***
До пункта назначения компании добралась быстро. Сам дворец показался Лайтблу грубым, больше походящим на казармы для солдат или на крепость. Он был серым, массивным, лишённым изящества и окружённым ольхой. Красная черепица уже потеряла свой первоначальный цвет, но её так и не поменяли. Окна здания казались небольшими и мутными. На дубовых воротах, огораживающих резиденцию монарха от народа, висели «темерские лилии». …В Миране дворец выглядел очень богато и стоял в центре, окружённый парком, почти полностью открытым для всех желающих. Шпили здания взмывали высоко вверх, словно стремясь проткнуть небо. В них заседали придворные учёные, чародеи и астрологи. Когда город атаковали, именно там располагались опорные точки для создания защитного купола. Гигантские окна здания сверкали на солнце, и через них порой было видно происходящее внутри… Чародейка тут же одёрнула себя. Она подумала, что для этого мира этот дворец и впрямь хорош и красив. Роше ехал вперёд. Охранники на стенах оборонительного сооружения, видать, сразу приметили командира специального отряда и без лишних слов подняли тяжёлые ворота. — Вот и дворец, — облегченно сказала Бьянка. Её конь уже выдыхался, как и она сама. Девушка хотела есть и спать, а потому прибытие в привычные места казалось самым счастливым моментом. — Сначала едем до конюшни, потом Бьянка пойдёт в мой кабинет, а Элли со мной пойдёт к королю, — тоном, не терпящим возражений, сказал Роше. Элли промолчала. Она не хотела ни соглашаться, ни спорить. Сейчас её мысли сосредоточились на предстоящей встрече с королём. Она не знала, чего ожидать от Фольтеста. Девушка слышала не раз, что все от кметов до высших сословий пили за его здоровье и искренне любили короля, но вот нелюди… Именно этот монарх создал резервации, и это ей не нравилось. Но вопрос хотелок сейчас был засунут чародейкой куда подальше до лучших времён. Ещё Лайтблу думала о том, как подобает себя вести при коронованной особе. Что-то подсказывало чародейке, что здешние обычаи и правила этикета далеки от привычных ей. Но она понимала, что нигде нельзя показывать неуверенности и открывать спину. Девушка, уверенно держась в седле, легонько ударила Звёздочку, и животное прибавило скорости. Конюший по имени Иванко — немолодой мужчина с уставшим лицом, на котором росла длинная седая борода — принял лошадей. Лошадь Элли толи оказалась самой пугливой, толи сильно привязалась к хозяйке, но по каким-то причинам не давалась мужчине. Кобыла то вставала на дыбы, то так и норовила откусить конюху пальцы. — Что ж за неугомонная-то такая? — плохо выговаривая слова, сказал мужчина, похлопывая успокоившуюся лошадь по крупу. Он так сильно держал поводья, что побелели костяшки на его мозолистых руках. — Самая обычная, — встала на защиту своей лошади Лайтблу, нежно проведя рукой по шее кобылы. Желания оставлять Звёздочку у Элли не было. Хотелось сесть на свою верную лошадь и ускакать подальше от дворца. Девушка не желала привлекать к себе внимания и тем самым усложнять себе жизнь, но отказать королю значило привлечь к себе куда больше внимания. Делать было нечего.***
День подходил к концу. Фольтест уже изрядно устал и хотел выпить хорошего вкусно пахнущего вина десятилетней выдержки, которое стояло на его столе. Но как бы не был велик соблазн, монарх не спешил исполнить свои желания. Ему ещё предстояла встреча. Дверь распахнулась, и в просторную залу, используемую для аудиенций, вошёл высокий мужчина в синем камзоле и шапироне. Увидав своего верного поданного, Фольтест улыбнулся. — Выше Величество, — поклонившись, сказал командир синих полосок. — Вернон Роше, — встав с насиженного места, сказал король. Он подошёл к собеседнику и крепко пожал ему руку. — Ну что? Рассказывай всё. — Нашёл я чародейку, — начал Вернон. — Живёт в «Речёвской горсти» одна. Говорит, что чужестранка. Это сразу выдаёт её необычный говор. Неплохая баба, хороший доктор — Бьянку почти с того света вытянула — и сильная чародейка. Со стрыгами дело имела, но подробности не говорила. Привести? — Веди, — улыбнувшись, сказал венценосец и кивнул. Роше откланялся, а Фольтест подошёл к окну. Он потер гладко выбритый подбородок и устало выдохнул. Как бы он хотел нанять для этой работы ведьмака Геральта, но тот был мёртв. Какая злая ирония его постигла. На эту чародейку он обратил внимание не просто так. Маг была никому неизвестна и никакой власти не имела. Она могла только решить проблему, а не начать свою партию. Наверняка были более искусные в этом ремесле адептки магии, но и влияния такие дамы оказывали куда больше, чем хотелось бы. Фольтесту же хватило Кейры Мец. Наступать на те же грабли король был не намерен.***
Элли была молода, но не наивна. Девушка многое пережила в своей относительно недолгой жизни и знала, что мир ничего ей не принесёт на позолоченном блюдце. Кроме проблем, разумеется. Но временами что-то стирало это знание из её головы, и Лайтблу наивно полагала, что неприятностей больше не будет. Зря. Оказавшись внутри дворца, где ей на удивление пришлось по вкусу, девушка почти сразу поняла — легче не будет. Как только ушёл Роше, к ней подошел граф Явчег. Мужчина не был стар, но уже имел залысины и бледное лицо, испещренное морщинами. — Ваш вид недопустим, — писклявым голосом сообщил граф. — Что же в нём такого непотребного? — поинтересовалась девушка, маскируя недовольство под искреннее непонимание. — Оружие и шипы на перчатке, — серьезно ответил кареглазый мужчина без ресниц. — Я могу сдать перчатки с шипами и куртку, если она вас смущает, но меч не отдам, — твердо заявила Элли. — Я уверяю вас, что ваше оружие вам вернут сразу же после аудиенции, — попытался убедить девушку Явчег. — Слушайте, граф Явчег, с мечом или без него я остаюсь чародейкой. Осмелюсь сказать, что сильной. В случае отсутствия Блуриенфай’р* мне всё равно никто не успеет помешать, — серьезно начала Лайтблу. — Но так как мои помыслы чисты и невинны, то и его присутствие ничего не изменит. Я прибыла по приказу Его Величества с желанием помочь. Если вы от его лица отказываетесь от моих услуг из-за меча, то дайте мне уйти, — спокойно сказала Элли, расставив все точки над «и». Явчег покраснел от гнева, но не нашелся, что ответить. О нравах чародеек ходило много слухов, и узнавать их правдивость на своём примере граф не желал. В коридоре показался Роше. Он посмотрел на девушку с едва заметным уважением, ему не нравился этот подхалим, поэтому Вернон был рад такому диалогу. — Пошли. Король ждёт, — сказал мужчина, проигнорировав графа. Явчег побледнел и удалился. Элли едва удержалась, чтобы не показать этому чопорному мужчине язык. Чародейка пошла за своим знакомым и решила начать диалог. — Есть ли что-то, что мне необходимо сделать при приветствии? — спросила Лайтблу. Ей так ничего и не объяснили. — Желательно оставить свое остроумие при себе, — в своей манере ответил командир Синих Полосок. — Даже не знаю, как, — наигранно вздохнула девушка, будто действительно не понимала, что для этого сделать. — А как тебе это удаётся? — Всё просто. Я молчу, слушаю и делаю выводы, — в голосе Роше, как показалось Лайтблу, послышалась скрытая угроза. — Будет интересно на это посмотреть, — в тон ему ответила Элли.***
— Здравствуйте, Ваше Величество, — раздался мелодичный голос позади монарха. Он так погрузился в свои мысли, что не услышал, как открылась дверь. Его просчёт. Мужчина слегка вздрогнул от неожиданности, но никто не обратил на это внимание. — Элли Лайтблу, — представил девушку Роше. Чародейка с интересом наблюдала за королем Темерии. Его лицо девушка посчитала красивым, даже очень. Нос с горбинкой, напоминающий клюв ястреба, тёмно-карие глаза с цепким взглядом, симметричные тёмные брови, узкие бледные губы — мужественное лицо. Одет монарх был богато, но не чересчур. Девушка задалась про себя вопросом о том, не тяжелы ли золотые украшения на шее. Фольтест тоже рассматривал чародейку. Рослая, статная, в необычной для представительниц её цеха одежде. Но больше всего его привлекли едва заметно светящиеся глаза неестественного цвета. В девушке было что-то чарующее, король списал это на магию. — Здравствуй, — приятный мужской голос раздался в помещении. — Рад встрече с тобой, Элли, — монарх взял небольшую ручку Лайтблу в свою правую огрубевшую ладонь, другую хотел положить сверху, но из-за шипов на перчатке передумал. — Извините, Ваше Величество, — почтительно сказала девушка, — но мне не терпится узнать, по какой причине мою скромную персону вызвали в столицу. — Сразу к делу? — глухо рассмеявшись, спросил король. — Ну, хорошо. Но сперва, не желаете ли вина? Элли слегка улыбнулась. Она не знала, что это. Из того алкоголя, что девушке довелось попробовать в этом мире более всего ей пришлась по вкусу ржаная водка. У неё на родине пойло намного крепче. — Я никогда не пробовала вино, — извиняющимся тоном сказала девушка, — предпочту не рисковать перед разговором. — Неплохая позиция, — сказал король в ответ. Ему понравилась девушка: не слишком вежливая, говорит по делу и не пытается что-то просить в первые пять минут — для чародейки это уже огромный плюс. — Роше уже сказал тебе об том, что дело касается стрыги. Тебе уже доводилось вести с ними дела. Расскажи об этом поподробней. — Все два раза, которые мне посчастливилось иметь дело со столь очаровательными существами, — саркастично произнесла Элли, — были дерьмовыми. Скрывать я ничего не буду, потому прошу мне заранее простить мой лексикон, недостойный леди. — Говори как есть, — серьезно сказал мужчина, одобрительно кивнув. — И в том, и в другом случае виной всему было проклятье. Я порой задаюсь вопросом, неужели людям реально так важно сотворить неведомую херь. Ну да, эта лирика не нужна, — чародейка скрестила на груди руки и продолжила. Ей не хотелось говорить об этом, потому и волнение полностью скрыть не могла. — Первую девушку звали Галья. Ей было четырнадцать, когда глава её деревни, разозлившись на неё за отказ, проклял девчушку и сам не понял этого. Она убивала попадающихся ей людей в окрестностях, на протяжении полугода сидя в склепе на кладбище. Я помогла ей, но с трудом, — тут Элли на секунду замолчала. — Я практически убила её. Но она свалилась без сил и на утро снова стала той чудной девчушкой с золотистыми кудрями. Повезло. Прошёл год. Никаких рецидивов. И я бы выпила за то, чтоб так и продолжалась, — усмехнулась девушка, но её улыбка пропала очень быстро. — С другой девочкой так ловко не вышло, — в голосе говорившей послышалась горечь вины, но ни один мускул на её лице не дрогнул. — Её звали Анна. Я так и не узнала, какой она была до превращения. И никогда не узнаю. Все пошло не по плану, и теперь малышка мертва. Я убила её собственными руками. — Что произошло? — спросил Фольтест. Ему понравилось её слушать. Захотелось узнать об этой истории побольше. — Её отец был зажиточным купцом, только благодаря ему деревенька и существовала. А теперь представьте. Он неплох собой, богат, влиятелен и вдовец. Завидный жених. Но вот незадача, он всего себя посвятил своей дочке. Аннушке. И вот нашлась особо умная особа. Эта очень не славная женщина захотела женить на себе купца и избавиться от его дочурки. Но все её чаяния провалились, и тогда эта любимая, — на последнем слове девушка сделала особое ударение, — всеми женщина прибегла к магии. Проклятьям. И вот же ж холера, подействовало. Анна обратилась в стрыгу. Отец запретил ей вредить и не отвернулся от нее. Выманил ее в эльфские руины и оставил её там, порой заманивая к ней путников. Все в деревне поднялись и сказали, что негоже чудище защищать. Тогда и вышли на меня. «Расколдуйте, милсдарня магичка. Мы ж не могём сами-то разобраться с такой напастью-то. Расколдуйте. Вы ж мастерица такого дела. Чай имели дельце-то с такой-то кошмарной проблемцей», — пародировала девушка говор местных. — Ну, я и согласилась с дуру. Приехала, заготовила всё. Но снова всплыла та особа. Она соврала отцу Анны, что я собираюсь убить его чадо. Эта дрянь думала, что увидит мужик свою дочь в таком положении и убьёт её сам. Ага. Прям так и сделал. Спир’ен**, — на выдохе произнесла Лайтблу и покачала головой. — Завалился купец в руины, когда я была готова её сдержать. Она выбежала, ранила отца и побежала в деревню. Мужик всё причитал, истекая кровью, «не убивай, Аннушку». Так и умер. Только Аннушки теперь не было, была лишь тварь, убивающая всех людей. Те уже стояли с вилами, хотели сами идти туда. Она пришла на всё готовое. Ей оставалось только жевать их. Я не могла этого допустить. Спалила её. Вот и вся история. Воцарилась тишина. Роше слушал знакомую и внутри него что-то неприятно зашевелилось. Вернон знал много историй, причастным к которым он чаще всего сам был. Но в этом рассказе смешалось слишком много всего, и по итогу не завершилось счастливым концом. Да и не могло быть иначе. Мужчине было жаль, что груз ответственности за изначально поганое дело лёг на эти хрупкие плечи. — Вы сделали все правильно, — уверенно озвучил свой вывод Фольтест. Роше утвердительно кивнул. — Надеюсь, что и в следующий раз вы поступите точно также. — Я ответила на ваш вопрос. Теперь вы расскажете мне своё дело? — сменила тему чародейка, уперев руки в боки. — Моя дочь Адда раньше была стрыгой. Тоже по вине проклятья. Тогда её расколдовал ведьмак. Геральт из Ривии. Но он мёртв, — говорил король, крутя на пальце своё золотое кольцо с янтарём. — Моя дочь ведёт себя странно, и я хочу, чтобы вы разобрались, почему, и в случае чего предприняли меры. — Как вы поняли, в этом деле обещать ничего нельзя, — честно призналась девушка. — Но я сделаю все, что смогу. — Этого достаточно, — похлопав Элли по плечу, сказал король и улыбнулся. — Ну, а теперь можно выпить. Фольтест разлил в три кубка душистое вино. Оно показалось Элли кровью, разбавленной с водой. Но девушка списала это на игру света. Напиток пах странно. Лайтблу не понравился этот запах. Но, не желая обидеть монарха, чародейка не показала истинных чувств. — За знакомство, — произнёс тост Фольтест. — За знакомство, — вторили королю Вернон и Элли. Мужчины быстро осушили сосуды, а девушка с трудом сделала глоток. Ей не понравилось. Но чародейка заставила себя допить до дна. — Когда я смогу увидеться с вашей дочерью? — спросила Лайтблу, заведя руки за спину. — Завтра, а пока вы займёте комнаты, подготовленные специально для вас, — с полуулыбкой сказал король. — Я хотела остановиться в корчме. Когда мы ехали к замку, то я заприметила одну приличную, — озвучила свои планы Элли. — Вы моя гостья, — сказал Фольтест, наливший ещё вина в кубок. Он выпил всё до капли. — Вам так не по нраву дворец? — Я просто не люблю играть в шахматы, — загадочно произнесла чародейка. — Вам и не придётся, — заверил собеседницу правитель Темерии. Именно в этот момент Элли Лайтблу поняла, что настоящие испытания в этом мире для неё начинаются сейчас. Именно в этот момент она начинает путь, ведущий её в будущее, скрытое дымкой тумана, имя которому неизвестность.