Поколение богов

В отличие от остальных, Ханамия прекрасно помнил, кем является на самом деле, а следовательно, знал и то, кем являлись окружающие. В том числе и это Поколение Чудес. Впрочем, в дела высших он не собирался лезть. Он пока что в здравом уме и трезвой памяти, чтобы связываться с Аресом. Они скорее сами друг другу глотки перегрызут, а он полюбуется этим зрелищем со стороны. Кроме того, они снова что-то затеяли, а, как известно, если это происходило — ничего хорошего не ожидается. Некоронованные короли — тоже боги, рангом ниже, те, кому не нашлось места среди блистательных олимпийцев. Кто-то из них предпочел отойти под их опеку, а кто-то ушел в свободное плавание. В случае Ханамии произошло второе. Все же он еще не настолько жалок, чтобы быть мальчиком на побегушках. А вот Хаяма-Нот, Мибучи-Зефир и Небуя-Борей быстренько смылись к Аресу, хотя ничего большего от этих ветров он и не ожидал. Но он же не воплощение какого-то там ветерка, он — Деймос, бог ужаса. И своей жизнью он был вполне доволен. И все-таки какая замечательная идея — спуститься на землю. Если там, на Олимпе, он был почти никем, то здесь, среди смертных, которые так подвержены страху и которыми так легко управлять, Ханамия имеет власть. А потом объявился еще один. С идиотской улыбкой, жалостливым взглядом и детскими мечтами. Вот уж кто на ошибках прошлого не учится. Только вот в прошлый раз ему повезло с тем, что на земле водились всякие герои, но вряд ли тот же номер прокатит дважды. Как был безнадежным гуманистом, так ты и остался, Прометей. Ханамия даже мысленно выплевывает это так, словно ничего отвратительнее в жизни не пробовал. А на зубах, словно песок, продолжает хрустеть чертово имя. Хочется пойти и немедленно прополоскать рот. Несколько раз. И команда у него под стать — такие же наивные дурачки с глупыми мечтами и горящими глазами. Наверное, перед каждым матчем говорят с воодушевлением друг другу что-то вроде: «Давайте постараемся!» или «Сейрин, в бой!». Свою команду Ханамия создавал собственными руками, по своему подобию. Сам подбирал игроков, сам обучал. И за результат готов поручиться. Он просто опустил Сейрин с небес на землю. В конце концов, это его любимая работа. Не сделай Макото этого сейчас, кто-нибудь другой сделал бы это потом. Так что они должны быть даже благодарны ему. Зато сколько морального удовольствия ему принес вид корчащегося от боли Теппея. А при своих огромных размерах он падал громко, сотрясая пол, и это звук был бальзамом на душу, если она у Ханамии есть. Все стало именно так, как должно быть. Ему уж было показалась, словно его власть дала трещину, но нет — добряк пал, а на земле все также правят ужас и отчаяние. Вот и отлично. Главное, не разулыбаться слишком компроментирующе — вон, этот очкастый уже бросился к нему с явным желанием набить морду. Ханамии не нравилось, когда смертные позволяли распускать свои мерзкие руки по отношению к нему, но если очкарика дисквалифицируют за драку, это доставит Киеши еще больше боли, так что он готов потерпеть. Но не сложилось. Этого идиота уже на носилках уносят, а он еще что-то вякает, улыбаясь через силу. Ну и ладно. Главное, что цель достигнута. Что ж, увидеть их на отборочных было тем еще сюрпризом. С одной стороны, вроде и обидно, что этот болван ведет себя так, словно не он получил серьезную травму, которая как бы должна была поставить крест на его карьере баскетболиста, но возможность еще раз поломать Киеши жизнь, теперь уже навсегда, несомненно радовала. Злобное лицо Теппея изрядно веселит Ханамию, когда они сталкиваются в коридоре. Невооруженным глазом можно было видеть, как из парня рвется гнев, который он еле сдерживает, стискивая кулаки. Но он ведь из принципа ничего ему, Макото, не сделает. Он же весь из себя благородный, не то что этот отвратительный Ханамия. Как уж тут сдержаться и не надавить на больную мозоль, искусно играя на нервах здоровяка? Его прогнозы почти сбылись. Отдать Аиду на съедение жалких юнцов из второго состава было наилучшим решением. Хотя бы потому, что Макото не горел желанием вставать на пути у бога подземного царства, когда тот жаждал мести. Да и вообще в принципе с ним пересекаться. И судя по лицу Аида, тот был не в восторге от того, что ему подсунули пустышку, но зацикливаться не стал. И на том спасибо. Правда, Ханамия ставил на то, что Сейрин проиграют Шутоку, но это не важно — главное, что им все равно придется столкнуться с Кирисаки Дайчи. А уж он постарается превратить их мечты в пыль. Все шло, как и планировалось. Единственное, он хотел вывести прыгуна из игры, спровоцировав на драку, но того вовремя остановил этот невидимка. Но даже так дела у них шли плохо. У очкарика ожидаемо не получались трехочковые (дразнить его тоже было весьма забавно), а Теппей… все такой же идиот, который, как истинный герой, решил принять основной удар на себя. Ну раз он так хочет поскорее себя похоронить, Ханамия даже не станет ему мешать. Макото сегодня поразительно везет. Встретить почти все Поколение Чудес в одном здании — большая редкость. Сначала Аид, потом парочка из Аполлона и Афродиты на трибуне, а теперь Посейдон, что по привычке давит одним своим присутствием и лениво разглядывает его, впрочем, без особого интереса, хоть и узнал. Ханамии неуютно, но он же не какой-то смертный, чтобы позорно сбежать. Вместо этого он расплывается в самой милой улыбочке и говорит: — Не ожидал встретить тебя здесь, — не договаривая имя бога. Мало ли любопытных ушей. — А, это ты, — с какой-то брезгливостью бросает бог, что невольно задевает Макото. — Прояви хоть каплю уважения. — К кому? — издевательски выгибает бровь. — К тебе-то? Тому, кто без грязных фокусов ничего не стоит? — Для Сейрин уже все кончено и без фокусов, — выплевывает Ханамия. — Просто подожди следующую четверть. — Это для тебя все кончено, — Посейдон резко теряет интерес к происходящему, вновь принимая вид пофигиста. — Ты разозлил Тецу, — поясняет, словно тупому. Макото закусывает губу, чтобы не болтнуть лишнего, и хмурится. Ему только что прямым текстом сказали, что его, бога ужаса, размажет какой-то сопляк. Как его там? Призрачный шестой игрок Поколения чудес — Куроко Тецуя? Но он не бог, Ханамия определенно в этом уверен. А если он смертный, то у Макото есть над ним власть. Внушить ему немного ужаса — и парень уже ничего не сможет сделать. С остальными он уже так и поступил. Пауки всегда симпатизировали Ханамии. Их тонкое искусство поражало и даже вдохновляло. Прекрасная паутина из тонких серебряных нитей враз становилась смертельной ловушкой для наивных бабочек. Оставалось только впрыснуть немного яда и ждать, когда жертва окончательно задохнется и сдастся, безвольно повиснув сломанной куклой. Только у Макото вместо яда — слова. Тягучие, язвительные, закрадывающиеся в самую душу и селящие там страх и отчаяние. Сломанные люди — самая прекрасная картина в мире. Но какой-то жалкий мальчишка появляется из ниоткуда и безжалостно рушит его шедевр. Вселяет эту жалкую надежду, которую вообще стоило так и оставить на дне ящика Пандоры и никогда не выпускать. И взгляд невидимки — решительный и острый, уверенный в своей правоте, бесит даже больше, чем улыбка Киеши. А он-то думал, что в мире вряд ли найдется кто-то более раздражающий, чем этот чертов гуманист. И Ханамия на секунду теряет контроль. Сам он никогда не наносил травм игрокам. Просто из гордости. Он — тактик, стратег, а грязную работу пусть выполняют остальные. Но сегодня он готов переступить этот принцип и «случайно» врезать мальчишке так, чтобы тот лег и больше не вставал. Да и сил на это, кажется, много и не потребуется — тот выглядит таким хилым, словно его можно сломать легким ветерком. Но Куроко уворачивается, а Макото снова возвращает контроль над собой и недовольно думает, что теперь проблем от одной особы не оберешься. А тут еще как некстати очкарик вдруг взял себя в руки и начал забивать. Ну что ж, видимо, придется использовать козырь напоследок. Чаще всего Ханамия не видел смысла так напрягаться, если только ситуация не прижмет. Почему? Да все из-за той же гордости. Макото себя чертовски любил, а потому берег свои силы. Но время поджимало, а счет стремительно сокращался, а потому он все-таки выполнил свой коронный бросок. Ханамия с неудовольствием отмечает, что от него никто ничего подобного не ожидал, а он, вообще-то, не только за свои перехваты является одним из Некоронованных королей. Но в итоге он все равно проигрывает. Раздражение и даже какая-то обида скребутся внутри, но Макото думает, что он выше того, чтобы бесится из-за проигрыша кому-то вроде Сейрин. Мысль о том, что если не он, то кто-нибудь другой размажет их, все еще актуальна, ведь эти наивные детки еще не встречались с Атлантом и Аресом. Вот и посмотрим, как они запоют. А новая проблема уже ждет его за поворотом. Ханамия жестом отсылает своих парней, а сам недовольно вздыхает, засунув руки в карманы, и оборачивается. — Давно не виделись, Дита, — усмехается он. Это может выйти ему боком, но богиня любви никогда не умела создавать грозное впечатление. — Я не давала тебе разрешение сокращать мое имя, — она недовольно поджимает губы. — Надеюсь, ты понимаешь, почему я здесь. — О, так насчет своего Куроко? Прости, я и не заметил, что он твой, — он шутливо поднимает руки, показывая, что сдается. Ему хочется поскорее от нее избавиться, потому что он слишком устал на сегодня, чтобы выслушивать еще и ее возмущения. — Я поражаюсь тому, как ты можешь так нагло лгать мне в лицо. В жизни не поверю, что ты не заметил мой знак. И она, чеканя шаг, угрожающе подходит к нему близко-близко и пытается сжечь взглядом. — Радуйся, что Куроко смог уклониться. И только попробуй еще раз причинить ему вред. Поверь, я даже перешагну через себя и обращусь к Аресу, — угрожающе шипит она, словно кобра, тут же теряя всякую привлекательность. — Надеюсь, ты понимаешь, что он с тобой сделает. И, резко отвернувшись, она гордо взмахивает волосами и удаляется. А Ханамия злобно желает этому Куроко поскорее сдохнуть в муках, как и всей этой гребаной команде.