Bury me in smoke

В Хеверхилле их задержали травмы Макса. Шёл третий день нахождения трио в городе, Макс обещал, что на нём всё заживает быстрее из-за связи с потусторонним, но он припадал на левую ногу и едва мог шевелить рукой. Он не мог вести «камаро» в таком состоянии. Ника и Уэйн пребывали в постоянной тревоге, особенно ночью. Сон перестал приносить отдых и успокоение нервов. Их кошмары оборачивались действительностью. Страна Рождества подобралась к ним, готовая растерзать тех, кто пытался забрать из неё последние крупицы того, на чём она держалась. Инскейп изменял своих жертв — превращал в своих защитников, усугубляя их чувства тоски, ярости, ненависть к тем, кто казался им виноватым во всех их бедах. Трио нуждалась в простом плане, как именно утихомирить обитателей Страны Рождества. Представляющие опасность, они не согласились бы просто сесть в автомобиль. Они не пойдут на уговоры — Уэйн с содроганием вспоминал, как под каждым его обычным действием скрывалось ещё одно, тайное и опасное. Он сам мечтал впиться в плоть. Подростки, заточенные в Стране Рождества, могли запросто разорвать их, стоило им пробиться в инскейп Мэнкса. О чём они вообще думали? Чем им усмирить тех, кто свыкся со своей новой жуткой природой? Уэйна Кармоди терзали и иные тревоги. Его переполняла тоска, ведь они находились там, где выросла его мама. Он размышлял о мосте «Краткопуток» с той же частотой, как и о том, что Вик гуляла по этим улицам, тусовалась возле кинотеатра и молла, посещала ли она букинестическую лавочку и художественный магазинчик. Трогала ли она древние фолианты, кисти и краски, аэрозольные баллончики, листы дорогого художественного картона? Покупала себе расходники, экономя на ланче в школе? Любила ли Вик старый кинотеатр, где на входе продавали сладкий попкорн, есть в тех же семейных ресторанах с клетчатыми скатертями, что и Уэйн нынче. Проводила ли Вик время со своей компанией приятелей, или же всё свое детство она провела в одиночестве и потому-то Мэнксу было проще до неё добраться? В глубине души Уэйн догадывалась, что его мама тоже пребывала наедине с собой и от этого его сердце сжималось. Он буквально видел её наяву, как она нуждалась в том, кто бы понимал и разделял беды Вик МакКуин. За эти четыре ночи в мотеле Уэйн нарисовал несколько портретов Вик по памяти и детскому фото. Воплощение его звериного воя тоски и нежности на бумаге. Уэйн, как никогда раньше, тщательно вглядывался в фото, вспоминая её руки на своих плечах, насмешливую торжествующую улыбку, её триумф — и мотоцикл, и то, как она сумела противостоять Чарльзу Мэнксу. Уэйну и компании стоит навсегда запечатать и разрушить этот инскейп. Трио выбралось на ужин в местный недорогой ресторанчик. Сейчас они обсуждали то, что могло бы усмирить пленников и помочь перетащить их в реальный мир. — Накачать их снотворным да и всё. Есть такие препараты, после одного укола усыпляют человека на два дня точно. — Уэйн, а где мы возьмём снотворное и рецепт? — М-да, об этом я и не подумал. — Полная хрень. Попробуй всадить шприц в тварь, пытающаяся впится тебе в горло. — Макс помахал перед лицом Уэйна своей рукой, на которой отчётливо выделялось место укуса. — Мы могли бы взять ветеринарные препараты. Их достать легче. — Даже не знаю, Уэйн. Звучит стремно. Ника пожала плечами, она водила вилкой по тарелке с креветками в кляре и картофелем фри. Кроме Макса, никто не ел. Вопреки своей худобе и жилистости, Макс поглощал калории с завидной регулярностью, восполняя энергию, растраченную на поездки и быстро приходил в себя после травм. Макс пил молочный коктейль и жевал уже третий чизбургер. — Хорошо, вариант со снотворным не рассматриваем. Как поступим с самим Инскейпом? Его не разбить так, как то Кладбище. — Спалить всё к чертям. Взять с тобой бензин и спалить. — Резко заявил Макс. — Макс, ты когда-нибудь видел своими глазами снегопад? — Страна Рождества будет защищать себя от повреждений. — Вик в свое время… Взорвала это место. — Тихо проговорил Уэйн, привлекая внимание к себе: — до самой своей смерти мой дедушка работал подрывником. Он имел дело со взрывчаткой и пристроил множество парней в этот бизнес. Если найти хоть кого-то, кто бы продал нам АНФО… — Продал что? — Переспросил Макс. — Особый вид взрывчатки, он не так опасен как тротил и динамит и продаётся даже для работ в саду — выкорчевывать сухие деревья. — Где конкретно работал твой дед? Надеюсь, неподалёку. До Калифорнии я вас сейчас не подкину. — Макс потряс перед лицом Уэйна больной рукой: — ещё бы пару дней и я бы очухался. — Крис жил и работал здесь. В Хеверхилле. Мы ходим по кругу и нам нужно разорвать этот круг. — Я тут подумала над гуманным способом обезвредить тех подростков. Электрошокеры. Даже сильный разряд просто лишает сознания, но не повредит. Но нам придётся найти безопасное место для их… Реабилитации. Возможно, мы будем извлекать их в два захода. — Шокеры? Это лучше, чем снотворное. — Нас трое, а их четверо. Мне стоит говорить, что никто из нас не справится с двумя такими… — Будем действовать сообща. Я возьму на себя девушку. — Предложила Ника. — Логично. Макс, я считаю, тебе не стоит разбираться с Рексом. Слишком опасно. — Я знаю его лучше всех. Ты с ним не совладаешь. — Макс упрямится и сцепляет зубы. — После извлечения этих ребят, придётся рассказать Табите всё. Она занималась делом о пропавших детях и помогала реабилитироваться им. Кое-кто и до страны Рождества терпел насилие, им нужны будут семьи, документы, новые дома. Профессии. Реабилитационный центр или психолог. — Хорошо. Мы обратимся к копам, но после того, как всё это провернём. Уэйн считал, что всё дожно пройти максимально гладко. Страна Рождества останется в прошлом и его перестанут мучать кошмары и воспоминания. — А вдруг они так и не станут нормальными? — В прошлый раз, ну… Когда я вернулся оттуда … Мне и моему отцу пришлось съездить к дому старого упыря и уничтожить несколько десятков ёлочных игрушек. Они появлялись в «Фантоме», когда ты переставал его бояться. Терял контроль. Сейчас будет даже легче. — Заверил девушку Уэйн. Если все происходит иначе, они стараются зря.

***

Троица вернулась в мотель в восемь вечера. Ника хотела провести сеанс переговоров со своей доской уиджа. Девушка уселась на ковролине дешёвого номера, джинсовая бахрома её юбки подбирала пыль. По доске скользила планшетка в виде сердца. Ника желала узнать имя того, кто продаст им взрывчатку. Всё равно что искать в гугле событие, о котором ты не помнишь ни года, ни места, ни имён жертв, а поисковик выдаёт тебе все подобные случаи. — Уэйн, ты точно не знаешь никаких приятелей своего деда? Голова у Ники кружилась от запаха несуществующих, начавших портиться апельсинов. Сладкий запах гнили, сладкий запах испорченности, перезрелости. Мир плыл перед глазами, она чувствовала дурноту, будто перебрала с алкоголем. Макс сидел позади Ники и это придавал ей уверенности. Искать людей при помощи ножей было труднее всего. Во время поисков Уэйна Ника пережила четыре приступа эпилепсии, из-за чего целый месяц потом не прикасалась к уиджа. Приступы ухудшались. Раньше из последствий для Ники типичными были носовые кровотечения. Уэйн нашёл в Хеверхилле магазин, в котором плавалось охотничье снаряжение и оружие. В ассортименте нашлось несколько моделей шокеров. Макс требовал прихватить рации, верёвки и фонарики. Страховка бы не помешала, как и что-то, чем можно было бы подавать сигналы. — Его зовут Уилл Джейкобс. Мужчина должен был хорошо помнить Криса МакКуина и мог продать им взрывчатку без участия официальных служб. — Хватит! — Закричала Ника. Она тяжело дышала, рядом с ней словно бродила тонно апельсинов. Её мутило, она страдала от головокружения. В носу появилось неприятное ощущение, будто тёплая жидкость покидает её тело. На ковролине рядом с ней осталась капля крови размером с десятицентовик, а следом вторая, третья и последующие. Нике не хотелось показывать перед Максом свою беспомощность. — Мне нужно в ванну. — Ника прикрыла ладонями лицо. Макс поднялся с пола, крутя головой в поисках датчика дыма. Мотель оказался слишком дешёвым для подобной роскоши. Администратор понимал, что в номерах всё равно будут курить. Макс извлёк из кармана бумагу для самокруток, следом выудил оттуда же контейнер для линз, набитый под завязку травкой. Его рабочий способ облегчать эффект от использования ножа. Тонкие пальцы скрутили одну папиросу. — Ника, как ты? — Макс деликатно постучался к девушке. — Уже лучше. — Она смыла кровь с лица и пыталась не подавать виду, что ей совсем дурно. Из-за двери показалась рука Макса с самокруткой. Ника уселась на туалет и раскурила марихуану. Мир вокруг смазывался, превращался в яростную карусель. Близость к инскейпам, алкоголь или травка заставляли воспринимать окружающую действительность иначе. Алкоголь приносил чувство спасения, а травка — иллюзию защищённости и того, что ты будешь жить вечно. Облегчение. Словно бы стоишь на краю обрыва и край огорожен верёвкой и только эта верёвка отделяет тебя от бездны. И каков шанс, что ты не пересечешь эту грань?  — Уэйн, будешь? — Вы совсем не боитесь, что вас посадят за хранение? — Массачусетс легализовал каннабис. К тому же курение марихуаны прописывается эпилептикам, людям с депрессией и метастазами рака. — Нашёлся с ответом Макс. — Если бы я сначала увидел, как ты дуешь, приятель, то решил бы что все инскейпы — твоя больная фантазия. — Да, произвожу впечатление укурка. Макс курил с пятнадцати лет и не видел этом ничего зазорного. В южной, бедной части Арлингтона трава считалась чем-то обыденным. Семья Кроун не могла похвастаться хорошим отношениям с законами ещё до появления на свет Макса и Рекса. — И какой от травы эффект? Ну, с учётом твоих возможностей? Макс позволил себе лёгкую снисходительную улыбку. — Если я покурю немного, становлюсь сосредоточеным и активным, могу двигаться дальше. Иногда мне кажется, что ночи просто бесконечные и я успеваю сделать слишком много. После поездок трава помогает мне заснуть без судорог.

***

В текущий этап своей жизни Уилл по прозвищу Большой Уилл, обусловленый его возрастом и габаритами, Джейкобс возглавлял бригаду на лесопилке. За свои шестьдесят лет он сменил множество работ: автомобильный завод, ткацкая фабрика, склады, стройки и скоро бойня и долгое время трудился бок о бок с Крисом МакКуином. Они подначивали друг друга и покупали взаймы пиво, заглядывались на одних и тех же девчонок, не раз выручали в трудную минуту друг друга. Спустя семь лет после смерти Криса перед уставшим, потным темнокожим гигантом ростом в шесть футов и десять дюймов и весом в триста фунтов, облаченном в джинсы и фланель, стоял названный внук Криса. Темноволосый парнишка походил на Криса чертами лица. Он похоже улыбался одним краешком рта, когда переговаривал со взмокшим парнем с припухшими веками. Тот весь вспотел, хотя не отходил от машины, где по мнению Большого Уилла, не так жарко, как на припекающем солнце. У приятеля внука Маккуина был нездоровый, измученный вид. Для Большого Уилла любой, кто весил меньше 150 фунтов, заодно становился дохляком, а в Максе Кроуне набиралось 140, когда он выходил из-за стола после плотного обеда с большим количеством «колы». — Вам, парни, нужна взрывчатка? Уилл обратил внимание, как мнутся эти парни. Особенно тощий, сейчас отбивающий ритм костяшками пальцев по капоту спортивной тачки. Дорогое удовольствие, особенно для такого молодняка. Уэйн и Макс переглянулись:  — Понимаете, мистер Джейкобс, — Уэйн перевёл дыхание. Уилл перебил его:  — Большой Уилл, мистером Джейкобсом был мой старик. Пахал в конторе с десяти до семи часов сорок лет. Значит так, вы нуждаетесь в АНФО и у вас есть причина не распространяться, зачем вы покупаете мешки с дерьмом. Большой Уилл рассмеялся своей находчивости. — В нашем деле не говорят о планах заранее. Крис не говорил с тобой об этом? Как твоя фамилия, Уэйн?  — Кармоди.  — Кармоди, Кармоди… Не припоминаю, значит, твой отец не из наших, верно? Какими судьбами оказался в Хеверхилле? Неужто приехал продать дом Криса? — Поинтересовался добродушно Уилл. Уэйн помотал головой.  — Я даже не знал про дом. Уилл удивлённо вскинул брови. Парню даже не сказали о его наследии? — Я привёз Уэйна сюда. У меня есть одно дельце. Покончить с концами с одним… Строением. — Заговорил с техасским акцентом тощий сукин сын: — Макс Кроун. Рукопожатие у тощего оказалось крепким и сухим, а южный акцент выражался в певучем расстягивании гласных. — Твоё дело, понятно. Найдётся наличность с собой — получишь мешки с взрывчаткой, подробную информацию и таймер. За лишнюю сотню я не сболтну, что вы появлялись у меня. Вам ведь не нужна встреча с местными легавыми? — Мы не замышляем преступления. — Оторопел Уэйн, но Макс лишь нахально фыркнул. Он скривил рот и присел на капот «Камаро». Даже под солнцепеком металл приятно отрезвляюще холодил кожу его ладоней. Макс заранее рассчитывал на подобное поведение — их дожны были нагреть на приобретении расходников, на сохранении тайны. То, что АНФО не годится для устроения террактов, это не значит, что на них не могут донести. — Мне без разницы, что вы замышляете. Мне главное, чтобы копы не припёрлись в мой дом, чтобы повязать меня как сообщника. Не смотря на болезненный вид, длинноволосый достал пачку наличности, скрепленную зажимом и отсчитал три сотни десятками и двадцатками. Помешкавшись, он добавил ещё и полтинник.  — Здесь хватит и за взрывчатку и за молчание. И ещё… Мы просто заблудились и спрашивали, как проехать к выезду.  Макс вложил хрустящие купюры в ладонь Большого Уилла, обменявшись взглядами. Уилл мог бы счесть его просто пацаном, желающим острых ощущений, если бы не зрелый взгляд человека, угодившего в большую беду. Так смотрели те мужики, чьи сыновья попадали в тюрьму. Когда два мешка с дерьмом — Большой Уилл охарактеризовал взрывчатку очень чётко, АНФО представляет из себя обогащенное нитратом аммония удобрение, пара таймеров и шнур длиной в сто футов оказались в багажнике спортивной машины, потеснив запаску, канистру с бензином и гору тряпок, Уилл задумался о терроризме. Они не выглядели, как подрывники и все же парни могли объявить кому-то личную вендетту. — Вы точно не собрались подрывать чей-нибудь дом? Уэйн и Макс переглянулись. Сказать ему правду, что они хотят подорвать воображаемые владения давно сдохшего маньяка? — Поверьте, нет. — Уэйн уселся на переднее сидение и Макс стартанул с места. Даже лишние двести фунтов веса АНФО не заставили машину двигаться менее стремительно. С минуту Большой Уилл смотрел вслед темно-синей спортивной машине, слишком старой, чтобы её обладатель мог считаться мажором и слишком навороченной, чтобы у него имелись проблемы с деньгами. А вот ему лишние две сотни в его карман не помешают. Оклад на лесопилке не назвать не в меру щедрым.

***

Нике досталась задача попроще. Найти магазин, где торговали травматическими пистолетами, баллончиками со сжатым газом, коллекционными ножами и электрошокерами. Туристический магазин располагался в северо-западном районе Хеверхилла и пользовался достаточной популярностью. Консультантка этого отдела жевала жвачку и листала «tumblr» на экране айфона. По возрасту немногим старше Ники. Сама она не подходила к клиентам, пока Ника изучала витрину с ножами. — Подскажи, где здесь найти шокеры? — Отсек самооборона. Тебе для себя или как? — Да и ещё кое для кого. Нужно, чтобы они могли вырубить человека на долгое количество времени. — Есть тут один. От одного до двенадцати часов. Регулируется мощность подачи тока. Зарядки хватает на три недели точно. Работает от аккумуляторов, их можно заряжать. И ещё — крепится к кисти. — То, что нужно. Консультантка вернулась со склада с тремя коробками с шокерами, отказавшимися размером меньше обычного смартфона. Ника не удержалась и помимо необходимых рации, паракордов и фонарей, приобрела складной нож с лезвием длиной в три дюйма и ручкой из рифлёной резины, предчувствия, что он может пригодиться. — Может, что-нибудь ещё? Спальники? Палатки? Термоодеяло из фольги? — Да, последнее нам бы пригодилось. Трио воссоединилось уже в мотеля, второпях собирать вещи. Они покидали Хеверхилл. Макс заявил, что дальше оттягивать уже просто нельзя. Эти три дня напоминали затишье перед бурей.