***
– Это всё ты виновата! – обвинила в произошедшем Кико Шэррон, тыча пальцем розоволосой прямо в лицо, – Если не умеешь следить за едой, которую готовишь, то зачем тогда вообще готовить?! А если бы кто-то умер?! – Кое-кто и так чуть не умер, – с мрачным видом пробормотал Тайра, бросив взгляд в сторону запертой комнаты Кируми, в которой горничная сейчас приходила в себя. – Н-но я же просто хотела угостить вас! – всхлипнула обвиняемая со слезами на глазах, – Простите! Я... Правда забыла про печенье… – Хватит вам, – прервал их споры Джамбо, сидя на диване с закатанными рукавами, – Будем ждать, что скажет босс. Не собачьтесь просто так.***
Кируми лежала на односпальной кровати под плотным одеялом. Лишь руки её были открыты, и подложив ладонь под щеку, она развернулась лицом к стене, тем самым не давая никому увидеть, как ей тоскливо сейчас. Кокичи же сидел за столом напротив, перемешивая ложкой сахар в кружке горячего чая, изредка поднимая глаза на девушку. Ожидание тянулось крайне мучительно, секунды превратились в минуты, минуты переросли в полчаса. В общем, кажется, открывать рот прислуга даже не собиралась и надеяться, что она сама заговорит – нет смысла. – У тебя такой шок после случившегося или это я так нервирую? – без всякого намёка на шутку поинтересовался Ома, подняв бровь, – Будь добра, скажи хоть что-нибудь. Ответа снова не последовало. Тишина да и только. В конце-концов, кое-кто в комнате не выдержал и звонко стукнул дном кружки прямо по столу. – Да ты издеваешься надо мной?! Кируми, я тебе не гадалка, мысли читать не умею, предпочитаю обмениваться информацией через слова. Это так сложно поня… – Простите, господин, но мне плохо, – перебила его та, наконец убедив в своей способности разговаривать. Кокичи лишь с удивлением похлопал глазами, ранее совсем не ожидая, что она соизволит ответить. Глубоко вздохнув, лидер оставил кружку на столе, и поднявшись с пуфика, сделал несколько шагов вперёд. Давненько его голос не звучал так серьёзно... – Принесла чай с солью, пылесос засорился трижды за месяц, "случайно" перепутала краску для волос с шампунем, украла комикс Тайры, на моей "не новой" униформе карман переместился, пошла в кладовку за свечками и не вернулась. Кируми, ты не хочешь мне ничего рассказать? Пожалуйста, не держи меня за идиота. От одной лишь мысли, что он помнит про все эти вещи, произошедшие за чуть больше полугода, горничная невольно вздрогнула. Мы детально рассказывали лишь про пару ситуаций, которые произошли, но поверьте, проблем у нашей Тоджо было куда побольше, чем описывалось. Однако, последняя издёвка зашла слишком далеко… – Я не понимаю, о чём вы говорите… – врать самому Кокичи Оме всё равно, что копать себе могилу, но даже зная об этом, Кируми всё равно это сделала. – Твоя ложь сейчас делает мне очень больно, – как и ожидалось, он сразу раскрыл её намерения. – Я просто не хочу впутывать вас в это, вам незачем об этом знать… Внезапное прикосновение сзади не на шутку напугало, но ещё больше прислуга опешила, когда хозяин развернул её за плечо лицом к себе и буквально… Навис сверху. Залез на кровать и навис сверху, чёрт возьми! – А если я хочу знать? – спросил он, глядя жертве издевательств прямо в глаза. Знала бы она в этот момент, как покраснела… Румянец вспыхнул от щёк до самых ушей. Она не должна так реагировать ни в коем случае, но… Почему в груди сейчас так бешено стучит? На подобную реакцию у Кокичи тоже нашёлся ответ. Протянув ладонь, он аккуратно завёл одну из прядок её чёлки за ухо, полностью открыв лицо. И судя по всему, во всех его действиях читалась какая-то… Теплота? Или это… Нет, это просто не может быть любовь. Только ни к кому-то вроде Кируми… К кому угодно, но только ни к ней. Именно поэтому она отвела взгляд, едва только Оме стоило приподнять уголки губ. Из-за хладнокровности девушки лёгкая улыбка сразу пропала с его лица. Молча поднявшись с кровати, юноша с мрачным видом поправил галстук и направился в сторону выхода. Прежде, чем потянуть дверь за ручку, он произнёс шёпотом, но так, чтобы Тоджо его услышала: – Ладно. Не расскажешь – разберусь сам. Сказав это, Кокичи покинул комнату, довольно громко хлопнув дверью. Приподняв корпус тела, Кируми ещё долго смотрела в одну точку, стараясь переварить то, что произошло. Первый раз она была к лидеру так близко. Его горячее дыхание, его тёплые руки… За полгода это один из немногих разговоров, в котором он не стал лгать, ни разу не пошутил, ни разу не посмеялся… Он словно стал другим человеком!– Внимание, дорогие участники организации DICE!
~ Этот голос… ~ Судя по всему, Кокичи за эти прошедшие десять минут времени зря не терял, и направился в свой кабинет, чтобы сделать объявление через громкоговоритель после болтовни с Тоджо. Но что он хочет сказать? Какая-то информация про пожар или...– Так как моя горничная отказалась давать какие-либо показания по поводу происходящего, то у меня просто не остаётся другого выбора. В нашей скромной компании нашёлся предатель, который чуть не поставил под угрозу чужую жизнь и ради его поимки нужно принять меры. Простите, но это на благо безопасности всех вас и меня в том числе. Если человек, который запер Кируми на складе, не явится ко мне в кабинет после девяти часов вечера и не признается в содеянном – уволю всех.
Сказать, что последние слова заставили прислугу застыть на месте – это ничего не сказать. И если уж у неё такая реакция на речь босса организации, то что там с участниками твориться – вообще представить страшно! У Ханны уж точно сердце на секунду остановилось…– Ни-ши-ши, что ж, на этом всё. Если кто-то, всё же, соизволит сознаться, то я у себя в кабинете. Бай-бай!
После завершения речи во всём особняке снова воцарилась тишина. Несмотря на отсутствие какой-либо усталости, прошло лишь несколько часов прежде, чем Кируми наконец поднялась на ноги и прошлась по комнате. Пребывая в раздумьях, она прокручивала слова своего хозяина, словно фотоплёнку, на которой был запечатлён старый фильм. Неужели, Ома действительно собирается уволить всех в случае трусости Ханны? Раньше он бы никогда такого не сделал со своей семьёй, но… То предупреждение не напоминало ложь или шутку от слова "совсем" и это ещё мягко сказано. Внезапно, по противоположную сторону двери раздался тихий неуверенный стук, и что-то подсказывало, что человек за дверью – уж явно не Кокичи. Кируми, перебрав в голове все молитвы, которые только знала, потянула ручку вперёд с надеждой, что там не лидер или Ханна, которых она сейчас не особо хотела видеть. К счастью, молитва помогла. Перед ней стояла розоволосая девушка с большим вырезом униформы DICE в области груди – Шэррон, по вине которой произошёл пожар. Вот только, что она тут забыла? – Д-добрый вечер… Могу я войти? – в её дрожащих руках находилась стеклянная тарелка с печеньем, напоминающим по внешнему виду угощение с праздника. Тоджо молча кивнула, пропустив новоприбывшую внутрь. Оказавшись в комнате, гостья поставила тарелку на стол, неловко улыбнувшись. – У Тэрутэру случилась истерика, когда он узнал, что я натворила на его кухне, но этот человек оказался таким добрым… Он приготовил мне печенье, заметив, как я расстроена. Ну, и мне пришла мысль, что я должна хоть как-то загладить свою вину, вот и принесла вам… – Не стоит так ко мне обращаться, мисс, – напомнила ей хозяйка комнаты, – Я же всего лишь горничная. От последних слов в глазах Шэррон заметно начала читаться грусть. Сложив руки на груди, она уставилась в пол. – Я бы хотела попросить прощения не только за этот инцидент, вообще за всё. Моя вина тут не в меньшей степени, я могла рассказать боссу про всё, но мне было очень страшно… Тяжело вздохнув, девушка даже прослезилась. – Пожалуйста, не злитесь на Ханну! Они с Кико – лучшие подруги и эта двуличная меня частенько задирает, но несмотря на их дружбу, Ханна всё равно каждый раз за меня заступается… ~ Но мисс Ханна не менее двулична… ~ – пронеслось в голове у Тоджо, пусть произнести это вслух она и не решилась. – Я знаю, что не имею права просить вас о таком после всего, что мы втроём сделали. Однако, умоляю, поговорите с боссом! – разрыдавшись окончательно, Шэррон буквально рванула с места и схватила Кируми за плечи, – Я не хочу, чтобы Ханну увольняли, ей никуда не пойти, как и всем из нас! Если она исчезнет, то я просто не выживу здесь! Босс точно послушает вас! – Постой… – осознание от сказанного пришло на ум не сразу, – В каком это смысле? Мисс Ханна собирается признаться в содеянном? Сглотнув тяжёлый ком и всхлипнув ещё на пару раз, розоволосая кивнула. – Н-Наиджил и Кико заподозрили её, когда она вся побелела во время объявления. Они сказали, что если Ханна не признается, то сами сдадут её с поличным. Вот тебе и лучшие друзья… Взглянув на часы, Кируми вздрогнула при одном лишь виде часовой стрелки, которая почти перешла на цифру девять. Это означало, что уже назначенный срок... – Ждите здесь, – бросила горничная в ответ, отпустив Шэррон и в спешке выбежала из комнаты. Одолев лестницу в другой корпус особняка, она только и надеялась на то, что ещё не опоздала. Вы спросите "Зачем? Разве Ханна не причинила ей много проблем и забот, не портила ей жизнь, даже чуть не убила?" Почему она вообще делает это? Не лучше ли будет этой особе покинуть штаб организации и получить по заслугам?". Хах, знала бы сама Кируми ответ на эти вопросы… Но одно девушка знала наверняка – она не хочет, чтобы Кокичи уволил Ханну. Это нужно предотвратить любой ценой. И вот до кабинета оставалось всего пара метров, но одышка после бега дала понять, что лучше бы сперва передохнуть хотя-бы полминутки. Мысленно поругав себя за проявленную слабость, Тоджо прислонилась к холодной стенке, но громкий хлопок позади, напоминающий резко открывающуюся дверь, снова заставил сердце бешено колотиться от неожиданности. Чуточку выглянув из укрытия, удалось рассмотреть всю картину происходящего. Это была Ханна, выбежавшая из кабинета вся в слезах, подобно Шэррон. Ну и ну... Чтобы кто-то вроде Ханны заплакал? Серьёзно? Такое вообще бывает? – И куда ты собралась? – вслед за девчушкой из кабинета вышел Кокичи с довольной (и крайне жутковатой) улыбкой на губах. Этот взгляд… Он вызывает мурашки по коже, а ноги становятся ватными! У абсолютного будто опять открывается "вторая личность". – Оставьте меня! Но не успела она даже договорить, как лидер схватил её за руку, а затем со всей силы прижал в стене, не дав ни единого пути для отступления. – Почему пытаешься убежать? Разве не ты у нас чуть не убила человека ради того, чтобы просто быть со мной? Какая эгоистичная~. Что ж, ладно, я дам тебе то, что ты хочешь. Вырываться было бесполезно, даже когда горячие губы Омы прикоснулись к шее девушки, а вторая рука уже медленно опустилась к талии, полностью игнорируя сопротивление. Лишь каким-то чудом Ханне наконец удалось немного вырваться из хватки и шлёпнув юношу по лицу, полностью освободиться. Восстанавливая дыхание, количество слёз только увеличилось. – К-какой же вы кретин… Выкрикнув первое, что подумала, особа понеслась прочь, оставив застывшего на месте лидера далеко позади. Ещё секунд десять после случившегося он стоял неподвижно, молча держась ладонью за место удара. На миг в коридоре раздался звук, напоминающий плотное стискивание зубов, а затем… Громкий, не останавливающийся и до жути самодовольный смех Кокичи. – Ахах, беги-беги! – закричал он ей вслед широкой с улыбкой до ушей, а после с игривостью прошептал, – Вот только от меня не сбежишь. Сердцебиение усилилось в несколько раз из-за накопившегося страха, ноги подкосились, а в горле встал тяжёлый ком, потому что дышать сейчас было равноправно самоубийству. Кокичи всё равно услышит, даже, если Кируми сдвинется хотя-бы на сантиметр. Она вжалась в стену, ощущая, как с каждой секундой по её спине пробегает всё больше и больше мурашек. Разве перед ней сейчас её господин? Нет… Это совсем не тот хозяин, которого она знала. Это будто другой человек. Неужели все в этой организации такие двуличные? Даже включая самого её босса… Шаги стали постепенно отдаляться. Ещё через некоторое время входная дверь кабинета закрылась, а это значит, что Кокичи, к счастью, не заметил стоящую Тоджо за стенкой. Теперь весь этот ужас приобрёл наибольшие очертания, чем раньше. А что это означает? А то, что остаётся лишь единственное правильное решение, которое поможет избавиться от этих проблем раз и навсегда...***
– Киру-у-уми! Проблема решена! – заявил абсолютный лидер, ворвавшись без стука прямо в комнату горничной с довольным выражением лица. В кабинете он просидел от силы час, чтобы прийти в себя, а теперь уже как ни в чём не бывало праздновал удавшуюся попытку запугать Ханну. Просто прекрасное чувство удовлетворения~. Вот только… – Кируми? – переспросил Ома, оглядевшись. Девушки не было в комнате, где он видел её последний раз и надеялся, что горничная продолжает отлеживаться в кровати. И ладно, если бы это была единственная причина для беспокойства. В помещении стало как-то... Пустовато. Все тетради с заметками, аккуратный календарь и будильник пропали со стола, покрывало идеально заправлено, полка с обувью теперь стала обычной полкой. Замерев в замешательстве, Кокичи рванул к шкафу, распахнув двери так резко, что новенькие петли скрипнули. Пусто… Никакой одежды. Ни одного платья, ни одной униформы прислуги, ни одной юбки или рубашки, всё пропало. И только на кровати лежала одна вещь – бумажный лист с красивым почерком, явно принадлежавший бывшей хозяйке комнаты."Господин Кокичи, искренне прошу Вас, сперва дочитайте эти написанные мною строчки, а потом уже предпринимайте какие-либо действия или выводы. Я очень ценю всё, что Вы сделали для меня, ради меня и в моей компании. Каждая минута, проведённая с Вами, запомнилась мне и навсегда останется в моей памяти. Учитывая наше обещание, я никогда не нарушу его и не забуду Вас. Но… Я больше не могу быть рядом с Вами. Я не могу терпеть всё, что происходит вокруг. И если я уважаю саму себя, Вас, Господин, и организацию DICE – то так будет лучше… Молю, простите меня, если сможете. Мне жаль… Спасибо Вам за всё и прощайте."
Кируми Тоджо