Иквалисты

И даже если голова прояснилась, это не означало, что организм можно обмануть, и возбуждение вот так вот сойдёт на нет. Штаны стали невероятно тесными. Акаши ничего не оставалось кроме как расстегнуть гульфик и просунуть собственную руку в штаны, взять набухшую плоть в руку и водить по ней вверх-вниз. Слишком извращённое для джентльмена подсознание подкидывало образы полураздетого Куроко этажом ниже. А ведь даже просто целовать его оказалось очень приятно - мягкие губы и язык омеги полностью поддавались Акаши, а фигура казалась чрезвычайно хрупкой под его руками. Недавно пережитые ощущения взорвались воспоминаниями в голове, кажется, создавая даже треск в ушах. - Проклятие... - вырвалось у Сейджуро, когда он кончил. Одежда неисправно испачкана. Пришлось переодеться. Акаши не хотелось сидеть дома, и он решил совершить конную прогулку по Гайд-парку. Он переоделся, кинув одежду на кровать - Куроко потом должен будет убрать, это всё-таки его работа. Герцог спустился вниз и потребовал своего коня, чтобы через пару минут поскакать на нём в направлении парка. Катаясь по аллеям и раздумывая о случившемся, лорд заметил троих своих друзей, которые, по-видимому, решили насладиться лучами ещё тёплого осеннего солнца. - О, Ака-чин, не думал, что увижу тебя здесь сегодня, - произнёс Кисе вместо приветствия, а в это время обернулись разговаривающие о чём-то Дайки и Атсуши. - Взаимно, Рёта. Почему вы не предупредили меня о том, что едете гулять? - надменно поинтересовался Сейджуро в своей обычной манере. - Ты обычно не появляешься на таких прогулках, - снисходительно заметил Аомине. - Как видишь, Шинтаро тут тоже нет. Мы давно уже вас двоих не приглашаем. Акаши даже не нашёлся, что на это ответить. Чтобы лучшие друзья, да настолько пренебрегали его присутствием! Но не успел Акаши что-то сказать, как начал говорить Мурасакибара: - И что же сподвигло тебя сегодня выйти, Сей-чан? - Да он просто влюбился, вот и наслаждается теперь жизнью, - ответил за герцога Дайки. - И ничего подобного, между прочим, - отрицал Акаши. - Да, он и правда странный, - заметил Рёта. - О, Господи! - закатил глаза Сейджуро, и, развернувшись на коне спиной к друзьям, пошагал прочь. - Зря только вышел из дома. - Предлагаю сходить к Сей-чану в гости, - предложил тем временем Атсуши, альфы согласились с ним, и все они неспешной походкой последовали за удаляющимся герцогом. Лондон в этот час был не особо активен. В будний день почти все конторщики сидели в своих кабинетах и кое-где лишь по магазинам прохаживались знатные дамы. В такие часы, не наполненные распутным весельем и галдежом разномастной толпы, викторианский Лондон был чрезвычайно уныл. Не было тут живописной природы далёких графств, а единственное, чем можно было любоваться - это шикарные поместья лордов разной знатности. Акаши прекрасно слышал, как топают копыта лошадей друзей за его спиной, как весело переговариваются они сзади, следуя за ним на пути к его дому. Несмотря на своё раздражение, не пустить их в свой дом он тоже не мог. Дверь открыл дворецкий и приветливо улыбнулся вошедшим, забирая их шляпы. Акаши и его гости разместились в гостиной и приказали принести им чаю. - Акаши у меня к тебе будет просьба, - обратился Аомине к хозяину дома. - Ты не мог бы позвать Куроко? Пусть он посидит с нами. Сейджуро кивнул и позвонил в звонок. Через несколько минут в комнате появился Тецуя - он заметно обрадовался при виде Дайки. - Посиди с нами, - промолвил Акаши к удивлению Куроко. Если и ожидалась такая фраза, то от Аомине или Атсуши, но никак не от герцога. Тецуя понимал, что если слуги увидят его, сидящим вместе с лордами, то могут что-то заподозрить. - Я бы с удовольствием постоял, если вы разрешите, - вежливо отказался омега. Как по закону подлости, в этот момент в комнату вошёл дворецкий с подносом в руках. Он расставил на столе четыре чашки, сахарницу, и небольшой чайник с добавкой чая. - Дорогие друзья, у меня неожиданно появилась прекрасная идея! - воскликнул Кисе и чашка с чаем чуть ли не выпала из его рук. - Предлагаю выехать на несколько дней на природу порыбачить. - Ты решил таким образом проводить тёплые дни? - задал вопрос Мурасакибара. - Ты попал в точку. - кивнул Рёта. - Ну, а так как на юге Англии есть прекрасный водоём, а рядом с ним, по чрезвычайно удачному стечению обстоятельств, находится усадьба Акаши. - Нет, - отрезал Сейджуро. - Почему? - протянул Кисе. - Не имею надобности выезжать этой осенью из Лондона. - Мы тоже. Но это же весело. - Акаши, - предупредительным тоном начал Аомине. - Ты же знаешь, что тебе не отвертеться, ведь мы и без тебя ввалимся в твой дом и устроим там разгром. - Это самый плохой нюанс сложившейся ситуации, - заметил Сейджуро и предпочёл глядеть в окно на небо вместо того, чтобы смотреть на друзей. К его величайшему сожалению, неподалёку от окна неслышно нёс свой пост Куроко, и взгляд Акаши то и дело метался к нему. Это было замечено Аомине и Мурасакибарой, в то время как Кисе в своих мечтах болтал о предстоящей поездке. Куроко слушал разговор лордов, чувствуя себя лишним, подслушивающим чужие планы. Он пару раз встречался взглядом с Акаши, и тут же старался отвести свой взгляд, потому что тело тут же окатывала волна горячего волнения. В какой-то момент к нему повернулся Аомине: - Тецуя, будь добр, принеси нам сладкого к чаю, - Куроко вышел из комнаты, а сам Дайки пристально посмотрел на Акаши: - А ты, дорогой друг, контролируй, пожалуйста, себя. Пару минут понаблюдать за вами, и сразу становится очевидным тот факт, что вы стали любовниками. - Ты ошибся, - коротко сказал Сейджуро, хлебнув чаю. - Мы не любовники. - Значит, вам пора ими стать, - внезапно выдал Атсуши. - Мурасакибара! - возмутился Аомине. - Ну а что? - деловито сказал омега. - Я, кроме твоих родительских чувств, принимаю в расчёт ещё и чувства Куроко. - Я возьму его с собой, когда мы поедем на озеро, - кивнул сам себе герцог. - Прекрасная идея, - подал голос молчавший до этого Кисе. - И мы, как твои друзья, в случае различного развития событий, либо поможем тебе, либо остановим. Куроко вошёл в комнату с вазами и тарелками, наполненными разными вкусностями, и разместил их на столике. - Могу я идти? - спросил он, не имея никакого желания присутствовать при дальнейшем разговоре. - Свободен, - подтвердил его мысли Сейджуро. Тецуя вышел в коридор и направился прямо к себе в комнату, чтобы ополоснуть лицо прохладной водой. Мысли его не покидал прибывший в гости Аомине. Раньше именно он был опорой и защитой Куроко, именно он был тем, с кем можно было поделиться житейскими проблемами, а теперь жизненные приоритеты резко изменились, оставляя Дайки за гранью прошлого. За гранью того, чем можно было поделиться с кем-то. За гранью их отношений с герцогом, которые теперь нельзя было охарактеризовать такими шаблонными понятиями как "друзья" или "возлюбленные". Хотя, - подумалось Куроко, - может быть, для Акаши это не имеет большого значения, и было лишь минутным забытьем, о котором уже завтра он забудет, как о других своих развлечениях. Куроко схватил сборник стихов, взятый в библиотеке, и попытался вчитаться в строки, постоянно отвлекаясь. Тецуя залез на кровать, чтобы было удобней, и подложил под спину подушку. Листая маленький томик, он скорее наслаждался шершавой бумагой под пальцами, нежели искал какое-то определённое стихотворение. К несчастью, главной тематикой сборника были произведения о любви, в представлении самых известных авторов средневековья. Недовольный омега поднялся и пошёл в библиотеку на втором этаже, чтобы через несколько минут его взгляд наткнулся на небольшую книжку английских сказок, с помощью которой можно было прекрасно скоротать время. Тецуя прочитал сказку про зайцев, сходил в кухню за чаем из шалфея, поболтал там с Хаямой, прочитал ещё одну сказку про глупого принца, и почувствовал невероятную скуку. Он лежал на кровати и смотрел в потолок, стараясь освободить голову от любых мыслей, как делал это в первый день пребывания здесь. Освобождая его от объятий ничегонеделанья, в комнату вошёл Сейджуро, хотя мог бы просто вызвать его к себе. Куроко вскочил с кровати по стойке ровно и поклонился. - Ты поедешь со мной, - сказал он прямо с порога. - Да, сэр. Герцог стоял и мялся, как будто хотел что-то ещё сказать, и задумчиво осматривал комнату. Зацепившись за какой-то предмет взглядом, Сейджуро подошёл к кровати, пройдя мимо Куроко. - Эти сказки читал мне в детстве отец, - сказал Акаши, взяв в руки потрёпанную книжку и тепло смотря на неё. - Особенно про маленького глупого принца. Никогда не хотел быть таким же глупым. Тецуя кивнул: - Мне тоже понравилась эта история. Сказка рассказывала о принце, который не мог дружить с бедным мальчиком, которого встретил в деревне неподалёку от замка, потому что принцу не разрешили родители. Детская сказка поднимала взрослую проблему следования стереотипам, из-за которых страдал не только принц, но и Тецуя. - Куроко, а ты что думаешь, нужно ли людям следовать стереотипам? - По возможности. Без радикальных мер, - ответил омега. - В этом случае граница радикальности у каждого происходит от границы чувства свободы. - оспорил слова омеги Акаши. - Образованный человек, воспитанный в хорошем обществе, независимо от нахождения границ чувства свободы, может заимствовать рамки радикальности у установленных временем общественных понятий. - попытался донести до герцога своё ощущение общественного порядка Куроко. - И не будет ли это в некоторой мере следование стереотипам? - усмехнулся альфа. - Господин, мы говорим с вами о разных вещах. Следования правилам приличия не означает следования глупым стереотипам. - Нет, Куроко, всё взаимосвязано. А правила приличия - это вообще самое большое лицемерие, какое я когда-либо видел, - Акаши вздохнул. - Например, в этой сказке: общение принца с бедным деревенским мальчиком было верхом неприличия, что произрастало из предрассудков. - Иногда правила приличия играют только на руку, - сказал Куроко, пытаясь не улыбнуться. Именно из-за правил, думал Тецуя, они и спаслись сегодняшним утром. - И это тоже является проявлением лицемерия, - кивнул Акаши. - Но в данный момент меня интересует совсем другое, и ты обязан мне ответить. Скажи мне, Тецуя, нужно ли соблюдать правила приличия, когда речь идёт о любви? Куроко сглотнул: его имя из уст альфы прозвучало неожиданно слишком приятно. - Это, конечно, зависит от человека, но я думаю, нужно их соблюдать, дабы сохранить порядок в жизни. - Ну что же, меньшего я от тебя и не ожидал услышать. Герцог ушёл, оставив Куроко раздумывать над его последней репликой. Сам того не подозревая, омега чуть ли не разбил Акаши сердце. Ведь если бы Тецуя сказал, что ради любви можно нарушать рамки, то Сейджуро плюнул бы на все ограничения и сделал его своим. Но, как бы альфе этого не хотелось, чужие желания нужно уважать. Этой же ночью, которая была необычайно темна, что даже следа луны не осталось на небе, Акаши лежал в своей кровати без сна и всматривался в полог кровати, который всё равно было не видно из-за кромешной темноты. Впрочем, он и не нуждался в том, чтобы что-то увидеть, ведь перед его глазами были совсем другие картины, а тело мучалось от жажды возобладания над телом Куроко. Сейджуро опять пришлось себе дрочить. Даже будучи далеко, Тецуя всё равно обладал над альфой такой силой. И неожиданно герцогу подумалось, что Куроко - всего лишь слуга, и если он один раз его возьмёт, репутация слуги не пострадает, а Акаши наконец сможет утихомирить эту бурю внутри себя. Спустя примерно неделю Куроко, Эйджи и Небуя загружали чемоданы в карету, чтобы герцог и его камердинер отправились в дальний путь до Фальконвелла. Большой чемодан с одеждой был поставлен сзади кареты на козлы, а несколько маленьких с едой и водой Акаши взял с собой в карету и поставил под сиденье. Куроко почему-то опять оказался внутри кареты, хотя надеялся на место рядом с Эйкичи. Сейджуро постучал по крыше и карета тронулась. Опять они вдвоём оказались в замкнутом пространстве, и Акаши снова отвернулся к окну, вытянув свои длинные ноги так, что они почти касались соседнего сиденья. Тецуя, мысли которого путались, а сердце жутко билось, наоборот попытался вжаться в стенку кареты намного глубже, чем это позволяла физиология, и наблюдал за каждым движением альфы, будь то движение рукой или приподнимание груди от глубокого вздоха. Так они и ехали около часа, пока спина омеги не затекла, и он не стал потягиваться. Голова Сейджуро повернулась на звук шуршащей ткани: - Тебе неудобно? - Нет, сэр, просто я долго сидел в одной позе, - начал оправдываться Куроко. - Ты можешь полежать на моих коленях, - предложил Акаши, диковато улыбнувшись. - Нет, сэр, спасибо. Ничего не говоря, лорд отвернулся обратно к окну. - Акаши-сан, - сказал через некоторое время Куроко. - А сколько нам ехать? Сейджуро опять повернулся: - Мы будем останавливаться один раз на ночь, и весь путь займёт у нас времени до завтрашнего вечера. Тецуя кивнул. Для себя он решил, что будет до конца надеяться на место рядом с Эйкичи. К вечеру они заехали в дорожный отель, чтобы поужинать и переночевать. Герцог во время еды сел за один стол со своими слугами, что было весьма странно, но Акаши упорно игнорировал устремившиеся на него взгляды. Комнаты были уже забронированы, поэтому после ужина Небуя пошёл к себе, а Тецуя, по просьбе Акаши, пошёл к нему в комнату. Они вошли в комнату, и Сейджуро, пренебрегая помощью Куроко, снял с себя пиджак и жилет. Кинул их на стул, и лишь после этого повернулся к омеге, который топтался у двери. - Я хочу, чтобы ты со мной выпил. - Господин, я думаю, для этой роли больше подойдёт Небуя-сан, - попытался отвертеться Куроко. - Я хочу, чтобы со мной выпил именно ты. Считай, что это приказ, - жёстко сказал Акаши, подошёл к небольшому столику у кровати, разливая коньяк в два стакана и подал один из них Куроко. - Пей. - Сэр, а что это? - Коньяк. Пей. Не смея больше пререкаться, Тецуя одним глотком опрокинул тридцать грамм жидкости в себя и поёжился. Жидкость обожгла глотку адским огнём, и хотя он читал об этом ощущении в книгах, на своём опыте испытать это было неприятно. Через секунду по телу пришёлся озноб, а голова немного закружилась. - Господин, я никогда такого не пил, - признался Куроко, на что Акаши лишь усмехнулся. - Ну хорошо, я налью тебе ещё, - герцог забрал стакан и подошёл обратно к столику. - Сэр, я прошу вас... - Это приказ. Куроко пришлось и во второй раз проглотить эту дрянь и поёжиться от неприятного ощущения в теле. Добавлял смущения ещё и пронзительный взгляд альфы, направленный прямо на Тецую. - Теперь я могу быть свободен? - спросил Куроко. - Нет, - сказал Акаши и сел на кровать, подзывая омегу. - Садись, и расскажи мне о том, как слаживаются твои отношения с другими слугами. Тецуя сел рядом на кровать, стараясь оказаться как можно дальше от Сейджуро. - А вы не будете пить? Акаши усмехнулся и взял в руку стакан: - Только ради тебя, - он опрокинул в себя двойную порцию коньяка и даже не поморщился. - Рассказывай. - Отношения складываются хорошо, я со всеми подружился. - К тебе никто не пристаёт? - Нет, сэр. - Ну это единственное, что меня беспокоило, - выдохнул Акаши. - У тебя есть мечта? - Да, сэр. - Какая? Куроко замялся: - Я хотел бы себе хорошую семью, мужа, детей. Я бы хотел найти человека, с которым мне было бы хорошо, несмотря на бедность в семье. Акаши понял, что мужа себе Тецуя хочет найти тоже из общества слуг. - Ты никогда не думал о том, чтобы выйти замуж за кого-нибудь из высшего света? - спросил Сейджуро. Куроко поднял глаза к потолку и вздохнул: - А разве кто-то из аристократов обратил бы внимание на слугу? - спросил Тецуя у стен. "Обратил" - подумал Акаши, но сказал совсем другое: - Я за равноправие, особенно если это касается свадьбы и дальнейшей жизни бок о бок. - В нашем обществе показать себя - главная цель человека. - Общество может меняться, - оспорил герцог. - Резкая смена в обществе вызовет хаос, а он никому не нужен. Да и сама человеческая природа постоянно подталкивает нас на то, чтобы хвалиться друг перед другом. - С этим не поспоришь, - кивнул Акаши. - Господин, знаете, а звание герцога очень подходит вам, - неожиданно заметил Куроко. - Это почему же? - склонил голову альфа. - Вы такой сильный, внушительный, умный и... страшный. - Страшный? - альфа издал звук, напоминавший смешок. - Сэр, не поймите меня неправильно, я выражусь точнее: вы умеете вселять страх. - А ты меня боишься? Тецуя опустил глаза, как бы раздумывая, а потом чуть заметно кивнул. - Ладно, свободен, иди отсыпайся, - устало махнул рукой герцог. Куроко ушёл в забронированную для него комнату, а Сейджуро тем временем думал, что страх - это плохо, ведь там, где страх, места нет любви.