***
У Андерса тоже выдался нелёгкий день. В лечебнице сегодня было удивительно много посетителей, и маг уже начал подозревать, что всплеск высыпаний на различных частях тела связан с приехавшими недавно в город экзотическими куртизанками. В последнее время в Киркволле становилось всё опаснее, и Андерс старался быть начеку, изображая из себя благонравного и смиренного целителя. В Клоаке частенько стали показываться храмовники, рыщущие в поисках беглых магов, и Андерс, скрепя сердце, оставил свои попытки помочь отступникам, которые надеялись сбежать из этого проклятого города. Втайне маг признавался себе, что и сам хотел бы уехать из Киркволла, но здесь его держал долг. Долг, который он обязан был выполнить ради блага всех магов и тех, кто волшебной силы лишён. В голове Андерса словно кто-то вздохнул, и целитель на краткий миг почувствовал в мозгу вспышку негодования. —Я знаю, Справедливость, знаю, — тихо сказал Андерс. — Но что я могу? Сегодня я видел этих ублюдков. Бродили около лечебницы, разве что в окна не заглядывали… Андерс поёжился. Глупо было надеяться, что за столько лет проживания в Киркволле, никто так и не узнал о его даре. Разумеется, Мередит давно взяла на карандаш мага и наверняка имела на него собственные виды. Андерс давно мозолил глаза ей и особо рьяным храмовникам. Он прекрасно понимал, что только покровительство Мариан Хоук защищает его от гнева Рыцаря-командора. Но как долго будет держаться этот щит между ним и Мередит? Наверняка эта безумная женщина спит и видит, как бы отрубить Андерсу башку своим огромным мечом…. Или сделать что-нибудь ещё похуже. Что-нибудь, что намного хуже смерти. Андерс прислушался к себе и почувствовал, что Справедливость тихо бурчит где-то в подкорке сознания. Между ними было не всё гладко в последние месяцы: его невидимый друг метался и требовал немедленных действий, а Андерс предпочитал выжидать. В условиях постоянного ощущения чьего-то пристального взгляда, ему было сложно налаживать контакты с отступниками и помогать им. Поэтому на время маг прекратил переписки и встречи и затаился в своей норе, выжидая, пока не уляжется волна возмущения после недавних событий с кунари. Сами собой мысли Андерса переместились к Хоук, Защитнице Киркволла и славной победительнице грозного Аришока. Именно Хоук стояла сейчас между Андерсом и клинком Мередит. Она да кучка беженцев в Клоаке, которым он помогал лечить язвы и кашель. Об этом размышлял целитель, изо всех сил стараясь не слушать бухтение Справедливости, когда мыл руки под ржавой, вонючей водой в небольшой раковине. Неожиданно раздался тихий стук в дверь. Андерс резко развернулся, и его рука сама собой потянулась к посоху, стоящему рядом. Однако через мгновение маг себя одёрнул и мысленно обругал за паранойю, ведь армия бронированных храмовников вряд ли бы вежливо к нему постучалась. Дверь в лечебницу открылась, и внутрь вошла фигурка, замотанная в грязный плащ, из-под которого торчали тощие лодыжки и ступни, неумело обмотанные тряпками. —Чем могу помочь? — вежливо спросил Андерс. —Мне нужна помощь, — неуверенно раздалось из глубин капюшона, который прикрывал лицо вечернего гостя. По голосу маг определил, что перед ним девушка. — Мои руки болят… —Давайте посмотрим, — терпеливо предложил Андерс. За времена работы в лечебнице, которая из импровизированной шарашки превратилась во вполне пристойное по меркам Клоаки заведение, Андерс повстречал немало разных посетителей. Попадались даже жеманные аристократки, подцепившие венерическую заразу от своих любовников, и пришедшие к магу с мешочком золота и просьбой о молчании. Андерса ценили за его умение держать язык за зубами и доброе сердце, которое редко встретишь в этих вонючих, Создателем забытых местах. Со своих клиентов маг старался денег не брать, но с чванливых богатеев, пришедших за помощью к презираемому магу, собирал золото с удовольствием. Незнакомка осторожно подошла к магу и протянула грязные руки, покрытые мерзкой корочкой. Андерс осмотрел кожу и покачал головой. —У вас сильная аллергическая реакция. Здесь — это нередкое явление. Должно быть, на воду. Я выпишу вам мазь. Втирайте два раза в день, и это наверняка поможет. Гостья протянула грязную ручонку за банкой с мазью, и её капюшон слегка сполз. Андерс невольно бросил взгляд на гостью и мельком увидел её лицо. Оно было как будто с грубой уродливой заплаткой на правой щеке. Девушка вздрогнула и натянула капюшон, попятилась, развернулась и поспешила к выходу. —Постойте! — крикнул Андерс в смятении. Раздался лёгкий перестук падающих монет — девушка стремглав выскочила за дверь, бросив на пол несколько золотых. —Ну и дела, — растеряно произнёс Андерс, глядя на жёлтые кругляши на пыльном полу. Затем он пожал плечами, собрал монеты и сунул их себе в карман платья. Подумал и решил сегодня закрыться пораньше. Хватит с него на этот вечер странных посетителей.***
Несколько месяцев назад в Киркволле был введён комендантский час, не распространяющийся на храмовников и патрули стражи. Мередит, откровенно захватившая власть в городе, оправдывала своё решение стремлением защитить горожан и обеспечить им безопасность. Горожане же, позабыв своё горе, выразили негодование относительно будущей работы местных борделей. Говорят, что сам хозяин «Цветущей розы» лично ходил к Мередит и требовал от неё послаблений для бизнеса, который из-за комендантского часа начал нести убытки. Дело кончилось тем, что «Цветущая роза» продолжила цвести, а любители сладенького добирались до квартала красных фонарей окольными путями. Хоук, как героиня Киркволла, пользовалась привилегиями, поэтому могла не беспокоиться насчёт пристального внимания стражников. И сегодня ночью вместо Церкви она находилась в борделе вместе с другом, выжидая удобного момента. —Напомни-ка ещё раз, Варрик, зачем мы сидим здесь? — сухо спросила Хоук у гнома плутоватого вида, сидящего напротив с кружкой эля в руке. —Ммм… Хоук, неужели я должен объяснять тебе элементарные приёмы уклонения от слежки? — откликнулся гном. — Сделай вид, что тебе нет ни до чего дела и плыви по течению! —Думаешь, за нами следят? —О, несомненно, — кивнул Варрик. — Я заметил как минимум трёх подозрительных типов, которые шли сегодня за тобой. И один из них был я. —Зачем ты со мной увязался? Себастьян попросил только меня о помощи, — сказала Хоук. Варрик усмехнулся и одним глотком осушил кружку. —У меня есть уши в городе. В такое время, Хоук, каждому не помешает заиметь парочку ушей. Могу одолжить несколько, — гном нахмурился. — Смерть служительницы Церкви может больно ударить по нам всем. Киркволл ещё не оправился от буйства кунари, а теперь ещё и эта напасть. Я бы хотел предложить тебе услуги обаятельного гнома, который весьма хорош в расследовании преступлений. Плюс, может, подёргать, где надо, за ниточки и получить полезную информацию. —Можно подумать, я могу отказать, — фыркнула Хоук. —Не можешь, ведь так сложно устоять перед моей очаровательной улыбкой! — подмигнул Варрик. — Мы здесь засиделись. Народ порядочно накачался пивом и вином и вряд ли заметит, что Защитница ускользнёт с этого праздника жизни. Мариан поднялась с кресла и махнула мадам Лусине, главной тётушке заведения. —Уже уходите, дорогие? — поинтересовалась мадам. —Нам бы через чёрный ход, милая, — заулыбался Варрик. — Сама понимаешь…. На случай, если вдруг у главного входа толкутся храмовники с их дурацкими вопросами. —Ох, не говори! — вздохнула Лусина. — Все до сих пор как на иголках. С этим комендантским часом мы порядочно теряем клиентов. А храмовники распугивают последних. Будто мы прячем беглых магов под пуфиками. Мадам сердито покачала головой и жестом предложила Хоук и Варрику следовать за собой. Друзья прошли через спальни и очутились в комнатушке, заваленной ящиками с вином и фруктами. Варрик толкнул дверь чёрного хода, оглянулся и кивнул Хоук, мол, всё чисто. —Спасибо! — улыбнулась Хоук на прощанье мадам Лусине и выбежала следом за гномом. На улице было довольно темно. Фонари погашены, а окна домов не светились тёплым светом домашнего очага. Хоук побежала, стараясь держаться поближе к стенам домов. Патрулей пока не попадалось, хотя краем глаза Мариан то и дело замечала юркие фигурки случайных прохожих, прячущихся в тенях. Впереди показалась величественная Церковь. Возвышающаяся над городом монолитной серой громадой, она бросала тень на улицы и дома. Хоук внутренне сжалась, быстро поднимаясь по ступеням и минуя молчаливых золочёных стражей, стоящих по бокам от входа в Церковь. Казалось, они чуют даже мимолётную богохульную мысль и готовы в любой момент ожить и обрушить на врага всю свою ярость. Мариан с Варриком подошли к огромным дверям и тихо вошли внутрь. В великолепной зале, украшенной алым и золотым убранством, было тихо. Только статуи святых и пророков молча смотрели пустыми глазницами на вторженцев. Друзья в молчании прошли вглубь Церкви и заметили молодого человека, преклонившего колена в безмолвной молитве перед гигантской золотой фигурой воинственной женщины с мечом в правой руке. Услышав шаги, мужчина встрепенулся, вскочил и в волнении подошёл к путникам. —Хоук! И… Варрик! — воскликнул Себастьян. — Хорошо, что вы пришли. Больше мы не можем ждать. Другие служительницы начинают задавать вопросы. Владычице Церкви Эльтине пришлось им соврать, сказать, что Мать Луиза вынуждена была покинуть нас по личным обстоятельствам, что она нашла утешение в другой Церкви. Себастьян нервно сжал кулаки. —Мы должны разобраться с этим как можно скорее, Хоук. Эльтина не могла сегодня прийти сюда лично. За ней, возможно, следят. —Как и за всеми нами, Певчий, — откликнулся Варрик. — Успокойся, дыши глубже. Себастьян нахмурился и уже был готов резко ответить гному, но Мариан успела вмешаться: —Есть какие-нибудь зацепки? —Мать Луиза была доброй женщиной. Она помогала несчастным и обездоленным в Нижнем городе и Клоаке. В связи с этими… — Себастьян посмотрел на Хоук — … событиями с кунари эта помощь показалась Владычице Эльтине очень нужной, и она всячески поощряла эту благотворительность. Варрик задумчиво почесал подбородок. —Если эта Луиза часто бывала в Клоаке, то Блондинчик может про неё что-то знать. Он безвылазно сидит в своей клинике. —Мне бы не хотелось, чтобы Андерс принимал участие в этом деле! — резко отозвался Себастьян. — Чем меньше людей знает, тем лучше. У нас уже и так есть один гном. Варрик примирительно поднял руки и сказал: —Легче, Певчий! Мои связи могут оказаться полезными. Да и информация об этом деле, так или иначе, начнёт просачиваться. Если о чём-то знают больше одного, то это уже не тайна, а нам точно понадобится помощь. —К тому же Андерс — маг, нравится тебе это или нет, Себастьян. Если в смерти Матери Луизы замешано нечто магическое, то его помощь может быть кстати. Кстати, её тело осматривали? — спросила Хоук. —Да, — ответил Себастьян, недовольно покосившись на гнома. — Не было замечено никаких магических следов. Её задушили: при осмотре обнаружены следы на горле. А ещё, как ни странно, на её пятке был рисунок. Врач сделал зарисовку и передал мне. Себастьян покопался в кармане и достал мятый лист бумаги. Хоук взяла рисунок, развернула его и недоумённо посмотрела на брата Церкви. —Цветок? —Это похоже на лилию, да. Лилия, заключённая в цепь, — сказал Себастьян. —Как часто Матери Церкви делают себе татуировки? — хмыкнул Варрик. —В Церковь часто приходят за утешением самые разные люди, — строго произнёс Себастьян. — С тёмным прошлым, запутавшиеся, лишённые надежды. Некоторые из них остаются, обретая веру. Я сам такой. —Значит, прошлое Матери Луизы могло быть бурным, — задумчиво сказала Хоук. — Маленькая татуировка в таком скрытом от посторонних глаз месте может означать принадлежность к какой-нибудь группировке и культу. Нам нужно будет узнать что-нибудь о ней. Можно расспросить её товарок, с которыми она работала в Клоаке. —Главное, не вызывать подозрений расспросами. Нам ни к чему подозрительность и пересуды в рядах Церкви, — хмуро предупредил Себастьян. — Церковь сейчас должна быть сильна как никогда. Говорите всем, что интересуетесь благотворительностью и хотите всячески помочь. —Верно, — фыркнул Варрик. — Защитница, помогающая Церкви в благотворительной деятельности. Какие уж тут подозрения? Матери будут просто в восторге заполучить её в помощницы и с радостью выложат всё, не моргнув и глазом. —Помощь Защитницы и правда бы не помешала, — с надеждой обернулся Себастьян к Хоук. — Теперь ты обладаешь реальной властью, и люди к тебе прислушиваются. Хоук замахала руками. —Пожалуйста, Себастьян, дай мне хоть немного продохнуть! Только победила воинствующего кунари, а меня снова хотят заставить работать! Себастьян улыбнулся и направился к выходу. —Твой голос сейчас, Хоук, слышен как никогда громко. Люди тянутся к тебе, не подведи их. Брат Церкви отсалютовал на прощанье и скрылся. Мариан с Варриком переглянулись. —Подёргаю за ниточки пока, может, кто из моих ушей знает про татуировку, — сказал гном. — А ты наведайся к Блондинчику, ему всё равно пора отлипнуть от своих листовок и развеяться. Варрик поправил любимый арбалет и тоже поспешил на выход. Мариан осталась одна в Церкви, и оглушающая тишина вдруг навалилась на неё. Андрасте сжимала свой меч и тихо смотрела на женщину подле своих ног. Хоук глянула в лицо великой пророчице, передёрнула плечами, отвернулась и поспешила прочь из Церкви.