, какая тебе жена? Ты Милану знаешь месяц. Чо, настолько крышу сорвало? － Да брось, твоя Кристина тоже хорошенькая. Мне так-то пофиг. Я жениться не собираюсь. Но прозябать в странах третьего мира, забивать на дипломатическую карьеру, тоже не хочется. Мать, похоже, права. Америка. Перспективы. Весь мир передо мной. А я выбирать буду? Телки чо, расписались － отписались. Фиктивный брак идеальный вариант. － То есть ты сейчас серьезно? － Ну а чо нет-то? Убью трех зайцев. И работа и свободные отношения и к тому же малышка на бабосах не повернута. Насколько я успел ее узнать, все сама. Рисует чего-то там. На дизайнера учится. Мать говорит, талантливая. А талантливая жена - художница, это же так приятно для моего самолюбия. － Вань, какой же ты, все таки, говнюк, а? Жизнь это всегда выбор. Между и между. Я вот даже Татьяну понять могу. Мать, как никак. А тебя не могу. Ты же девочке жизнь ломаешь. Подумай, если она любовь встретит, ты дашь ей развод? － Ну... － он задумался, понимая, что Макс задал правильный вопрос. － Вот и я о том. Не дашь. Тебе развод карьеру поломать может, а ей эта свадьба － жизнь... Так и будешь ее мучать?.Женись на Милане. Так будет честнее, что ли... － Макс, вот можешь ты обломать момент. А, кстати, что у вас? Макс вскинул бровь, что означало некую степень недоумения. － Она фанатка? － Нет. － Подружка? － Ну ты, блядь, в уме? Я только в разряд свободных переметнулся. － Шлюха все таки?... － Слушай, ты б фантазии свои притормозил. Просто так получилось. Обычная девчонка. Не ищи подвоха там, где его нет. И держись в сторонке. － Ну да. Щаз. Давно ли ты мне указывать с кем спать стал? Загоняешься по ней, а не складывается? То-то я смотрю вы оба при боевом раскрасе. Макс потянулся рукой к своей шишке, вспоминая, что голова может болеть не только по причине похмелья. － Дурак ты. Оставь ее. Кстати, Вань, прости, не приду сегодня. Башка трещит. － Это не она тебя так? － Не она. － Ответил коротко, тем самым давая понять, что не собирается распыляться по этому поводу. － Вы телефончиками не обменялись, случайно? － А чо, есть интерес? Ну было дело. － Да есть у меня пара слов ей сказать.... Сбрось ее номерок. Хочу лично услышать спасибо, например － Не думаю, что дождешься. Она на тебя зла, уж я не знаю причин, вы ж оба молчите. А я, все таки, подумаю над материным предложением. － Не глупи. － А ты, все таки, приползай. Гитарку прихвати. Может, попоем. － Вот, сука какая. Ты на моем имени себе тусовку собрать решил? － Слышь, звезда, скромнее надо быть, － улыбнулся парень в ответ. － Мне по статусу не положено. И потом, я страдаю, не забывай. － Правда, страдаешь? Парень закурил, открыв окно на распашку, вдохнув полной грудью теплый апрельский ветер. Он смотрел на зеленеющие уже деревья, за которыми когда-то ухаживала бабушка, на стайку птиц и его жирного кота, который просто смотрел на чирикующую мелюзгу, даже не пытаясь подпрыгнуть за каким-нибудь зазевавшимся воробьем. － Ты не поймешь. Салага ты еще. － Ну да. Всегда надо носом ткнуть... Обидно. － А ты не обижайся. На обиженных воду возят... － Да лан, ни одна баба не стоит таких заморочек... － Пока ты не влюбился... Так-то мы со школы вместе были. А мне двадцать семь, если ты помнишь. Не трудно посчитать, что наши отношения длились больше половины моей жизни. И если бы она не поставила точку... Парень потер виски, вызывая в себе чувство негодования, обиды... Но, не получалось. Было глухо. Больно. На одной ноте. Как прямая линия кардиограммы. Как-то слишком безэмоционально. Чего он от себя совсем не ждал. Хватило нескольких дней понять, что все она сделала правильно. Ей ведь тоже двадцать семь. Пора семью, детей. А он... Музыка его семья. И это не образ. ”Я не люблю тебя, совсем,－ подумал парень, － Наши отношения превратились в привычку. Что я могу тебе дать, когда даже рядом с тобой думаю о гармонии в новой песне? Ты сама виновата. Ты должна была уйти гораздо раньше. Но, это больно, черт побери. Это так по живому.” － Лечусь, － показал он Ваньке стакан с остатками виски, － Пройдет. － Лечись. Я тебя жду. А если что, девочек сегодня будет много. － Иди, терапевт. Себе жену лучше выбери. Уже свернув у знакомого поста ДПС, Кристина поняла, что едут они в знакомый ей поселок. Знакомая дорога. И дом знакомый с высоким закрытым забором из серого камня. Но им дальше... Музыку было слышно откуда-то со двора огромного стеклянного дома в стиле модерн. Ей такие не нравились. Она ж дизайнер все таки. У Макса дом красивый был. Не вычурный и не кричащий о богатстве － удобный. В ее эстетике. Татьяна не удержалась, высказать очередную колкость в адрес своего беззаботного сына. － Пойдем искать это наказание. У Кристины был с собой лишь небольшой рюкзак с вещами и тот же рабочий ноут. Из одежды она поменяла лишь майку, на которой красовалась надпись на английском, нет парня - нет проблем. Татьяна юмор оценила, но в дороге потихоньку забрасывала удочки по поводу ее личной жизни. Успокоилась, лишь услышав, что в отношениях пока не состоит. Да и ”работы сейчас слишком много”... Наказание оказалось где-то в доме. Кругом был народ. Совсем как в клубе. По разным углам зажимались парочки, но мать, странным образом, это совершенно не смущало. － Где этот балбес, － спросила она, вероятно, у кого-то из знакомых. Ей кивнули на дверь. Что поразило Кристину, никто не заорал ”шухер”, никто даже на секунду не отвлекся от девушки или выпивки. Веселье продолжалось. Крис поплелась за Татьяной, то и дело натыкаясь на незнакомых людей, некоторые из которых бросали на нее оценивающий взгляд. Он нашелся. И, неизвестно, хорошо ли это было. Смятые простыни и полуголая девица. － Милана, я была лучшего о тебе мнения, － отчеканила мать. － Я о вас тоже, － не осталась в долгу девушка, пытаясь прикрыться. － Стучаться вас не учили? － Ма, правда, это перебор. － Перебор, это то, что ты накануне диплома неделю не появлялся на учебе. Иди сюда, － позвала она, топтавшуюся за спиной, Кристину, － полюбуйся на мое чудо. С ним тебе работать. － Ма, ты нормальная? Ничего, что я голый? － Ничего. Пусть видит тебя, как есть. Думаю, она не испугается. Но, Крис испугалась. Она прямо таки замерла на пороге, увидев своего утреннего приятеля. － Тыыыы? － протянула она в полном шоке. － Я тебе звонил. Ты где провалилась? Он пытался одеться поскорее, что получалось у него с трудом. Руки не слушались под пристальным взглядом матери. Зато Милана, уже совершенно одетая, поняв кто это и что происходит, гордо прошествовав мимо, больно толкнула девушку плечом. И та будто очнулась. Развернулась, и опережая потенциально неслучившуюся невесту, понеслась вниз. Четко вспомнила его фразу про безотказную хорошую девушку Кристину, на которую она обиделась днем, потихоньку вырисовывая общую картинку. Она неслась, сбивая людей, не глядя под ноги, пытаясь поскорее исчезнуть из этого дома. Неловко. Татьяна, не понимая ситуации, рванула за ней, думая, что на девушку так подействовпла увиденная картина. － Кристина! Стой! － Извините, Татьяна Игоревна, я не буду у вас работать, － остановившись крикнула ей. － Не спрашивайте, пожалуйста, почему? － Почему? － услышала она за спиной знакомый нахальный голос. － Уведи меня, пожалуйста, отсюда. － развернувшись, выдала она как на духу, упершись в его улыбающиеся глаза своими, наполненными ужасом. Макс совсем не ожидал ее здесь увидеть. К вечеру решил таки выбраться потусить. Был уже изрядно пьян и надеялся, что долго здесь не задержится. Так и вышло. Он схватил ее за руку и потащил через танцующую толпу на выход. Догонять их не стали. И на том спасибо. Он затолкал ее в машину. Она лишь мельком ухватила мысль, что все таки этот мудак садится бухим за руль. － Не смотри на меня так. Нам доехать до соседней улицы. Она не ответила, не понимая, с чего бы ему перед ней оправдываться. Въехали в знакомые ворота. Выходить она не спешила. Думала. Хотя, вряд ли можно назвать хаотичный бег мыслей в голове этим процессом. Молчание затянулось. Положив гитару на капот, парень обогнул машину, раскрыл дверь, опустился на корточки и задал один лишь вопрос: － Расскажешь? Она смотрела на него и почему-то, несмотря на разбитые губы и странное вчерашнее поведение, видела в нем близкого человека. － Ты веришь в случайности? － Не знаю, что тебе сказать, после истории нашего знакомства... Она улыбнулась, касаясь пластыря на его лбу, ведь думала о том же. － Да уж... Болит? － А у тебя? Он нежно провел пальцами по запекшимся болячкам. － Прости. Я вчера был не в себе. Тебя это вообще не должно было касаться. Чаю? － Можно. И вызови мне такси. － Опять? Я думал, мы хотя бы поговорим. － Я даже не знаю, что тебе сказать... － Ну, тогда давай сначала. Все по порядку.