Family above all

В последующие дни все больше стали заметны проявления приближающейся зимы. Ещё неделю назад желто-красные кроны деревьев, сейчас стояли абсолютно голые под порывами холодного ветра. Зашумевшие от особенно сильного дуновения воздуха ветки зашатались, цепляясь друг за друга и бежавшая по одной из таких веток серая белочка выронила из лапок небольшую шишку. Негодующе поцокав, она перепрыгнула на соседнюю ель, спугнув сидящего на ней жаворонка, и спряталась в небольшом дупле. Возмущённо захлопав крыльями, он уже хотел улететь, но резко спущенная стрела угодила ему прямо в глаз и птица упала замертво. Бесшумно появившийся, словно из ниоткуда, человек удовлетворенно кивнул, осмотрев добычу, и, закинув птицу в мешочек, пошёл в обратном направлении. Очередной порыв ветра ударил ему прямо в лицо, срывая капюшон, и по спине рассыпались длинные белоснежные волосы, освобождаясь от оков в виде головного убора. Махнув рукой на снова спутавшиеся волосы, девушка вернулась к тропе, ведущей в деревню, и позволила себе погрузиться в размышления. Прошло уже четыре месяца с тех пор, как их семья приехала сюда и все складывалось вполне благополучно. Слишком благополучно. Словно затишье перед бурей. Несколько дней назад Адельхейд почувствовала зудящее чувство приближения опасности, хотя оснований для этого не было даже близко. Кол и Хельга уже три месяца не расстаются дольше, чем на час, так что Сигурд и родители Майклсона, кажется, смирились с их отношениями. Блондинка улыбнулась, вспомнив как сияла Хельга придя с ночного свидания две недели назад, а Кол после той ночи начал буквально сдувать пылинки с целительницы, не отпуская ее от себя ни на шаг. Всегда ненавидевшая излишний контроль, рыжеволосая часто возмущалась по этому поводу, но, если они и ругались, то мирились максимум на следующий день просто потому, что кто-то один не выдерживал без другого. Одним словом, Арья была безумно счастлива за сестру. А вот их отношения с Клаусом были не такими гладкими. Адельхейд не могла понять, что происходит в его голове и это ее ужасно раздражало. Оказалось, что будучи тем, кто ей предназначен, девушка из-за этого не могла прочитать его мысли, по крайней мере, так это объяснил ее брат, явно не найдя другой причины. Валькирия еле подавила вздох, переступая через корягу. Они встречались уже несколько месяцев и каждый раз, когда они наконец-то должны были насладиться друг другом, Клаус останавливался. Если бы Арья не могла считывать его эмоции, то у неё наверняка появились бы комплексы, однако, все, что она смогла понять — это что дело не в ней. Такое чувство, словно он поставил в своей голове знак «стоп» на границе действий, которые позволял себе и отчаянно не хотел говорить с чего он вообще взял, что нужны границы. Упрямый осел. Старшей Блэк оставалось только с завистью смотреть на более чем удовлетворённую Хельгу и пытаться пробить этот барьер невинности. В остальном же, они были полноценной парой, особенно после того, как Арья весьма мило поговорила с Татией, когда та попыталась снова перескочить на другого брата. Девушка усмехнулась, вспомнив во что это в итоге вылилось. Два месяца назад. Дождь был такой силы, что казалось находящееся в семи километрах озеро выйдет из берегов и затопит все поселение. Читающая на кровати книгу Адельхейд, на мгновение оторвавшись от страниц, только покачала головой, понимая, что Хельга явно останется у Кола, пока буря не утихнет и тут же усмехнулась, представив себе выражение лица Эстер. Не то чтобы мать Кола не одобряла их отношений, просто считала, что приличная девушка не стала бы оставаться дома у мужчины на ночь до замужества и будь хоть конец света за окном. Впрочем, откуда ей было знать, что несмотря на столетний возраст ее сестра все ещё невинна и Кол, знающий об этом, скорее отрежет себе все выступающие части тела, чем поторопит ее. Вдруг раздался нетерпеливый стук в дверь и удивленная девушка поспешила встать, но открывать не спешила. Сигурд сказал не ждать его до утра, сестра у своего парня и ни за что не сдвинется с места в такую погоду. Не может же это быть… — Любимая, если ты сейчас не откроешь, боюсь я сам превращусь в воду и единственное, что ты сможешь со мной сделать это поставить в меня цветы, — послышался мужской голос, прерываемый клацанием зубов. — Невероятно… — прошептала Арья, открывая дверь и впуская взъерошенного и промокшего до нитки Клауса, — ты чего пришёл? — И я рад тебя видеть, — он поцеловал ее в щеку и прошёл к ярко горящему в печке пламени. — Я рада тебя видеть здорового и сухого, — отрезала девушка и, выбрав из вещей брата наиболее подходящие, подала их все ещё дрожавшему парню, — быстро иди переодевайся, а я пока поставлю воду на чай. Кинув немного грустный взгляд на огонь, Клаус пошёл исполнять поручение своей иногда не в меру властной девушки. Переодевшись в тёплую одежду, он признал, что так гораздо лучше и, вернувшись на кухню, сел поближе к огню, немного сердито смотря на Адельхейд. Впрочем, долго сердиться ему не пришлось, ведь уже через секунду она села к нему на колени и, обхватив за шею, ласково сказала: — Вот теперь здравствуй, я искренне рада тебя видеть, — и, не давая ему ответить, поцеловала, чуть прикусив его нижнюю губу. Сжав ее в своих объятьях, он углубил поцелуй, проникая языком в ее рот и, уже начиная терять контроль от ее тонких пальчиков, зарывшихся в его волосы, вдруг отстранился, мягко сжимая такие любимые им руки и не давая им раздразнить себя ещё больше. — У тебя вскипела вода, дорогая, — и когда девушка встала, облегченно выдохнул. Если так пойдёт и дальше, долго ему не продержаться. Наблюдая за смешивающей какие-то травы блондинкой, он мысленно похвалил себя за решение прийти к ней. Только она могла отвлечь его от плохих мыслей, просто будучи самой собой. Заботясь о нем. Единственное, что омрачало такие моменты это осознание, что однажды она его оставит и ему придётся жить дальше, хотя уже сейчас он мог с уверенностью сказать, что сделать это ему вряд ли удастся. Она была слишком важна для него. — У тебя что-то случилось? — вдруг спросила она и Клаус в очередной раз поразился как тонко она чувствует его эмоции. — С чего ты взяла? — решив, что так просто не сдастся, вопросом ответил парень. — Даже не знаю. Может с того, что ты пришёл в самый разгар бури промокший до нитки, а теперь сидишь словно воды в рот набрал? Хотя ты прав, наверное, мне просто показалось. Клаус усмехнулся и тут же помрачнел, вспомнив, почему так резко захотел ее увидеть. — На самом деле ты права, дорогая, кое-что действительно случилось, — немного напряжённо протянул Майклсон, принимая от неё кружку с горячим напитком и, сделав пару глотков, продолжил, внимательно наблюдая за ее реакцией, — ко мне приходила Татия. — Вот как? — равнодушно спросила она, облокачиваясь на столешницу и складывая руки на груди, — и чего она хотела? — Полагаю, попросить прощения и заверить, что я тот, с кем она хочет провести остаток своих дней. — И что ты ответил? — Ничего. Я же сказал «полагаю», — он чуть усмехнулся, видя как ее маска равнодушия даёт трещину, — как только она вошла и сказала, что ей надо серьезно со мной поговорить, я тут же ответил, что она не может сказать мне что-нибудь, что могло бы меня заинтересовать. Так что, я просто пожелал ей удачи с Элайджей и ушёл. Хотя надеюсь, что он ее всё-таки бросит. Арья чуть не застонала от облегчения, что он наконец-то поставил точку в этих больных отношениях. Сомневаясь, что Татия так легко откажется от Клауса, блондинка сделала мысленную пометку решить этот вопрос в ближайшее время и позволила Майклсону притянуть себя за руку. Обняв ее ноги и вдыхая ставший таким родным запах леса, он чуть не заурчал от удовольствия, почувствовав лёгкие поглаживающие прикосновения к своей шее. — Просто мне так захотелось увидеть тебя, — глухо сказал он, чувствуя, что ещё немного и уснёт, — когда она пришла ко мне с этим виноватым взглядом, я как будто со стороны увидел как она манипулировала нами все это время. И стало так противно от самого себя, что я позволял ей это делать. — Ты любил ее, — вздохнула девушка. — Нет. Теперь я точно знаю, что нет. С ней было комфортно, хорошо, но любовь? Нет. Клаус не видел как зажмурилась блондинка, пытаясь сдержать счастливую улыбку. Поцеловав его в висок, она почувствовала как его руки окончательно расслабились и поняла, что он уснул. Укрыв его пледом, она машинально отметила, что дождь закончился и заставила себя оторваться от созерцания этого красивого мужчины. Ее мужчины. Она даже немного зарделась от этой мысли, но тут же посерьезнела. Сначала надо сделать дела. Оставив ему записку, что ей надо забрать Хельгу и накинув плащ с капюшоном, девушка ещё раз обернулась на безмятежно спящего Майклсона и вышла из дома. Оседлав своего коня, Арья галопом проскакала в центр деревни. Она действительно собиралась забрать сестру, но прежде решила кое-куда заехать. Прискакав к таверне, в которой работала Петрова, блондинка спешилась и, привязав коня, вошла внутрь. На нее тут же пахнуло парами переваренного пива и она поморщилась от чересчур громкого смеха викингов. Здесь было темно и грязно, так что откинув капюшон, девушка прошла за дальний незанятый столик, стараясь не привлекать внимания, что ей не особо удалось, учитывая, что на ее белые волосы не оглядывался только вусмерть пьяный. Накинув снова темную ткань на голову и дождавшись пока к ней подойдёт Татия, она подняла на неё ироничный взгляд голубых глаз и усмехнулась, видя как дёрнулась темноволосая, узнав ее. — Присядь, Татия, надо поговорить. — Я не могу, Оливер… — Есть вероятность, что после нашего разговора тебе не придётся больше здесь работать. — И от чего это зависит? — Только от тебя, дорогая. Так что, присоединишься ко мне? Немного подумав, она медленно села, не опуская подозрительного взгляда с, она знала, девушки Клауса. Видя, что блондинка явно никуда не торопится, она раздраженно начала: — Так чего ты хочешь? — Чтобы ты оставила Элайджу и Клауса в покое, — не отрывая заинтересованного взгляда от поединка армрестлинга, ответила Адельхейд. — Может у нас взаимные чувства к друг другу? — У всех троих? — все также не смотря на темноволосую, спросила валькирия, а Петрова поморщилась в ответ, — зачем ты здесь работаешь? — Не все могут позволить себе путешествовать и жить в больших домах, ничем при этом не занимаясь, — немного зло усмехнулась она, а Арья мысленно кивнула. Значит всё-таки деньги. — Ты любила хоть кого-то из них по-настоящему? — не особо ожидая услышать положительный ответ, она удивлённо посмотрела на порозовевшую и молчащую брюнетку, — и кто же этот счастливчик? — Я не обязана отчитываться перед тобой. — Разумеется, нет. Уверена, что Эстер будет интересно послушать о том как двое ее сыновей делили одну девушку у неё под носом на протяжении года. Даже боюсь представить ее реакцию. Итак, попробуем снова. Кого из них ты любила? — Элайджу, — зло ответила Татия, закусив губу. Эстер боялись многие. — Тогда я вообще ничего не понимаю. Он влюблён в тебя, ты в него. Откуда тут появился Клаус? — Это началось года два назад, — начала Петрова, нервно выламывая пальцы, — они с Клаусом тогда ещё соперничали буквально во всем. Кто быстрее, сильнее, ловчее и так далее по списку. Так уж вышло, что я понравилась Элайдже и его брат тут же влез, узнав об этом, начал ухаживать за мной. Хочешь верь, хочешь нет, но какое-то время я действительно любила их обоих, — она немного виновато посмотрела на Адельхейд, — но потом, не сразу, но я поняла, что к Клаусу я не испытывала и сотой доли того, что испытываю к Элайдже. Однако менять что-то… я не захотела. Сама не знаю почему. А вот блондинка знала. Татие просто было удобно. Однако понять суть такого удобства Арье явно было не суждено. Задумчиво постучав ногтями по столу, она медленно ответила: — Что ж, теперь, пожалуй, моя очередь высказаться. Учитывая, что ты сама не знаешь чего хочешь, придётся помочь тебе определиться. Если ты ещё раз попытаешься втянуть Клауса в этот болезненный треугольник, то случайно споткнёшься и что-нибудь себе сломаешь. Не пойми меня неправильно, я не хочу угрожать тебе и, тем более, калечить, но своими метаниями ты мучаешь прежде всего именно Майклсонов, а я с некоторых пор очень чутко отношусь к этой семье. Насчёт Элайджи решай сама. Если у тебя остались к нему какие-нибудь чувства, попробуй построить с ним отношения. Если нет, то исчезни из жизни этой семьи, — на протяжении всего времени, что она говорила, Арья не отрывала от чуть сжавшейся брюнетки жесткого взгляда. Достав из внутреннего кармана небольшой туго набитый мешочек, она положила его на середину стола и продолжила, — тут достаточно, чтобы начать другую жизнь. Уехать в другое место и построить что-то новое или же остаться здесь и попытать счастье со старшим Майклсоном, при этом не завися от него материально. Решай. — и снова заинтересованно уставилась на начинающий разгораться спор между двумя воинами, как будто не замечая бледности своей собеседницы. Петрова взяла мешочек в руку и задумчиво ответила, чуть погодя: — Знаешь, я останусь. И действительно начну новую жизнь. С Элайджей. Но без этого, — она протянула деньги обратно и сложила руки на груди, — новую жизнь надо начинать не с того, что от тебя откупается девушка твоего бывшего. — Аккуратнее в выражениях, Татия, — холодно произнесла Адельхейд и встала, убрав мешочек, — надеюсь, мы поняли друг друга. — Определённо. Выйдя из кабака, блондинка тут же расслабилась и улыбнулась. Все вышло даже лучше, чем она предполагала. Мда кто ж знал, что у этой Петровой всё-таки получится сделать счастливым Элайджу. Даже Ребекка вроде как перестала в последнее время доводить ее до слез или бешенства, в зависимости от настроения блондинки, каждый раз, когда Татия приходила к ним в дом. За своими мыслями девушка не заметила как дошла до поселения и, ещё раз вздохнув от резко усилившегося предчувствия приближающейся беды, пошла в сторону своего дома. Отвратительно, когда ты знаешь, что произойдёт что-то плохое, но мало того, что не можешь предотвратить это, так ещё и не знаешь откуда именно ждать беды. Быстро посмотрев на затянутое тучами небо, она вспомнила, что через два дня полнолуние. Что ж, хоть с этим проблем нет. В самое первое полнолуние, что они провели здесь, решили все вопросы с оборотнями. Они с Хельгой редко обращались в волков, но в этот раз решили сделать исключение. На то, чтобы найти вожака у них тогда ушла почти вся ночь, но оно того определённо стоило. Четыре месяца назад, полнолуние. Очередной волчий вой раздался левее и иссиня чёрный волк, утробно зарычав, бросился туда. За ним, не отставая, бесшумно соприкасаясь лапами с землёй, неслась волчица с серебристой шерстью. Быстро переместившись к месту, откуда звучал вой, брат и сестра увидели нервно ходящего из стороны в сторону оборотня серо-рыжей окраски с немного безумным взглядом. Хотевший уже броситься на раза в два превышающего его в размерах чёрного волка, видно посчитав, что он оспаривает его территорию, вожак тут же ошеломлённо замер, услышав предупреждающий рык волчицы. На уровне инстинктов он почувствовал, что перед ним те, кому принадлежат титулы Короля и Королевы волков, двое из четырёх. Наконец осознав причину, по которой его ребята сегодня были особенно беспокойны, он согнул переднюю лапу в своеобразном поклоне. Однако тут же выпрямился, услышав жалобный скулёж одного из членов своей стаи, которого за шкирку выбросила на поляну волчица с кирпично-красной шерстью. Одним из преимуществ первородных оборотней было сохранение сознания даже во время трансформаций и, благодаря телепатическим возможностям старшей сестры, трое волков могли сообщаться друг с другом. Вот и сейчас, немного раздраженно наблюдая за действиями появившейся сестры, Сигурд мысленно спросил: — «Неужели без представлений никак, Арья?» — «Он пытался меня укусить, — волчица рыкнула на и так до смерти испуганного оборотня, — да и это тот, кто убил ребёнка.» — «Так он всё-таки жив, — протянула Хельга, подходя к сжавшемуся возле вожака оборотню и обнюхав его, повернулась к сестре, внимательно за ней наблюдающей, — я, пожалуй, пойду. Справитесь дальше без меня?» — «Конечно. Я скоро приду к тебе», — ответила Адельхейд, наблюдая за быстро удаляющейся волчицей с отливающей серебром шерстью. Заметив первые лучи солнца на горизонте, она легла на землю, ожидая пока волки снова не станут людьми. Уже обратившийся обратно Сигурд также молча ждал и, подойдя к тяжело дышавшему мужчине средних лет, подал ему руку, помогая подняться. Одевшись в заранее приготовленные брюки, он встал на одно колено, склоняясь перед Блэком и подавая пример остальной стае сделать то же самое. Кивнув на это церемониальное приветствие и позволяя им подняться, Сигурд спросил: — Как тебя зовут? — Энсель, мой Король. — Просто Сигурд, — поморщился парень. Никто из его семьи не любил эти титулы, — думаю, ты уже понял кто мы. — Эта легенда переходила от отца к сыну в нашем роду. Мой отец с самого детства рассказывал мне про Первородную стаю и их вожаков, имеющих силу ведьм, чтобы защитить нас от великого зла. — Ты знаешь, что твой прадед был членом моей стаи? — Да, я знаю это. — Тогда ты… Но договорить ему не дал хруст встающих на место костей, привлёкший внимание всех присутствующих людей. На месте волчицы через секунду стояла невероятной красоты девушка, но, в отличие от остальных, она не была нага. Платье со шнуровкой на груди и открытыми плечами того же цвета, что и шерсть исчезнувшего животного, плотно облегало стройный женский стан, расходясь к земле все более свободной юбкой с двумя разрезами спереди, под которой были чёрные обтягивающие брюки. Откинув белые волосы за спину, она подошла к брату и поднятием руки остановила хотевшего склониться альфу: — Не стоит, Энсель. — Вы, должно быть, Адельхейд? Первородная ведьма, алая волчица и Королева оборотней? — Про алую волчицу я не знала, — поморщилась Арья, услышав новый титул. — Она появилась минут десять назад, — усмехнулся в ответ Энсель, — что ж, могу я пригласить вас в наше поселение на ранний завтрак? — Мы бы с удовольствием, поверьте, но в месте где мы остановились могут возникнуть вопросы по поводу нашего отсутствия. — И нам бы хотелось как можно скорее решить несколько вопросов, из-за которых мы и нашли вас, — закончил Сигурд и хотел приступить непосредственно к причине почему они здесь, как сестра его снова перебила, — скажите, Энсель, вы знакомы с Клаусом Майклсоном? Сигурд ошарашено посмотрел на внимательно рассматривающую вожака оборотней Адельхейд. Она и сама не особо понимала что ее дернуло задать такой вопрос, просто эти глаза…это были глаза Клауса. Серые с небольшим вкраплением зеленого. И, заметив как дернулся Энсель, она чуть прищурилась, считывая его эмоции, побледнев от неожиданной догадки. Предположение Хельги, о связи семьи Майклсон с оборотнями, а теперь и эмоции альфы на вполне безобидный вопрос… Это была смесь из страха, любви, нежности и холодной ярости. Такое не испытывают к чужому человеку. Видя, что девушка почти догадалась о самой страшной его тайне, он бросил на неё умоляющий взгляд и медленно ответил: — Нет, я с ним не знаком. Арья, чуть погодя, кивнула. Она поняла, что никто не знает правды и Энсель хочет, чтобы так оно и оставалось. Подтвердив взглядом, что она сохранит его секрет, блондинка повернулась к брату: — Прости, Сигурд, продолжай. Бросив на неё раздраженный взгляд, который она успешно проигнорировала, он проговорил, обращаясь ко всем собравшимся: — Когда была распущена моя стая, я предвидел, что они создадут собственные семьи, а затем и собственные стаи. Чтобы избежать анархии и войн, каждый из первородных получил свод законов, который поклялся соблюдать и передавать последующим поколениям. Если вы являетесь членом стаи, вожак которой потомок одного из Первых, вы также обязаны соблюдать их. Один из законов гласит, что за убийство ребёнка наказание — смерть, — Энсель наконец понял к чему он ведёт и едва заметно побледнел, — и я бы хотел узнать причину, по которой один из вас убил мальчика и почему он все ещё жив, — холодно закончил Сигурд, а Адельхейд незаметно для остальных поморщилась. Она была не согласна с более, чем половиной этих законов и, особенно, с наказаниями за их неисполнение, но это был один из тех немногих вопросов, в котором брат не прислушивался к ним с сестрой. — Арчи, подойди, — чуть срывающимся голосом сказал Энсель и Арья чуть не застонала вслух. В волчьем обличии она совершенно не заметила, что это ещё совсем ребёнок. На подкашивающихся ногах к ним подошёл щуплый брюнет, лет пятнадцати на вид, — расскажи, что произошло полгода назад. — Мы с Бьёрном были друзьями, — неуверенно начал он, с опаской поглядывая на Сигурда, — несмотря на то, что он был младше меня на шесть лет. Так вышло, что мы поссорились прямо перед полнолунием и я…поймите, я не хотел его убивать. Я бы никогда не сделал этого. Но видимо я убежал слишком далеко от старших и, каким-то образом, оказался возле его дома, а дальше… — у парня задрожали губы и он уставился в землю, пытаясь сдержать слезы. — Наказание для всех одно, — холодно ответил Блэк, доставая из ножен кинжал. Затрясшийся парень огромными глазами посмотрел на своего вожака, в поисках защиты, но Энсель только горько прикрыл глаза в ответ. Он ничего не мог сделать. Увидев, как Сигурд замахнулся, метив ему в горло, Арчи зажмурился, но послышался звук удара металла о металл, а боли так и не последовало. Медленно приоткрыв один глаз, он ошарашено посмотрел на скрестившую с братом кинжалы девушку. Твёрдо смотря Сигурду в глаза, Адельхейд тихо сказала, не убирая оружия: — Нет. — Закон гласит… — Что мы не трогаем детей, — перебила его блондинка, — посмотри на него. Он ребёнок. — Который убил человека. — Я не сказала, что он невинный ребёнок. — Арья… — Я сказала нет. Милосердный король может и поменять законы ради своих подданных. Они несколько минут не прерывали зрительного контакта, пока, наконец, Блэк медленно не опустил кинжал. Усмехнувшись, он сказал: — Раз ты помиловала его и другие могут воспротивиться выполнять предписанное. — Закон остаётся тот же. Не я его писала, не мне и менять. Но на детей смертная казнь отныне не распространяется, — жестко ответила валькирия и повернулась к все ещё дрожащему Арчи, — ты совершил преступление и должен за него ответить. Любой оборотень прежде всего должен уметь управлять своими эмоциями, особенно гневом и яростью, ты же не справился и из-за этого погиб твой друг. За это ты изгоняешься из стаи, — блондинка впервые слышала такой облегчённый вздох, — ты будешь путешествовать по миру и учиться управлять собой и своим внутренним волком. А когда научишься, будешь обучать этому других волчат, которым понадобится твоя помощь. — Я все понял, спасибо вам, я не подведу — сбивчиво ответил парень и Арья еле заметно улыбнулась ему. Обернувшись, она увидела как все неотрывно наблюдают за каждым ее движением, но особенно отличался один, переполненный благодарностью и уважением взгляд серых глаз, одновременно знакомый и чужой. Бросив последний взгляд на Энселя, она развернулась, уходя, и уже практически скрывшись за деревьями, услышала тихий шёпот: — Спасибо, моя Королева. Уже подойдя к дому, Адельхейд снова вздохнула. Они с Сигурдом тогда не разговаривали недели две и это была первая их настолько крупная ссора. Потихоньку все вернулось в прежнее русло, но, как говорится, осадок остался. Войдя в дом и повесив плащ, девушка резко схватилась за дверной косяк, стараясь не упасть от резко нахлынувшей слабости и тумана в глазах. Словно из-под толщи воды она слышала обеспокоенно что-то спрашивающую сестру и, начиная задыхаться, сказала ей: — Что-то случилось, Хельга. Что-то плохое. Почувствовав, что ее куда-то ведут, она попыталась воспротивиться, но, узнав мягкие руки сестры, успокоилась и позволила ей посадить себя в кресло. Какие-то размытые картинки стали проясняться и валькирия похолодела, осознав что это значит. Ощутив прикосновение ладошек к своему лицу, она попыталась сконцентрироваться на размеренном голосе целительницы: — Держись. Сосредоточься на моем голосе. Ты дома. В тепле и спокойствии. Сделай глубокий вдох и медленно выдохни. Отдели в своём сознании что происходит с тобой и что происходит с другими. Через несколько минут блондинка задышала уже ровнее и вскоре вовсе успокоилась. — Как ты поняла что делать? — спросил рыжеволосую Сигурд, вытирая мокрый лоб валькирии. — Я не понимала. Просто делала то, что мне казалось должно помочь ей. Сиди, — тут же крикнула она, видя, что Адельхейд пытается встать, но та перебила ее. — У нас нет на это времени. Сигурд, сейчас придёт Ребекка. Успокой и позаботься о ней. Хельга, — она внимательно посмотрела на сестру, уже вполне твёрдо стоя на ногах, — мне понадобится твоя помощь. Что-то случилось с Клаусом. Я выведу его и Кола, а ты отвлеки Эстер и, по возможности, Майкла. Как только она договорила раздался какой-то отчаянно громкий стук в дверь и, не дожидаясь ответа, в дом ввалилась еле держащаяся на ногах от рыданий Ребекка. Сигурд еле успел подхватить ее прежде, чем она соприкоснётся с полом и, схватившись за него, она всхлипнула. — Помогите. Майкл там… Клаус… Элайджа и Кол пытались… Уже выбежавшие на улицу девушки не дослушали ее и, быстро вскочив на своих коней, во время чего Арья слегка покачнулась, рысью поскакали к дому Майклсонов. Разделившись на развилке, дрожащая, как осиновый лист, Хельга пришпорила Артура и поехала по прямой дороге к главному входу в дому, тогда как Арья объехала его сзади. На скаку спрыгнув с коня, валькирия быстро подошла к окну, ведущему в комнату Кола и, услышав как Хельга тарабанит в дверь и отвечающий ей что-то голос Эстер, быстро влезла внутрь. Пройдя ее насквозь, она остановилась в коридоре и прикрыла глаза, прислушиваясь. Найдя во всем разнообразии звуков голос Кола, кричащий на кого-то, блондинка пошла в том направлении и уткнулась в одну из хозяйственных комнат. Отворив дверь, она увидела уже без сознания истекающего кровью Клауса, разъяренного Кола, который пытался что-то сделать, неумело зажимая колотую рану и Майкла, который явно чувствовал сожаление, но даже не пытался как-то помочь. Почувствовав захлестнувшую ее ярость и с горящими алым огнём глазами, валькирия бесшумно сделала пару шагов к стоящему к ней спиной и не заметившему ее Майклу и, подняв руки на уровень его головы, сделала несколько плавных движений пальцами, заставляя уже несколько минут обволакивающую их алую энергию сорваться и ударить мужчине в виски, заставляя пробудиться его самые потаенные страхи и одновременно лишая возможности двигаться. Подойдя к растерянно поднявшему на резко возникшую тишину голову Колу и, присев рядом с ним на колени, Адельхейд быстро осмотрела Клауса. Не обращая никакого внимания на замершего брюнета, она направила руку на открытую рану и остановила кровь, создав с помощью своей энергии что-то вроде заслонки. На поддержание жизни хватит, а там Хельга его в миг поправит. Встряхнув за плечи застывшего в шоке младшего Майклсона, она твёрдо произнесла: — Кол. Прошу, я все потом тебе объясню, но сейчас мы должны спасти твоего брата. Мне нужна твоя помощь. Проморгав и взглянув на неё чуть более осмысленным взглядом, он кивнул, подхватывая Клауса, и перебросил его руку себе через шею. Подхватив его с другой стороны, Арья сказала: — Снаружи ждут лошади, а твоя мать, скорее всего, уже идёт сюда. Так что, если есть путь, на котором мы не пересечемся с ней, веди. — Есть, — кивнул Кол, идя куда-то вглубь и ненавидяще посмотрев на Майкла напоследок, спросил, — не боишься, что Эстер увидит эту статую? — Плевать. Если понадобится и ее в такую превращу, — прошипела Адельхейд. Выйдя через сарай на улицу, они увидели нетерпеливо выламывающую руки Хельгу, которая ждала их вместе с лошадьми. Быстро подбежав к ним, она велела положить Клауса на землю и, что-то прошептав, посмотрела на него через вызванную сферу белой энергии. Кол, казалось, сейчас прожжёт в ней дырку, так пристально он на неё смотрел. — Я сделала так, чтобы он смог перенести дорогу. Остальное — дома, — быстро сказала целительница, поднимаясь с колен и избегая взгляда Майклсона. Добрались они за рекордные семь минут и, быстро перетащив бессознательного парня на кровать, Хельга всех выставила из своей комнаты. Рвущуюся к брату Ребекку пришлось напоить успокоительным отваром и, в итоге, изредка всхлипывая и вздрагивая, она заснула. Ее младший брат, казалось, так глубоко ушёл в себя, что ударь в него сейчас молния, он и не заметит. Сигурд покачал головой, укрыв блондинку пледом и достав бутылку пятидесятилетнего виски, которую он берег для особого случая, разлил в два стакана. Подав один из них Майклсону, он сел рядом с ним и стал молча ждать. Показавшаяся через тридцать минут Хельга выхватила стакан из рук брата и, выпив содержимое, устало поморщилась. — Все в порядке, мы вовремя успели, — и, положив руку на плечо уже хотевшего пойти к брату Кола, мягко сказала, — не стоит. Он сейчас спит, с ним Арья. Она позаботится о нем. Кол кивнул в ответ, так и не посмотрев на неё. — Братец, не оставишь нас ненадолго? — спросила рыжеволосая. — Да, конечно. Я как раз хотел перенести Ребекку, — и, аккуратно взяв на руки спящую блондинку, стараясь не разбудить ее, пошёл в свою комнату, — тише, дорогая, ты и так переволновалась сегодня, — прошептал он, когда девушка беспокойно поморщилась, и положил ее на кровать. Убедившись, что она снова крепко заснула, Блэк прикрыл за собой дверь и вышел на улицу. Ему надо проветриться. Все это время молчащая Хельга проводила взглядом удаляющуюся спину брата и обернулась к неотрывно смотрящему в огонь Колу. Она ещё никогда не видела его таким. Лучше бы он кричал, ругался, да что угодно, но только не молчал. Она понимала, что на него навалилось слишком много в один момент: почти смерть брата от руки собственного отца и правда о ней. Рыжеволосая прикрыла глаза, понимая, что хотя бы один из этих вопросов надо решить прямо сейчас и что от ее выбора сейчас зависит все. Вперёд или назад. Рискнуть всем, в том числе их жизнями, или спрятаться в нору и уехать навсегда, ничего не объясняя. Попытавшись представить второй вариант, она мотнула головой, принимая решение, о котором вполне возможно пожалеет. Тихонько подойдя к неподвижно сидящему в кресле Колу, она присела на корточки перед ним, беря за руки. — Выслушай меня. Это все, о чем я прошу. Потом я приму любое твоё решение. — Немного поздновато для объяснений, не находишь? — холодно усмехнулся он, все же посмотрев на неё, и замер, увидев слезы в малахитовых глазах. Спустя несколько секунд он все же кивнул и она села рядом, подбирая слова. Она рассказывала несколько часов, прерываясь лишь, чтобы ответить на его редкие вопросы. Хельга не умолчала ни о чем: ни о своих родных, ни о проклятье Пустой, которое распространяется на их половинок. Под конец, говоря, что она поймёт, если он оставит ее, девушка даже не заметила бегущие по щекам слезы и, комкая в дрожащих пальцах юбку платья, замолчала, ожидая его реакции. Кол молчал довольно долго, изредка прикладываясь к бутылке, которую где-то на половине рассказа взял со стола. Он сразу понял, что они не обычные ведьмы, но чтобы настолько. Неожиданно чертыхнувшись, он резко притянул ее за руку, сажая к себе на колени, и крепко обнял. Хельга только пискнула от неожиданности. Она-то думала он сейчас усмехнётся и уйдёт, не хотя ее больше видеть. Целительница попыталась отстраниться, но он только крепче прижал ее к себе и ей ничего не оставалось как говорить, уткнувшись ему в шею. — Ты что, простил меня? — Простил? — она почувствовала его усмешку, — даже не надейся. Ты так легко не отделаешься, милая. — Ты ненавидишь меня? — этот вопрос был задан с таким страхом в голосе, что он сжал ее ещё крепче, чуть ли не ломая ей рёбра, но она не почувствовала боли, затаив дыхание, ожидая ответа. — Ты не прощена, так и знай. Но разве можно ненавидеть ту, ради которой хочется жить? Она все же отстранилась от него, мельком замечая вновь влажные щёки и недоверчиво посмотрела на него: — Ты же ненавидишь ведьм. — Так ты и не ведьма, — он стёр большими пальцами влажные дорожки и чмокнул ее в нос, — ты первородная волчица, обладающая даром целительства и управления одной из стихий. Но мне не нравится, что ты настолько старше меня, — он недовольно поморщился, а Хельга, все ещё не веря, всхлипнула: — А как же проклятье? — Какое проклятье? А, той Пустующей. — Пустой, — машинально поправила она. — Точно. Милая, я Кол Майклсон, — он чуть усмехнулся, — гроза викингов, помнишь? Пусть только появится, я ее одной рукой при… — договорить ему не дал требовательный поцелуй с небольшим привкусом соли. Что-то отчаянное было в том, как она прикусывала его губы и он отвечал не менее яростно, зарываясь пятерней в ее рыжие волосы и понимая, что он может так сидеть с ней хоть целую вечность. С трудом оторвавшись от слегка распухших губ рыжеволосой, он, слегка задыхаясь, сказал: — Но чтобы больше никаких секретов. Ты поняла меня? Никаких тайн между нами, пообещай мне, Хельга. — они внимательно смотрели в глаза друг другу, касаясь кончиками носов. Поэтому он тут же заметил, как она вдруг распахнула глаза и медленно отстранилась, убирая свои руки с его лица. — Я не знаю чего-то ещё, любимая? — он усмехнулся, возвращая на лицо маску холодности. — Нет, — она уверенно посмотрела на него, — но, чтобы между нами не осталось недосказанности… Есть тайна, которую узнала моя сестра и поделилась ею со мной, взяв обещание, что я никому не расскажу. Это касается твоей семьи. — Тебе не кажется, что тогда я имею большее право знать, чем ты и Арья? — он насупился. — Как бы я не хотела обратного, ты узнаешь, Кол. — она прикрыла глаза, представляя, что устроит Майкл когда узнает правду, — такие тайны долго не хранятся в секрете. Но я лишь хочу попросить тебя, позволь мне не предавать доверия сестры и не рассказывать тебе. Это — единственное, что я скрыла что может повлиять на нас. — Это может разрушить наши жизни? — Да. Особенно если кто-то из твоей семьи узнает раньше времени. — Ладно, — поморщился Кол, — с Арьей я потом поговорю сам. — Я обещаю тебе, Кол Майклсон, никогда не хранить от тебя секретов, которые могут повлиять на наши жизни или наших родных, если только это не чужие тайны, — медленно проговорила Хельга, снова сжав его лицо руками. — Я обещаю тебе то же самое, Хельга Блэк, — он на мгновение прижался своим лбом к ее, но тут же начал тараторить, пытаясь скрыть задорные искорки в глазах, — обещаю любить тебя в болезни и здравии, в радости и в горе… Но закончить свадебную клятву ему не дал увесистый подзатыльник от вошедшей Арьи, которая, усмехнувшись, сказала: — Что-то я не помню, чтобы ты спрашивал у меня благословения, будущий братец. — Это и не нужно когда любовь настолько сильная, что пережила боль, разлуку, расстояние, время… — вдохновлено начал он, но был перебит ещё одним подзатыльником, теперь уже от Хельги. — Почему только плохие эпитеты? — пожала она плечами в ответ на его обиженный взгляд, а Арья уточнила: — Это все она пережила за четыре месяца, что мы здесь? Но отвечать Майклсон не стал, посчитав такие вопросы оскорблением своего достоинства. Прижав к себе Хельгу и наблюдая как Адельхейд наливает себе виски, он тихо спросил: — Как он? — В порядке, спит, — отстранённо кивнула блондинка, но тут же тепло улыбнулась, — увидев ее в деле, ты удивишься насколько моя сестра талантливая целительница. — Я так и не поблагодарил вас, девочки… — Прекрати, Кол, — прервала его блондинка, поморщившись, — расскажи лучше что случилось, а то единственное, что меня удерживает от убийства вашего отца — это твой брат, лежащий в соседней комнате. — Он мне больше не отец, — резко ответил тот, напрягшись, но тут же почувствовал как Хельга сжимает его руку и немного успокоился, — рассказывать особо нечего. Элайджа с Клаусом устроили поединок, просто шуточное соревнование, — тут же сказал он, заметив приподнятую бровь валькирии, — мы с Ребеккой наблюдали за ними и делали ставки, в общем, ничего такого. Но видимо мы увлеклись и не заметили как подошёл Майкл. Он остался чуть в стороне, наблюдая, и, когда Клаус, использовав какой-то приём, победил, рассвирепел. Он подошёл к нему и начал напирать, вынуждая сразиться и с ним, хотя знал, что Клаус вымотан и слабее его. Ник тоже молодец, — Майклсон поморщился, — повелся на его провокации. Короче говоря, долго тот бой не продлился и, скорее всего из-за того, что Клаус устал, он буквально налетел на меч Майкла, споткнувшись. Тот кажется и сам не ожидал такого, — он горько усмехнулся, вспомнив ошарашенное лицо отца, — мы оттолкнули его и понесли Ника в дом, а учитывая, что Хельга целительница, Элайджа решил, что нашей матери может понадобиться помощь и послал за вами Ребекку. Но рана была глубокой, он умирал и Эстер не знала что делать. Элайджа побежал в деревню, надеясь найти хоть кого-то кто сможет помочь, хотя мы понимали, что это безнадёжно. Если наша мать не справилась, то ничего уже не поможет. Так мы думали до сегодняшнего дня, — тут же поправился он, поцеловав свернувшуюся на нем калачиком девушку в лоб, — когда Эл убежал, мать пошла за какими-то травами, но тут появилась Арья и дальше вы знаете. — Она открыла мне дверь, — немного приглушенно продолжила его рассказ Хельга, — я должна была отвлечь ее, чтобы Адельхейд смогла пройти к вам, — пояснила она удивлённому Колу, — но когда она увидела меня, то сказала, что это все слухи и вам никакая помощь не нужна. Казалось, что Майклсон сейчас взорвется от начавшей переполнять его ярости и, чтобы немного отвлечься от не самых благородных мыслей, спросил: — А как вы так быстро добрались к нам? Мы только и успели что перенести Клауса, а тут уже входит Арья. — Ты ведь знаешь о моих силах? — блондинка вопросительно посмотрела на него. — Хельга вкратце ввела в курс дела. — В общем, одна из моих способностей, недавно открывшаяся, кстати говоря, — она закусила губу, — это предчувствовать беду. Не спрашивай меня всегда ли и как это работает, я и сама не знаю, — тут же подняла она руки в защитном жесте, останавливая хотевшего что-то сказать брюнета, — придя с охоты, я чуть не упала в обморок и, чувствуя как сознание начинает уплывать, видела что-то вроде видений. Рыдающую Ребекку и тебя, пытающегося остановить кровь Клаусу. Поэтому, когда пришла твоя сестра мы уже знали что нужно делать, — пожала плечами Арья. — Круто, — оценил Кол. — Не особо, — поморщилась блондинка, вспомнив как жила последние недели, словно на пороховой бочке, — я пойду к Клаусу. Уверена, вам еще многое надо обсудить, — она напоследок тепло улыбнулась им и пошла в комнату сестры. Обтерев снова вспотевший лоб парня (как объяснила Хельга это отходная горячка), она присела рядом на кровать и начала перебирать его пальцы, поглаживая костяшки. — Ты здорово напугал нас, Клаус, — она тихо шмыгнула носом, — я думала сама умру, пока доберёмся до дома. Знаешь, у меня ведь впервые это. Такая сильная боязнь кого-то потерять, кто кровно не связан со мной. Чтобы ты знал, это мой самый большой страх — потерять близких. Когда умерли наши родители, я была в какой-то апатии и сама не знаю как, но брат с сестрой вытащили меня, а ведь им было не легче. И за своей болью я не заметила как это отразилось на них. Мой брат считает, что такие как мы не должны иметь слабостей, — она поморщилась и уткнулась носом в локтевой сгиб, легонько поцеловав пульсирующую венку, — но я всегда ему на это отвечала, что в какой-то момент наши слабости могут оказаться нашей силой. Тебя ждёт великая судьба, я чувствую это. И, нелегко это признавать, но ты моя слабость, Клаус Майклсон, — девушка невесело улыбнулась, — и только посмей ещё раз оказаться так близко к смерти. «Ведь в следующий раз я могу не успеть» — мысленно закончила валькирия, поёжившись. Ложась рядом, она светло улыбнулась, когда Клаус крепче прижал ее к себе, зарываясь в белоснежные волосы.