Family above all

1489 год. Англия. Мелькающие уже несколько часов за окном деревья наконец сменились домами и девушка отодвинула шторку, с любопытством рассматривая новый пейзаж. Впрочем, через несколько минут выражение любопытства на ее лице сменилось скукой и шторка снова заняла своё законное место. — Я же говорила, что вам не понравится Лондон, мисс. Заурядный, серый и невзрачный. Жалкое зрелище, — презрительно проговорила девушка, сидящая напротив. Густые темно-русые волосы были убраны тканевым ободком на крестьянский манер и только несколько прядей свободно обрамляли высокий лоб. Карие глаза, обычно искрящиеся жизнью, сейчас выдавали тоску по родным местам, которые девушка добровольно покинула, чтобы присматривать за своей госпожой. Тонкие бледно-розовые губы сжались, превратившись в едва заметную ниточку, и родинка над верхней губой стала ещё заметнее. — Эмма, прошу, давай хотя бы попробуем пожить здесь, — закатила глаза беловолосая, — После нашей деревни любой город покажется серым и заурядным. Но нельзя же всю жизнь теперь провести там, верно? — Да? — сомнительно ответила брюнетка. — Когда твоя жизнь длится вечно, то это немного скучно, согласись. А вот в твоём случае, когда жизнь длится около ста лет, то, как по мне, это самое правильное — провести ее в месте, где живет твоя семья вот уже семьсот лет. Я же вижу, что ты скучаешь по ним, — мягко проговорила Кара, ласково посмотрев на насупившуюся девушку, — По матери с отцом и сёстрам. Но ты знаешь, что можешь вернуться в любой момент, правда? — Хорошая попытка, мисс, но нет, — отогнув край шторки и краем глаза посмотрев в окно, проговорила Эмма, — Я не оставлю вас. Кто-то же должен следить, чтобы вы не вляпались в неприятности. — Я вполне могу позаботиться о себе, Эм, — пытаясь скрыть раздражение, ответила блондинка, — Тем более, даже если я во что-то вляпаюсь, как ты выразилась, то ты мне ничем помочь не сможешь. — Я бы не была так категорична, — расправив складки на юбке, проговорила она, — В конце концов не просто же так ваш брат попросил именно мою родственницу присмотреть за вами, когда он не сможет этого сделать. — Мой брат воскреснет только через 67 лет и то, что он попросил твою около пятнадцати раз пра- бабушку присмотреть за мной, когда я воскресну, наводит меня на разные мысли. К примеру, почему он решил, что не доживёт сам до моего возвращения? И что такого может мне грозить, что он попросил передавать свою просьбу из поколения в поколение в твоей семье, пока один из вас не встретит меня? Семья сильнейших ведьм, которая одна из немногих до сих пор преумножает свою силу с каждым новым поколением, а не черпает силу своих предков. — Я не знаю, — спокойно ответила девушка, — но факт остаётся фактом. Я поехала не только потому, что мне завещала это моя бабушка. Вы очень много сделали для меня лично, практически воспитали. Да и к тому же, я считаю вас своей подругой, хоть вы и моя Королева. — Если мы подруги, перестань говорить мне «мисс», «вы» и тем более «моя Королева» — закатила глаза блондинка и ойкнула, когда карета резко подпрыгнула, провалившись колесом в особенно глубокую выбоину. — Не могу, — поморщилась Эмма, — Это в Деревне мы могли вместе лазать по деревьям и воровать яблоки у моей тетушки. А тут мы носим нарядные платья, соблюдаем этикет и выкаем друг другу. А, учитывая, что я ваша служанка, скажите спасибо, что не называю вас «моя госпожа». — Для моей служанки ты слишком языкастая, — пробормотала Блэк и русоволосая кротко потупила взгляд. — Прошу прощения, мисс, мне очень жаль, что расстроила вас. Может я могу что-либо сделать для вас, чтобы загладить свою вину? — ее голос так искрился раскаянием, что если бы не хитрющий взгляд, Кара может быть и поверила бы ей. — Тебе надо стать актрисой. Талант так и выплёскивается. — Может быть. Надо подумать об этом, — пожав плечиками, кивнула Эмма и беловолосая не сдержала улыбки. Послышалась команда кучера и лошади, фыркнув, остановились. Бросив любопытный взгляд на довольно большой белый дом с мраморными колоннами, возле которого они остановились, Кара кивнула открывшему ее дверь кучеру и, приняв его помощь, изящно выглянула из кареты, ступив на ступеньку. — Вы должно быть леди Блэк? — учтиво поклонившись, спросил вышедший к ней навстречу темноволосый мужчина с резкими чертами лица и Блэк чуть улыбнулась, подав ему одетую в кожаную перчатку руку. — Прошу, зовите меня Кара. — Как вам будет угодно, — оставив лёгкий поцелуй на ее руке и не отрывая восхищённого взгляда от голубых глаз, пробормотал мужчина, — Если вы не сильно устали с дороги, мой батюшка выразил желание как можно скорее познакомиться с вами. — Почту за честь, — присев в небольшом поклоне, ответила Блэк и с благодарностью в голосе проговорила: — Ваш батюшка оказал мне большую услугу, согласившись принять меня и, тем самым, избавил от необходимости останавливаться в гостинице. Обернувшись к вышедшей следом из кареты девушке, которая тихонько фыркнула, услышав это, она мягко проговорила: — Эмма, проследи за моим сундуком, будь так добра. — Да, мисс, разумеется. — Могу вас заверить, леди Кара, наш дворецкий очень аккуратно относится к вещам. Ваш багаж в более чем заботливых руках, — тут же проговорил мужчина, немного удивившись. — Ох, я ни секунды не сомневаюсь в этом. Просто этот сундук очень дорог мне и, поэтому, я вожу его отдельно от остального багажа. Видите ли, там письма от моих родных, которых я не видела уже очень долгое время. Должно быть от этого и такое трепетное отношение. Я ни в коем случае не хотела вас обидеть, мистер Сальваторе. — Ну что вы, я прекрасно все понимаю. И, прошу вас, просто Элиот, — мужчина предложил ей локоть и Кара с благодарной улыбкой положила на него руку, — Пойдёмте, я покажу вам ваши комнаты и отведу к отцу. — Благодарю вас. Войдя в массивные дубовые двери, беловолосая с интересом осмотрелась. Размер и убранство дома довольно громко говорили о состоятельности его хозяев. Начинающийся после прихожей просторный зал с начищенным до блеска мраморным полом, невольно наводил на мысли об устраиваемых здесь торжествах. Широкая лестница в другом конце комнаты весело сверкала позолоченными коваными перилами. Произведения искусства и собрания антиквариата, защищённые стеклянными рамками, были здесь буквально повсюду и Кара с удивлением рассматривала такое изобилие предметов из разных эпох, собранных в одном месте. — Мой отец увлекается историей, — заметив ее интерес, проговорил Элиот, — Поверьте, это ещё ничего. В нашей загородной резиденции этого барахла в разы больше. — Вы считаете это барахлом? — изящно изогнув бровь, спросила девушка и мужчина поспешил объясниться. — Я считаю, что увлечение искусством похвально, если оно вас искренне увлекает. В качестве средства капиталовложения я это не приветствую. — Могу предположить, что вы измените своё мнение, начав управлять отцовской компанией, — чуть улыбнулась Кара и, прихватив одной рукой юбку тёплого шерстяного платья темно-зеленого цвета, ступила на мраморную лестницу следом за Элиотом. — Он говорит точно также, хотя и не особо демонстрирую к этому какой-то талант или желание, — усмехнулся Сальваторе и, идя по коридору, на секунду остановился, указав на одну из дверей, — ваша комната, леди Кара. Следующая принадлежит моей младшей сестре Джозефине. Она сейчас в отъезде, но должна вернуться через несколько дней. И вот мы пришли. Это кабинет отца. Желаю удачи, — проговорил он и ободряюще улыбнулся на секунду замявшейся девушке. — Благодарю, — она кивнула ему и вошла в кабинет. Первое, что бросилось ей в глаза — отсутствие лишних предметов. В контрасте с остальным домом здесь были только необходимые элементы мебели, такие как шкаф или стол, за которым и сидел отец Элиота. Мужчина лет пятидесяти с уже виднеющейся сединой в иссиня чёрных волосах и густыми широкими бровями сосредоточенно что-то писал. Про таких говорят, что возраст их только красит, прибавляя солидности. Тихонько притворив за собой дверь, Кара негромко прокашлялась и мужчина поднял на неё бледно-голубого цвета взгляд. — Лорд Сальваторе, — Блэк присела в книксене и твёрдо посмотрела ему в глаза, — Благодарю за то, что позволили остановиться у вас. — Не думаю, что у меня был выбор, миледи, — холодно ответил тот и девушка чуть улыбнулась. — Ну что вы, выбор есть всегда. Я всего лишь… немного настояла. — Да, вы были действительно настойчивы в своём письме, — усмехнулся Эрнест Сальваторе и Блэк солидарно качнула головой, — Что от меня требуется для вашего… для того, чтобы вы получили удовольствие, находясь тут? — О, самая малость, — легкомысленно отмахнулась Кара, — Я была бы очень тронута, если бы вы устроили приём. Танцы. Бал. Как вам угодно. — В вашу честь? — уточнил он. — Боже упаси. Повод придумайте сами. Главное — должны быть приглашены все представители английской знати и обязательно должны присутствовать Никлаус и Элайджа Майклсоны. — Майклсоны?! — переспросил Эрнест и холодно усмехнулся на ее кивок, — это невозможно. Лорд Элайджа покидает их поместье только в случае крайней необходимости и делает это с большим неудовольствием, судя по слухам. А лорда Никлауса вообще никто не видел за все полгода их пребывания в Лондоне. — Должна признать, у вас прекрасное собрание картин, милорд. Одна из них, тот пейзаж, который висит возле профиля Артемиды, — Кара сделала вид, что задумалась и прислонила пальчик к губам, — она меня впечатлила. У меня даже возникло странное чувство дежавю, будто я уже где-то ее видела. Знаете, — поняв, что приглашения она не дождётся, блондинка присела на один из стульев и с нотками грусти в голосе продолжила: — Я была очень расстроена, узнав, что одна из красивейших и богатейших империй пала под ударами Османов. Византия всегда славилась своей живописью и скульптурами, вы бывали там? Ведь Константинополь был взят всего 36 лет назад, вы были тогда ещё совсем молоды. — Нет, я не бывал там, — сухо ответил Сальваторе и девушка мечтательно закатила глаза. — О, вам бы там понравилось. Музыка, искусство, храмы, культура — это была невероятная страна, можете мне поверить. Мне посчастливилось быть близкими друзьями с ее императором — Константином Палеологом*. Он был так любезен, что согласился показать лучшие произведения их художников, которые были настолько прекрасны и уникальны, что факт их существования был государственной тайной. Нельзя же было допустить, чтобы культурное наследие страны исчезло из-за войн или конфликтов, верно? Так вот, насколько я знаю, те процентов двадцать всего наследия, которые не были… утеряны, назовём это так, отошли Римско-католической церкви, — Эрнест сжал челюсти с такой силой, что заходили желваки, а Блэк задумчиво продолжала, словно не замечая его реакции, — И их Папа вроде как неофициально монополизировал своё владение этими сокровищами. Говорят, это разумеется только слухи, что, когда где-то всплывает византийская живопись или скульптуры, то их обладатели странным образом пропадают или неожиданно кончают с собой, а сокровища переходят Церкви. Да уж, чего только не выдумают люди, правда? Впрочем, что-то я увлеклась, прошу мне простить этот краткий экскурс по моим воспоминаниям. Я говорила, что одна из ваших картин показалась мне странно знакомой? — Да, леди Блэк, говорили, — он буквально выплюнул это и Кара мило улыбнулась, — Ваш рассказ был очень интересен. Приём состоится через две недели. Могу вас заверить, что я сделаю все возможное, чтобы на нем было как можно больше гостей, в том числе лорды Майклсоны. — Чудесно, — просияла беловолосая и, чуть кивнув, соблюдая этикет, пошла к двери. Уже взявшись за ручку, она вдруг обернулась и чуть усмехнулась. — Знаете, лорд Сальваторе, можете приложить к приглашению Майклсонам выражение моего почтения и желания увидеть их. Возможно, это качнет чашу весов в сторону их положительного ответа. И, не дожидаясь ответа, Блэк покинула кабинет. — Крайне неприятный человек, — раскладывая вещи из сундуков, проговорила Эмма и Кара кивнула. — Согласна. Но он нужен нам. — Вы уверены, мисс? — оторвавшись от перебирания платьев, Эмма подняла встревоженный взгляд на сидящую на кровати беловолосую и продолжила: — Вы уверены, что готовы к встрече с ними? С ним? Кара ничего не ответила. Невидяще посмотрев на разложенные рядом наряды, она встала и, подойдя к окну, открыла его. Зябко поёжившись от тут же ворвавшегося морозного воздуха, она сложила руки на груди и задумчиво посмотрела на одёргивающую хныкающего сына женщину. Проследив, как мама всё-таки согласилась купить ему ещё один леденец и они пошли дальше по выложенной камнями дороге, Блэк тихо проговорила: — Дай мне мой сундук, Эм. Девушка со вздохом повиновалась. Небольшой, буквально тридцать сантиметров в длину, кованый сундучок перекочевал на комод рядом со стоящей у окна ведьмой и та медленно отворила крышку. Достав верхние три письма, она присела на стул и вынула первое из конверта. «Дорогая Каролина, Надеюсь, это письмо найдёт тебя в добром здравии и в тот момент, когда ты уже вспомнишь о том, кто ты. Также, спешу тебя заверить, что я бы не обращался к тебе этим именем, помня твой наказ, если бы знал какое у тебя будет в предстоящей жизни. На данный момент мы находимся в прекрасной Венеции. Достопримечательности у меня, правда, не было возможности посмотреть, но могу тебя заверить, что даже из окна нашего замка этот город захватывает дух. Полагаю, твоя сестра, Мэллори, уже успела рассказать тебе новости и события, которые ты пропустила, но все же, я также поведаю тебе о них, искренне надеясь на твоё понимание и поддержку. А, возможно, и помощь. Через некоторое время после твоей смерти Никлаус связался с кланом французских ведьм и, что всех нас немало удивило, взял их под свою протекцию. Мы не знали какие цели он преследует и чего хочет добиться от этого сотрудничества, но через несколько недель после их довольно близкого общения с главой этого клана, я заметил в нем кардинальные изменения. Погоня Майкла и его неумолимое желание убить нас, безусловно, отразилось на каждом из моих братьев, но на Никлаусе, пожалуй, больше всего. Возможно, поэтому, я и не сразу заметил перемены внутри него, посчитав их за проявления страха быть найденным нашим отцом. Сейчас, спустя двести семьдесят лет я могу с уверенностью сказать, что именно влияние Кристины (главы клана, про который я писал выше) было последней каплей в кубке здравого рассудка Никлауса. И эта последняя капля прорвала плотину, которая до этого сдерживала его безумие, страх и ярость. Мне неизвестна технология, единственное, что я смог выяснить — что создание новых серебряных кинжалов, способных усыпить нас, невозможно. Ребекка спит уже сто тридцать два года, Кол — двести семнадцать лет. Финна он заколол практически сразу же, опробовав на нем самый первый кинжал. Убедившись в успехе, Никлаус с тех пор применяет данную меру наказания, если вдруг сомневается в нашей преданности, что, как ты понимаешь, происходит постоянно. Я знаю, что твоя сестра пробовала искать гробы, в которых Клаус держит Кола и Ребекку, и знаю, что результатов это не принесло. Поэтому, я лишь прошу тебя вернуть ему воспоминания, которые возможно напомнят ему, что не все в этом мире подчинено жестокости и насилию. Об остальных деталях, я более чем уверен, тебя проинформировала Мэллори, поэтому не буду углубляться в лирические подробности нашего с братом бегства путешествия. С искренней надеждой на как можно более скорую встречу и уважением к тебе и твоей семье, Элайджа.» Задумчиво расправив чуть загнувшийся краешек письма, Кара отложила его в сторону и взяла второе. Проведя пальцем по такому родному убористому почерку, который в прошлой жизни она видела даже чаще, чем почерк сестры или брата, девушка на секунду прикрыла глаза и, досадливо качнув головой, начала читать. «Милая Кэрри, Если ты читаешь это письмо, значит, Майкл всё-таки добрался до нас и я мертв, либо мой брат решил, что я приношу слишком много проблем и упрятал в ящик. Мда, неспокойные нынче времена. Нервные. Когда ты воскреснешь и обо всем узнаешь я прошу тебя только об одном — позаботься о своей сестре. Я знаю, что сейчас ты скорее всего усмехнулась и спросила не идиот ли я, просить тебя присмотреть за собственной сестрой, но, поверь, я знаю о чем говорю. Она вернётся раньше тебя и, я искренне надеюсь, что ваш брат остановит ее от желания найти и встретиться со мной или кем-то из моей семьи. Не пойми меня неправильно, я тоже много чего сделал, но это вряд ли может сравниться с тем, в чем повинен Клаус. Хотя, возможно и может. Я не знаю чего можно ожидать от них, поэтому, советую тебе держаться от имени Майклсон как можно дальше. Элайджа со своим хваленым благородством пытается держать имидж нашей семьи, как хотя бы отчасти нормальной, но разве в этом есть какой-то смысл? Ребекка мало того, что затаскивает каждого признавшегося ей в любви мужчину к себе в кровать, так ещё и устраивает истерики, когда Ник убивает ее любовников. Правильно делает. Хоть какой-то прок от его паранойи и маниакальной жажды любви к себе. К черту его воспоминания, к черту его спасение, о котором Элайджа неустанно твердит, как какую-то мантру, словно пытаясь убедить в этом самого себя. Нас не спасти. Никого из нас. Если вмешаетесь, любой из нас потащит вас в ад за собой, поэтому, убереги сестру от моей семьи, так как я, судя по всему, этого сделать не смогу. Она слишком чиста и слишком верит в хорошее в людях, чтобы не попытаться помочь тем из нас, кто будут живы к этому моменту. Как, собственно, и ты. Поэтому, я говорю тебе то же самое. Тебе ничего не изменить, Кэрри. Тебе не изменить Клауса. Несмотря на то, что я ненавижу то, что мы делаем последние триста лет, я даю тебе такой совет. Беги от нас. Избегай. Живи, наслаждайся искусством, учись чему-то новому. Береги сестру и передай ей, что я буду любить ее вечно, независимо от того жив я, сплю или мертв. Будь счастлива. Навеки твой брат, Кол.» Задумчиво постучав ноготками о деревянный подлокотник стула, Кэролайн вдруг протянула оба письма Эмме. — Прочти. Мне интересно твоё мнение. Та бросила на снова отвернувшуюся к окну беловолосую подозрительный взгляд, всё-таки она ни разу не позволяла ей даже касаться их, но послушно начала читать. Кара чуть поёжилась, чувствуя пробегающие по спине мурашки, и плотнее запахнула накидку, даже не думая закрывать окно. Первым порывом после пробуждения у неё было найти Клауса, вернуть ему воспоминания и… Впрочем все последующее было слишком хорошим, чтобы думать об этом. Но потом Мэллори аккуратно поведала ей новости и блондинка на какое-то время выпала из реальности, переваривая. Клаус, Кол, Ребекка… Она даже не могла себе представить хотя бы половины того, что рассказала ей о них сестра. Но, по ее отрывистому надломленному голосу, Кара поняла, что вырезание целых деревень и организация кровавых оргий — ещё не все, что ей предстоит узнать. Известие о мертвом сне Ребекки и Кола вызвало у неё довольно смешанные чувства. С одной стороны, она с каким-то стыдом призналась себе, что почувствовала облегчение от того, что список их жертв не пополнялся вот уже век у одной и почти два века у другого. А с другой стороны, у неё в голове так и стоял образ готовой помочь всем и каждому Ребекки и смешливого оборванца Кола, который тайком подбрасывал полевые цветы Хельге, смущаясь сделать это лично. Может именно поэтому, она вообще все ещё хотела помочь им. Кара никак не могла поверить, что этот мальчишка лично иссушил три ведьмовских ковена, просто потому что мог, а эта девушка стала опаснейшей стервой на планете, которая жертвует всем ради любой надежды на личное счастье. Очень надеясь, что она не права, Блэк все же подозревала, что Ребекка готова пожертвовать не только чужими людьми ради собственной выгоды. Каким-то шестым чувством она понимала, что, если встанет такой выбор, вампирша может предать собственных братьев. Оставалось только надеяться, что этого не случится, потому что, каждый раз представляя себе реакцию Клауса на это, Блэк чувствовала пробегающую по телу дрожь. Через некоторое время она все же решила посетить тот единственный тайник Кола, про который знала. Место, где они оставляли друг друга письма ещё в прошлой жизни, не доверяя их почте. И, как оказалось, не зря. Письмо ждало ее на том же месте, что и все предыдущие. Решив прочесть его в спокойной обстановке, беловолосая убрала его во внутренний карман и поехала обратно домой. Какого же было ее изумление, когда по приезду ее ждало ещё одно послание. Кара только удивлённо посмотрела вслед буквально впихнувшей ей в руки письмо сестре, которая, сжав губы, практически испарилась, громко захлопнув за собой дверь. Посмотрев на имя отправителя, ее брови поползли ещё выше и девушка только качнула головой, гадая чем же Элайджа так разъярил сестру. После прочтения эти два абсолютно отличных по своему содержанию письма вызвали у неё довольно большое количество эмоций. От недоумения и сожаления до шока и ярости. Оперевшись руками о подоконник Кара тяжело вздохнула. Как же сильно она скучала по нему. И с каким трудом сорок лет назад Мэллори удалось убедить ее обождать со встречей. Да уж, с этим Кол немного промахнулся и они с сестрой поменялись ролями. Впрочем, в итоге, пусть и нехотя, она согласилась с целительницей, что прежде чем раздавать подзатыльники первородным вампирам, надо понабраться силёнок. И Деревня вполне для этого подошла. Но откуда она могла знать, что ее отсутствие в связи с восстановлением сил, которое должно было занять у неё максимум год, пришлось растянуть на сорок лет из-за войны, начавшейся между двумя кланами оборотней. Как королева своего вида, и, учитывая отсутствие своего брата, она просто не могла не вмешаться. В итоге, в эти разборки были втянуты ещё три клана и Кара слегка задержалась, напоминая вожакам стай их задачи и законы. Зато сейчас она уж точно готова к встрече с Майклсонами. И то искусство дипломатии, которое она освоила за это время, разнимая вспыльчивых волков, наверняка ей пригодится. — Он называет тот кровавый след, тянущийся за ними через всю Европу «лирическими подробностями»? — неверяще спросила Эмма и Кара чуть усмехнулась, повернувшись к ней. — Думаю, Элайджа просто не хотел тревожить мою чувствительную психику. — А он в курсе, что вы принимали участие в войне между оборотнями? И не только разговоры разговаривали, но и сражались? — Нет. — Тогда ясно, — пробормотала брюнетка и протянула письма их хозяйке, — я не знаю, что сказать, мисс. Они просят вас о прямо противоположных вещах. И, если Кол Майклсон заботится о вас с сестрой, то Элайджа заботится о своём брате. — О трёх своих братьях, — вздохнув, поправила ее ведьма, — и о сестре. — Да хоть о десяти. Кол пишет, что Клауса не спасти, — Эмма пронизывающе посмотрела на холодно сверкнувшую глазами беловолосую, — Вы уверены, что стоит пытаться, если даже его семья не верит в это? Кара некоторое время изучающе смотрела на упрямо сверлящую ее взглядом девушку и вдруг чуть улыбнулась. — Я не собираюсь пытаться спасти его, Эм. Я хочу танцевать. Приготовишь мое лучшее платье? — Разумеется, мисс, — вздохнула брюнетка, понимая, что Блэк не настроена сейчас обсуждать свои планы. Хотя, если бы ее мужчина попал в подобную ситуацию, она бы тоже не стала перемывать ему косточки в разговоре с подружками. Это личное дело, касающееся только двоих. А судя по всему, привязанность Кары к Клаусу не уменьшилась за все это время. Оставалось только надеяться, что это взаимно.

***

Две недели пролетели довольно быстро. Произошедшее за это время знакомство с Джозефиной не принесло положительных эмоций и, учитывая, что Эмма успела практически подраться с по-дьявольски красивой младшей дочерью Эрнеста, их взаимоотношения тоже теплее не стали. Высокий лоб, чёрные волосы, пухлые губы — истинная аристократка и копия отца. Только колючий взгляд холодных чёрных глаз выдавал и такое же сходство с характером. Истинная Сальваторе. К Каре она попросту боялась цепляться, скорее всего узнав от отца, что со старшей Блэк не все так просто и с ней лучше не связываться, а вот Эмме доставалось нехило. Ни разу не выйдя за рамки приличия, Джозефина спокойно интересовалась у неё правда ли, что в деревнях за плохое поведение детей отправляют спать в хлев вместе со свиньями и верны ли слухи о любвеобильности и неразборчивости деревенских женщин. Эмма в такие моменты обычно сжимала руки в кулаки, видимо уговаривая себя не врезать ими в нос Сальваторе, либо, медленно выдохнув, с вежливой улыбкой отвечала, что самую большую неразборчивость она встречала именно в городе, с его обилием домов, в которых держат женщин специально для удовлетворения мужских потребностей. На предложение Кары один раз вмешаться и поставить Джозефину на место, Эмма ответила категорическим отказом. Мол, сама справится. Блэк тогда только пожала плечами, вполне резонно решив, что девочки они не маленькие и, раз ее вмешательство подруге не требуется, разберутся сами. Вспоминать о реакции Эрнеста, которому несколько дней назад за завтраком пришёл ответ лично от Элайджи Майклсона, содержащий благодарность за приглашение и заверение в своём присутствии, Кара точно также не хотела, предпочитая думать о чём-то более позитивном. Хотя Эмма, кажется, получала искреннее удовольствие, наблюдая, как после этого письма, мужчина почтенного возраста, владеющий самой процветающей лесопильной компанией Англии, бегал по всему дому, как выразилась брюнетка, как в попу ужаленный, придираясь к каждому не в ту сторону повернутому предмету, и кричал на всех подряд. А вот его сын не замечал ничего из этого. Каре вообще казалось, что Эллиот не замечал вообще ничего вокруг себя кроме ее темноволосой подруги. Кара даже пробовала намекнуть ей на недвусмысленное внимание со стороны Сальваторе, но брюнетка игнорировала любые намеки как со стороны мужчины, так и со стороны подруги. Только однажды она довольно резко высказалась, что не собирается менять дом своих предков на затхлый городишко, даже если этот «красивый, статный и именитый лорд» решит жениться на ней. По проскользнувшей в этот момент дрожи в ее голосе, беловолосая поняла, что симпатия Элиота вполне взаимна, но проблемы вырисовывались вполне очевидные. И одной из них была его сестра. Джозефина не была слепой и тоже видела как ее брат начинает буквально ронять предметы из рук, в присутствии Эммы. В такие моменты она бросала особенно злые взгляды на игнорирующую ее брюнетку и, если Кара была рядом, то с лихвой отвечала ей тем же за свою подопечную. Поэтому, когда мужчина вдруг постучал в их комнату и позвал Блэк на прогулку по саду, Кара только бросила настороженный взгляд на никак не отреагировавшую на его приход Эмму, которая подбирала украшения к ее наряду на вечер, и кивнула. — Чудесная осень в этом году, вы не находите? — бодро проговорил он, ведя беловолосую под руку по узкой дорожке между кустами роз. — Да, приятная, — вежливо ответила Кара, все же удивлённо поглядывая на него время от времени. Несколько минут они шли в полном молчании, но, когда девушка уже собиралась сослаться на необходимость подготовки к приёму и уйти, Элиот вдруг оглянулся по сторонам и, видимо найдя, что они ушли достаточно далеко, негромко сказал: — Миледи, надеюсь вы простите мне мою наглость, но я не могу не спросить. Поймите, это буквально вопрос жизни и смерти и от вашего ответа будет зависеть моя судьба… — Кара, которая невольно напряглась, услышав начало этакого признания, уже хотела прервать его, но он не дал ей этого сделать, с каким-то отчаянием продолжив, — Прошу, выслушайте. Я знаю, что так не делается и что это выходит за все рамки приличия, но все же… Она наверняка делится с вами сокровенным, поэтому, я и решил пойти сначала к вам… — начиная понимать к чему он ведёт, девушка чуть расслабилась и слегка улыбнулась, — Скажите, есть ли у меня шанс добиться расположения мисс Эммы? — Знаете, лорд Эллиот, я порядком удивлена, что вам, как члену столь высокого общества, понравилась моя служанка, — аккуратно ответила Блэк и украдкой бросила на него пронизывающий взгляд. На самом деле она абсолютно не была удивлена. В Деревне Эмме не было прохода от поклонников, которым она раз за разом отвечала отказом. И хотя девушка не отличалась особой красотой из-за чересчур тонких губ и толстой родинки над губой, теплый взгляд шоколадных глаз из-под пушистых ресниц заставлял мужчин буквально падать ниц перед ней. А лёгкий непоседливый нрав и острый ум делали ее ещё и интересным собеседником. Но Кара сильно сомневалась, что Элиот разглядел все это в ней за две недели довольно поверхностного знакомства и, поэтому, хотела проверить чистоту его намерений прежде, чем разговаривать с самой Эммой. — Человеку моего общества и возраста позволительно самому выбирать женщину, которая ему нравится, — процедил Сальваторе и холодно посмотрел на неё. — И все же, милорд, чего вы хотите от меня? — Блэк прищурилась, — Эмма точно также сама вольна выбирать с кем связывать свою жизнь. — Разве вы так свободно позволяете ей распоряжаться собственной жизнью? — удивлённо спросил мужчина. — У нас немного другие взаимоотношения. Она моя подруга и путешествует со мной по своей воле. Если однажды она захочет покинуть меня, чтобы вернуться домой или завести семью — то свободно сможет сделать это. — Вот как… — медленно протянул Эллиот и с какой-то опаской проследил как девушка садится на скамейку, — тогда… Неужели я ей совсем не нравлюсь? Кара изумлённо вскинула на него взгляд, уловив нотки отчаяния в явно невольно вырвавшемся вопросе и не смогла сдержать улыбки, увидев как он покраснел. Что-то ей это напоминало. Равнодушие со стороны девушки и проскальзывающее отчаяние со стороны ее поклонника. В тот раз все закончилось довольно романтично, пусть и грустно, поэтому Блэк тяжело вздохнула и пообещала себе, что это в последний раз когда она вмешивается в амурные дела других. — На этот вопрос вам сможет ответить только сама Эмма. Давайте так, — Кара задумчиво расправила складки на платье и встала, — Я поговорю с ней. И, если она назовёт вам своё полное имя, это будет означать, что ее чувства взаимны. Помимо ее семьи, его знают только три человека, если я не ошибаюсь. Если же все будет без изменений… то тут я уже ничем помочь не смогу. — Да, хорошо, — немного сбивчиво закивал Элиот и девушка чуть усмехнулась, — Спасибо вам большое, миледи. — Пока не за что, милорд. А сейчас прошу меня простить, но скоро прибудут первые гости, а я до сих пор… — Конечно-конечно, — перебил ее мужчина, — простите ещё раз, что задержал вас. Пойдёмте, я провожу вас обратно. — Благодарю. Обратно они шли, переговариваясь о всякой ерунде и, бросив ответный иронично-раздражённый взгляд на подошедшую к ним Джозефину, Кара пошла в свои комнаты. — Эм, мне страшно, — голос Блэк дрогнул и она задохнулась, почувствовав как девушка от неожиданности слишком сильно шнуровку на груди. — Мисс… — растерянно начала брюнетка, поняв невысказанный подругой вопрос, но, качнув головой и расслабив шнурки, уверенно проговорила: — Кара, ты сражалась с оборотнями и вела волков за собой в бой. Ты первородная ведьма и моя королева, сильнейшая в своём роде. Никлаусу Майклсону очень повезло, что такая женщина любит его. И если вообще существует шанс спасти его, то это и есть твоё вмешательство. — Я не уверена… не уверена, что… Эмма развернула нервно заламывающую руки беловолосую к себе и с тенью улыбки на губах взяла ее ладошки в свои, с грустной нежностью замечая виднеющуюся в голубых глазах лёгкую панику. — Если бы ты его не любила, то не боялась бы того, во что он может превратиться, если продолжит идти по этому пути. — В этом-то и дело, Эм, — вздохнула Кара, отняв руки, и снова посмотрела на себя в зеркало, — Боюсь, он уже превратился в это. — Тогда ты единственная, у кого может получиться это исправить, — пожала плечами девушка, но вдруг усмехнулась, — А вообще, ты ведь не обязана этого делать. — То есть? — Блэк удивлённо посмотрела на ее отражение и Эмма снова пожала плечами. — Ты ничего им не должна. Никому из них. Да, ты пообещала заботиться о Коле и Ребекке Майклсон, но ведь на их брата это не распространяется, верно? Ты можешь просто выяснить где гробы, разбудить их и дело с концом. А можешь не делать и этого, всё-таки, думаю, твоя смерть, случившаяся по прихоти их матушки, целиком искупила любые твои обязательства в отношении их семьи. — Дело не в этом. Не в моем обещании. Они… Я не знаю. Они моя семья. Такая же, как мои братья и сестра. После всего, через что мы вместе прошли, я не могу просто жить в своё удовольствие, зная, что они страдают, — с каким-то запалом ответила беловолосая и твёрдо посмотрела на своё отражение, — Я действительно не давала такой же клятвы в отношении Клауса. Но… Я не могу оставить его. Я чувствую, что связана с ним и что… и все. — резко оборвала себя ведьма и насупилась. Не говорить же Эмме, что каждый раз представляя себе те ярость и агонию, из-за которых он убивает невинных людей, которую описала ей Мэллори и которых мельком коснулся Элайджа в своём письме, она чувствовала себя так, словно ей медленно вырывают сердце из груди. — Тогда ты сама ответила на свой вопрос «стоит ли оно того», — как ни в чем не бывало ответила Эмма и, защелкнув замочек последней детали ее образа, довольно оглядела проделанную работу, — Ну как? Нижнее платье из темно-синего атласа приятно холодило плечи и грудную клетку, переходя в расклешенную юбку. Поверх него было плотное того же цвета верхнее платье, похожее на накидку, с едва видными витиеватыми узорами, вышитыми серебряной ниткой, и со шнуровкой на груди. Квадратный вырез переходил в обтягивающие до середины кисти рукава, подчёркивая поблескивающие на пальцах кольца. Юбка, из той же плотной ткани, негромко шуршала при движении, струясь сзади недлинным шлейфом. Резким движением пригладив собравшуюся на платье складочку, и тем самым выдав своё волнение, Кара медленно выдохнула и поправила волосы, положив несколько прядей себе на плечи. Заплетенная тонким каскадом косичка позволяла белым локонам свободно лежать на спине, мягко сияя при чуть приглушённом свете. Голубые глаза лихорадочно сверкали, отчего казались темнее обычного, хотя, возможно дело было в темно-синих камушках, тонким ободком украшающих ее шею. Легонько коснувшись бледными пальчиками холодящего кожу сапфирового колье, Блэк чуть улыбнулась и благодарно кивнула затаившей дыхание брюнетке. Лучше и представить нельзя. — Спасибо, Эм. Ты просто волшебница. — Ох, ну что вы, мисс, — снова вернувшись к соблюдению этикета, отмахнулась девушка, все же радостно улыбнувшись, — Не понадобилось ни капли магии. Вы и сами по себе чересчур красивы. — Надеюсь, это поможет мне сегодня, — пробормотала ведьма и, сделав глубокий вдох и медленно выдохнув, кивнула, — Пора поприветствовать наших гостей. — Идите, мисс. Судя по уже заигравшей музыке вы спуститесь несколько позже, чем прибыла основная масса гостей. То, что нужно. — Тебе нужна помощь? — Нет, — Эмма, улыбнувшись, покачала головой, — Я прекрасно справлюсь сама, у вас слишком важный вечер сегодня. — Тогда до встречи внизу, — ответно улыбнулась Блэк и, на середине комнаты обернулась на оклик. — Мисс! — брюнетка замялась, но, упрямо тряхнув головой, внушительно проговорила: — Будьте осторожны. Кара бросила на неё пронзительный взгляд и, молча кивнув, вышла из комнаты. Погруженный в полумрак коридор заканчивался ярко освещённой лестницей, с противоположного конца которой уже действительно были слышны первые звуки оркестра, и Блэк остановилась в шаге от неё, оставаясь в тени и рассматривая гостей. Благородные лорды, с долей снисхождения целующие руки дамам, и при этом смотря на собственных леди с гордостью опытного коллекционера, словно хвастаясь, что его-то жена одевается богаче и с большим вкусом. И не менее благородные дамы, вежливо улыбающиеся друг другу и при этом незаметно поглядывающие на других, прикидывая не надели ли они слишком мало украшений или не пришили ли слишком много рюшек. Кара не знала никого из них. Впрочем ей и не особо было до них дело. Тех, кто ее интересовал, ещё не было, поэтому она предпочла пока не спускаться, из тени наблюдая за гостями и любезно встречающих их Сальваторе. — И как вам удалось убедить этого старикашку устроить такой приём? — усмехнулся вдруг рядом с ней мужской голос и девушка вздрогнула от неожиданности. — А, это вы, — не скрывая неприязни, протянула Блэк и вновь отвернулась к начавшим танцевать парам. — Как невежливо с вашей стороны, миледи, — деланно удивлённо проговорил мужчина и, самостоятельно взяв ее руку, оставил на ней короткий поцелуй, — Я вот, например, очень рад вас видеть, леди Блэк. — Это не взаимно, лорд Генри, — отрезала Кара и выхватила руку из его неприятно влажной ладони. — Вы не соблюдаете этикет, Ваше Величество, — тут же ледяным голосом ответил тот и пробежался по ней пренебрежительным взглядом, — Не могу не отметить, что вы выглядите… потрясающе. Блэк бросила на него неприязненный взгляд, рассматривая ничуть не изменившегося с их последней встречи мужчину. Соломенные волосы сейчас были прилизаны каким-то гелем, а водянисто- голубые глаза с такой же неприязнью рассматривали ее в ответ. Понимая, что он прав и они не имеют права вести себя в Лондоне также, как и среди оборотней, она вежливо кивнула: — Вы тоже отлично выглядите, — и, посчитав этикет соблюденным, снова отвернулась. — Ждёте кого-то определённого? — деланно равнодушно поинтересовался тот, но Кара только неопределённо передернула плечами, ничего не ответив, — В таком случае, могу я предложить свою скромную кандидатуру в качестве вашей пары? — Боюсь, не получится, милорд, — беловолосая чуть поджала губы, пытаясь сдержать раздражение. Провести начало вечера в обществе того, против кого она воевала не очень-то хотелось. — Мне очень жаль, миледи, но я вынужден настаивать, — стальным голосом ответил Генри и, не обращая внимания на изумлённо поднятые брови девушки, с силой сжал ее руку, — Мы с вами кое-что не обсудили во время нашей последней встречи. — Мы с вами обсудили все, что хоть как-то могло меня интересовать, — процедила Кара, с досадой понимая, что от такой хватки останутся синяки, — Война закончилась, лорд Монтгомери, вы проиграли. А теперь отпустите меня, иначе… — Иначе что? — холодно перебил он ее, — Ваша магия здесь слишком заметна, да и вы ведь не хотите устраивать сцену, привлекая ненужное внимание, верно? — Я сказала… — разъярённо начала повторять Блэк, да так и замерла, услышав сзади себя негромкое покашливание. — Леди попросила отпустить ее, — насмешливым голос произнёс небрежно вышедший из тени противоположного конца коридора мужчина и Кара почувствовала его прожигающий спину взгляд, который, впрочем, почти сразу обратился на Генри. Он чуть сощурился, остановив взгляд на почти до хруста сжимающей женскую кисть руке и обманчиво мягким голосом повторил: — Я сказал: отпусти ее. Монтгомери холодно усмехнулся, с откровенной ненавистью смотря на вампира, но руку все же убрал. — Прошу меня простить, миледи, — с виноватой улыбкой проговорил он, снова повернувшись к девушке, — Я всегда забываю, какое вы всё-таки хрупкое создание. И все же, надеюсь, что вы согласитесь обсудить со мной некоторые детали нашего общего прошлого когда у вас выдастся свободная минутка. Ведьма поморщилась от того, как двусмысленно это прозвучало и, не сумев сконцентрироваться на чём-то кроме болезненно пульсирующей руки и мерного постукивания пальцами о подоконник позади себя, кивнула. Генри бросил на неё насмешливый взгляд, видимо догадавшись о причине такой резкой капитуляции и, проигнорировав такой же насмешливые взгляд второго мужчины, спустился вниз, насвистывая что-то себе под нос. — Добрый вечер, милорд, — размеренно проговорила Кара, пытаясь унять бешено стучащее сердце, и наконец обернулась. Расстегнутые верхние пуговицы белой рубашки открывали шею и часть грудной клетки, а накинутый сверху пиджак безукоризненно сидел на своём хозяине. Длинные светло-русые волосы были убраны в хвост и только несколько прядей небрежно лежали на лбу. Было такое чувство, что он пришёл не на бал, а только что вернулся с охоты. Впрочем, по ее мнению, так он выглядел гораздо лучше, чем если бы пришёл в какой-нибудь пестрой тунике или в, не приведи Господь, модных сейчас обтягивающих чулках. И хотя серо-зеленые глаза смотрели на неё с насмешкой, в глубине взгляда девушка все же заметила настороженность. — Добрый, миледи, — усмехнулся Клаус и тоже пробежался по ней небрежным взглядом, — Вы не очень-то похожи на истёкшую кровью мертвую ведьму. — У вас хорошая память, — пробормотала Блэк, не решаясь пересечь освещённый участок коридора и подойти к нему, — Это долгая история, лорд Никлаус. — Это имя дал мне мой отец, поэтому, зовите меня Клаус, — Кара заинтересованно наклонила голову, не ожидая такой просьбы, но кивнула, — И все же я настаиваю. Вечер обещает быть долгим, раз уж моему брату всё-таки удалось вытащить меня сюда, — он чуть поморщился и девушка еле удержалась, чтобы не закатить глаза, — И я буквально жажду услышать историю вашего воскрешения. — Откуда такой интерес? — почувствовав исходящую от него скрытую угрозу, она невольно сделала шаг назад, не прерывая зрительного контакта. — Скажем так, ваша смерть сыграла не последнюю роль в моей ссоре с младшим братом. Вы ведь знаете что с ним произошло, не так ли? — С чего вы взяли? — Элайджа всерьёз думает, что я не в курсе его встреч с этой рыжей ведьмой, — скучающе ответил Клаус, бросив заинтересованный взгляд на картину возле себя, — Она для чего-то даже хотела встретиться со мной, но он, к моему удивлению, отговорил ее от этого. Судя по тому, насколько он был с ней откровенен и что в их разговоре не единожды упоминалось ваше имя в настоящем времени, вполне резонно предположить, что это ваша протеже. Ну, или вы ее. — Мы сестры, — Кара сощурилась и сложила руки на груди, аккуратно положив повреждённую руку сверху, — Вы настолько не доверяете собственному брату, что ведёте за ним слежку? — Это вас не касается, — отрезал он и мягкой поступью начал подходить к ней, с долей угрозы продолжив: — Моя семья вас не касается, миледи. Кол был довольно упрям когда я спросил у него кто вы такая и теперь раздумывает над своим поведением. Элайджа же сказал, что дал вам обещание молчать и не намерен отступать от своего слова. А, как всем известно, мой брат иногда бывает чересчур категоричным в своих принципах. — Что же вы и его не закололи, раз не добились своего? — процедила ведьма, не сдержавшись, и тут же пожалела об этом, увидев как он холодно прищурился и чуть наклонил голову, словно раздумывая как именно ее лучше убить. — Не хотите потанцевать, леди Блэк? — вдруг спросил он и Кара растерянно захлопала глазами, с недоумением смотря на предложенный локоть, — Фамилию вы ведь не изменили, верно? — Не изменила, — настороженно ответила беловолосая и медленно положила свою руку. Она резко выдохнула, почувствовав прошедший через пальцы разряд и отдернула их. Растерянно посмотрев на поднявшего в холодном недоумении от такой реакции брови мужчину, ведьма качнула головой и, решив, что разберётся с этим позже, уверенно положила ладошку на локтевой сгиб. Тепло. Глупо, но это единственное, что пришло ей в голову, когда она наконец-то коснулась мужчины, по которому скучала, казалось, даже будучи мертвой. Клаус не торопясь повёл ее вниз, где все разговоры вдруг смолкли и на спускающуюся пару уставилось около пятидесяти пар глаз. Они действительно выглядели удивительно гармонично и Майклсон усмехнулся, уловив заинтересованные шепотки. В основном людей интересовало из какой ткани сшито платье Кары и в каком месяце они планируют пожениться. Впрочем, не меньше было разговоров и о том, что такому мужчине как он, она совершенно не подходит, в основном с женской половины присутствующих, и о том, что такой женщине нужно выходить замуж за какого-нибудь короля, чтобы не продешевить — с мужской. Вампир не сдержал жёсткой усмешки и проигнорировал недоуменный взгляд девушки, почувствовавшей его внезапный гнев. Одним взглядом отпугнув от себя желающих подойти и заговорить с ними, Клаус взял ладошку девушки в свою и уверенно повёл ее к танцующим. — Вы уверены, милорд? — растерянно спросила его Кара, — Я не думала, что вы танцуете. — Это же бал, миледи, — насмешливо ответил он, — А на балах принято танцевать. Мы же не хотим, чтобы нас посчитали невоспитанными грубиянами, верно? — А вам есть до этого дело? — удивлённо спросила ведьма и, послушно прокрутившись под его рукой, сглотнула, очутившись прижатой к нему ближе, чем того требовали правила приличия. Вплотную, если быть точнее. — Не особо, — усмехнулся Клаус и, ещё раз прокрутив ее, уверенно сжал женскую талию. Элайджа был в шоке, а такое, надо признать, случалось не часто. Приоткрыв рот, он наблюдал как его брат расслабленно танцует, впервые за последние двести лет, и явно получает от этого удовольствие, хотя и на его лице не отображается ни единой эмоции. Переведя взгляд на его партнёршу, старший Майклсон умиленно улыбнулся, увидев столь знакомое выражение лица, означающее, что первородная ведьма понятия не имеет чего можно ожидать и это ее явно злит. Быстро закончив разговор об акциях какой-то табачной компании с ее владельцем, Элайджа поставил стакан с недопитым виски на поднос проходящего мимо слуги и, пригласив первую попавшуюся девушку танцевать, отчего та бесстыдно покраснела, но все же подала ему руку, присоединился к танцующим. — Почему вы согласились прийти сюда, милорд? — спросила девушка, кладя свою ладонь на его на уровне их лиц, и Клаус чуть прищурился, смотря на неё. — Считайте это спортивным интересом, — они начали идти друг за другом по кругу, все также соприкасаясь ладонями и не прерывая зрительного контакта, и Майклсон ощутил давно позабытую растерянность, чувствуя, странное притяжение к этой женщине, — Всё-таки вы умерли практически на моих глазах, а сейчас довольно неплохо танцуете, живая и здоровая. Не поделитесь секретом бессмертия? — А вы? — ответно изогнула бровь Блэк и, изящно развернувшись, положила другую ладонь на его, начиная двигаться по кругу в обратном направлении, — Вы ведь уже бессмертны. Зачем вам мой секрет? — Я же сказал: спортивный интерес. А ещё мне также очень интересно узнать о вашей связи с моими братьями и в этот раз я получу ответ. Не хотелось бы запачкать кровью ваше платье, миледи, поэтому лучше ответьте, пока я спрашиваю вежливо. — Угрожаете мне? — холодно усмехнулась Кара и, позволив снова прокрутить себя, отстранилась, сохраняя между ними расстояние, — Скажите, милорд, вы действительно считаете, что обрекли своего брата на мертвый сон из-за меня? Что я в этом виновата? — Вы не ответили на мой вопрос, — из глаз ушла вся зелень, оставив только режущую, как бритва, серую сталь, — Я не могу внушить вам, но легко могу заставить по-другому. — Попробуйте, — Кара лукаво улыбнулась, выводя его из себя ещё больше, но он все же заметил как потух какой-то огонёк в ее глазах, оставив место… разочарованию. Да, он не ошибся. Этот взгляд был ему хорошо знаком. Таким взглядом на него смотрел Элайджа, когда он в последний раз заколол Ребекку после ее попытки бежать с очередным любовником. Похожим взглядом на него смотрел Майкл, когда мать превратила его в вампира и ген оборотня воспротивился проклятью, ломая кость за костью. И похожий взгляд он видел у младшего брата, когда тот иссыхал у него на руках, все ещё не веря, что Клаус заколол его. — Не смей так смотреть на меня, — прорычал Майклсон, но девушка только успела недоуменно поднять брови в ответ, как ее вдруг схватили за руку и, резко прокрутив, отчего юбка слегка приподнялась над полом, прижали к себе. — Время смены партнерши, брат, — холодно проговорил Элайджа, в таком же повороте отправив свою спутницу в руки Клауса, и тут же оказался на другом конце зала, положив руку Каре на спину чуть ниже лопаток, — Здравствуй, дорогая. — Здравствуй, Элайджа, — грустно улыбнулась девушка, с горечью всматриваясь в отчуждённые глаза старшего Майклсона, в которых сейчас, впрочем, плескалось небольшое тепло, — Ты не постарел ни на день. — Взаимно, — усмехнулся тот, не обращая внимания на прожигающий его взгляд брата с другого конца зала, — Чудесно выглядишь. — Спасибо. Ты тоже, впрочем, как и всегда. Как ты? — О, все в порядке, не беспокойся за меня. — Я беспокоюсь за всех вас, — тяжело вздохнула Кара, понимая насколько бы сейчас все было проще, если бы пятьсот лет назад Сигурд выбрал любую другую деревню. — Не стоит, — спокойно ответил Элайджа и пояснил, увидев, как она закатила глаза, — Кол и Ребекка просто спят. Клаус не подвергнет их опасности. Однажды он их все равно разбудит. — Ты уверен в этом? В том, что они в безопасности? — Мой брат вспыльчив и злопамятен, но он не идиот, Каролина, — он сказал это так тихо, что ведьма едва услышала его, — Кстати, как твоё имя? — Кара. — Италия, Ирландия или Болгария? — Ты знаешь значение этого имени во всех трёх странах? — Кара удивлённо изогнула бровь и усмехнулась: — Италия. Я родилась в Италии, Элайджа. — «Любимая»**, — словно пробуя на вкус, проговорил Майклсон, — Как иронично. — Я бы сказала: драматично, — пробормотала девушка и вампир изучающе посмотрел на неё. — Ты все ещё…? — Мне тут сказали, — негромко перебила она его, не желая одновременно и слышать и отвечать на его недосказанный вопрос о своих чувствах, — что Клаус в курсе твоих встреч и даже разговоров с моей сестрой. И в связи с этим у него возникло большое количество вопросов касательно моей скромной персоны. Не объяснишь? — У моего брата мания контроля в последней стадии, — Кара почувствовала как он весь напрягся, явно услышав новую для себя информацию, и слегка сбавила напор. — Я не знаю что конкретно он слышал, — она прокрутилась под его рукой сначала в одну, потом в другую сторону и продолжила: — Но явно не все. Иначе бы он спрашивал не про то почему я воскресла, а про… — Достаточно, — холодно вставил Клаус и Кара почувствовала как ее снова обхватили за талию, в повороте притянув к себе, — Твоя партнёрша плохо себя чувствовала, брат. Найдёшь ее в саду. — Вы отвратительны, — ведьма сморщила носик, прекрасно поняв значение пронзительного взгляда гибрида и тут же застывшей непроницаемой маски на лице Элайджи, который равнодушно кивнул и направился к выходу. — Не обессудьте, — иронично усмехнулся Майклсон, но тут же посерьёзнел, — Так о чем же мне стоит вас спросить, миледи? — Смотря что вас интересует, милорд. Экологические катастрофы, недавняя вспышка чумы в Испании или ответ на вопрос «что появилось раньше: яйцо или курица?» — Давайте-ка прогуляемся, леди Блэк, — рыкнул Клаус и выдернул ее за собой из рядов танцующих. — Вас не учили, что невоспитанно использовать грубую силу в отношении женщины? — процедила Кара, не сопротивляясь его железной хватке, но все равно отставая на несколько шагов. — Хотите сказать, что считаете себя слабым полом? — он насмешливо обернулся и девушка поджала губы, тоже вспомнив как всадила ему кинжал в живот, а потом ещё и приковала к стене. Майклсон толкнул дверь, ведущую во двор, и, спустившись по ступенькам, Блэк резко выдернула свою руку из его, порядком устав, что ее весь вечер крутят, передают из рук в руки, ставят синяки и хватают, как какую-то куклу. — Потому что, ты вел себя, как полный осел, и заслужил это, — Клаус, раздраженно обернувшийся когда она вырвала руку, неверяще замер, услышав это, и тут же холодно сощурился. Кара отбросила упавшие вперёд локоны за спину и яростно продолжила:  — Что? У всех поджилки трясутся сказать правду в глаза, а ты и рад тому, да? Что пятьсот лет назад ты был идиотом, что сейчас. Посмотри на себя. В кого ты превратился?! — Хватит, — тихо перебил он ее и Блэк сделала два шага назад, почувствовав смертельную угрозу с его стороны, — Прекрати истерить, дорогуша, вряд ли нам это чем-то поможет. Ещё раз оскорбишь меня и подвергнешься той же участи, что и милая подруга Элайджи. Я ясно выразился? Кара тихо рассмеялась и, зарывшись пальчиками в волосы, отвернулась от него, пряча набежавшие слезы. Это был не он. Это был не тот Клаус, который одним взглядом отваживал от неё любого мужчину, который хотел с ней заговорить, думая, что она не замечает этого. Не тот, кто втайне ото всех, дважды в день приходил в лес, чтобы покормить волчат, которых бросила умирать мать. Не тот, кто по сути пошёл против своего народа, не дав жителям убить ее на той площади, когда они узнали кто она. Не он. И дело было не в воспоминаниях. Ее Ник умер пятьсот лет назад в тот момент, когда она заключила договор с Эстер. Чувствуя, что ещё немного и ноги перестанут ее держать, Кара лёгким движением вытерла слезы и обернулась к холодно смотрящему на неё Майклсону. Он не увидит ее слабости. Не дождётся. А того, кого она любила, она будет оплакивать в одиночестве. — Я не бессмертна, милорд, — безжизненным голосом начала она и Клаус сощурился, — Меня действительно убила Аврора де Мартел триста шестьдесят два года назад, но, благодаря любви моей матери, сделавшей так, что я и мои братья с сестрой возвращаемся, я воскресла через триста лет. Почему именно этот срок я не знаю. Если, к примеру, вы убьете меня сейчас, то через триста лет я снова вернусь к жизни. Сколько так будет длиться я тоже не знаю. Это все или вы хотите знать что-либо ещё? — Ваша связь с моими братьями, — тоже снова перейдя на официальный тон, напомнил Клаус, отчего-то чувствуя себя так, словно совершает огромную ошибку. В прошлый раз он так чувствовал себя когда заколол Ребекку. — С вашими братьями мы познакомились в десятом веке. Я помогла Колу добиться расположения девушки, которую он любил, и постепенно мы стали довольно близко общаться. Элайджа же однажды попросил меня об услуге и я ему ее оказала. С тех пор и до моей смерти мы общались, посредством писем, встретившись лишь однажды. Вы помните ту встречу не хуже меня. Это все, милорд. — То есть вы хотите сказать, что такая привязанность Кола к вам вызвана всего лишь тем, что вы свели его с какой-то девушкой? — иронично спросил Майклсон, мысленно сделав пометку разузнать все о женщинах брата. — Не какой-то, — Кара поджала губы, — с моей сестрой. — Она тоже бессмертна? — Клаус сцепил за спиной руки в замок, почувствовав странное желание ощутить какие эти губы на вкус. — Да. И да, это та самая рыжая ведьма, встречавшаяся с вашим старшим братом и хотевшая встретиться с вами. Можете не переживать, она вас больше не побеспокоит. Как, собственно, и я. Если это все, то прощайте, милорд. Надеюсь, что больше мы с вами не увидимся, — она резко развернулась и, приподняв подбородок, пошла в сторону дома, уговаривая себя сдержать рыдания ещё несколько минут. — Почему вы плачете? — его вопрос догнал ее уже у лестницы и девушка замерла. Развернувшись к нему полубоком, она посмотрела на него таким взглядом, что гибрид поперхнулся воздухом. Любовь, нежность, страх, раскаяние, сожаление — все смешалось воедино. Видя, как ее губы задрожали, явно больше не в силах сдерживать разрывающую изнутри боль, он вдруг переместился и, обхватив ее лицо руками, впился своими губами в ее. Она ответила ему с таким отчаянием, с каким обычно родственники умирающего умоляют врача сделать что-то, что вылечит того, кого они любят, и Майклсон впервые за долгое время позволил себе просто насладиться моментом. У неё были такие мягкие губы, что напоминали лепестки роз. Также, как и триста лет назад. Кара не знала, что тот их единственный поцелуй в замке де Мартелов полностью вычеркнул рыжеволосую хозяйку этого самого замка из его мыслей. Не знала, что когда он увидел ее истёкшую кровью на руках Ребекки, то внутри него что-то оборвалось. Что-то, от чего он отчаянно пытался избавиться, вырвать с корнем из груди, чтобы больше никогда не чувствовать себя слабым. Чтобы суметь защитить свою семью от Майкла. Не знала, что он изрисовал великое множество полотен, запечатлевая каждый ее поворот головы, боясь, что время сотрёт из его памяти какие-то детали. Не знала, что в последующем, он невольно искал ее образ в других женщинах и каждый раз не находил ничего хотя бы отдалённо похожего на запах лесной свежести едва слышный сейчас от белых волос. Ведь именно поэтому он и связался с Кристиной. Француженка была невероятно похожа на Кару внешне, но сейчас, чувствуя лёгкие, как перышко, прикосновения пальчиков снизу вверх по своей спине, он вдруг осознал, что они полные противоположности. Кристина была бездной, тьмой, привлекающей своей первобытной страстностью и красотой. Кара же была светом, освещающим самые тёмные уголки души, заставляя оборачиваться их к свету. Он провёл с ней всего один неполный танец и уже вместо того, чтобы как ещё вчера, просто выпить всю кровь той девушки и оставить труп остывать, напоил ее еле живую своей кровью и стёр память. Элайджа наверняка был удивлён, найдя ее живой. Он проявил слабость, милосердие просто потому, что не хотел больше видеть тот полный разочарования взгляд беловолосой ведьмы. И это раздражало. Он не мог позволить себе снова стать слабым, тем мальчишкой, который не мог даже дать отпор тирану-отцу. Но и оттолкнуть эту удивительно светлую женщину от себя тоже не мог. Кара вдруг отстранилась от него, тяжело дыша, и он увидел, что по ее лицу во всю текут слезы. Чуть зажмурившись, она на мгновение прислонилась своей щекой к его и сделала шаг назад, посмотрев ему в глаза. — Я плачу потому, — тихо начала она дрожащим голосом, — что в десятом веке я встретила человека, которого полюбила всем сердцем. Ты очень сильно на него похож и на какой-то миг мне показалось, что ты это он, — Клаус замер, почувствовав как внутри него что-то разрушается и одновременно восстаёт нечто ужасное, готовое разорвать все живое, — Но это не так. Тот, кого я любила умер в десятом веке и я поняла это только сейчас. Прощай, Никлаус Майклсон, думаю, больше мы не встретимся, — тихо закончила она и прежде, чем он успел сделать хоть шаг, резко подняла руку, сжав ее в кулак, отчего голова Майклсона резко повернулась на сто восемьдесят градусов. Тихо всхлипнув, она оглянулась по сторонам и, не заметив изучающе-задумчивого взгляда блеклых зелёных глаз, скрытых густыми кустами, вернулась в дом. — Твой брат скоро очнётся, — дрожащим голосом проговорила она и Элайджа, удивлённо подняв брови, отвёл ее за локоть в сторонку от посторонних глаз, видя, что девушка слегка не контролирует себя. — Он что-то сделал тебе? — Майклсон прищурился, мысленно коря себя за то, что не проконтролировал поведение брата хотя бы в их первую встречу. — Нет. Я не могу, Элайджа, — Кара всхлипнула и мужчина прикрыл глаза. Он знал какую ответственность взваливает на неё, когда писал письмо. И он искренне надеялся, что ей хватит сил вынести это, потому что с каждым днём он видел как младший брат падает все ниже в пропасть ненависти к самому себе и окружающим. Адельхейд была его последней надеждой на спасение. — Прости меня, — размеренно проговорил Майклсон и Блэк покачала головой, усмехнувшись и вытирая слезы. — Я понимаю, Элайджа, правда. Он твой брат и ты любишь его. Но я не могу. Я слишком сильно полюбила твоего брата человеком, чтобы сейчас смотреть на его лицо и понимать, что внутри от него прежнего ничего не осталось. — То есть ты готова для себя похоронить Клауса, но не готова хотя бы попробовать бороться за него? — С кем бороться? С ним самим? Кто я для него такая? Ты его брат, самый близкий его человек, скажи мне, сильно он прислушивался к тебе? Нет. С чего ты тогда взял, что у меня получится? — Потому что любовь брата и любовь женщины — абсолютно разные вещи. Верни ему воспоминания, Кара. Да, порой он ведёт себя как настоящее чудовище, но это лишь потому, что он не видит света вокруг себя. Преследование нашего отца, убийство нашей матери, проклятье солнца и луны, о снятии которого он буквально бредит, — все это толкает его в темноту. Я пообещал тебе заботиться о них, — Майклсон пронизывающе посмотрел на закусившую губу и отвернувшую голову девушку, — и я делал все, что в моих силах. Но сейчас я прошу тебя о помощи в исполнении данной тебе же клятвы. Помоги мне вернуть моего брата, Каролина. Звучание родного имени что-то затронуло в ее душе и ведьма прикрыла глаза. Да, она действительно возложила всю ответственность на Элайджу, как на старшего из них, и сейчас по сути от неё требуется то же самое. Может она ошиблась? Может тот парень все ещё жив, просто он где-то там, глубоко внутри? Но что она может сделать, кроме как предложить ему себя и свои чувства? — Этого достаточно, — словно прочитав ее мысли, проговорил Майклсон и Кара неуверенно посмотрела на него, — Поверь мне. Сегодня ты провела с ним не больше часа и я нашёл Мэгги живой и здоровой, просто не понимающей что произошло. Ты понимаешь что это означает? — видя, что беловолосая недоуменно хлопает глазами, вампир немного взволнованно пояснил: — Мэгги это та девушка, с которой я танцевал. Помнишь что сказал Клаус? Я ожидал найти ее иссохшей в вашем саду, но нашёл живой. Он исцелил ее и стёр память. Последний раз он вёл себя так осторожно со своей едой в одиннадцатом веке. Ты просто даже не представляешь какое влияние имеешь на него. Хотя бы попытайся, прошу тебя. — Дай мне неделю, Элайджа, — внезапно охрипшим голосом ответила Блэк, — Я… соберусь с мыслями и кое с кем посоветуюсь. Твой брат так боится, что его может кто-то бескорыстно полюбить, что с наскоку его так просто не возьмёшь. — Неделю? — уловив проскользнувшее в его голосе неудовольствие, Кара закатила глаза и усмехнулась. — Да, неделю. — Ты точно придёшь? — Точно, — она чуть улыбнулась, почувствовав, что ком в горле странным образом ослаб и стало легче дышать, — Я… Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь Клаусу справиться с тем, от чего он пытается убежать. Я обещаю. Элайджа только чуть улыбнулся и поцеловал ее в лоб, надеясь, что она без слов поймёт как сильно он ей благодарен. Ведь если у неё получится, их семья наконец воссоединится. И Кара поняла. Неуверенно улыбнувшись ему в ответ, она тяжело вздохнула и взглядом проводила спину вампира, отправившегося за бессознательным братом. — Значит уезжаем, мисс? — с каким-то неудовольствием спросила Эмма, наблюдая как беловолосая, переодевшись в любимые брюки и длинный плащ с капюшоном, собирает вещи. — Да. Мне надо увидеться с твоей матерью. Вечер прошёл не совсем так, как я предполагала и мне нужно посоветоваться насчёт того, как поступить, — пробормотала ведьма, цепким взглядом осматривая почти полностью уложенные чемоданы и вдруг с хитрым прищуром обернулась к странно молчаливой брюнетке, — Эм, а как прошёл твой вечер? — Неплохо, мисс, — чинно ответила девушка и, чуть не плача, судорожно всхлипнула, — Он сделал мне предложение. — Кто? — округлила глаза Кара. — Кто-кто, мистер Сальваторе, — тихо пробурчала Эмма и Блэк ошарашено села на кровать, во все глаза смотря на подругу. — И что ты ответила? — Ну, он сказал, что полюбил меня с первого взгляда и что не может представить своей жизни без меня, — начала издалека брюнетка, нервно собирая в складки кусочек своей юбки, — Сказал, что не может больше жить в неведении и что готов отправиться за мной хоть на край света. Это вы ему сказали про мое полное имя?! — Я всего лишь сказала, что поговорю с тобой и, если вдруг твои чувства окажутся взаимными, то ты назовёшь ему своё полное имя, в знак доверия и ответной симпатии, — вскинув руки в защитном жесте, тут же ответила Кара. — Ясно, — пробурчала Эмма и ещё раз вздохнула, — В общем, я ответила ему, что его чувства взаимны, но у меня есть обязательства перед моими родителями и я не могу их покинуть. На это он сказал, что если мои родители дадут благословение на нашу женитьбу, то он согласен покинуть Лондон и переехать в нашу Деревню. — Так это же здорово, Эм, — беловолосая радостно подскочила, — А насчёт благословения я уверена, что твои родители дадут своё согласие. Элиот абсолютно не похож на своего отца или сестру, так что я уверена, что он понравится им. — Да, но… Он ведь не знает про то, что я ведьма. И как же я оставлю вас одну?! Я же пообещала исполнить наказ своей бабушки, — Эмма закусила губу, высказав свои самые большие страхи, и Кара уверенно взяла ее руки в свои. — Насчёт меня даже не переживай. Ты была со мной столько, сколько могла, и я безмерно благодарна тебе за это. Твоя клятва выполнена, ты свободна. Я также уверена, что Элиот нормально отнесётся к твоей ведьмовской природе. Если он согласен отказаться от наследства, титула, богатства и оставить это все Джозефине ради того, чтобы быть с тобой, то я уверена, что после того, как его шок немного пройдёт, он постепенно свыкнется с этим. Главное, не дави на него. — Ты правда так считаешь? — неуверенно спросила девушка и беловолосая притворно строго нахмурилась. — Эммелина Хоск, как твоя подруга и королева, приказываю тебе отставить прочь все сомнения и наслаждаться статусом невесты и ожиданием бракосочетания с любимым человеком, — она вдруг посерьёзнела и спросила: — Ты ведь любишь его? — Я чувствую, что он тот самый, — наконец-то открыто улыбнулась Эмма, — что я хочу прожить с ним всю свою жизнь и родить от него дочь. — Дочь? — весело прищурилась Блэк, — А если будет сын? — И сына и дочь. Кара рассмеялась и крепко обняла подругу, искренне за неё радуясь. Хоть у кого-то вечер удался. — Тогда я поеду одна, — возвращаясь к сборам проговорила беловолосая,  — Поговорю с твоей мамой о своём и заодно аккуратно подготовлю ее к радостной новости. Я вернусь через неделю, продержишься без меня в одном доме с Джозефиной? — Продержусь, — предвкушающе усмехнулась Хоск, — Хотя матушка и попросила меня не использовать магию, кроме крайних случаев, отказать себе в удовольствии испробовать на ней пару заклятий я не могу. Может дождёшься рассвета? Не хорошо в ночь ехать. — Незачем терять время зря, — покачала головой Кара и удовлетворенно вздохнула, — Вроде бы всё. Будь добра, прикажи подать повозку под багаж. Поеду налегке, а вещи пускай перевезут по этому адресу, — она протянула бумажку явно удивлённой брюнетке, — Я не уверена, но существует большая вероятность, что Клаус будет меня искать здесь. Поэтому, будет лучше, если моих вещей тут не окажется. Если что, говори что ты ничего не знала о моих планах уехать и понятия не имеешь где я, ладно? — Я поняла, — кивнула девушка и подруги обнялись на прощание. Аккуратно надев капюшон беловолосой на голову так, чтобы волосы были сокрыты, она вздохнула: — Будь осторожна, хорошо? — Да. И ты тоже. Не подставляйся и не лезь на рожон, ясно? Если что-то будет не так, сразу пиши. Я приеду так быстро, как только смогу. Мы ещё встретимся, милая. Как бы то ни было, я ни за что не пропущу твою свадьбу. — Не сомневаюсь, — усмехнулась брюнетка. — Попрощайся за меня с Элиотом, — улыбнулась Кара и, бросив последний взгляд на свою комнату, бывшую ей домом последние несколько недель, быстро вышла. Весь дом уже как несколько часов спал, поэтому ей никто не встретился и не остановил. Решив не будить конюха, она самостоятельно запрягла самого добротного гнедого коня и, уверенно пришпорив его, поскакала в сторону выезда из города. Времени у неё было не так уж и много, так что стоило поспешить.