Тайная комната

      — Мистер Андьян, я врач, разрешите мне осмотреть вашу ногу, — присела Скалли возле старого мата, позаимствованного, очевидно, в местной школе. — Вы сможете закатать штанину? Руперт, помогите нам, пожалуйста, — усадите мистера Андьяна поудобнее.       Вдвоём они помогли мистеру Андьяну сесть. Руперт наклонился к Джо и аккуратно приподнял штанину брюк, сворачивая её в несколько слоев. Скалли наклонилась и осторожными движениями несколько раз несильно нажала на неестественно больших размеров лодыжку.       — Болит, — мистер Андьян поморщился, стараясь сдержать болезненный стон.       — Судя по отеку и гематоме, вы порвали связки голеностопного сустава, мистер Андьян. Скорее всего, у вас сильный вывих, это заметно визуально. — она ещё раз приложила ладонь к его лодыжке. — Температура тела в месте вывиха повышена. Вам нужно в больницу, где вам смогут сделать рентгеновский снимок сустава и наложить гипс. Нужно исключить перелом, — Скалли поднялась и достала телефон. — Я свяжусь с местной больницей. Постарайтесь не двигаться.       Скалли выбралась из-под веток и одеял и набрала номер службы спасения. Описав дежурному характер травмы и местонахождение пострадавшего, она вернулась к мистеру Андьяну. Тот поедал нехитрый завтрак, который Руперт достал из своего рюкзака, и выглядел довольно неплохо для человека, который провел ночь в лесу. Скалли достала термос с горячим чаем и протянула её пострадавшему директору.       — Как вы с вашей травмой смогли добраться сюда, мистер Андьян, — спросила Скалли. — И почему не направились к школе за помощью, если могли идти какое-то время?       Мистер Андьян перестал жевать и в растерянности посмотрел на неё:       — Агент Скалли, понимаю, это прозвучит странно, но я не помню, как попал сюда. Я торопился в местную школу, где заведующий хозяйством хотел срочно обсудить со мной вопросы нарушения дисциплины некоторыми нашими воспитанниками. Мальчишки стали лазить в подсобное помещение под бассейном и нарушили работу его коммуникаций. Решил пойти короткой дорогой через лес — я знаю заповедник как свои пять пальцев и даже в сумерках с лёгкостью вышел бы в любое нужное место. Но меня подвела случайность. Видимо, я не заметил какую-то яму или нору, и подвернул ногу, упав в неё. Последнее, что я помню, — сильную боль, которую почувствовал в ноге. А потом я открыл глаза и увидел Руперта и вас. Так вы говорите, что нашли Тамилу, целой и невредимой? Какая радость! — засветился мистер Андьян.       Скалли в растерянности повернулась к Руперту. Тот отвёл взгляд.

***

      — Давайте ещё раз попробуем дать собаке понюхать футболку, — предложила Скалли, после того, как спасатели погрузили мистера Андьяна на носилки и понесли его к дороге, где стояла их машина. — Надеюсь, у агента Малдера дела обстоят лучше, чем у вашего брата… Где же эта футболка? — Скалли в растерянности проверила все отделения своего рюкзака. — Я точно помню, что положила её сюда…       — У меня другая идея, — подошёл Руперт. — Отсюда можно легко добраться, м-м, до школы, ориентируясь по компасу. Он-то у вас не затерялся? — ухмыльнулся он. — Почему бы вам не отправиться туда? Возможно, там что-то знают об агенте Малдере. А мы с Ральфом обыщем, м-м, здешние овраги.       В других условиях Скалли, возможно, не стала бы разделяться, но Руперт своим заносчивым поведением уже изрядно действовал ей на нервы. Подумав, что в осмотре школы и прилегающих к ней территорий, действительно, есть смысл, проверив содержимое своего рюкзака ещё раз и демонстративно сверившись с картой, Скалли сказала:       — Если вам удастся обнаружить какие-то следы агента Малдера или его самого, не предпринимайте ничего самостоятельно, зовите на помощь. Постарайтесь найти связь и чётко опишите место и обстоятельства. Будьте аккуратны и не рискуйте понапрасну. Вы все поняли, Руперт?       — Удачи, агент Скалли, — проговорил Руперт и направился с собакой глубже в лес. Скалли, проводив его взглядом, зашагала по тропинке к школе.       — Сэ-эм!       Малдер лежал на спине, широко раскинув руки и развалив ноги. Над ним простиралось невероятное абсолютно чёрное, и в то же время освещенное пространство, на котором периодически появлялись белые вспышки. Взгляд не мог зацепиться ни за один предмет — казалось, чем дальше глаз искал окончание бездны, тем необьятней она становилась.       Малдер попытался оглядеться и выяснить, где он находится и на чем лежит. Но сколько он ни пытался, ему не удавалось оторвать тяжелую голову от поверхности. Поверхности, которой не было — он не чувствовал никакого соприкосновения кожи с чем-либо, а везде, насколько хватало его взгляда, существовала лишь та же чернота, лишь изредка перемежаемая белыми всполохами. Он не чувствовал ни холода, ни голода, а при попытке удержать в голове хотя бы ещё одну внятную мысль, пространство начинало вращаться без какого-либо чёткого направления, а белые вспышки — оставлять за собой длинные смазанные хвосты. Ещё одну мысль — кроме мысли о Саманте.       Саманта возникла перед Малдером словно из ниоткуда. Пространство искажалось и выпрямлялось, а Сэм становилась то старше, то младше; одежда на ней менялась; волосы то сами собирались в косы, то рассыпались по плечам густой копной. Она пытливо смотрела ему в глаза, а губы даже не пытались улыбаться. Твёрдо стоя на ногах, она в то же время ни на чем не стояла.       — Сэм… — прошептал Малдер.       Чернота вновь стала вращаться, вначале беспорядочно, а затем приобрела некое направление. Фигура Саманты растянулась в длинную колонну, которая сплеталась в петли, восьмёрки и дуги; Малдер, выхватывая взглядом отдельные элементы, вновь обнаруживал Саманту то годовалой малышкой, то трёхлетней девочкой со смешными короткими косичками — но чаще других ему попадалась та Саманта, которая пропала поздней осенью 1973 года. Она неизменно смотрела на него прямо, на лице не было и тени улыбки, а в глазах, как казалось Малдеру, читалась укоризна.       — Мама… Папа… Это я виноват… Я хотел, чтобы её не было… Все из-за меня… — простонал Малдер так, что едва можно было разобрать слова. Чернота завертелась вихрем и невыносимо сдавила ему голову. Вначале исчезло пространство, а за ним — время. При этом Малдер сам вначале растянулся в колонну из бесчисленного количества своих тел, а затем перестал существовать.