Иквалисты

На утро прямо засветло предстояло отправиться в путь. Завтрак подали с первыми лучами солнца, а сразу после него все залезли в карету и она тронулась с места, с Акаши и Куроко, снова сидящим внутри. Голова Тецуи была странно тяжёлой, и он то и дело проваливался в сон, пока экипаж неторопливо покачивался на дороге. Конечно, это не ускользнуло и от взгляда Сейджуро. - Куроко, - позвал он, но омега не откликнулся, сосредоточенно смотря в одну точку. - Куроко! Тецуя встрепенулся: - Слушаю вас. - Ты спать хочешь? - Нет, сэр, я лишь чувствую небольшую слабость, - карета покачнулась на кочке, и глаза омеги расширились, как будто он о чём-то вспомнил. - Я могу попросить остановить карету ненадолго? Сейджуро вздохнул и постучал по крыше кареты. Видимо, из-за "сушняка" Куроко утром напился воды, а сейчас испытывает жуткий зов природы. Только лишь карета остановилась, Тецуя уже распахнул дверцу, и, после попытки закрыть её не глядя, умчался в сторону кустов. Пока он стоял и наслаждался процессом вправления нужды, смотря на густые осенние облака, на лоб ему упала капля. Прохладная вода немного облегчила тяжесть в голове на том месте, куда упала капля, и Тецуя решил немного постоять под освежающим грибным дождём. Внезапно маленький дождик превратился в ливень, и Куроко пришлось спасаться бегством. Запрыгнув в экипаж, он застыл у закрытой двери, капая на пол дождевой водой с одежды и волос. Акаши, усмехаясь, смотрел ему прямо в глаза так, как будто в его неуклюжести никто и не сомневался. - Я думаю, мокрую одежду тебе лучше снять, - подсказал герцог. - Нет, сэр, она и так просохнет, - попытался отвертеться Куроко. Он не хотел отягощать Акаши, а, тем более, раздеваться при нём. - Слушай, Куроко, мне не нужен заболевший камердинер, - теперь альфа говорил более серьёзно. Куроко с тихим вздохом повиновался и снял отяжелевший жилет. - А рубашка? - напомнил Акаши. - Она ведь тонкая - и так высохнет. - Снимай, - от одного слова по телу омеги пришлась дрожь. Неверными пальцами он расстегнул пуговицы и, стянув мокрую рубашку, положил её на сиденье рядом с жилетом. Сейджуро встал и, подняв крышку своей лавки, достал оттуда небольшое одеяло. Потом он подступил к Тецуе, немного пригинаясь из-за высоты кареты, и накинул на его плечи плед. Пальцы Куроко сразу же потянулись к краям одеяла, чтобы натянуть его побольше. Нечаянно получилось так, что омега оказался как будто внутри объятий герцога, и, когда он поднял голову, лица их оказались на расстоянии дюйма друг от друга. Взгляд альфы обжигал. Безмолвная сцена длилась лишь пару секунд, пока Акаши не стал наклоняться к лицу Куроко. - Господин... - прошептал Тецуя, и закрыл глаза. Этот поцелуй разительно отличался от первого. Не было той обжигающей животной страсти, а была лишь тёплая ласка. Омега понял, что целуется с профессионалом - создавалось ощущение, что эта лёгкая ласка может продолжаться вечность. Любой рассудительный омега уже давно отпрянул бы, но разве этим губам можно было противится? Сейджуро взял Куроко за предплечья обеими руками и отступил назад, приглашая того идти за собой. И Тецуя шёл, пока колени Акаши не упёрлись в сидение на противоположной стороне кареты. Альфа резко сел, потянув Куроко за собой, и получилось так, что омега теперь нависал над Сейджуро, поставив одно колено на сиденье. Тецуя ахнул, осознав своё компрометирующее положение, но на его щеку легла рука Акаши. - Сейчас, ты не мой слуга, а я не герцог, - сказал он низким, хриплым голосом, и, потянув омегу за руку, заставил его сесть на свои колени. - Забудь о предрассудках. Я хочу, чтобы ты забыл о них, - добавил он перед новым поцелуем, в этот раз более крепким, но не менее нежным. Акаши большим пальцем надавил на подбородок Куроко, заставляя того приоткрыть губы и впустить в рот язык Акаши, который стал неторопливо дотрагиваться до языка самого Тецуи, увлекая его в эту игру страсти. Через несколько секунд Сейджуро оторвался от Куроко, который сидел с закрытыми глазами и тяжело дышал. - Теперь твоя очередь. - Моя? - Тецуя распахнул глаза. - Целовать меня. Попробуй. - Закройте глаза, - попросил омега, прежде чем начать неуверенно приближаться к лицу Акаши, стараясь не промазать. Невинность Куроко и его ужимки только больше завели герцога. Он завёл свои руки за спину Куроко под одеялом и почувствовал, как тот содрогнулся, как будто спина была его чувствительным местом. Когда Сейджуро расстегнул штаны Куроко, тот оставил попытки поцеловать альфу и отодвинулся. - Успокойся, я ничего тебе не сделаю, - заверил его Акаши. Герцог просунул руку в штаны,  обхватил рукой член Тецуи и несколько раз провёл рукой по возбуждённому стволу. Куроко закинул голову, прикрыл глаза и тяжело дышал. Когда рука Акаши выскользнула из штанов, омега посмотрел на него затуманенным от возбуждения взглядом, но рука опять полезла под штаны, только уже со спины, чтобы через мгновение искусный палец массировал мышцы нежной дырочки. - Не надо, пожалуйста... - прошептал Куроко. - Тецуя, доверься мне, - омега не смог противиться этому голосу, так нежно произносящему его имя и потянулся за новой порцией поцелуев, обнимая альфу руками за шею. Отвлекая омегу умелыми движениями языка, Акаши в какой-то момент умудрился ввести в анус Тецуи один палец, при чём тот схватился пальцами за красные волосы и застонал прямо в губы. - Скажи мне, тебе приятно? - Да... - выдохнул омега. - Закрой глаза и положи голову мне на плечо. Куроко так и сделал, постанывая и иногда дрожа от круговых действий пальца герцога в себе. Когда в дело пошёл второй палец, Тецуя начал стонать во всю, пока его глаза не закатились и он не провалился в обморок от нахлынувшего удовольствия. Ливень стучат по крыше кареты, заглушая все звуки, идущие изнутри, и поэтому Небуя, сидящий на козлах под зонтом подумал, что ему показалось. Разбудил Куроко, спящего под тем самым одеялом и заняшего собой всё сиденье, Акаши ближе к вечеру, когда экипаж уже приближался к поместью герцога, где его уже ожидали друзья. - Господин, я проспал весь день, примите мои извинения. - Ничего, в дороге мне камердинер особо не нужен, - заверил его Акаши, когда экипаж свернул на подъездную дорожку к поместью, по которой, мог бы поклясться Куроко, они ехали не меньше пяти минут. На пороге в ряд выстроились все слуги поместья, приглядующие за домов во время отсутствия хозяина. И хотя они этого не показали, их удивление было немалым, когда вслед за властно ступающим герцогом из кареты вывалился заспанный омега в помятой рубашке. Слуги поклоном поприветсвовали лорда. - Всем добрый вечер, - ответил Акаши и вошёл в дом. За ним в двери из красного дерева ступили за порог Куроко и Эйкичи, который сразу пошёл в сторону подвальных помещений дома. Он, подумалось омеге, был тут не в первый раз и в помощи не нуждался, а вот сам Куроко не знал куда себя деть, поэтому он последовал за своим хозяином в гостиную и стал в стороне от двери. - О, ты приехал! - воскликнул Кисе. - Рад тебя видеть невредимым, - кивнул Шинтаро. - Разве ты когда-то видел меня покалеченным? - спросил Сейджуро, усаживаясь на диван. - А где Дайки и Атсуши? - Молодожёны не могут друг от друга оторваться, - усмехнулся Рёта. - Они осматривают твой сад за поместьем, - пояснил Мидорима. - Мурасакибра за обедом отметил, что природа невероятно красива после дождя, и Дайки захотел туда сходить. - А мы решили не пачкать свою одежду в грязи и остаться у камина. - Да, кстати, почему вы растопили камин? На улице же ещё тепло, - повернулся Акаши к Кисе. - Ой, - махнул тот рукой. Тецуя сдержал смех. Через некоторое время в дом вернулись Аомине и Мурасакибара. Дайки, лишь завидев Куроко, весело улыбнулся ему, и на того нахлынула волна тепла, а Атсуши схватил своей огромной ладонью его за руку и потянул на диван к остальным. Как бы Тецуя не отпирался, его усадили на диван между Акаши и Мурасакибарой. Оба они были большие и тёплые, но, зажатый между двумя телами, Куроко больше смущения чувствовал от близости Акаши. Тот иногда поворачивался к нему, как будто проверяя, сидит ли тот ещё рядом. Куроко в те короткие секунды чувствовал жуткий стыд. Вскоре, по инициативе Рёты конечно, все решили поиграть в игру. Так как до этого все пили вино из погреба герцога, факт того, что шестеро взрослых мужчин будут играть в игры, никого не смутил. - Я бы предложил игру под названием "король". - А что там нужно делать? - спросил Дайки. - Мы на шести бумажках отметим короля и пять номеров, а потом будем вытаскивать их из шляпы, и король должен будет загадывать номерам желания, собственно, кто какой номер мы знать не будем. Первым королём оказался Мурасакибара. Недолго думая он выдал: - Номер три возит на спине номер один и иго-гокает. - И кто же первый? - сокрушённо пробубнел Аомине, а Сейджуро усмехнулся: - Становись на четвереньки, жалкий раб, - сказал он с привычной ему серьёзностью, которую тяжело было воспринять как шутку. Дайки вздохнул и опустился на руки. Акаши величественно перекинут через его спину ногу, как будто садился на лошадь. - Иго-го... - начал завывать маркиз: - Иго-го... - Аомине, будь добр, больше искренности, - сказал Кисе, а Дайки посмотрел на него убийственным взглядом. - Иго-го, мать его! Все зарыготали. В следующий раз королём был Акаши: - Я хочу, чтобы номер два сел на колени номеру пять и сидел так весь вечер. - Я пятый, - осведомил всех Кисе. Мидорима поправил на переносице очки, молча встал и сел на колени Рёты. - Когда я прочитал об этой восточной игре в книге, я посчитал её интересной, но теперь я начинаю терять энтузиазм, - добавил Шинтаро, на что Кисе улыбнулся: - А мне всё нравится. Удача улыбнулась Мидориме в виде места короля в следующей игре. - Пусть номер два и номер четыре целуются, - сказал он наобум и кинул свою бумажку обратно в шляпу. - Я - номер два, - сказал Атсуши. - А я - номер четыре, - добавил Сейджуро. - А я этого не позволю, - заключил Дайки. - А тебя никто особо и не спрашивает, - ответил ему Рёта. И всё-таки, Акаши и Мурасакибаре пришлось чмокнутся в губы. Зрелище это довольно забавным, но не для Куроко, того захлестнули ревность и облегчение. Почему наступило облегчение? А потому что для герцога такое ничего не значит и у таких лордов, как он и его компания, такие развлечения вполне нормальны. Лишь для самого Тецуи эта мысль оказалась невероятная тяжела: он ещё надеялся найти себе хорошего мужа, и становится очередной безымянной омегой Акаши ему не хотелось. Игра тем временем продолжалась и следующим королём стал Аомине: - Я хочу, чтобы номер три со страстью завалил на пол номер четыре и попытался его раздеть, а тот бы отпирался. И кто же четвёртый? - Я... - раздался тихий голос Куроко. Акаши резко обернулся к нему, широко раскрыв глаза, в его взгляде бушевала ярость. В голове Тецуи промелькнула мысль, что герцог испытывает к нему отвращение после случившегося в карете. - Сейджуро, неужели ты третий? - спросил Аомине. - Именно, - процедил Акаши. - Ну что же, твой выход. Альфа прошёл по комнате и опустился на колени. Положил руки Куроко на плечи и надавил, заставив того лечь на пол. Сцена была безмолвной и страшно напряжённой. - Никакой страсти, - пожаловался Кисе, на коленях которого всё ещё сидел бета. Чтобы добавить страсти, Акаши опустил голову и дотронулся губами до шеи Тецуи. Вышеупомянутый сглотнул. Присутствие зрителей страсти никак не добавляло. Герцог начал расстёгивать рубашку Куроко, но тот схватил его за руки, останавливая. - Многие омеги говорили мне, что ты в постели профессионал, ты их спаивал что ли? - пошутил Дайки, чем окончательно разозлил Акаши. Он впился в губы Куроко и начал просто наслаждаться их мягкостью, не смотря на сопротивляющиеся руки, пытавшиеся его оттолкнуть. Сила Куроко была несравнима с силой Акаши, поэтому вскоре одна за одной пуговицы начали отлетать от рубашки омеги. Сейджуро опустился на шею Куроко, не переставая его целовать. И хотя задание было выполнено, картина эта не понравилась Аомине. Он поднялся со своего места на полу у камина и оттащил Акаши от Тецуи. Тот зло воззрился на маркиза. - Я же не сказал, что хочу, чтобы Куроко вошёл в список этих омег, - предупредил Аомине. "А кто бы спросил самого Куроко!" - вопило подсознание омеги. - Игра окончена, - констатировал факт Мидорима, не без удовольствия поднимаясь с колен Кисе. После этого все разошлись по своим комнатам, только вот Тецуя не знал, где его комната. Он шёл за Акаши, пока тот не свернул в какую-то комнату, и встал у косяка. - Ты что-то хотел? - спросил Сейджуро черезчур высокомерно, даже не смотря на Куроко. - Ты мне сегодня не нужен больше. - Я хотел лишь узнать, где моя комната. Акаши повернулся лицом к омеге и оценивающе на него посмотрел. - Слева от моей, - он указал рукой куда-то в стену. - Или можешь пройти через эту дверь. Дверь у внешней стены была почти не видна в тени. Обычно такие двери находятся между комнатами супругов, что очень насторожило Куроко. - Господин, разве я не буду ночевать в комнатах для слуг? - Не в этот раз. Вдруг ты мне понадобишься? - Тецуя в который раз изумился, насколько у этих лордов всё просто. - Сэр, а могу я с вами поговорить? - Пойди переоденься, а потом поговорим. Куроко, всё ещё держа в руке рубашку с оторванными пуговицами, прошёл в свою комнату через боковую дверь. Там его ждала двуспальная кровать и тумба из резного дерева, что только подтвердило догадку о комнатах женатых людей. Переодевшись, Тецуя вернулся в комнату Сейджуро, который, уже надев халат, ждал его сидя на кровати. Куроко сделал пару шагов от двери и остановился. - Ваша светлость, я хотел бы попросить вас не распространяться о том, что произошло в вашей карете, - слова давались невероятно тяжело. - Только если ты перестанешь меня так называть, - закатил глаза Акаши. - Объясни мне, почему это так важно? Ты ведь слуга и твоя плохая репутация не вызовет вздохи всего высшего света. - Это дело принципа. Я не хочу быть кем-то вроде тех, кто работает в борделях. - Ты хотел сказать - шлюх? - подсказал герцог. - Неужто ты девственник, Тецуя? - Да, сэр. Акаши вздохнул и поднялся с кровати. Он подошёл к Куроко, поднял руку, и еле-еле дотронулся пальцами до щеки. - Если ты один раз побудешь со мной, это не сделает тебя легкодоступным. А если тебя так тяготит твоё положение - можешь быть моим содержанцем. Это тоже работа. - Нет. - Какой упрямый омега, - Сейджуро посмотрел на Тецую с долей восхищения. - Меня всегда тяготило к голубоглазым, а к упрямым и голубоглазым меня притягивает ещё больше, - Акаши наклонился и дотронулся своими губами к губам омеги настолько осторожно, насколько люди проверяют толщину льда в первые дни зимы. Куроко отступил назад: - Я же сказал: нет. - Ну что же, это твой выбор, - герцог отвернулся и пошёл к кровати. - Спокойной ночи, Тецуя. Курок вернулся к себе в комнату и забрался на мягкую кровать. Пока он не заснул, сердце его сражалось с рассудком. Ему следовало бы испытывать облегчение, но почему же так больно?