Bury me in smoke

Табмта ответила на вызов, не смотря на то что он поступил за полночь и у неё был законный выходной. В пригороде Боулдера убили человека с особой жесткостью, на глазах у двух свидетелей. Лу остался один на первом этаже дома. У Уэйна сидели его друзья — по виду похожие на учащихся гуманитарного колледжа, поэтому Лу занялся любимым делом: включил «нэтфликс» и вновь решил пересмотреть «Очень странные дела». Иногда Уэйн составлял ему компанию в такие вечера, а Лу доставал из своей заначки несколько банок пива и калорийную жирную закуску — например, сырные шарики, и они с Уэйном занимались тем, чем обычно занимаются мужчины одной семьи: вместе смотрели телевизор. Удивительно, но Уэйн совершено равнодушен к кинокомиксам, самим комиксам, манге, аниме и сериалам, и проводил время перед ящиком исключительно ради того, чтобы побыть с отцом. После смерти Вик он особо ощущал, что родители не вечны. Да и сам Лу переживал, потому что когда-то давно, когда в моде были маллеты, гитарный рок и жуткие вытянутые шмотки, он обещал Вик позаботиться о ней. Необходимо было спасти её, причём до конца не ясно — от маньяка, решившего преследовать первую девушку, в которую Лу смог влюбиться, или же от самой себя. Вик обладала уникальным талантом саморазрушения. Сейчас, под обычные занятия детей 80-х на экране — поездки на великах, партии в D&D, Луис Кармоди углубился в воспоминая о Вик, о том, что она рассказывала о своём детстве. У неё тоже был велосипед, как он узнал, спустя годы — и не от самой Вик, а от её отца, Криса, в течении их первой и последней непродолжительной встречи. — Пойдёмте, вам нужно перекусить. Внизу остался только отец, он милейший человек. Лу услышал голос Уэйна, звучащий с лестницы. Приятно, что его сын так о нём думает. — Я вот думаю, есть ли какой-нибудь способ, чтобы забыть об инскейпе?.  Лу напряжённо выслушивал обрывки разговора. не похожего на обычное обсуждение вещей, которые волнуют ребят в возрасте Уэйна. Или же они обсуждали новый сериал в жанре фэнтези. Даже Лу не успевал следить за их появлениями. — Ээх, если бы у нас появилась карта этих гребанных инскейпов! — разочарованно звучал женский звонкий голос. — Ага, вместе с фото Несси, ТАРДИС Доктора Кто и другими полезными вещами. — С лёгким смешком ответил девушке Уэйн. Он заглянул в комнату и увидел отца, сидящего перед телевизором и медленно потягивающего пиво. — Пап, тут ко мне зашли друзья, — Уэйн попытался вести себя максимально естественно, хотя обычно в дом Кармоди не заходили друзья Уэйна. Дело было в простом факте: у него не было друзей. Их заменяли книги, музыка, интернет-общение, мотоциклы и его творчество. Поэтому заявить то, что Лу удивился, это значит не сказать ничего. Макс и Ника встретились взглядами с недавно справившим сорок пять мужчиной с обритой головой, густой байкерской бородой и слегка по-детски наивными голубыми глазами. Чем-то он напоминал Кэрри Кинга. Его упитанное тело было облачено в джинсовые шорты и футболку Странного Эла Янковича, в руках он держал бутылку «хайникена», и пытался следить за сюжетом сериала на экране и при этом не потерять из виду «друзей» своего сына.  — Лу, Луис Кармоди, — растерянно пробасил он и тут же опомнился: — на кухне полно еды, я нажарил бургеров, у нас есть картофельный салат, остатки курицы, начос, — начал перечислять Лу. Ника слегка улыбнулась, видя растерянность на лицах у парней и взрослого мужчины.  — Да, спасибо, мы очень голодные! — Воскликнула она, утягивая за собой Уэйна и Макса, решившего посмотреть, что происходит на экране — четыре ребёнка крайне деловито, с энтузиазмом обсуждали что-то под названием «Изнанка».  — Там холодно, страшно и он там совсем один! Это мир кошмаров, где время течёт иначе, где опасность подстерегает на каждом шагу, а вы не хотите помочь мне его найти?! — Возмущался один из мальчиков в той реплике, которую уловили уши Макса. Этот выпад подходил и под их ситуацию. Если его брат ему звонил, значит, он был жив. Значит, он нуждался в Максе, даже через столько лет. Ника облокотилась об кухонный дубовый стол семьи Кармоди и решила подумать, что же им дальше делать. Они ожидали, что Уэйн Кармоди, о чьем похищении так много писали, сразу же расскажет им то, что знает о Стране Рождества. В её представлении Уэйн сохранил какие-нибудь дневники Виктории МакКуин, которая несомненно влияла на реальность вокруг себя всю свою жизнь. А оказалось, что Уэйн знает даже меньше, чем она и ей придётся обратиться за помощью к великой потусторонней силе доски уиджа, чтобы найти его особый предмет. Или какую-нибудь подсказку о существующих инскейпах. Но перед этим им следовало подкрепиться. Сейчас даже Макс расслабился, сидел за кухонным столом и накладывал себе картофельный салат.  — А как вы обнаружили меня?  — Ну, как ты понимаешь, я не очень силен во всех этих делах, я просто еду. Дорога сама ведёт меня. Мы оказались в Хеверхилле, это в Массачусетсе, когда решили передохнуть. В том смысле, что перестать каждую неделю ночевать в другом штате. Это утомляет, знаешь ли. Уэйн не знал и не спешил с ответом. — Она, — Макс показывает на Нику, пьющую газировку из банки, — искала какую-нибудь подсказку, призрачную зацепку этой гребанной Страны Рождества. Мы остановились в Хеверхилле. На тот момент я знал её всего лишь пару недель на тот момент и Ника постоянно радовалась, когда видела, как я перемещаюсь в подпространстве. Я, когда в дороге, не замечаю ничего. Хотя в первый раз, когда она увидела что окружает машину, она грохнулась в обморок. Однако, моё состояние от поездки к поездке становилось всё более скверным. Один раз я перестал чувствовать пальцы на руках и ногах. Ника нашла нам мотель и мы провели в нем несколько дней, а потом она где-то наткнулась на имя Виктории МакКуин. Это показалось ей важным и Ника начала искать о ней информацию в «гугле».  — Мама была художницей. Рисовала детские книги-головоломки, а до этого занималась аэрографией в «Карме Кармоди». — Опустив голову, заученным текстом пояснил Уэйн. — Хеверхилл был её родным городом. Там жили бабушка Линди и дедушка Крис. Она не показывала меня им, пока мне не исполнилось девять.  — Ну да, только мы нашли ещё и парочку статей, в которых было написано, что известная в узких кругах художница видит загадочные миры и говорит, что способна находить давно потерянные вещи. Там в конце была ехидная шутка, так почему же ей не найти свою трезвость. Однако я не обратила на это внимание. Очень многие, кто способны видеть через завесу или приносить в наш мир свой инскейп, глушили сигнал с той стороны. Алкоголь, курение, обезболивающие — три самых популярных способа перестать чувствовать связь. А потом я наткнулась на крошечную заметку, в которой было сказано, что тебя похитил маньяк, прямо как саму МакКуин в детстве. И ты единственный из его жертв, кто нашёлся сразу. Вернулся целым и невредимым, как бы. Там были ещё заметки о похищенных детях, но твой случай нас очень взволновал.  — Но мы все равно остались в Хеверхилле на полгода. Пытался свыкнуться со всей этой чокнутой белибердой. — Добавил Макс, словно объясняя, почему они так долго искали Уэйна.  — Но потом Максу вновь начали сниться кошмары. Он просыпался посреди ночи, с криками, в холодном поту. Нам постоянно звонили — мы устроились рядом, в автомастерскую и в кафе напротив, однако, каждый день мне или ему на работу звонил кто-то, кто назывался Рексом. Он заставлял Макса нервничать, а мне угрожал. Говорил, что выколет мне глаза, прокусит шею, иногда различные сальности. Иногда он просто обрывал телефоны, при этом ничего не говоря. Другие не слышали этого. Если бы я осталась одна, то сочла бы, что схожу с ума. Макс и я нашли часть ответов на наши вопросы. Я в очередной раз спросила у своей доски, куда нам ехать, ответом был «Брюс Уэйн, Ганбаррел». Точно так же звали сына Виктории МакКуин, поэтому я положилась на этот ответ.  — И вот мы здесь, едим твой картофельный салат, — весело закончил историю Макс.  — Вы хотите сказать, что проехали пол-Америки, от Техаса до Новой Англии, а затем вернулись сюда, в Колорадо? — Уэйн испытывал смешанные чувства. Неужели они говорят правду?  — Чувак, это тяжело объяснить. Может, я могу тебе показать? — Миролюбиво ответил Макс.  — Лучше утром. Вы где-нибудь остановились? — Уточнил Уэйн, глядя в усталые лица парня и девушки, — можете остаться тут, у нас. Дом слишком большой для троих людей.

***

Не смотря на то, что логически Уэйн понимал, тупость и необдуманность этого решения, он уломал этих двоих остаться здесь. Гостевая спальня находится рядом с его комнатой и ночью они особо не помешают ни отцу, ни Табите, если она приедет ранним утром. Маловероятно, раз её вызвали — дело срочное. Сейчас Уэйн сидел на кровати в одних шортах, готовясь ко сну. На прикроватном столике тускло горел дисплей ноутбука, рядом лежали его скетчбуки и стопка cd-дисков. Они достались ему от мамы, как и многое другое, хорошее и дурное. Уэйна расслабляло перебирать перед сном пластиковые коробочки, ставить какой-нибудь диск и лежать в наушниках, пока музыка не начнёт убаюкивать его. Уэйн наугад вытащил один из дисков и вставил в дисковод. Welcome to my nightmare I think you're gonna like it I think you're gonna feel you belong A nocturnal vacation Unnecessary sedation You want to feel at home cause you belong Welcome to my nightmare whoa oh oh oh Welcome to my breakdown I hope I didn't scare you That's just the way we are when we come down Мелодия была приятной, а вот текст — пугающим, тревожным, однако Уэйн резко почувствовал, как на него разом навалилась усталость прошедшего дня, избыток информации и новое знакомство. Эти факторы делали своё дело и он уснул, сразу же впадав в фазу быстрого сна. Уэйн ехал в машине, слишком знакомой дорогой машине. О таких обычно отзываются с придыханием — антиквариат, таких больше не выпускают, чтобы подольститься к владельцу. Но за рулём никого не сидело, а сама машина ехала не по шоссе, а пробивалась через статические помехи. Раздражающее звучание помех сопровождало поездку. Уэйн пытался понять, где он оказался, только вид салона машины говорил сам за себя. Он ехал в Роллс-Ройсе Чарльза Мэнкса, он снова очутился в ловушке. Ему начало не хватать воздуха, он начал искать хоть что-то, что могло помочь ему и внезапно его ладонь схватила жёсткую бумагу. Бумага оказалась картой, из рода тех, по которым ориентировались автолюбители в далёких поездках. Уэйн расправил её и краем глаза посмотрел на обозначения. На слух названия воспринимались жутковато-архаичными, некоторые из них звучали крайне неприятно: Скрюченная дорожка; Место, где заканчиваются все рельсы — а рядом с этим обозначением чьим-то затейливым почерком было добавлено «Эндсвилл»; Орфанхедж; в Нью-Гэмпшире стояло сразу две отметки, с приятным названием — Древесная хижина разума; вторая называлась мост «Краткопуток». Уэйн погладил карту в этом месте и продолжил её изучать. Замочная скважина Лавкрафта, располагавшаяся на месте, где должен был быть Бостон, а на юге струилось шоссе под названием «Ночная дорога». Уэйн поколебался, плод ли это воображения Макса. Но во Флориде это шоссе не упиралось в странное обозначение «Двойные узлы». Инскейп Макса начинался в Техасе и кольцом обвел южные штаты, Новую Англию и заканчивался здесь, в Колорадо, называясь «шоссе короткого пути», из-за чего Уэйн не смог не улыбнуться. Даже не смотря на самое цепляющее название на карте — Страна Рождества, к которой вело полуразрушенное шоссе Святого Ника. Чего-то, что вызвало бы ассоциацию с ним самим или же Никой, он не увидел. У неё был талант читать инскейпы, а не создавать. Уэйн понял. Он перестал бояться своих снов. Где бы он не оказался в конце пути, всё равно это он способен был контролировать свой сон и он не останется в бедственном положении. Уэйн попытался проснуться, потому что сейчас он отдавал себе отчёт, что это всего лишь сон. Он попытался перелезть на переднее сидение и у него это получилось — чем и отличался настоящий «Фантом» от блеклого призрака из его сна. В Роллс-Ройсе Мэнкса он мог находится только на заднем сидении. Парень попытался остановить машину, однако управление не поддавалось. Он посмотрел на мир, окружавший машину, мир, заполненный статическими помехами, из которых появлялись образы и предметы. Внезапно на небе появилась луна — узкий серп месяца с профилем отвратительного беззубого старика, который хохотал над его попытками выбраться из «Фантома». Уэйн проснулся с ощущением слежения за ним. Простыни на его кровати были влажными, кожу покрыла противная плёнка холодного пота. И в этой реальности ему приходилось прорываться через какую-то преграду, у которой нет наименования. Уэйн вытер лицо простыней и встал, чтобы выключить ноутбук, перешедший в режим ожидания. В соседней комнате было тихо. Он понял, что пока они не покончат со Страной Рождества, пока они не закроют в неё все входы и выходы, пока им снятся сны об этом месте, они не смогут жить спокойно.