Биологический императив

Ангела провела какое-то время, переходя от раздражения, неутомимого возбуждения, растерянности к гневу, прежде чем, наконец, поддаться вездесущей усталости. Проснувшись, она проверила свой коммуникатор, Лена хотела знать, когда она сможет прийти. Конечно, она же не смогла спросить об этом, когда пришла в первый раз. Конечно, нет. Но от Мойры — ничего. Она хмуро посмотрела на улыбающегося кролика на тумбочке и отправила сообщение Лене, договорившись встретиться через час, надеясь, что этого времени хватит, чтобы смыть неприятное чувство, пронизывающее все ее существо. Время, проведенное с Леной, вероятно, пойдет ей на пользу. Она покинула свою комнату и по пути в офицерскую гостиную уже предвкушала, что наконец-то будет с кем поговорить о беременности. Только теперь она начала осознавать, какую тяжкую ношу на нее наложила эта тайна, усугубленная долгим отсутствием Мойры: в этом отношении она была одинока, и даже с возвращением Мойры, казалось, она снова осталась одна. Она была так взволнована возвращением Мойры, тем, что наконец-то увидит ее, будет с кем поделиться всем этим, и меньше чем через день снова осталась одна. Она вздохнула. Нет смысла обращаться за жилплощадью, не сейчас. Все столовые, как в общежитиях, так и в главном здании, были открыты для всего персонала «Overwatch», позволяя агентам и офицерам есть там, где им было удобнее всего в любой день. Этот факт в сочетании с более оборудованными кухнями, которыми пользовались офицеры в своих комнатах, означал, что в офицерском общежитии не было столовой, но была небольшая гостиная с удобными стульями, кофеваркой и электрическим чайником, а вся стена из окон позволяла видеть яркое зимнее утро. Войдя, Ангела обнаружила, что находится одна, но к тому времени, как она включила электрический чайник, появилась Лена. — Прости за прошлую ночь, док, — пропищала она. Те, кто действительно знал ее очень хорошо, могут за ее веселым поведением обнаружить искрение сожаление. — Думаю, я была слишком взволнована, чтобы подумать о том, что ты хочешь спать! — Все в порядке, — Ангела надеялась, что ее утешительная улыбка была именно улыбкой, а не гримасой. Она все еще была встревожена тем, что их прервали, но в конце концов, то, что Мойра ушла — не вина Лены. Это был выбор Мойры. Досадно необъяснимый выбор. Ангела с усилием прогнала эти мысли из головы. — Чаю? — Шикарно, готова откусить себе руку за чашку чая, — Лена лениво облокотилась на стойку, явно желая перейти к делу, — Ладно, Энджи, выкладывай. Расскажи мне все! — О-о чем? — нервно спросила Ангела, размешивая мед в чае. Конечно, она знала, о чем спрашивает Лена, но надеялась, что на некоторые более прямые вопросы будет легче ответить. Она все еще не знала, сколькими подробностями хочет поделиться и с кем. — Не глупи, Энджи, малышка, — без предупреждения Лена присела на корточки, внезапно подняв глаза на живот Ангелы, пока доктор готовила чай. — Привет, милая, как дела? Я твоя тетя Лена! Ангела закатила глаза и отошла немного в сторону, но не смогла сдержать улыбки, когда протянула Лене чашку чая, и обе женщины направились к двум большим креслам рядом с окнами. Ангела поставила горячую чашку на столик рядом, а Лена положила несколько кубиков сахара в свою чашку. — Прости, что не сказала тебе раньше, Лена, или кому-нибудь еще. Но забеременеть в моем возрасте… это может быть рискованно. Я не хотела никому говорить, пока не выберусь из «зон опасности». — Мы все понимаем, Энджи! Тебе не нужно извиняться! Но теперь ты вне опасности, да? Все хорошо? — Ммммм, — кивнула Ангела, рассеянно потирая живот и откидываясь на спинку стула, — вчера было немного страшно, я не уверена, что ты слышала, но я поскользнулась на льду. Но повреждений не было, все в порядке. — Ну, это здорово! Да, все, что я слышала, это то, что ты была в больнице, потому что упала и должна была проверить своего ребенка, — она приложила пальцы к подбородку в жесте глубокой задумчивости, — и я подумала: «это не может быть правдой, Энджи не беременна», поэтому я должна была прийти и узнать сама! — объяснила Лена. — Я даже как-то не заметила, что наступила ночь. Прости, любовь моя. Ангела отмахнулась от второго извинения, больше заинтересованная тем, какие слухи ей придется опровергнуть дальше. — Это все, что ты слышала? Что я упала и что я беременна? — она попробовала чай. Все еще слишком горячий. Лена снова положила пальцы на подбородок, на этот раз вспоминая:  — Ну, сначала я услышала от Сицилии, она сказала, что видела тебя утром и подумала, что ты беременна, но никто ей не поверил. Но потом Самир, ты знаешь Самира, он работает на тебя, да? Ангела кивнула. Она знала Самира. Она не удивилась, что болтливый молодой медбрат сыграл свою роль. Она должна убедиться, что пересмотрит правила поведения на рабочем месте в его ежегодной оценке. — Ну, Самир сказал, что вчера шел в столовую, и из лифта выскочил какой-то злой паренек, кричащий, чтобы все убирались с дороги, а ты была рядом с ним, и я спросила Самира, что он может сказать о предположениях Сицилии, мол, она подумала, что ты беременна, и он подтвердил ее слова! Лена продолжала рассказывать различные слухи со всего «Overwatch». Стало известно, что многие агенты, у которых не было причин контактировать с Мойрой, опознали в высоком раздраженном спутнике доктора Циглер мужчину. Лена и большинство других, кто знал О’Доран, по описанию сразу узнали этого человека. В любом случае, «Overwatch» не мог похвастаться большим количеством высоких, красивых, рыжеволосых сотрудников, которые буквально возвышаются над толпой. Если Лену и интересовало, почему Мойра была с Ангелой, она не спрашивала об этом, переходя к более фантастическим слухам. Некоторые люди утверждали, что Ангела была покрыта кровью на пути в травматологию, несколько человек даже сообщили, что пришлось сделать экстренное кесарево сечение. Ангелу больше всего позабавил слух о том, что Мойра отнесла ее, как невесту, в медицинское крыло. Хотя даже такая картина была испорчена: кто-то умудрился приплести то, что она попала в автомобильную аварию и вся была покрыта кровью. Когда Лена закончила, чай Ангелы остыл и она сделала глоток, прежде чем ответить: — При всем этом я не удивлена и понимаю, почему ты не смогла удержатся и не придти ко мне. Это ужасно. — Верно?! — Лена, наконец-то сделала перерыв, выпила всю чашку чая за несколько глотков, а затем с удовлетворенным вздохом закончила и поставила чашку на стол. — Ну, я знала, что все будет не так уж плохо, поскольку я ничего не слышала от тех, кто мог быть на автостоянке, но когда все заговорили, я подумала: «Все это не может быть ерундой» Ангела кивнула, радуясь возможности пить чай помедленнее. — Ну, как видишь, я беременна, и я просто поскользнулась на льду, вот и все. Крови нет, с ребенком все в порядке. — Ах, это здорово, Энджи, я так рада за тебя, — она внезапно вскочила, взяла свою кружку и направилась к электрическому чайнику, чтобы заварить еще чаю, и продолжила говорить, — Так, когда же родится ребенок? Ты уже знаешь, мальчик это или девочка? — у нее была восторженная улыбка (как и всегда), когда она повернулась к Ангеле и подмигнула. — Нужно знать, чтобы я могла спланировать прием, не так ли? — В начале июня, — сообщила Ангела и на мгновение задумалась, прежде чем продолжить, — я знаю, какого пола ребенок, но не уверена, что хочу объявлять об этом. — Хорошо, хорошо, но я все еще могу организовать прием? Ангела не думала о приеме, даже после того, как Лена упомянула об этом прошлой ночью. Она подумала о других сотрудниках «Overwatch», особенно о женщинах, которые важны для нее: Ана, Фария, Бригитта… Разве они не захотят участвовать? А Мойра? — Не волнуйся, Энджи, — голос Лены звучал немного грустно, но она пожала плечами, — у нас еще куча времени, мы можем поговорить об этом позже, когда все узнают. Не хотелось бы приглашать людей прежде чем они узнают, что ты беременна, верно? — они засмеялись. — Итак, — демонстративно начала Лена, возвращаясь к Ангеле, и не потрудившись устроиться на своем месте, заговорщически наклонилась к Циглер и пошевелила бровями, — с кем ты трахалась, Энджи? Ангеле было трудно сжимать губы, Лены всегда заставляла ее улыбаться, она просто откашлялась и разгладила блузку на животе. — Это личное. — Ой, не смеши, — Лена откинулась на спинку стула и начала бросать кусочки сахара в свою новую чашку. — Давай посмотрим… Ты никуда не выходишь, так что это должен быть кто-то здесь… — Лена, пожалуйста, не надо, — голос Ангелы был тихим и, по-видимому, эффективным. Она закрыла рот и нахмурилась, а потом кивнула: — Хорошо, — прошла минута молчания, а затем она спросила, — Но вы… счастливы, правда? Это любовь? Ангела махнула рукой, в надежде, отмахнутся от этой мысли: — Да, я очень счастлива, — она закусила губу, задаваясь вопросом, была ли она действительно счастлива. Она волновалась за ребенка, но была ли она счастлива? Сегодня утром она этого не чувствовала. Она стряхнула эти мысли из головы и улыбнулась Лене. — Я этого хотела. — Ну, тогда выпьем за это! — Лена подняла свою кружку, как бы произнося тост, прежде чем сделать большой глоток, затем, проклиная кипяток, поставила ее обратно, поморщившись. Видимо, разочаровавшись в чашке-предательнице, она вскочила на ноги, — Так, время сваливать. Сегодня Уинстон захотел взглянуть на мой старый OLE-ускоритель, — она щелкнула ускорителем. — Оставайся на связи? Ой! Великолепно, мы сделаем канал связи для планирования приема рождения ребенка! — прежде чем Ангела успела возразить, Лена уже достала свой коммуникатор. Началось. Ангела только улыбнулась, понимая, что ей будет сложно отвлечь Лену. — Добавляю тебя… сейчас, — в кармане у Ангелы защебетал коммуникатор. — Ладно, ладно, надо бежать! — она показала Ангеле два больших пальца, а потом исчезла, оставив ее наедине с недопитым чаем. Ангела находилась в гостиной еще некоторое время, задумчиво глядя на мир за пределами «Overwatch». Даже наслаждаться пейзажем было невозможно без напоминаний о ее текущих проблемах: на плоскогорье, рядом с Цюрихом (в долине за ним), комплекс Веста прекрасно гармонировал. Большая часть оставшихся построек должна была быть внутри, внешний вид зданий казался почти законченным, и Ангела прикусила губу, обдумывая предстоящий процесс подачи заявок. Две комнаты? Три? Она нахмурилась, поняв, что две комнаты — наиболее вероятный выбор: если все пойдет хорошо с Мойрой? Одна для них, одна для их дочери. А если ситуация не улучшится? Одну для себя, другую для дочери. Две комнаты. В этом был смысл. В кармане защебетало, а сердце подпрыгнуло. Приглашение на групповой канал от Лены было быстро принято и убрано. Она не сильно расстроилась, увидев, что новое сообщение пришло не от Мойры; приглашение Аны позавтракать с ней и Фарией успокаивало по-своему. Так прошли выходные Ангелы. От Мойры не было никаких вестей. Завтрак с Амари был закончен, затем Ангела приняла приглашение на кофе-брейк в резиденцию Линдхольм (до тех пор, пока не был построен комплекс Веста, Торбьерн и Бригитта проводили свои выходные за пределами площадки в своем семейном доме на окраине Цюриха), она согласилась на ужин с Райнхардтом. Уинстон позвонил ей вечером по коммуникатору, очевидно, Лена уже рассказала ему обо всем, о чем они говорили, и он надеялся, что Ангела навестит его, когда у нее будет время. Она заверила его, что сделает это, но день был слишком длинным. Это был долгий день, очень долгий день. Она ходила на цыпочках вокруг вопросов, стараясь не давать никому больше или меньше информации, чем она дала Лене. Ангела забралась в постель, она была слишком измучена, чтобы утруждать себя проверкой сообщений. Бесчисленные звонки из группового чата про прием появлялись весь день, когда женщин добавляли и посвящали в подробности, и планирование вечеринки шло полным ходом без какого-либо участия Ангелы, что вызывало у нее некоторое беспокойство. Но больше ничего. Раздраженно хмыкнув, она швырнула коммуникатор, и, прежде чем закрыть глаза, услышала, как он с грохотом упал на пол.