***
Роше сидел у камина, откинувшись на спинку кресла. После того как всё было заготовлено для блюда, Элли чуть ли не пинками вытолкала командира синих полосок в гостиную. Причина такого поведения девушки оставалась для мужчины загадкой. Наблюдая за огнём, Вернон начинал анализировать чародейку. Она вызывала в нём иррациональное чувство тревоги. Мужчине казалось, что рядом с ней он становится незащищённым и слабым. Когда Роше ловил на себе взгляд странных бледно-голубых глаз, напоминающих ему по цвету озеро, покрытое тонким слоем льда, то начинал чувствовать себя неуютно. Как лёд скрывал воду, так и что-то странное в этих глазах, не давало Вернону читать мыслей, что таились в голове у знахарки, и её эмоций. Слова о её нежелании быть хоть как-то связанной с политикой эхом звучали в голове подданного короля Фольтеста. Ну не могли чародейки жить без политики. То, что они падки на власть, считалось чем-то на подобии аксиомы. А потому веры в исключение из правил у Вернона не находилось. В конце концов, это были всего на всего слова малознакомой ему девицы. Неожиданно дверь кухни со скрипом отворилась. Элли, открывшая её, подумала, что пора бы смазать петли. Девушка осторожно несла тяжёлый поднос с едой и кружками. Картошка с хорошо обжаренной курицей смотрелись весьма аппетитно. Запах только испечённого мяса и салата распространился по залу. Лайтблу делала небольшие шажки, не желая уронить столь драгоценную ношу. Наконец, она опустила поднос, на котором помимо основного блюда находились тарелки, вилки и ложки, а также кружки, наполненные медовухой, и несколько небольших тарелок с салатами и хлебом. Роше отметил про себя, что на угощения чародейка не поскупилась и даже лично вынесла их в гостиную, хотя могла попросить мужчину. Элли уселась на своё любимое кресло, на котором недавно оставила плед. Вновь кутаясь в него, девушка завела беседу: — А кто эта девушка? Янка? — Бьянка, — поправил собеседницу Роше. — Она служит под моим руководством в специальном отряде, — ответил мужчина, выжидая, пока девушка первой возьмёт себе еду. — Наверное, она одна из лучших, — предположила Лайтблу, начиная накладывать на тарелку жаренную крупными кусками (спасибо лучшему в мире повару — Роше) картошку и куриное крылышко. — Угощайся, — придвигая ближе к гостю блюда, предложила Элли. Мужчина не стал отказываться и наложил себе всего по чуть-чуть. — Метает ножи она точно лучше всех, — подтвердил догадку чародейки Вернон. — В таком случае, предлагаю первый тост не за знакомство, а за боевую Бьянку и её скорейшее выздоровление, — поднимая кружку со слабым алкоголем, сказала Элли. — За Бьянку, — поддержал тост Роше и, незаметно принюховшись к напитку, немного отпил. Элли же с радостью сделала несколько хороших глотков, наслаждаясь вкусом и распространяющимся по телу теплом. — Расскажи мне об Адде, — попросила Лайтблу, начиная пробовать свою стряпню на вкус. Она никогда особо не уделяла умению готовить много внимания в силу того, что в её окружении всегда находился кто-то умеющий и любящий это дело. Но, живя самостоятельно в поначалу ужасных условиях, пришлось научиться готовить из ничего хоть что-то съедобное. А после этот навык развился сам собой. Однако боязнь испортить блюдо осталась. Благо, на вкус всё оказалось просто замечательно. Казалось бы, довольно-таки простая еда, но какие чудеса совершали специи. Роше тоже приметил это. Несмотря на обыкновенный, даже немного странный из-за картошки вид еды, всё оказалось весьма приятным на вкус, а именно в меру хрустящая корочка на курином крылышке, сочное мясо, горячая картошка и неизвестные ему специи, делающее еду более вкусной. — Обо всём тебе расскажет Фольтест, когда мы прибудем в столицу, — проговорил Роше, предварительно отпив немного из своей кружки. — Еда, к слову, очень вкусная. Спасибо. — Обыкновенный обед, — улыбнувшись, сказала девушка. Комплимент ей определённо польстил. — Ну, тогда что ты мне можешь рассказать? — спросила она и, взяв руками ножку, начала откусывать с кости мясо. — Мне интереснее узнать что-то о тебе, — поделился своими мыслями Вернон, который взял пример с собеседницы и перестал терзать себя и крылышко своими неудачными попытками отковырять мясо вилкой. — Что ж, — задумчиво протянула Элли, и в её глазах появились озорные огоньки. — Давай тогда сыграем в игру «вопрос-ответ». — А какие гарантии, что никто не солжёт? — поинтересовался Роше. — Никаких, — произнесла Лайтблу и принялась накладывать себе салат из огурцов и помидоров. — Хорошо, — сказал мужчина, немного перед этим поразмыслив. — Твоя речь весьма интересная. Откуда ты? — Не думаю, что название страны тебе что-то скажет, — задумчиво произнесла Элли, — но могу сказать, что я приехала сюда из далёкого далёка, — отламывая кусок хлеба, дала своеобразный ответ знахарка. — Теперь моя очередь. Как ты оказался в синих полосках? — Скажем так, я обладал всеми качествами, чтобы находиться там. Поэтому король лично назначил меня их главой, — весьма туманно ответил Вернон. — Как тебя занесло в Темерию? — Стечение обстоятельств, независящих от меня, подтолкнули к этому. Если ты намекаешь на то, что я приехала сюда ради учинения беспорядков и захвата власти, то я вынуждена тебя разочаровать. Я скорее здесь выжидаю возможности вернуться домой, — смотря на опустевшую кружку, ответила девушка. — Как прошла дорога до Речёвской Горсти? — за неимением лучшего вопроса, Элли спросила первое, что пришло ей в голову. — Весьма недурно, — ответил Роше, отмечая, что еда почти закончилась. — Ещё бы не этот треклятый ливень, и всё было бы вообще как в сказке, — с недовольством взглянув в окно, по которому стучали ледяные капли, дополнил мужчина. — А часто у вас такая погода? — Я живу здесь чуть больше трёх лет, и на моей памяти, такое впервые, — сказала маг, доедая остатки картошки. — Чаще всего здесь в это время года довольно-таки тепло. Крестьяне начинают заниматься посевами, природа просыпается от долгого сна. Правда в этом году природа сделала исключение, — недовольно произнесла последнюю фразу Элли, не любившая холод. — В такую погоду нечем заняться. — У кого-то всегда хватает забот, — не согласился Роше, тем самым нарушая правила игры. Правда, уже никто не был против позабыть о ставшей ненужной условности. — В городе даже в такую непогоду у всех есть дела. — Так это в городе, а ты не забывай, что мы сейчас в деревне, — поднимаясь с насиженного места, парировала девушка, уверенная в своей правоте. — Здесь и зимой особо нечем заняться, кроме чтения и уборки, но хоть пациенты какие-то приходят и разбавляют унылые будни. А сейчас никто не пойдёт по такому ливню, — поделилась немного укладом своей жизни чародейка, после чего перевела тему. — Тебе принести ещё медовухи? — Не откажусь, — с этими словами Роше взял свою кружку и тоже встал. Его подозрительность пусть немного и притупилась, но никуда не пропала окончательно, поэтому он хотел убедиться, что в напиток ему ничего не подмешают. — Пошли, — схватив и свою кружку, сказала чародейка и быстрым шагом направилась на кухню. Дверь снова противно скрипнула, заставив Элли сжать ручку кружки. Ей точно предстоит навести порядок в доме перед надвигающимся отъездом. Пусть девушка искренне не хотела иметь чего-либо общего с политикой, но продолжать существовать в этой деревне ей жутко не хотелось. А помощь Фольтесту могла принести девушке пользу. Свечи до сих пор горели, поэтому разглядеть большой кувшин, стоящий на столе, не составило труда. Роше предложил сразу взять сосуд с собой, чтобы не бегать наполнять кружки по несколько раз. Лайтблу с интересом хмыкнула и согласилась на эту идею, мысленно коря себя за то, что сама не додумалась до столь элементарной вещи. Девушка взяла у Роше его ношу и придержала дверь. Сам мужчина взял и понёс кувшин, подмечая тот факт, что его знакомая не прочь выпить. Очень скоро они вновь сидели на удобных креслах. Вернон разлил по кружкам медовуху и произнёс тост за знакомство. Беседа протекала довольно-таки легко. Во многом благодаря тактичности Элли и её умению мягко переводить тему, когда разговор заходил о неприятных вещах. Роше и Лайтблу обсуждали незамысловатые вопросы. Если они становились более личного характера, то оба отвечали весьма туманно. Вернон наблюдал за повадками чародейки и старался составить её характеристику, а та, в свою очередь, пыталась найти ответ на вопрос «кто такой Роше?». Ливень ослаб, как и ветер. На небе появлялись небольшие просветы, которые тут же затягивались тучами. В доме, наконец, стало достаточно тепло, чтобы стянуть с себя плед, что и сделала знахарка. Про себя она подумала, что стоит прибраться, но тут же отринула эту идею. Вместо этого она, вместе со своим гостем, проследовала к Бьянке. Девушка уже не казалась такой бледной. Её дыхание было глубоким и размеренным. Повязка пока что хорошо держалась, на ней не выступала кровь. Однако Элли решила на всякий случай её поменять и заодно убедиться, что рана не воспалилась. Она вручила Роше веник и тряпку, попросив убрать всё то, что он натоптал, а сама принялась за рану Бьянки. Аккуратно убрав повязку, Элли убедилась, что рана не стала хуже. Взяв в руки баночку, чародейка обмакнула пальцы в мазь и принялась наносить её на рану. Попутно девушка рассматривала стройное тело пострадавшей, которое в некоторых местах покрывали татуировки. Закончив с обработкой раны, Лайтблу наложила новую повязку. Знахарка присела на другую кровать и мысленно поблагодарила свою маму за то, что та вбила в её голову все необходимые знания об искусстве врачевания. Потом поток мыслей перенёс девушку в воспоминания об её отрочестве. Она будто наяву увидела невысокую женщину с ярко-рыжими волосами, заплетёнными в длинную тугую косу, и с хорошо видными веснушками. Её мать своими большими зелёными глазами с укором смотрела на Элли, которая сбежала с урока танцев, но быстро сменила гнев на милость и пошла вместе с дочкой в библиотеку, читать о разных травах и их применении. — Да, были времена, — себе под нос сказала Элли, опустив плечи. Далёкие воспоминания пусть и были счастливыми, но вызывали у девушки грусть и тоску по дому, в который она больше не могла вернуться.***
Роше с недовольным лицом принялся наводить порядок в коридоре. Он было хотел откинуть тряпку прочь, но чувство совести, обычно спящее у мужчины, решило проснуться. Хотя, это скорее была некая форма благодарности за то, что знахарка помогла Бьянке и весьма тепло приняла Вернона, несмотря на известные ей обстоятельства, приведшие главу синих полосок на порог её дома. Как отметил гость Лайтблу, Элли оказалась весьма хлебосольной хозяйкой, хотя и готовой заставлять гостей убираться. Вообще мужчина заметил, что для чародейки поведение его знакомой было весьма нетипичным. Уж слишком мало внимания девушка уделяла своему внешнему виду и совершено не думала о том, что о ней могут подумать. Элли, по мнению Роше, обладала весьма эффектной внешностью. Её можно было честно назвать красавицей. Однако то, как девушка подавала свою внешность, портило всё впечатление. Одежда, скрывающая фигуру, казалась мятой и весьма странной. Колосок, с учётом недлинных волос, ей совершенно не шёл и делал её лицо угловатым и детским. Ещё одной странностью во внешности Лайтблу Вернон посчитал абсолютно не сочетающиеся друг с другом огненно-рыжие волосы и бледно-голубые глаза. Это натолкнуло мужчину на мысль о том, что, скорее всего, девушка не меняла свою внешность при помощи магии. — Может, она просто слабая чародейка? — тихо размышлял Роше, вымывая пол около двери. — Поэтому и не может сделать себя более привлекательной. Если это так, то есть ли смысл везти её в Вызиму и доверять излечение Адды?***
После того как Роше закончил с уборкой, а Элли соизволила выйти из комнаты, где принимала больных, они вновь сели около камина. Разговор зашёл о книгах, и оба неожиданно обнаружили, что им нравятся одни и те же жанры. Дождь почти прекратился, но ветер продолжал качать деревья. Небо по-прежнему было затянуто чёрными тучами, от чего казалось, что оно находится слишком близко к земле. Неожиданно раздалось мяуканье, и в окне показался промокший чёрный кот. В четвероногом Элли быстро узнала питомца здешней швеи Настасьи по кличке Лопух. А потому поспешила впустить несчастное животное внутрь, налила в тарелку молока для зверька и угостила его мясом, чудом оставшимся с обеда. Потом она предложила Вернону немного творога и после ужина разместила гостя в той же комнате, где набиралась сил Бьянка. Удивительно, но Лопух постоянно ластился к Роше. Он даже умудрился задремать на коленях мужчины, пока тот ел. А ночью улёгся подле командира специального подразделения и сладко уснул, как и все обитатели дома.