Family above all

— Ты ничего не найдёшь здесь, — спокойно сказал женский голос у неё за спиной, но Кэтрин все равно вздрогнула, и документы, что она перебирала до этого, с тихим шелестом полетели на пол. Через мгновение Фрейдис была прижата к стене, но, как ни странно, попыток вырваться не предприняла. Касаясь кончиками пальцев того самого места, где должно биться сердце, Кэтрин только поджала губы на ее слова. — Ты не ударила. Почему? — Не обольщайся, Фрейдис, я все ещё быстрее тебя. Одно неверное движение, и твоё сердце покинет тело. — Зато я сильнее и намного, — Фрейдис сощурилась. — И если бы хотела, то уже бы освободилась. Но я не сделала этого, верно? Кэтрин помолчала несколько секунд, сощурилась, всматриваясь в её лицо, и отступила. — И что нам с этим делать? — тихо спросила она. Рука Фрейдис, поправлявшая задравшуюся блузку, дрогнула и остановилась. — Это ведь предательство, Фрейдис. Кэролайн уничтожит тебя за это. — Как ты верно подметила, Кэтрин, — молвила Фрейдис в ответ, задумчиво смотря куда-то вниз. — Это мои личные дела с моей Верховной. Кэролайн. Ей подходит это имя. Где она сейчас? — Спит. В коме. Я не знаю, как это правильнее назвать. К ней возвращаются воспоминания о её прошлой жизни. — И когда она очнётся? — голос предательски дрогнул, и Кэтрин сощурилась, уловив это. — Скоро. Я чувствую, что осталось немного. — Ясно, — Фрейдис кивнула и обвела комнату Авроры де Мартел, в которой они сейчас находились, нечитаемым взглядом. — Что ты ищешь? — Зачем тебе? Чтобы ты рассказала об этом Айе с Авророй? — Тебе не кажется, что если бы я преследовала подобную цель, то уже бы подала сигнал тревоги и тебя схватили? — сухо поинтересовалась ведьма, и Кэтрин покачала головой, усмехаясь. — Ты на их стороне, Фрейдис, — неожиданно мягко сказала она. — Ты выбрала их сторону. Даже если сейчас ты не сдашь меня или вдруг поможешь — это ничего не изменит. — Ты ничего не знаешь, Кэтрин, — зло ответила Фрейдис, смотря при этом в стену. — И потому не имеешь права судить меня. Как я уже сказала, это мои дела с моей Верховной. А пока, можешь сказать мне что ты ищешь и, возможно, я смогу помочь тебе. Ведь у тебя осталось не больше десяти минут прежде, чем твоё присутствие обнаружат. Кэтрин несколько мгновений изучающе рассматривала деланно равнодушную ко всему еретичку и вдруг усмехнулась. — Знаешь, дорогая, за свою довольно долгую жизнь наверняка я поняла лишь одну вещь. Ни один мужчина не стоит того, чтобы предавать ради него женщину, которая любит тебя и которую любишь ты. И не имеет значения что ты испытываешь к нему: любовь или жажду мести. Фрейдис дёрнула уголками губ, но ничего не ответила на это. Кэтрин безапелляционно заявила: — Я ищу любую информацию о связи Хоуп Майклсон и Неясытей. Любую информацию относительно возвращения в мир живых Генри Монтгомери и Пустой, а также для чего вам нужна была Далия. — Насчёт Хоуп Майклсон я ничего не могу сказать, — хмуро ответила Фрейдис, сложив руки на груди и облокотившись спиной о стену. — Просто не знаю. И, могу тебя заверить, Аврора тоже ничего не знает. Есть вещи, которые Тристан не доверял никому, даже сестре. Поэтому, советую тебе воспользоваться возможностью и расспросить его лично, потому что скоро ты этого сделать уже не сможешь. Насчёт Генри… Тристан нашёл одну ведьму, с даром предсказания будущего. По её словам… Я не буду тебе цитировать, скажу лишь саму суть. Возвращение Генри каким-то образом будет связано с возвращением Королевы. Не уточняется какой именно Королевы и возвращением откуда, и именно поэтому Неясыти пребывают не куда-либо, а в Новый Орлеан. Здесь находится Лили Блэк — Королева оборотней, которая недавно вернулась из мертвых, — ни единый мускул на её лице не дрогнул при упоминании жены Кола. — Здесь же живет Хейли Маршалл или, как её назвали при рождении, Андреа Лабонэр — Королева гибридов и альфа стаи Полумесяца, которая всего пару лет назад вернулась сюда и приняла положенный ей по праву рождения титул. И здесь же находится Кэролайн — Верховная, по сути Королева ведьм, которая тоже совсем недавно вернулась из мертвых. Именно наличие в Новом Орлеане их троих является причиной присутствия здесь большей части Неясытей. Лили, Кэролайн и Хейли по сути определили место, в котором произойдёт возвращение Генри в мир живых. — Когда? — мрачно спросила Кэтрин. — Это не так просто сделать, — Фрейдис пожала плечами. — Здешние ведьмы… довольно эксцентричны. А их Предки и того хуже. Но без их поддержки нам не справиться. Думаю, в течение пары недель все разрешится. — А если Майклсоны помешают? — Не выйдет, но они могут попытаться, — еретичка усмехнулась. — Все уже запущено, Кэтрин. Пока мы с тобой разговариваем, выполняется очень немаленькая часть плана. Кэтрин нервно посмотрела на дверь, но тут же опустила взгляд. — Ребекка? — через время сухо спросила она. — Кол, — покачала головой Фрейдис и только приподняла брови на обратившийся на неё острый взгляд. — Кто ещё из Майклсонов является частью вашего плана? — скривившись, спросила вампирша. — Может все, а может и никто. — Замечательно, — кивнула Кэтрин. — Что насчёт Пустой? — Это как раз то, что я говорила Тристан никому не доверяет, — покачала головой Фрейдис, отрывистым взмахом руки убрав упавшую на глаза прядь волос. — Я только знаю, что её возвращение связано с Генри. Она не сможет переродиться, пока не вернётся он. — Ты ведь знаешь, что он был тем, кто убил ребёнка Кэролайн? Фрейдис шумно втянула носом воздух и кратко ответила, отведя взгляд: — Да. Я знаю. — Хорошо, — кивнула Кэтрин. — Далия? — Она нужна была нам в качестве источника силы, но раз не сложилось… Пришлось придумать другой план. Более долгий и энергозатратный, но не менее действенный. — Не расскажешь какой? — Ты и сама очень скоро узнаешь, — чуть улыбнулась Фрейдис. — Все узнают. А теперь уходи, Кэтрин. Кто бы не позволял тебе находиться здесь без приглашения, он скоро завершит своё заклинание и баланс будет восстановлен. А я совсем не хочу, чтобы магия Эстер размазала тебе по стене в комнате Авроры. Кэтрин вдруг подошла к ней вплотную и некоторое время просто смотрела на еретичку с нехарактерным для неё участием. Фрейдис скривилась и резко сказала: — Не смей жалеть меня, Кэтрин. — Нет. Я слишком уважаю тебя, чтобы жалеть, — легко ответила Кэтрин, и на лице Фрейдис появилась тень улыбки. — До встречи, Фрейдис. — Кэтрин, — остановила её ведьма и с усмешкой указала рукой на себя. — А, ну да, — вампирша мотнула головой и подошла к ней. Уже подняв руку, она остановилась, когда Фрейдис вдруг сказала: — Стой, — мгновение поколебавшись, она нерешительно продолжила: — Лили. Жена Кола. Какая она? — Меня нельзя отнести к её фанатам, — задумчиво протянула Кэтрин, делая вид, что ей совершенно неясна причина подобного вопроса. — Но я точно могу сказать, что до своего обращения в вампира, ты была похожа на неё. Любовь ко всему живому и неживому, мягкость, сострадание… Это у вас было общим. Фрейдис усмехнулась, кивнула и закрыла глаза. Кэтрин резким движением пальцев свернула ей шею, и еретичка рухнула на пол. Вампирша смерила её нечитаемым взглядом и покачала головой. — Какой же ты всё-таки мерзавец, Кол Майклсон, — тихо прошептала она и напоследок обвела комнату Авроры цепким взором. Взгляд вдруг зацепился за холодно блестящую сталь за стеклом книжного шкафа. Подойдя ближе, Кэтрин удивлённо подняла брови и тут же нахмурилась. Меч. Зачем Авроре мог понадобиться меч? Какая-то мысль назойливо мельтешила в сознании, но тут же ускользала, стоило ей попытаться зацепиться за неё. Чисто интуитивно она чувствовала, что что-то здесь не так. Не так, как должно быть. Вот только что? Понимая, что времени почти не осталось, Кэтрин качнула головой, развернулась на каблуках и быстро вышла из комнаты. Подумать о желании Авроры хранить холодное оружие шестнадцатого века в книжному шкафу в своей комнате она сможет и в другом месте. Хейли рыкнула сквозь зубы, сбросив вновь позвонившего ей Клауса, и раздраженно бросила телефон на заднее сидение машины. — Злопамятный кретин, — прошипела волчица, раз за разом прокручивая в голове всё то, что он успел ей высказать прежде, чем она положила трубку. Разговаривать с ним в подобном состоянии не имело никакого смысла, это она знала по собственному опыту. Если Клаус разговаривал коротко и обрывисто — ситуацию ещё можно было спасти, попытавшись достучаться до его здравого смысла, но если начинались перечисления пыток — шансов не было. Это означало лишь то, что гнев полностью застелил ему глаза, и одновременно с этим здравый смысл ушёл в безвременный отпуск. Чем чревато его подобное состояние Хейли знала по собственному опыту, и потому, когда ее сказанные в десятый раз заверения относительно того, что Хоуп в полной безопасности, не помогли, она просто положила трубку. В итоге пришлось звонить Элайдже, чтобы выяснить что изменилось. Аврора. Что ж, эта особа её крайне заинтересовала. Безумная бывшая Клауса, брату которой зачем-то понадобилась её, Хейли, дочь и которая смертельно ненавидит Кэролайн. Вечер обещал быть интересным. Резко вывернув руль влево, когда пласт земли неожиданно раскололся в нескольких метрах от её машины, Хейли выругалась и бесцеременно припарковалась прямо перед дверью дома Кола, перекрыв тротуар. Хлопнув дверью джипа, она нервным взглядом проследила за тем, как по кирпичной стене поползла трещина, и решительно вошла внутрь. Подозрительно осмотревшись по сторонам, Хейли замерла, уловив со второго этажа звуки борьбы и последовавший следом звон битого стекла. Переместившись туда, она тут же дёрнула к себе за руки вампира, напавшего на охранявшего вход в комнату гибрида, и укусила его в шею. Раздался полный боли крик, но Хейли уже вырвала ему сердце и отбросила в сторону. — В порядке? — резко спросила она паренька, который весь был в ссадинах, но выглядел вполне целым. — Да, — поморщившись, кивнул он. — Я услышал изнутри звук разбившегося окна, но потом эти напали на нас и… Не успел он договорить, как Хейли уже влетела в комнату. Миндальные глаза яростно сощурились, изнутри вырвалось утробное рычание. Абсолютно хладнокровная Аврора стояла у кровати и держала руку в груди уже побелевшей из-за потери крови Кэролайн. Хейли закусила губу, уловив как постепенно замедляется ритм её сердца. — Хейли, я полагаю, — Аврора изогнула бровь и прошлась по ней оценивающим взглядом снизу вверх. — Мать ребёнка Никлауса. Признаюсь, я давно желала познакомиться с тобой. — Это не взаимно, — искривила губы Хейли в ответ и сделала шаг вперёд, как вдруг раздался громкий хруст. Волчица замерла, с широко раскрытыми глазами наблюдая за стремительно начавшим расползаться по рубашке беловолосой кровавым пятном, и Аврора с улыбкой предупреждающе поцокала. — Не нужно резких движений. Мне достаточно шевельнуть мизинцем, чтобы убить её. Хейли медленно подняла руки и отступила. Отчётливо слыша, что частота сердцебиения Кэролайн замедлилась до пары десятков в минуту, волчица крайне мягко сказала: — Чего ты хочешь? Думаешь, её смерть заставит Клауса вновь полюбить тебя? — Я вовсе не… — Если так, то я могу лично разубедить её в этом, — произнёс низкий голос за её спиной, и Хейли неосознанно выдохнула от облегчения, когда Клаус встал рядом с ней. Аврора побелела; губы приоткрылись. Клаус остановил взгляд на её руке, пронзившей грудную клетку Кэролайн, и Хейли могла поклясться, что на мгновение увидела желтый в его глазах. Но в следующую секунду он уже крайне спокойно смотрел на де Мартел. — Прошу тебя, sweetheart, отпусти ее, — почти нежно сказал он, и Хейли поспешно опустила глаза, силясь скрыть изумление. Но Аврора и не думала смотреть на неё. — Она виновата во всем, — голос де Мартел сорвался, и она начала дрожать всем телом. — Вся эта тысяча лет… Я так любила тебя, а она… — Изменила мое сознание, обманула меня, — кивнув, мягко закончил за неё Клаус. У Хейли отвисла челюсть. Гибрид тем временем сделал осторожный шаг вперёд, продолжая увещевать: — Я тоже любил тебя, Аврора. Я до сих пор помню каждое мгновение, проведённое с тобой. Это чистая правда. И я могу доказать, что продолжал любить тебя все это время, даже после всех этих сотен лет. Но быстрая, безболезненная смерть будет слишком малым наказанием для неё за нашу с тобой разлуку, тебе не кажется? Голос Клауса буквально обволакивал слух, не позволяя девушкам хоть на секунду усомниться в его искренности. Хейли тяжело задышала, чувствуя поднимающуюся внутри панику. — Ты… ты, — Аврора смотрела на него во все глаза, явно боясь поверить в сказанное. Хейли тоже. — Идём со мной, — Клаус подошёл почти вплотную к ней, двигаясь с мягкостью хищника, почуявшего добычу. — И ты увидишь как сильно я скучал по тебе всю эту тысячу лет. — Но тогда за ужином… — Я ведь сказал: она изменила мое сознание, — Клаус даже не посмотрел на начавшую уже сереть Кэролайн, но Хейли сощурилась, уловив, как едва заметно дрожат его руки. Он боялся не успеть. — Но сейчас, когда она не властна надо мной… Прошу тебя, позволь мне доказать, что мои чувства к тебе не изменились. Произнесенное им было столь желанным для Авроры, что у неё даже захватывало дух от одной мысли о том, что это может быть правдой. Но девятьсот лет регулярного обмана со стороны родного брата научили её ко всему относиться с настороженностью, особенно к самому желанному. Когда Клаус вдруг протянул ей ладонь, словно желая, чтобы она пошла с ним, рука Авроры, сжимающая едва трепыхающееся сердце ведьмы, невольно дрогнула и ослабила хватку. Серые глаза моментально полыхнули янтарём, голова с громким хрустом повернулась в сторону, и мир погрузился в темноту. Хейли уже через мгновение была рядом и сама осторожно вытащила руку Авроры из груди Кэролайн, пока Клаус держал тело де Мартел. Как только опасность была позади, он тут же отбросил рыжеволосую в сторону, прокусил запястье и приложил его ко рту Кэролайн. — Давай же, — прошептал он, с ужасом осознавая, что не слышит биения её сердца. — Нет-нет-нет-нет, ты не умерла, ты не умерла. Кэролайн! Клаус приподнял её за плечи, отчего голова безвольно качнулась назад, но он тут же придержал её за шею, с отчаянием всматриваясь в неподвижное, смертельно белое лицо. Хейли сложила руки на груди, чтобы хоть как-то унять в них дрожь. Стены протяжно загудели, зашатались и начали обваливаться. Пол вдруг треснул прямо посреди комнаты. Хейли успела только ахнуть, как вдруг ухнула вниз вместе с бессознательной Авророй. За доли секунды переместившийся в относительно безопасное место с Кэролайн на руках Клаус прокричал в клубы пыли: — Хейли! С первого этажа в ответ раздался глухой кашель, и Хейли хрипло крикнула: — Я в порядке. Гибрид выдохнул, на миг прикрыв глаза, и тут же вновь посмотрел на безмолвную беловолосую. Сердце не билось. — Умоляю тебя, love. Если ты уже ушла, то должна вернуться, — шептал Клаус, словно безумный. — Не смей снова делать это. Бросать меня на ещё три сотни лет. Давай же. Исцеляйся, любимая, ты должна исцелиться. Он вновь приложил прокушенное запястье к её губам, вливая в её организм свою кровь. Прошло ещё десять секунд, и, когда Клаус уже начал задыхаться от разраставшейся в груди пустоты, её сердце вдруг дрогнуло. Клаус замер. Сначала медленно, ритм начал постепенно ускоряться. Ее тело начало исцеляться. Клаус глухо застонал, чувствуя пробивающую его крупную дрожь. Черты лица Кэролайн вдруг помутились, расплываясь, и он уткнулся своим лбом в её, продолжая держать пока ещё обескровленное лицо в ладонях. Появившаяся со стороны лестницы Хейли небрежно бросила тело Авроры рядом с собой и, на секунду замерев, с сияющей улыбкой выдохнула, тоже услышав звук сердцебиения. Клаус с такой жадностью слушал биение живого сердца, что всерьёз сомневался в том, что когда-нибудь услышит что-то более прекрасное. Смазано скользнув губами по холодной щеке, он с крайней осторожностью положил голову Кэролайн себе на плечо, убрал упавшие ей на глаза пряди и несколько секунд жадно всматривался в её лицо. Она была идеальна, совершенна во всех отношениях. От аккуратного, чуть вздернутого носика до последнего серебряного кольца, хранившего её силу. И он вынудил ее уйти. Уйти, когда она ждала его ребёнка. Клаус смежил веки. Он чуть не потерял её сегодня. Снова. И снова это была его вина. Ставшая за тысячу лет частью его самого ненависть начала стремительно набирать силу, разрастаясь в области солнечного сплетения. Из-за возвращавшихся воспоминаний он на целый месяц выпустил ситуацию из-под своего контроля и вот к чему это привело. Полчища врагов в самом сердце его города; Хоуп, его наследница, принцесса Нового Орлеана, вынуждена скрываться на болотах, словно какой-то бродячий оборотень; члены его семьи полностью вышли из подчинения, делая что и когда им вздумается; любимая им женщина едва не погибла. Аврора, Мари Лаво, Катерина… Гнев горячей волной ударил в голову при мысли о том, что слова Катерины об опасности его присутствия рядом с Кэролайн были абсолютной ложью. Взглянув на чуть порозовевшие щеки лежащей в его руках девушки, Клаус вдруг ощутил ни с чем несравнимое и так редко посещавшее его желание защищать. Защищать, заботиться, беречь — всё, что угодно, только чтобы она была в порядке. Она, одним своим присутствием вызывающая внутри него что-то тёплое и светлое, должна всегда быть рядом с ним. Хоуп, Кэролайн, вся его семья — они все должны быть в безопасности в Новом Орлеане. И он им ее обеспечит. Сколько бы крови для этого не пришлось пролить, больше никто не посмеет приблизиться к дорогим ему людям. — Хейли, — окликнул он волчицу голосом, не предвещающим ничего хорошего. Хейли сжала губы, приготовившись выслушивать очередную порцию нравоучений, но все же подошла ближе. — Что бы не произошло между нами, я никому не доверю безопасность нашей дочери, кроме тебя, — Хейли изумлённо вытаращила глаза, подумав, что явно бредит, раз слышит это. — Поэтому сейчас я спрашиваю тебя: ты уверена в Фрее? — Что ж, если опустить все комментарии по поводу моего удивления, что ты наконец-то решил поинтересоваться моим мнением… Далия обезврежена. Временно, но она не представляет для нас угрозы, а значит что бы не связывало ее с Фреей — сейчас это не имеет значения. Да, — вздохнув, сказала Хейли, видя, что он ждёт от неё прямого ответа. — Я доверяю ей, Клаус. — Возвращайся на болота, — помедлив, задумчиво проговорил гибрид. — И забери с собой Кэролайн. Отныне ты ни на шаг не должна отходить от Хоуп. От них обеих. Если что-то понадобится, что угодно, даже если это будет простой поход в магазин — посылай гибридов. Пусть Фрея наложит на вас скрывающее заклятие, чтобы, даже если захочет, никто не смог вас найти. Я хочу, чтобы вы трое оставались там, пока я не покончу с Неясытями и здесь снова не будет безопасно. — Хорошо, — незамедлительно кивнула Хейли, бегло взглянув на беловолосую. В конце концов Кэролайн спасла её дочь. А ходить в должниках Хейли совершенно не любила. Посмотрев левее, она поморщилась и презрительно протянула: — А что ты будешь делать с ней? Клаус оторвался от созерцания руки Кэролайн, на верхней фаланге безымянного пальца которой находилось небольшое серебряное кольцо, окружённое едва заметными алыми всполохами, и посмотрел на Аврору. При мысли о том, что она могла сделать, появись он хоть на несколько минут позже, изнутри вырвалось глухое рычание. — Она станет гарантией. Тристан у нас. Аврора тоже. Отныне либо Неясыти будут следовать нашим условиям, либо оба их лидера умрут. — Ты не убьёшь её? — резче, чем следовало, спросила Хейли, и Клаус поднял на неё ледяной взор. — Пока нет. И довольно об этом. Идём, я отнесу Кэролайн в твою машину. Хейли недовольно скривилась, но промолчала. Он бережно взял Кэролайн на руки и, пройдя несколько шагов, резко обернулся, уловив едва слышный хруст прокусываемой кожи. — Хейли! — рявкнул он, но волчица уже отбросила от себя Аврору, попутно ещё раз сломав ей шею, и, как ни в чем не бывало, вытерла рот рукой. — Это ей за мою дочь, — гневно сверкнув глазами, отрезала Хейли. — В том случае, если ты вдруг забыл, месяц назад она выкрала её и держала в плену. Думаешь, я настолько плохо тебя знаю, Клаус? — выплюнула она, иронично смотря на него. — Ты никогда не оставлял в живых того, кто посмел настолько приблизиться к тебе. К тебе или твоей семье. Гарантии? О каких гарантиях речь? Одного Тристана более чем достаточно для контроля Неясытей, и ты понимаешь это ничуть не хуже меня. Поэтому, раз уж ты решил так несвоевременно проявить обычно несвойственное тебе милосердие, — она состроила гримасу на его блеснувший янтарём волчий взгляд и закончила: — Будь так добр, хотя бы не исцеляй Аврору сразу. Мысль о её мучениях будет греть мне душу. — Ты всерьёз считаешь, что после того, что она сделала, я пожалел её? — прошипел он ей в лицо, загородив собой выход. Хейли помолчала, подняла на него внимательный взгляд и железным голосом ответила: — Я знаю, что ты можешь и, возможно, хочешь превратить жизнь Авроры в ад, чего нельзя будет сделать, если она будет мертва. Но ещё я знаю, что несмотря на все то, что она сейчас сделала, ты не можешь просто взять и забыть что она значила для тебя девятьсот лет назад. Это твоё личное дело, Клаус, которое никоим образом не касается меня. Но Аврора тронула нашу дочь. Да, она не навредила ей. Не переступила черту. Но для меня похищения Хоуп было достаточно. Поэтому если со стороны твоей невменяемой бывшей будет исходить хоть малейшая опасность в сторону Хоуп, я прикончу её и при этом даже глазом не моргну. Хейли обошла его, как обходят дерево, и направилась к своей машине. Клаус несколько секунд прожигал взглядом укус на шее рыжеволосой и пошёл следом. С крайней осторожностью положив Кэролайн на заднее сидение машины, он уже кивнул Хейли на прощание, как вдруг до их слуха из дома донёсся звук шагов по битому стеклу. Уже через мгновение он был снова на втором этаже, но тела Авроры там уже не было и в помине. — Аврору забрали. Кто-то был здесь все это время, нас слышали, — вновь выйдя из полуразрушенного дома, резко сказал он хмурой Хейли, оставшейся возле машины. — Мы не сказали ничего важного, — волчица пожала плечами. — Болота — очень большая территория, общины волков находятся в разных местах. Они не знают в какой из частей будем мы с Хоуп. — Передай Фрее, что я хочу, чтобы она вернулась в Новый Орлеан. Ведьма, наложившая на вас скрывающее заклятье, должна быть у меня под боком. — Хорошо, — сдержавшись, кивнула Хейли и, уже открыв дверцу машину, вдруг ухмыльнулась. — Что? — подозрительно нахмурился гибрид. — А ты был недоволен, что я укусила Аврору, — дёрнув бровью, ответила она и, будучи явно довольной собой, села за руль. — Теперь она либо сама прийдет к тебе, либо умрет. Лично меня устраивают оба эти исхода. — Кэролайн считала, что у них откуда-то есть моя кровь и укус гибрида бесполезен, — сомнительно протянул Клаус. Хейли иронично изогнула бровь и состроила насмешливую гримасу — мол, тебе виднее. — Говори, — закатив глаза, сказал Майклсон. — Я более, чем уверена, что у них нет твоей крови, Клаус, — тут же ответила волчица. — И Кэролайн это тоже было известно. Мне показалось, что она лишь нашла предлог для того, чтобы не ставить тебя в известность насчёт своего плана. — Хочешь сказать, попросить о помощи Марселя ей было проще, чем меня? — Она шла к Авроре, к Неясытям, — посерьёзнев, проговорила Хейли. — Поставь я себя на её место, и тоже бы предпочла, чтобы рядом со мной был тот, кто не будет колебаться, если потребуется бить на поражение. Получается, что Кэролайн сомневалась в тебе. И, судя по тому, что я увидела сегодня, её сомнения не были беспочвенны. Видя, что он молчит, Хейли хмуро покачала головой и завела двигатель, напоследок бросив в открытое окно: — Сделай нам всем одолжение: разберись со своими женщинами. И сделай это побыстрее, потому что если слухи насчёт вашего с Кэролайн времяпрепровождения в пятисотых правда… То она проснётся очень злой, Клаус. И лучше, если к этому моменту ты уже определишься с… ну, ты понял. — Могу я узнать источник распространения подобных слухов? — сквозь зубы поинтересовался гибрид. — Ребекка просто поделилась со мной своими подозрениями, — пожала плечами Хейли и, бросив на обреченно прикрывшего глаза Майклсона последний пристальный взгляд, мягко надавила на педаль газа. Клаус мрачно проследил за отъезжающим джипом и, дождавшись, пока машина скроется за поворотом, набрал чей-то номер. Гудки прервались почти сразу, и он резко сказал: — Джон, с этой секунды все отчёты передавать лично мне в руки. Все действия своих людей согласовываешь со мной и выполняешь только мои прямые поручения. Жду в своём доме через десять минут вместе с данными обо всех членах Неясытей, что тебе удалось достать, — начав слушать ответ, он почти сразу рыкнул, прервав своего помощника: — Тебе что-то было неясно в моих словах «лично в руки»? Ты выполняешь указания Элайджи только в случае моего отсутствия. По-твоему, сейчас я отсутствую, Джон? Прекрасно. Нет. Отзови своих людей, пусть оставят Катерину в покое. До заката она сама явится ко мне. У тебя есть десять минут, чтобы добраться до моего кабинета со всей нужной мне информацией. Время пошло. Кол распахнул глаза и судорожно вдохнул, наполняя лёгкие воздухом. Как только туманящая сознание пелена спала, он силой заскрежетал зубами, понимая, что, во-первых, какого-то черта находится в воде, а во-вторых, его тело ему не подчиняется. Заклятье оцепенения; давненько он его на себе не испытывал. — Не сопротивляйся, — холодный женский голос разрезал тишину, больно резанув по ушам. — А ты чем-то сильно насолил ей, верно? — судя по интонации, девушка усмехнулась. Кол сощурился, все также рассматривая потолок, будучи не в силах даже повернуть голову к говорившей. — На твоём месте должна была быть твоя сестра, знаешь? Но Фрейдис отговорила Аврору, и место Ребекки занял ты. Занятно, не так ли? Кол зарычал, силясь пошевелить хотя бы рукой, но магия в его венах тут же протестующе полыхнула огнём. Выругавшись сквозь зубы, он прекратил попытки сдвинуться, и обжигающая боль начала постепенно стихать. — Сказала же: не сопротивляйся, — со вздохом прокомментировал все тот же голос. — Тебя удерживают семеро ведьм, каждая из которых черпает силу из неиссякаемого источника энергии. Пытаться вырваться — заблаговременно провальная затея. — Неужели? Я бы похлопал вам, да сама понимаешь, — Кол скривился, понимая, что находится в явной заднице. — руки не слушаются. — Ничего страшного, — великодушно извинила его ведьма, наконец выйдя в ту часть комнаты, где он мог её видеть. Серые глаза с любопытством оглядели его и, видно удовлетворившись осмотром, озорно блеснули. Кол ощутил жгучее желание увидеть, как эти глаза нальются кровью и закатятся, когда он утопит их обладательницу в этом самом бассейне. — Теперь я понимаю, почему Фрейдис наотрез запретила мне играть с тобой. Ты был её игрушкой, — она вдруг капризно надула губки и топнула ногой. Серые глаза потемнели и безумно сверкнули. Девушка яростно воскликнула: — Почему она никогда не делится своими игрушками?! — Закрой рот, Карла, — рявкнула на ведьму внезапно появившаяся в комнате Айя. Карла тут же отпрыгнула от кромки бассейна, невинно хлопнула глазами и покорно склонила голову. Кол только закатил глаза, увидев это. Айя поджала губы, видно тоже не в первый раз наблюдая подобное представление. — Когда ты начнёшь? — резко спросила темнокожая, и Карла задумчиво заправила прядь чёрных, как смоль, волос за ухо, так и не поднимая на неё взгляда. — С минуты на минуту, Айя. — Айя? — зацепился Кол, услышав знакомое имя. — Та самая Айя, которая настолько вскружила голову моему всегда сдержанному старшему брату, что он чуть было не позабыл о своей священной миссии по воссоединению нашей семьи, выбрав собственное счастье? А ты всё-таки оказалась не так тупа, как мне тогда показалось, раз до сих пор жива. — Я польщена, — ледяным голосом отозвалась Айя, попутно подойдя ближе к воде так, чтобы он мог увидеть ее. — Эта причёска тебе идёт больше, — с видом знатока отметил Кол и озорно улыбнулся. — Хотя, будь у тебя как прежде длинные волосы, я бы смог вдоволь позабавиться, обматывая их вокруг твоей тонкой шеи, пока бы ты не начала задыхаться и молить меня о… Кол задохнулся, ощутив, как сотни игл пронзают его тело, и дальнейшие слова потонули в вырвавшимся изо рта крике. Семеро ведьм шагнули вперёд, встав по двое у каждого бортика, и Карла — единственная — встала за головой Кола. Айя усмехнулась, наблюдая его мучения, и отступила в тень. Обведя собранным взглядом своих сестёр, Карла кивнула, и одна из ведьм резко выбросила руку вперёд. Невысказанное вслух заклятье перерезало Майклсону горло, и Кол, захрипев, затих. Карла несколько секунд внимательно наблюдала за алой жидкостью, сочившейся из шеи Первородного, но вот вновь кивнула, давая команду действовать дальше, и ведьмы синхронно развели руки в стороны, начиная произносить заклинание. Карла прикрыла глаза, концентрируясь. Первая волна накопленной её ведьмами силы едва не сбила её с ног, ударив, словно цунами, но Карла лишь покачнулась. Чувствуя, как эта сила, попав в новый сосуд — её тело — моментально начинает разрушать его, Карла раскрыла ладони и направила эту магию дальше: на невидимое человеческому глазу переплетение тысяч нитей — связь Первородного с его линией. Вторая волна магии обожгла внутренности раскалённым железом, но Карла только застонала сквозь сжатые зубы и, сконцентрировавшись, вновь ударила ею по Колу Майклсону. Айя, не отрывая хмурого взгляда от сплюнувшей кровь белой, как мел, Карлы, прошлась по комнате. Кажется, быть накопителем силы Пустой, даже если сразу перенаправляешь эту силу в другое место, было для неё чересчур. А ведь Карла одна из сильнейших ведьм прошлого столетия. Да и в этом ее пока мало кто опережает. — Что они делают? — едва слышно спросил бесшумно подошедший к ней сзади Шань Мин, и Айя вздрогнула, тут же поморщившись. Даже спустя столетия она так и не смогла привыкнуть к его незаметным появлениям. Впрочем, за это она его и ценила. — Разрывают его связь, — также тихо ответила Айя, напряжённо смотря на начавшие светиться голубоватым светом ладони Карлы. — Как работает это заклинание? — Последние сутки ведьмы впитывали в себя какое-то количество сил Пустой. Сейчас каждая из них отдаёт эти силы Карле, которая служит для них накопителем. Получив достаточно энергии, Карла концентрирует её и ударяет ею по связи Кола Майклсона с его родословной, словно топором по дереву. — И сколько таких ударов надо совершить для полного разрыва связи? — Столько, сколько понадобится. — Хочешь сказать: столько, сколько понадобится и пока это не убьёт её? — проницательно усмехнулся Шань Мин. — Она выдержит, — упрямо ответила Айя. — Это наш единственный шанс. — Что с Тристаном? — Аврора уже должна была… Яростное рычание, донёсшееся из-за стены, прервало её на полуслове, и Айя резко обернулась, ошеломлённо выдохнув: — Нет. Огромный волк с громким треском выломал двери, яростно оскалился, найдя взглядом Майклсона, и тут же прыгнул на спину одной из ведьм, одним ударом ударом когтистой лапы разрывая хрупкую шею. — Нет! — гневно выкрикнула Айя, бросившись на него, но тот отбросил ее в сторону с такой лёгкостью, словно она была пластмассовой игрушкой, и вгрызся зубами в следующую девушку. Карла покачнулась, когда жизнь уже четвёртой её сестры прервалась, но упрямо продолжала впитывать магию оставшихся в живых ведьм. Подоспевшие в этот момент вампиры окружили волка, не давая ему приблизиться к остальным ведьмам. Синий взор оборотня блеснул при виде сети из стальных нитей, что они приготовили для него. Следующие несколько минут слышались лишь истошные крики вампиров и хруст ломавшихся костей. Несколько разорванных тел упали в бассейн, и вода начала неторопливо окрашиваться в темно-багровый цвет. Карла выругалась сквозь зубы, чувствуя лишь один единственный оставшийся источник силы, и открыла бешено горящие серые глаза. Оборотень оскалился, встретившись с ней взглядом, и вдруг весь подобрался, когда она направила на него ладони. Шерсть встала дыбом — Сириус мгновенно узнал магию, против которой сражался двенадцать столетий назад. Он яростно зарычал, мягко переступая когтистыми лапами в ожидании лучшего момента атаковать, но поставленный Карлой щит не позволял ему и на дюйм приблизиться к ним. Незаметно появившаяся в комнате Кэтрин молниеносным движением свернула шею последней оставшейся в живых ведьме, и Карла покачнулась, лишившись единственного источника. Подмигнув удивлённо поднявшему голову на ее появление Сириусу, который все ещё находился по ту сторону магического щита, она уже, было, сделала шаг к Карле, как вдруг та с громким криком резко выбросила руки над головой, и вода в бассейне взорвалась. По телу Кола начали расползаться серые вены, почти сразу исчезая. Серые глаза закатились, и Карла рухнула на бок, потеряв все свои силы. Кэтрин поджала губы, поняв, что это означало, и отрывистым движением стряхнула попавшие на пальто капли воды, с тоской наблюдая за тем, как Сириус, вновь став человеком, достаёт Кола из воды. — Уходим. Быстро, — отрывисто бросил он ей через плечо, взвалил Майклсона на себя и пошёл в сторону выхода. Кэтрин вздохнула, но пошла следом. При взгляде на мускулистую спину идущего впереди неё Блэка губы тронула мимолётная улыбка. Кажется, она уже попадала в подобную ситуацию. — Ты злишься на меня? — полным раскаяния голосом поинтересовалась она. Даже не видя его лица, она могла поклясться, что он закатил глаза. — За что, интересно, мне злиться? За то, что ты подвергла опасности себя и всех вокруг, сунувшись сюда? За тот риск, которому ты подвергла меня в конце концов? Кэтрин ошарашенно хлопнула глазами. — Риску? — возмущённо переспросила она. — Да на тебе ни царапины нет! — Верно. Но было бы что-то куда страшнее, если бы моя сестра после своего пробуждения вдруг обнаружила, что с тобой что-то случилось, не считаешь? — Ты не несёшь за меня никакой ответственности, — отрезала Кэтрин. — Ни перед Кэролайн, ни перед кем-либо ещё. Поэтому, в следующий раз я разрешаю тебе не рисковать собственной шкурой и позволить мне самой решать свои вопросы. — Вот как? — процедил Сириус, все также не оборачиваясь и ногой распахнув ведущую на улицу дверь. — Не помню, чтобы я нуждался в твоём разрешении на что-либо. Кэтрин скривилась, собираясь что-то ответить, да так и замерла, рассматривая представшие взору разрушения. Наполовину обвалившиеся дома, раздающиеся с разных концов улицы сигналы машин медицинской помощи и уродливые трещины в земле. Лучи закатного солнца светили ей прямо в лицо сквозь разрушенный второй этаж дома напротив, не принося ни грамма тепла. Ни с чем не сравнимый по сладости запах человеческой крови ударил в нос. Но что-что, а своё внутреннее чудовище она держала под полным контролем. Поэтому, прочистив горло, Кэтрин на миг прикрыла глаза и уже с полным равнодушием оглядела все тот же пейзаж. Это война. А на войне жертвы неизбежны. Сириус положил Кола на землю, прислонив спиной к стене. — Ну и какого черта? — поинтересовался он, непонимающе смотря на не приходящего в сознание Майклсона. — Она успела разорвать его связь, — сухо пояснила Кэтрин. — Возможно, теперь ему необходимо немного больше времени на восстановление. Сириус устало потёр ладонями лицо, поднялся и развернулся к упорно разглядывающей трещину в асфальте Кэтрин. Плотно сжатые губы, сдвинутые к переносице брови, резкие складки у рта — за этот месяц он успел узнать её слишком хорошо. Кэтрин злилась. — Иди ко мне. Кэтрин вскинула хмурый взор, но отсутствие в его голосе властности или приказа сделали своё дело. Она медленно подошла и иронично изогнула бровь, остановившись в шаге от него. Сириус неторопливо взял ее ладошку в свою и уверенно притянул к себе так, чтобы она оказалась прижата к нему всем телом. По-хозяйски положив руку на тонкую талию, он на секунду замер, ожидая, что она воспротивится, но Кэтрин не шевельнулась. Тогда он аккуратно убрал с ее лица прядь волос, заставив ее на миг прикрыть глаза, и, положив и вторую руку ей на талию, с нежностью коснулся своими губами её. Кэтрин была из тех женщин, кто не позволял мужчинам повелевать собой. Из тех, кто презирал даже саму мысль о подчинении кому-то. Сириус это знал. Знал также хорошо, как и то, что такие женщины на самом деле больше, чем кто-либо, нуждаются в мужчине, рядом с которым у них будет возможность проявить слабость. Возможность быть женщиной, а не воином. Не валькирией. Возможность выбора. Сначала не отвечавшая ему Кэтрин начала понемногу оттаивать. Он почувствовал, как мышцы спины расслабляются, а тонкие пальчики скользят вверх по груди к плечам, и притянул ее ближе к себе, заставив обвить себя руками вокруг шеи. Наконец ощутив, что она окончательно отпустила себя и сама углубила поцелуй, Сириус мягко отстранился и чуть улыбнулся на обратившийся на него потемневший от желания взор. С большим трудом не позволяя себе опустить взгляд на чуть распухшие пухлые губы, он ласково провёл по ним большим пальцем и тихо сказал: — Не делай так больше, хорошо? — Почему нет? — она, не отрывая от него глаз, в мягком поцелуе обхватила губами его палец, заставив судорожно вдохнуть. Кэтрин, будто ничего не замечая, едва слышно прошептала: — Разве ты переживал за меня? Сириус едва сдержал усмешку — весь самоконтроль уходил на то, чтобы не поддаваться на то, что Кэтрин вытворяла своими губами. Она действительно была истинной женщиной. Женщиной, которая даже в подчинении тебе, незаметно подчиняет тебя самого. И он, как это ни странно, был совсем не против подчиниться. Подчиниться и положить к ее ногам весь мир. Он отнял руку от её лица и грубо впился губами в приоткрытый ротик. Оставив нежность на потом, он с яростью собственника изучал её язык своим, зарывшись ладонями в шелковистые пряди. Почувствовав через время, что у Кэтрин уже подкашиваются ноги и она буквально повисла на нем, Сириус оторвался от неё и, смотря ей прямо в глаза, серьезно сказал: — Да, я переживал за тебя. А ещё я переживал за сестру, которой Аврора угрожала расправой. Я не знал, кому из вас я нужен больше, и это незнание, вкупе с невозможностью до конца положиться на кого-то из Майклсонов, буквально разрывало меня изнутри. В следующий раз, когда соберёшься провернуть нечто подобное… — Предупредить тебя? — хрипло спросила она, старательно отгоняя поселившееся внутри чувство стыда. — Можно, — качнул головой Сириус. — Но лучше — сразу называй мне адрес. В любом случае, я не отпущу тебя одну. Мы договорились? Кэтрин отвела взгляд. Сириус сощурился. Рука, лежащая между лопаток, медленно поползла по её спине и крепко сжала округлые ягодицы, плотно прижав к себе. И так разгоряченная до предела Кэтрин сглотнула. Ресницы затрепетали, и она слепо потерлась пахом о его выпуклость, отчаянно желая более близкого контакта. Но самоконтроль Сириуса был таким же железным, как и её контроль вампирской сущности. Проскользнув губами по её скуле к уху, он едва слышно прошептал: — Мы договорились, Катерина? — Да, — тихо пискнула она, тяжело дыша. — Не слышу? — Да… — Кэтрин прочистила горло и дрожащим голосом проговорила: — Да, мы договорились. — Хорошо, — он тут же отступил и, удостоверившись, что она прочно стоит на ногах, отвернулся к Колу, силясь скрыть улыбку. В конце концов лёгкую победу над собой он ей точно не обещал. — Он уже должен был очнуться, — тихо сказала Кэтрин, приложив ладонь ко лбу, чтобы как-то унять жар. — Значит, нам нужна помощь, — кивнул Сириус и, не поворачивая к ней головы, протянул руку ладонью вверх. Кэтрин порозовела, бросила на него быстрый взгляд исподлобья. Сириус был все также невозмутим. Она молча достала из кармана пальто украденный у него утром телефон. — Спасибо, дорогая, — кивнул он и начал набирать чей-то номер. Кэтрин несколько секунд изучающе рассматривала его, но вот чему-то усмехнулась, обняла его руку и положила подбородок на плечо, откровенно любуясь его профилем. Сириус усмехнулся и быстро чмокнул её в нос. Она смешно сморщилась, тут же счастливо улыбнувшись. Трубку наконец взяли, и Сириус мгновенно посерьёзнел, холодным голосом произнеся: — Здравствуй, Фрея. Связь твоего брата и его родословной разорвана. Сейчас он в безопасности, но уже долгое время не приходит в сознание. Куда мне его привезти, чтобы ты смогла проверить все ли в порядке? В… куда?! — он удивлённо поднял брови. — Хорошо, как знаешь. Мы уже едем. — Она помирилась с Клаусом? — Кэтрин изогнула бровь. — Серьезно? — Ну, раз теперь она вновь живет в его доме, — Сириус сделал неопределённый жест рукой — мол, кто их разберёт. — Ты пойдёшь со мной? — Да. В любом случае скрываться дальше нет смысла. Я задолжала Клаусу объяснение. Вам обоим. — По поводу их ребёнка? — резко спросил Сириус. — Скажи мне сразу: она… Когда Кара была… Ты ведь понимаешь, всегда надеешься, что… — Она мертва, Сириус, — мягко перебила его Кэтрин, смотря на него с искренним сожалением. — Их дочь погибла при рождении. Насчёт этого Мари Лаво не солгала. Но вина Клауса… она иная. Он ни к чему её не принуждал. — Дочь… У неё была девочка, — тихо повторил Сириус, на мгновение смежив веки. Наградив вампиршу тяжёлым взглядом, он качнул головой и кивнул. — Идём, детка. Этот день ещё не закончился. Кэтрин грустно улыбнулась, взяла его за свободную руку, и они направились в сторону кишащей людьми улицы.