Метро 2036: Изумрудный Город

Соль разговоров в атомном веке О роли компьютеров и о человеке…* * - Гр. «БИО», «Техноромантики». Как и предсказывал Герхард, почтенная публика, явившаяся на Совет, интересовалась чем угодно, кроме оптовых закупок чая. Начать пришлось с описания принципов устройства «Содружества ВДНХ», известном здесь лишь понаслышке, заодно давая краткую характеристику людям, его населяющим. Посыпались имена и фамилии давних знакомых, которые после Катаклизма могли оказаться в тех краях. Увы, из всего списка Артём знал лишь Геннадия Сергеевича, действительно проживавшего на ВДНХ, но скончавшегося ещё лет восемь назад. Кто-то из присутствующих заикнулся о чёрных; пришлось рассказывать и про них, слегка подкорректировав факты собственного участия во всём этом деле. Для завязывания дискуссии, обильно приправленной сугубо научными терминами, хватило прочих подробностей истории: внешнего вида чужаков, повадок, эффекта ментального воздействия. Не меньший интерес вызвал рассказ об обитателях Полянки. Как выяснилось, ещё в середине двадцатых кто-то из челноков проболтался – встретил, мол, там шибко умного человека, якобы ещё в советские времена заведовавшего кафедрой на физфаке Университета. По описаниям незнакомец соответствовал академику Прилуцкому, отошедшему в мир иной ещё в конце прошлого века. А поскольку сообщения о призраках, вступающих в контакт с посетителями Полянки, с той поры поступали частенько, предлагалось снарядить туда экспедицию. Пока, правда, дальше разговоров дело не шло. Упоминание о попадании в Сквозную Дыру привело в необычайное возбуждение неряшливо одетого старичка с растрёпанными волосами. - Совсем как в случае Александры Коломенской! На сколько дней, говорите, Вас вперёд переместило? Что при этом испытывали? Сознание не теряли? Какого рода видения сподобилось лицезреть? Артём едва успевал отвечать на градом сыпавшиеся вопросы и потому вздохнул с облегчением, когда фаната историй о путешествиях сквозь пространство и время мягко попросили дать человеку возможность продолжить своё повествование. Пересечение территории Ганзы присутствующие пропустили мимо ушей, зато описание празднования Дня Пионерии на Парке Культуры вызвало прилив ностальгии. - Эх, когда-то и мы ходили в школу, повязав красные галстуки, - вздохнул «мэтр» с кустистыми бровями, мечтательно прикрыв глаза. О виселице на Спортивной Артём умолчал – решил не огорчать приверженцев научного гуманизма. И вскоре Декан, поблагодарив за «очень содержательный доклад», разрешил покинуть Совет. На платформе его терпеливо дожидался Рома, компанию которому составляли двое приятелей – Стас и Фёдор. Игорь Валентинович, как выяснилось, на некоторое время выпал из обоймы, занявшись чтением лекции по теории вероятности. Где сейчас Герхард, троица не имела ни малейшего понятия. - Появится, куда он денется, - беспечно махнул рукой Рома. – Как доклад твой? Приняли на ура? Вопросов много задавали? - Даже слишком. Особенно товарищ в полосатом пиджаке, на одну пуговицу застёгнутом. Всё любопытствовал, словил ли я кайф, в Сквозную Дыру провалившись. - Ты про Кирилла Матвеевича? Не обращай внимания – он немного того. Помешан на эффекте туннелирования. Утверждает, что вывел уравнение, позволяющее транспортировать предметы через каналы, связующие две точки пространства и обеспечивающие временной сдвиг в нужном направлении. Через такие якобы даже в параллельные миры попасть можно. Прикинь – планета в точности как наша, но историческое её развитие пошло совершенно иным путём, и в их 2036-м люди живут тихо и мирно, никаких тебе ядерных войн, мутантов и пещерного затворничества, атомное оружие давно ликвидировано. - Или вообще не изобреталось, - подхватил Федя. – Технократия вовсе не единственно возможный путь становления цивилизации. По крайней мере, она не должна опережать духовное развитие, иначе на выходе получаются троглодиты с «калашами» и огнемётами. А тебе вправду довелось через Дыру путешествовать? - Да. Только не нужно прямо сейчас просить меня пересказывать историю вновь. В другое время. Уж очень этот ваш Кирилл, как там его по батюшке, утомил своей душевной простотой. - А как он ректорат достал просьбами о финансировании своих прожектов – в словах вообще не описывается. Даже если его теоретические выкладки верны, на создание во-от такого малюсенького портальчика энергии понадобится – мы за год столько не вырабатываем. А тут шутка ли – целое государство! Пусть и в масштабе трёх станций. - Самое прикольное, - вступил в разговор Стас, - Матвеичу удалось обосновать возможность инвертирования портала, и тогда он вместо будущего станет перебрасывать в прошлое. - Но разве такое возможно? Ведь тогда парадокс получится… - Вот и мы считаем аналогично. Однако Матвеич упёрт на своём. Даже факты приводит – байки само собой, но ещё и вырезки из довоенных газет и журналов. Например, фотография сороковых годов прошлого века: все мужики на ней в старомодных костюмах и шляпах, и лишь на одном солнцезащитные очки и футболка с надписью “Beatles”. - Хм. Суть подвоха - футболки вошли в моду значительно позже? - И это тоже, хотя когда именно, мы сами не в курсе. Но то, что битлы стали известны и популярны лишь в шестидесятых - факт! Подобных историй, если будет желание, он тебе миллион расскажет. Главное, после чего окончательно повернулся – ещё до Катаклизма имелся среди его знакомых человек, точно знавший, когда война начнётся. И даже в преддверии её смастеривший чудо-куртку, вмещающую предметы на все случаи жизни. То ли Вайсман, то ли Вейерман фамилия его, не помню точно. Над ним тогда посмеивались, а поди ж – прав оказался. К сожалению, куда исчез в преддверии Большого Взрыва, неизвестно. Скорей всего, оборудовал себе индивидуальное бомбоубежище где-нибудь подальше от Москвы, в нём и схоронился. - Зато теперь Матвеич, вспоминая ту историю и кляня собственную недальновидность, обуреваем желанием если не перекинуть всех нас в далёкое будущее, то хотя бы отправкой нескольких человек в начало столетия попытаться предотвратить войну. Если интересуешься подробностями, опять же можешь обратиться к нему напрямую. Гарантирую: рад будет неимоверно! - Успеется. Он ещё упомянул о некоей Александре Коломенской, тоже ставшей путешественницей поневоле. - А-а, Снежная Королева! – оживился Рома. – Года полтора назад свалилась сюда прямиком с Тульской. Болтала, будто там эпидемия и весь народ хотели из пулемётов положить, а тут наводнение началось, Дыру активизировавшее. А до того многие годы вдвоём с отцом жила на Коломенской. Фамилию свою то ли не знает, то ли не хочет говорить, оттого и кличем её по названию станции. И куда остальной тамошний народец подевался – тоже непонятно. Тёмная, короче, история. И девушка, прямо скажем, немного своеобразная. Хотя на вид очень даже ничего. - Вздумаешь ухаживать, осторожность соблюдай! – подмигнул Стас. – У нас вон Макс однажды попытался… - Ага, вначале трали-вали, а потом задницу погладить решился. А она ему ножичек в живот. Чисто инстинктивно. Хорошо, рука в последний момент дрогнула, жизненно важных органов не задела. Несмотря на принесённые извинения, Макс с той поры Королеву за километр обходит. Наверно, на её родную станцию бандосы регулярно наезжали, оттого и самозащита натренирована. - За предупреждение спасибо, конечно, хотя и в мыслях не было за этой вашей Сашей ухлёстывать. Я её даже если увижу, вряд ли отличу от других. - Вот тут ошибаешься, брат. Такую дэвушку не заметить сложно. Или в твоих краях Вольные Охотницы не в диковинку? - Погоди-ка: имеешь в виду сталкерскую элиту, работающую в одиночку? Ничего себе! Сталкерши вообще явление нечастое, а про Охотниц слышал лишь легенды. Крутая девка к вам попала, однако! - И не говори. О, кажись у нас гости! Как пить дать, по твою душу, Арсений! Первой ласточкой с Проспекта Вернадского оказалась компания молодёжи, возглавлял которую парень в синем спортивном костюме с необычной эмблемой на груди – жёлтая греческая буква , заключённая в круг той же расцветки. - Здорово, физики! – начал он издалека. - Привет, лирики, - отозвался Стас. – На дипломата глядеть приехали? - Ну не на тебя же. Твою физиономию и так чуть не каждый день видим. - Надо признаться, вам исключительно повезло! Тот, кого вы так жаждете увидеть, счёл наше общество наиболее для себя подходящим и поэтому сейчас он перед вами, господа! - Гордон Фримен! – представился предводитель гуманитариев. - А это Аликс Вэнс, - указал он на девушку, одетую в точно такой же костюм. Артём, внутренне настроившийся на долгое и обстоятельное общение с новоприбывшими, был приятно удивлён, когда те, немного пошумев, убежали на занятие по биологии. - Образование у всех нас многостороннее, раз на гордое звание продолжателей дела Университета претендуем, - пояснил Федя. – Поэтому и катаемся туда-сюда: мы к ним слушать лекции по истории, писать диктанты и сочинения, они к нам за формулами, схемами, умением делать расчёты и составлять программы. Но помимо обязаловки каждый имеет право заниматься тем, к чему душа лежит. Так что не удивляйся, если отыщешь на нашей станции знатоков быта Киевской Руси или основ римского права. Равно как на Проспекте вдруг встретится эксперт в области комплексных чисел или биохимии беспозвоночных. - Охотно верю, - поспешил согласиться Артём, пока кому-либо из приятелей не вздумалось разъяснять ему суть чисел, именуемых комплексными, или в красках описывать особенности метаболизма у каких-нибудь кольчатых червей. – Единственно, спрошу, что означает странный символ на футболке Гордона и его подружки. - Так они ж халфлайфисты! Любители компьютерной игры Half-Life 2. Оттуда и клички себе взяли, заодно переименовав Москву в Сити-17. Даже нашего батюшку Николая с их лёгкой руки теперь иначе как отцом Григорием и не кличут. Впрочем, он не обижается, уже привык. - Рискну предположить невероятное: вам удалось оживить чудо-машины, когда-то именовавшиеся компьютерами! - Не без того, - усмехнулся Стас. – Хочешь, покажем? Тут недалеко. Как выяснилось, половину вагона, соседнего с «детсадом», предприимчивая молодёжь несколько лет назад переоборудовала в «комнату отдыха». Или релаксационную, альтернативное название помещения, совмещавшего функции избы-читальни, клуба по интересам и компьютерного класса. Персоналок, правда, было всего две. - Кажется, точно такой же установлен в вагоне, где Совет заседал, - произнёс Артём, благоговейно глядя на сменяющие друг друга картинки на экране ближайшего монитора. – Правда, там он не подавал признаков жизни, поэтому не обратил внимания. Значит, вам всё же удалось… В наших краях аксиомой считалось, что вся начинка компьютеров начисто вылетела от электромагнитного шока в день Большого Взрыва. Поэтому сталкеры даже не заморачивались тащить их с поверхности. - И правильно делали! Шанс уцелеть имело лишь находившееся в подвалах и хорошо заэкранированное от всех видов излучения. С миру по нитке собирали – где-то «железо», в других местах софт и комплектующие. С Интернетом, любимой развлекаловкой отцов, пришлось распрощаться, но в остальном наши спецы оказались на высоте. - «Виндовоз» представлен пиратской версией, но едва ли «Майкрософт» захочет предъявить нам претензии, - ухмыльнулся Рома. – Давай я тебе лучше ту игрушку покажу. Когда сталкеры неглючащий диск с ней притащили, тут такое творилось! Чуть не дрались за право первому сыграть, потом листок с расписанием очерёдности стали вывешивать. Сейчас немного успокоилось. Вкратце предыстория: действие от первого лица, а точнее Гордона Фримена, мирного учёного, которого так достала творящаяся вокруг несправедливость, что взял он в руки свою любимую монтировку и отправился направо-налево крушить супостатов. Наш Гордон, - вообще-то его Валерой зовут, - тоже парень не промах; помимо обширных познаний в древнегерманском, скандинавском и славянском эпосах, неплохо в ядерной физике и радиобиологии рубит. У него, кстати, есть своя оригинальная теория, почему радиационный фон даже по прошествии стольких лет остаётся слишком высоким, значительно выше теоретически рассчитанного. Плюс ещё несколькими видами оружия владеет! Надо же соответствовать своему виртуальному кумиру! Да чего там, сейчас сам всё увидишь! А для большей наглядности запущу не с начала, а одно из сохранений. Автоматные очереди лихо косили облачённые в чёрные скафандры фигуры на фоне городских развалин, а из динамиков доносились вопли битвы и женский голос, монотонно повторявший: «Гражданин, вы угроза для общества… Граждане, ваш квартал обвиняется в недоносительстве…». - Здорово! – искренне восхитился Артём. От возникшего вдруг желания самому присесть за комп и замочить пару-тройку десятков виртуальных врагов его отвлёк возглас Феди. - О, кажись, наш батя куда-то чешет. Лёгок на помине. Давай мы тебя с ним познакомим! - Может, не стоит? - Брось! Классный мужик! Не разочаруешься! Отец Григорий оказался широкоплечим, под два метра ростом, чернобородым детиной со спадающей на плечи гривой волос, облачённым в просторную светло-серую рубаху и джинсовой расцветки брюки. Принадлежность к духовному сословию выдавал лишь висевший на груди громадный серебряный крест. - Ага, вот ещё душа, жаждущая спасения! – приветственно загудел он. И, заметив скривившееся, в том числе и от богатырского рукопожатия, лицо Артёма, по простецки хлопнул того по плечу, - расслабься, парень. У нас никто никого насильно в рай не тащит. Как говорится, спасение утопающих – дело рук самих утопающих! Пастырь Изумрудного Города, не страдавший навязчивостью и фанатизмом, оказался вдобавок весёлым и остроумным собеседником, чем быстро расположил к себе Артёма. - Иногда я сам себе кажусь жутким еретиком! – улыбаясь в бороду, заявил он. – Особенно когда начинаю слишком много задумываться о суетном. Да и какой из меня батюшка – два курса духовной семинарии закончил всего. Когда-то был здесь настоящий священник – отец Феодосий, перед своей кончиной благословивший меня на служение. Мол, если не ты, кому ещё утешать страждущих? А потому взваливай на спину сей крест, неси его с честью и не ропщи понапрасну! Троица приятелей, потихоньку выключив компьютер, удалилась в сторону, дабы не мешать душеспасительной беседе. - Чаще всего у меня спрашивают – почему Всевышний допустил Катаклизм, не остановил ядерное безумие? – разоткровенничался отец Григорий. – Ведь и ты подобным вопросом озадачивался, угадал? Я так отвечу – а Бог тут при чём? Заповеди праведности давал? Ещё в незапамятные времена. А уж следовать им или нет – тут каждый волен решать для себя, ибо не марионетками созданы. Простейшую аналогию приведу – пока ребёнок маленький, родители его опекают, с огнём играть запрещают. Но не до старости же держать его на контроле! Рано или поздно дети вырастают, уходят из-под крылышка, считая себя самостоятельными. И некому уже одёрнуть, если вдруг решат устроить пожар. - Да уж, яснее не скажешь. А рай действительно существует, или его придумали? - Ишь куда загнул. Тебе как хотелось бы? По мне уже лучше пусть будет. А чтобы в него попасть, рецепт дам простой: делай добрые дела, и заработаешь путёвку туда! И здесь, на земле нашей грешной, они тебе зачтутся, вот увидишь! Рассуждениям о теологических принципах мироздания в вольной трактовке отца Григория положило конец появление Игоря Валентиновича. - Ага, вот куда наш гость запропастился. Так и знал, что сюда его притащите! – накинулся он на молодёжь. – Ну-ка, бегом на занятия, прогульщики! Те спорить не стали, по быстрому испарились. - Прошу прощения, отче, что отрываю вас от просветительской деятельности, но Арсения Витальевича разыскивает Плужников. Сказал, по срочному делу. - Если так, не смею больше отвлекать от мирских забот! – усмехнувшись, развёл руками отец Григорий. – Если Господу будет угодно, то время покалякать ещё найдётся! - Минуточку подождите, я приведу сюда Вячеслава Михайловича, - засуетился Игорь Валентинович, когда в «комнате отдыха» никого из посторонних не осталось. Вернулся он в сопровождении невысокого сухопарого старика в длиннополом плаще, при ходьбе опиравшемся на трость. Следом в релаксационной объявился Герхард. - Передали, сообщение для меня имеете, - сразу, едва поздоровавшись, взял быка за рога Декан Проспекта Вернадского. – Позвольте полюбопытствовать: кто его автор? - От Мельника, - слегка растерялся Артём. - О! Приятно, конечно, когда старые знакомые хоть изредка о тебе вспоминают, - ехидно отреагировал старик. – Надеюсь, не ограничился пожеланиями долгих лет счастья? - Ещё послание, зашитое в прокладку моей куртки. Найдётся чем распороть? После недолгой суеты Игорь Валентинович разыскал маникюрные ножницы. - Символ ушедшей эпохи, - ностальгически вздохнул Вячеслав Михайлович, поднеся поближе к глазам собственную визитку. – Ну-ка, посмотрим, чего тут товарищ полковник накалякал… После недолгого осмысления лицо его стало предельно серьёзным, даже суровым. - Это действительно так? - Официально пока не объявлено. Но приготовления идут полным ходом. - Значит, всё же свершилось… Умные люди давно о том талдычили, но кто их слушал? Впрочем, чего теперь сожалеть, к войне готовиться нужно… - Как к войне? – ахнул Игорь Валентинович. - На, читай сам. Последним с донесением ознакомился Герхард. - Что ж, красные об этом всю жизнь мечтали. Интересно, за какие отступные им удалось договориться с Ганзой? - Мельник сказал – месяц назад у вас сталкер пропал, от группы отколовшийся. - Было такое, - подтвердил Игорь Валентинович. – Миша Веселов с задания тогда не вернулся. Неужели не погиб? - Схвачен у Октябрьской. При допросе упомянул о некоем Абсолютном Оружии. Из-за этого весь сыр-бор и начался. - Вот, оказывается, ради чего они готовы стереть с лица земли Университет, - съязвил Плужников. - Но, может, всё ещё обойдётся? Да и как красно-коричневые сюда попадут? - Эх, молодёжь, вы недооцениваете силу алчности человеческой. Она на безумства толкнуть способна. В любом случае от наших тут споров толку мало. Нужно немедленно доложить Ректору. А вас, молодые люди, я попрошу обо всём услышанном держать язык за зубами. Если поднимется паника, сами понимаете, чем это грозит. - Да мы люди вроде взрослые, - с едва заметной иронией отозвался Игорь Валентинович. - Ну и замечательно. Тогда пройдёмте, господа, в деканат. Ко времени их появления Совет уже закончил свои дебаты, и в помещении остался лишь Декан, изучавший лежащую перед ним бумагу. - А-а, Вячеслав Михайлович! Рад видеть. Какими судьбами в наших пенатах? - И вам того же, Павел Олегович. Компьютер местный работает? Могу я воспользоваться прямой связью с ГЗ? - Разумеется. Хотите доложить о прибытии представителя «Содружества ВДНХ»? Ох, мы совсем забыли обсудить его предложение о поставках чая… - Какого ещё чая? Ситуацию спас Герхард, передавший злополучную визитку Декану Университета. - Теперь понимаете, Павел Олегович, почему я просил не выносить соответствующий вопрос на широкое обсуждение? История с чаем – всего лишь легенда. - О да, конечно… Но всё равно жаль остаться без их знаменитого напитка! Плужников меж тем колдовал мышью и клавиатурой, и вскоре на мониторе появилась сидящая за столом девушка. - Ирина, добрый день. Святослав Аркадьевич на месте? - Вышел ненадолго. Передать что-нибудь? – кокетливо прочирикали динамики. - Как вернётся, сразу же свяжите его с Университетом. Внештатная ситуация. - Тогда попробую его разыскать. Оставайтесь на месте, - и девушка, вспорхнув, исчезла с экрана. Артём изумлённо наблюдал за диалогом – о таком чуде ему даже слышать не приходилось. - Ну и ну! – только и вымолвил. - Впечатляет? – усмехнулся Герхард. – На самом деле ничего принципиально нового здесь нет, ещё до Катаклизма изобретено было. Мы всего лишь реанимировали. - А Абсолютное Оружие? Оно действительно существует? - Игорь Валентинович, проследите, пожалуйста, чтобы никто из посторонних сюда не забрёл, - распорядился Плужников, привставая. – Насчёт же Оружия: для нас не меч оно, но щит. Именно так и задумывалось. Что же до устройства – тут передаю слово коллегам. Я всего лишь скромный знаток истории Древнего Мира. - Давайте я попробую описать механизм действия, - предложил Герхард. – Ряд технических деталей, правда, знают лишь создатели, будет интересно, спрашивай у них. А вообще столь пугающий термин придумали сталкеры. Мы называем его попросту гендер, сокращённо от «ГЕНетический ДЕструктоР». О принципах кодирования биоинформации представление имеешь? - Скорее нет, - замялся Артём. - Тогда на пальцах объясню. Большой Взрыв, несомненно, внёс серьёзные коррективы в биосферу Земли, но всё же не смог отменить основные постулаты её функционирования. Любой организм, будь то видимая лишь под микроскопом амёба, или монстр с двухэтажный дом размером, построен из клеток. Их ядра содержат набор органелл, именуемых хромосомами, в которых четырёхбуквенным кодом зашифрована вся информация о существе. Каким ему быть – громадным или крошечным, ползающим, плавающим или летающим, кровожадным хищником или безобидным травоядным, определяется в момент зарождения и затем миллионнократно воспроизводится при делении клеток. Но для нас важно другое. У каждого создания свой уникальный набор генов, «строительных кирпичиков» хромосом, различающихся даже в пределах одного вида. С точки зрения биолога выражение «все люди разные» вовсе не диалектическая метафора, а научно обоснованный факт. Но! Генетические различия, скажем, между мной и тобой незначительны, вряд ли больше процента наберётся. А вот с ближайшими нашими родственниками в животном мире, человекообразными обезьянами – уже процентов пять. И чем дальше от человека отстоит та или иная тварь, тем меньше у нас с ней совпадений. На том и основан принцип действия гендера: он анализирует помещённый внутрь него образец биологической ткани чужака, находит хромосомы, ничего общего с человеческими не имеющие, и генерирует радиоакустическое поле, вызывающее в них резонансные колебания. С амплитудой, несовместимой с целостностью структуры. Что, по-твоему, произойдёт с клеткой, хоть часть хромосом которой разрушена? Правильно, погибнет, вышедшие из-под контроля ферменты быстро превратят её в биохимическую кашу. А теперь представь – такое случится с каждой клеткой монстра. Неважно, на виду он, сидит в засаде, укрыт бетонной стеной или толщей земли. Поле его везде найдёт. Действие не мгновенно, но зато тебе не нужно выкуривать чудище из норы, вступая в смертельно опасное единоборство. А прибавишь гендеру мощности – все мутанты данного типа, поблизости находящиеся, с гарантией копыта отбросят. - Всё же я не спешил бы его расхваливать, - вмешался Павел Олегович. – В гендере ещё много конструкционных недоработок, да и последствия воздействия излучения на окружающую среду недостаточно изучены… - Зато пару дюжин человеческих жизней спасти уже успел, - ехидно парировал Плужников. Насколько всё же несхожи меж собой «коллеги»-начальники, отметил про себя Артём: чудаковатый, рассеянный, немного не от мира сего Декан Университета и собранный, деловой, въедливый Декан Проспекта Вернадского. Даже внешне – почти полная противоположность. - Так или иначе, но определённый положительный эффект его применения налицо, и мы продолжаем работать над усовершенствованием, - осторожно внёс свою лепту в обсуждение Игорь Валентинович. - Значит, если я правильно понял, с помощью Оружия всю Москву можно очистить от монстров? - Теоретически – да. На практике есть определённые сложности. Не забывай, оно ещё на стадии испытаний. И пока представлено единственным экземпляром с ограниченным радиусом действия. - Красно-коричневые, скорей всего, думают иначе. - Значит, надо их переубедить. Вопрос только как. - Что у вас там стряслось, господа? – ровный, слегка «металлизированный» динамиками голос положил конец их дискуссии. - Святослав Аркадьевич, здесь представитель «Содружества ВДНХ» с прелюбопытнейшим посланием. Которое лично я считаю заслуживающим доверия. - Если так, Вячеслав Михайлович, я готов его выслушать. Известие об угрозе со стороны красно-коричневых Ректор встретил с должным спокойствием, словно давно ожидаемое событие. - Что ж, значит, не миновала нас чаша сия. Я немедленно соберу наших вояк, обсудим план действий. Вам, господа Деканы, просьба постоянно быть на связи. И ещё я хотел бы взглянуть на молодого человека, рисковавшего жизнью ради того, чтобы доставить нам сообщение. Артёма подтолкнули к монитору. Перед говорящей головой, вдобавок главному «изумруднику» принадлежавшей, тот с непривычки немного оробел. - Здрасьте, - только и смог промямлить. - Арсений Витальевич, если не ошибаюсь? Большое спасибо за Ваше мужество. И хотелось бы, если ничего не имеете против, выразить благодарность лично. - Нет, конечно, - Артём ещё пребывал в лёгкой растерянности, пытаясь собраться с мыслями. - Замечательно. О времени аудиенции сообщу чуть позже, когда отдам необходимые распоряжения. До этого момента просьба сохранять спокойствие и выдержку, не давать поводов для волнений. Последнее относилось скорее к руководящему составу, и Артём потихоньку отодвинулся в сторону, освобождая место у компьютера. Разумеется, внимание самого Ректора легендарного Изумрудного Города льстило самолюбию, но не получится так, что о нём попросту позабудут? Ещё ж обратный путь предстоит… - …значит, договорились. Ждите сигнала, - и лицо на экране сменилось заставкой в виде букета тюльпанов. - Серьёзно воспринял, однако, - обречённо вздохнул Павел Олегович. – Ладно, переживём. Уж сколько этих провокаций было… - Дай Бог, чтобы и сейчас пронесло. Единственное, на что уповаю – разругаются «союзнички» по ходу дела. Нам, как ни крути, их извечная грызня лишь на руку шла. Если б ещё тогда договорились полюбовно, половина карты Метро давно бы алела закатным солнцем, а другая тускнела отсыревшей корицей. Интересно, где бы тогда оказался кичащийся своей уникальностью Полис. Ключевое слово из уст человека, когда-то покинувшего те края ради Изумрудного Города, подвигло Артёма поинтересоваться, в чём же состояла причина переезда. - Товарищ полковник рассказал? Впрочем, скрывать мне нечего. Не очень-то по душе пришлась модель построенного ими сообщества. А конкретно – бездумное копирование индийской кастовости, глубоко чуждой русскому духу. Вот скажи, разве можно всё многообразие человеческих устремлений загнать в четыре социальные группы? К какой их касте, например, отнесёшь врачей? Или клерков? Ну, допустим, представителей творческих профессий вместе с учителями скопом можно записать в брамины, так же как диггеров и сталкеров причислить к кшатриям. Но как прикажешь быть с мастерами-ремесленниками? Каста шудр – низшая, если не брать, конечно, неприкасаемых. И какой-нибудь грамотный столяр или портной имеет полное право обидеться: отчего такая несправедливость, если я такой же профессионал своего дела? Многие представители группировок «купцов» и «слуг», не имеющих права голоса на Совете, уже тогда выражали недовольство – на нас, мол, Полис держится, а за людей не считаемся. И время от времени потихоньку сбегали оттуда. Хорошо ещё, красные не додумались воспользоваться политической нестабильностью, устроив маленькую революцию в пределах четырёх станций. Принадлежность к касте не с рождения, а по прошествии восемнадцати лет – шаг, безусловно, прогрессивный, чувствуется влияние XXI века. Однако по сути мало что меняющий. В двадцать пять или тридцать человек думает иначе, нежели в восемнадцать, мучается осознанием неправильно сделанного выбора, а изменить уже ничего нельзя. Крепостное право, да и только! А ещё элитой Подземки себя считают. Несколько раз ставил вопрос об упразднении кастовости на Совете Полиса, но, увы, так и не обрёл поддержки и понимания. Понятное дело, кому ж захочется терять привилегированное положение? Я сам, будучи брамином, мог бы извлекать из него выгоду, но предпочёл уйти туда, где народ более вменяем. - А я-то думал, искал местечко поспокойнее, - Декан Университета не упустил случая подпустить ответную шпильку ершистому коллеге. - И это тоже, - не принял вызова тот. – Вдобавок здесь мой дом, если таковым можно считать исторический факультет МГУ. Однако, господа, давайте отложим споры на лучшие времена. Нужно будет предупредить Юго-Западную. Или хотите сделать это сами? - Лучше уж Вы, Вячеслав Михайлович! – с простодушной хитрецой, пряча улыбку, отказался Павел Олегович. - Ладно. Тогда, с вашего позволения, откланяюсь и поспешу вернуться на Проспект. Слишком много дел, предчувствую, предстоит переделать в надвигающиеся дни. На всякий случай, если не увидимся больше, Мельнику от меня привет в обратную. Как он там, кстати? По-прежнему сталкерствует? - Уже нет, - вздохнул Артём. – Здоровье не позволяет. - Да-а, годы, проходящие мимо, не делают нас ни бодрей, ни краше, лишь добавляют мудрости. Но не время для философии, когда гремят бравурные марши. А потому ещё раз мои извинения… - Игорь Валентинович, как проводите Вячеслава Михайловича, сразу возвращайтесь. Придётся, увы, побыть дежурным при деканате. По крайней мере, до прояснения ситуации. - Ох, а у меня через полчаса семинар… - Тогда до его окончания попросим Герхарда подменить вас. Поскольку непосвящённых привлекать нельзя, выбор не столь велик… - Ничего страшного, я совершенно свободен, - успокоил тот. - А вы, Арсений Витальевич, пока можете быть свободны. Главное – оставайтесь в пределах досягаемости. Как только Ректор назначит приём, мы немедленно известим вас! В душе Артём даже обрадовался наконец-то остаться в одиночестве. Слишком много впечатлений «на квадратный час», голова гудит от перенапряжения. Жаль, разгар дня, не то завалился бы всенепременно, таблеткой из аптечки перекусив. Принять снадобье, впрочем, в любом случае не помешает, а потом подремать вполуха, как в дозоре у костра в периоды относительного спокойствия. Пусть неполноценный, но всё же отдых, зато в любой момент готов к труду и обороне. И уже на подступах к забытью где-то внутри шевельнулось – не Изумрудный Город раздавил тебя своим величием, выбил из колеи ночной кошмар. Какое счастье, страх увидеть здесь подобие Таганской Лаборатории оказался всего лишь наваждением. Сколько времени он пробыл в пограничном состоянии - неизвестно, но вряд ли очень долго, из жизненного опыта зная – если в течение часа не возвращаешься к бодрствованию, засыпаешь здоровым крепким сном. На службе обычно случалось первое, а в родной палатке, с книжкой в руках – второе. Что, в общем-то, вполне логично. И здесь, скорей всего, к тому же дело склонилось бы, не объявись в его апартаментах двое «прогульщиков», то ли честно оттрубивших перед тем урок, то ли вместо этого прятавшихся от учителей. - Вот блин, не знали, что ты дрыхнешь, а то не шумели бы! – воодушевлённо объявил Рома. - Ничего страшного, просто задумался. А куда вы Федю подевали? - На дежурство убыл, кроликов разводить. Нам то же самое через три дня предстоит. Поэтому решили в баньку наведаться, пока свободно. Под вечер народ ломанётся, придётся в очереди стоять. - А ты, добрый молодец, не желаешь ли с дороги косточки попарить? – шутливо предложил Стас. Очищение тела водными процедурами – вещь, безусловно, хорошая и нужная, и для здоровья весьма полезная. Особенно учитывая, что последний раз предавался сему занятию накануне ночного свидания с Таисией – умывания и обтирания не в счёт. Уже и предательский запашок появился, пока ещё слабый, но вполне различимый, ни с каким другим не спутаешь. Как пить дать, ребята засекли, но виду не показали, лишь максимально корректным способом намекнули. Хоть и шалопаи, но воспитание чувствуется. Обидеть отказом в такой ситуации душа не позволит. Тем более на встречу с Ректором лучше идти чистым, негоже позорить «Содружество ВДНХ». - Если горячая вода в наличии, почему бы и нет? - Обязательно. А как же иначе? Или в ваших краях больше уважают холодную? - Как все нормальные люди, предпочитаем горячую. Но не всегда есть возможность. Заведение, именуемое юными «изумрудниками» баней, на деле представляло собой обычную душевую с четырьмя кабинками. Но для Артёма и она показалась сродни пусть маленькому, но чуду. Просто повернуть кран, и брызнет обжигающий кипяток. А подрегулируешь смесителем нужную температуру – стой под упругими струями и наслаждайся. Захотел сделать чуть погорячее или похолоднее – тоже без проблем. Заметив восторженность Артёма, Рома не удержался от вопроса, каким же образом совершается омовение на его родной станции. - Греем воду в котлах или бочках, шайки в руки, и вперёд. А по праздникам сами в бочки забираемся. Но у вас, похоже, воду экономить не принято. - На самом деле она не сливается, после очистки возвращается в оборот. Но как конкретно её регенерируют, не знаю. Как-то не задавался вопросом. В самом деле – зачем, обитая в раю, интересоваться, где он находится, и кто обеспечивает бесперебойное снабжение нектаром? Насладившись массирующими кожу струями, Артём потянулся за мочалкой и мылом. - О, какая прикольная татушка на спине! – восхитился Стас. – Только щас заметил! Паук или монстр какой? - Тебе показалось. Никогда наколками не увлекался. - Нет, правда, вон с левой стороны, под лопаткой, - подбежал Рома. – Ого, это карта метро! Ничего себе! Даже буквы различить можно! - Да ну вас, шутники. Не самый остроумный розыгрыш. - Сам погляди, если не веришь! Пришлось возвращаться в предбанник, где напротив скамейки с их вещами на стене висело зеркало. Кое-как извернувшись, Артём сумел рассмотреть переплетенье синеватых линий, действительно напоминавшее схему московского метрополитена. - Но её и впрямь раньше не было… - Незаметно нанести не могли? - Отключив дубиной по башке, а затем надругавшись столь изощрённым способом? – с юмором парировал Артём. – Однако сразу возникает резонный вопрос – зачем? - А если в раннем детстве, и ты просто забыл? - Считаете, за долгие годы жизни среди людей никто бы не напомнил? - Тогда остаётся лишь одно, - после секундного замешательства сообразил Рома, - Нерукотворное Тату! Слышал байку о нём? Ещё бы Артёму не знать легенду, по популярности лишь немногим уступавшую сказаниям об Эльдорадо, Серебряном Поезде и Чёрном Сталкере. Якобы тот, на чьём теле проявится карта метрополитена, сможет безнаказанно путешествовать по его самым тёмным и опасным закоулкам, и твари, их населяющие, не причинят ему никакого вреда. Равно как и все прочие порождения Подземки, включая потусторонних сущностей, ментальные бури и блуждающие туннели. Идеально для диггеров и проводников караванов – не исключено, что среди особо удачливых представителей этих профессий есть и носящие Метку. Но кому ж охота в том признаваться, став объектом пристального внимания, если не охоты, со стороны тех, чьи предложения о «сотрудничестве» лучше не отвергать. А потому Артём доподлинно знал лишь одну историю, слышанную ещё в ранней юности – про Татуированного, первым добравшегося до Алтуфьево, Братиславской и Пражской, открыв миру Большого Метро существование Бибиревского Каганата и Марьинской Антанты. Потом, правда, тот куда-то пропал – наверно, нашёл пристанище на одной из заброшенных станций, подальше от себе подобных. Или погиб – от тварей с поверхности, в том числе и людей, Тату не защищало. Зато теперь ему самому предстоят долгие раздумья, что делать с неожиданно свалившимся «подарком». Жаль, отказаться нельзя, а свести вряд ли получится. Может, её появление связано с Путеводителем, и когда тот вернётся к Хану, исчезнет и наколка? Однако если она автоматически возникает у владельца Путеводителя, почему погиб Бурбон? Нет, здесь всё сложнее, но с ходу мешанина мыслей в мозаику не собирается, вдобавок нужно реагировать на находящихся поблизости. - Парни, огромная просьба: не говорите никому. Для меня самого это полная неожиданность. Вдруг не к добру. - Бум немы, як могила! – клятвенно заверил Рома. – Даже не бери в голову, считай, крупно повезло! Особенно если со временем вторая такая же появится! Продолжение легенды гласило – обладателю сразу двух Тату суждено стать некоронованным королём Подземки, и ему откроются силы, неведомые простым смертным. Но удалось кому-либо ими овладеть – история умалчивала. Скорей всего нет – иначе челноки давно разнесли бы весть. - Тут с одной разобраться бы. Поэтому, пожалуйста, не забудьте об обещании. - Не волнуйся. Понимаем прекрасно: достанут просьбами показать, а не всем нравится демонстрировать тело. - Угадали. Не люблю быть в центре внимания. На всякий случай Артём попытался максимально жёстко тереть участок кожи с «сюрпризом». Бесполезно – узор татушки стал лишь отчётливей. Пришлось смириться. На обратном пути его внимание привлекла табличка с надписью «Тихо, идут экзамены!» на внешней стороне плотно прикрытой двери на входе в «комнату отдыха». Окошки также оказались занавешены шторками. - Это чтобы не подсказывали? – неуверенно предположил Артём. – Но почему именно здесь? - Потому как нет там никаких экзаменов, - развеселились приятели. – Такую вывеску вешают, когда кто-нибудь с девушкой уединиться желает. Сигнал для других – внутрь не ломитесь, ждите своей очереди. Теперь понятно, какой цели служит громадный кожаный диван в релаксационной. Цивильно решён вопрос, ничего не скажешь. Захотелось побыть с любимой, табличку на дверь, и милуйся на здоровье. Неплохо бы перенять опыт. Не вечно же по туннелям и служебкам прятаться. У вагона, отведённого Артёму для временного проживания, приятели распрощались. А внутри его ожидал Герхард. - В баню ходил? Нет, чтение мыслей тут не при чём. Откуда ещё можно прийти с мокрыми волосами и полотенцем, выглядывающим из сумки? Точно так же нетрудно догадаться, зачем я тут. - Вызов к Ректору? - Именно. Завтра в первой половине дня. - Но почему нельзя сегодня? Пойми – меня же дома ждут! С удовольствием бы погостил, здесь всё здорово, но уж слишком долго сюда добирался… - Главное – успел. Не обессудь: Ректору сейчас не до визитёров. Шутка ли – известие о готовящемся вторжении! Ладно, постараюсь сделать так, чтобы сразу после встречи на высшем уровне тебя переправили бы на ту сторону метромоста. Надо ж ещё с красными заранее договориться! При упоминании последних сердце Артёма болезненно сжалось. Нет сомнений, товарищ Костюхин ждёт его с нетерпением. И едва ли удовлетворится просторечным пересказом теоретических основ действия гендера. За оставшееся время придётся придумать отмазку поубедительнее. Может, «изумрудники» помогут? Объяснить в конце концов, что иного пути попасть сюда у него не было… - Завтра организуем вам почётный эскорт. Тут ещё несколько желающих повидаться со Святославом Аркадьевичем объявилось. - Зачем? Или в Изумрудном Городе так принято? - Ну, вообще-то путешествовать по поверхности в одиночку и здесь не рекомендуется. Тем более за нашими профессорами глаз да глаз нужен! - Погоди, не понял. Ректор что, наверху живёт? - В подземелье Главного Здания. Быстрым шагом от вестибюля «Университета» - минут пятнадцать. Но сейчас не довоенные времена, когда оглядываешься по сторонам, лишь пользуясь «студенческим переходом» через автомагистраль. - Понятно. Ладно, потерплю до завтра. И ещё – у меня с собой осталось несколько пачек чая. Кому отдать, чтобы было по честному? - Давай отнесу их в столовку. Тогда всё местное население сможет насладиться вкусом знаменитого чая с ВДНХ!