Пять ночей с Фредди: воспоминания

       Чарли очнулась в полной темноте, сидя на холодном полу. Вокруг толком ничего не было видно и слышно. Стараясь не отвлекаться на сильную головную боль, она протянула руку и наткнулась на невидимый барьер. Спина так же упиралась во что-то твердое. Чарли осторожно попыталась выпрямиться, но сразу ударилась головой об низкий потолок.        «Что здесь творится?» — подумала она и уперлась ладонями в стену. Та поддалась и откинулась. Теперь Чарли удалось высунуть голову наружу, чтобы оглядеться. И вот незадача: она увидела цветные обои детской зоны. Она что, снова в пиццерии?        «Когда я успела вернуться?» — недоумевала Чарли. Еще было непонятно, почему она сидела в какой-то коробке. В глазах изображение то расплывалось, то вновь становилось четким.        «Надо выбираться».        Чарли встала на колени и навалилась на стенку коробки так, что она упала набок. Выбираясь ползком, девочка решила встать, но ноги будто стали деревянными и не желали удерживать тело. Как только она встала в полный рост, ноги неожиданно подкосились. Чарли растянулась на клетчатом паркете.        «Почему я не могу стоять?» -вопрос вяло всплыл в разуме. Вообще все тело находилось в напряженном состоянии: голова гудела, словно паровоз, руки онемели, спина одеревенела. Чарли села, стараясь расслабиться, приложила руку ко лбу. И охнула.        Это была не ее рука. Вернее, конечно же ее, но совершенно другая, чужая. Черная как смоль, рука была покрыта белыми кольцами, а обугленная кисть имела в наличие лишь три пальца. То же случилось и с другой рукой. Чарли потрясенно разглядывала свое тело. Ноги тоже изменились. Теперь они выглядели слишком тонкими и прямыми, как палочки, одинаково испещренные полосками. Туловище почернело, но самое невообразимое — на Чарли не было никакой одежды. Только три белые, как снег, пуговицы смутно намекали на кофту, которую она когда-то носила. А когда девочка схватилась за голову, то с ужасом поняла, что длинные пушистые волосы тоже пропали. Пальцы нащупали чуть шершавый плоский череп.        «Что со мной не так? Почему я — не я?»        Чарли догадывалась, что уже видела подобную внешность у другого, вот только у кого? Все воспоминания практически вылетели из головы. Ответ вертелся на языке, но никак не приходил. Она поняла, что с огромным желанием хочет посмотреться в зеркало. Тогда все прояснится.        С трудом встав на свои тонкие ноги, Чарли вышла из комнаты — точнее, выкарабкалась, шатаясь их стороны в сторону. Неровным шагом она направилась к двери туалета. В пиццерии, к счастью, не было ни души, так как на улице стояла ночь. Девочка так старалась как можно быстрее добраться до уборной, что дважды споткнулась и чуть не шмякнулась повторно на пол. Наконец, забежав внутрь, она остановилась и замерла возле умывальника. Руки непроизвольно закрыли глазам обзор: неведомый страх не давал посмотреть на себя в зеркало.        «Ну же, чего ты испугалась, трусиха?» — уговаривала она себя. В конце концов Чарли убрала дрожащие руки от лица. И вскрикнула.        Отражение в зеркале совсем не походило на веселую беззаботную девочку Чарли. Вместо нее стояла высокая долговязая фигура. Лица у фигуры не было — на его месте находилась белая маска с раскрашенными губами и щеками. Что случилось с красивыми карими глазами — две черные дыры, в которых сияли белые точки, воззрились на бедную Чарли. Маска исказилась в мертвенном испуге, уголки бездонного рта скривились книзу. Из глаз текли фиолетовые полосы, будто существо горестно рыдало.        «Нет — нет — нет!» — Чарли прижала ладони к щекам. Отражение сделало точно так же. Теперь выражение лица фигуры стало жалобным. — «Этого быть не может! Это не я!».        Ответ пришел сразу. В тусклом треснувшем зеркале отражалась Марионетка.        Чарли уперлась руками в раковину, чтобы не упасть. Но силы куда-то рассеялись, и она медленно сползла на пол. Что же это получается?        «Мне снится страшный сон!» -продолжала уверять себя девочка, хоть эта идея и не казалась ей столь правдоподобной. Ну-ка припомним… Нэд-хулиган вытолкнул ее за дверь, она пошла домой. По пути завернула за угол, мимо пиццерии, а потом… потом…        Не может быть!        Чарли сдавила запястье правой руки. Пульс не наблюдался. В отчаянии она прижала руки к груди. Стука не слышно. Ничего, словно сердца там никогда и не было. Что же это такое? — в этот момент она поняла, что не дышит -грудь не двигалась. И не моргала, ни разу. Но ведь это невозможно!        Если только она не…        Чарли испугалась не на шутку. Ей захотелось увидеть своего отца. Как можно быстрее. Он — единственный, кто все объяснит. И сможет помочь.        Она тяжело поднялась, заковыляв к выходу. По пути ей встретился весьма сонный охранник, который прочесывал территорию с фонариком в руке. Увидев странную темную фигурку, не толще спицы, что неслась к двери чуть ли не скачками, он остановился, чтобы хорошенько протереть глаза. Чарли тихонько обошла его и ринулась к выходу, стараясь не оглядываться на недоуменного охранника.        Вышла на улицу. Завернула в злополучный закоулок, где все и произошло. На асфальте, рядом со стеной здания, блестели темные пятна. «Нет, это совсем плохо», — содрогнулась Чарли от той мысли, что эта кровь мгновением назад принадлежала ей. Теперь вся надежда была только на отца.

***

       В окне, что странно, не горел свет. Чарли нетерпеливо постучала в дверь. Никто не ответил. А ведь ключей у нее нет. Девочка подошла к окну. Высоковато - пришлось встать на мусорный бак. Чарли вытянулась и прижалась к окну. Через стекло была видна ее комната. Без света она выглядела серой, пустой и безжизненной. Что-то внутри Чарли как будто зажглось, когда она заметила, что на кровати сидел ее отец. Он сгорбился, его лицо не выражало ровным счетом ничего. Он держал в руках деревянную рамку.        -Папочка! - закричала Чарли, стучась кулаком в окно. Но тот ее не слышал. - Папа, я здесь. Это я, Чарли!        Мужчина положил рамку на кровать, и пустота внутри девочки, на месте которой совсем недавно билось живое сердце, заныла и сжалась. На фотографии была она, Чарли, совсем маленькая. Они с отцом ездили на море, и на снимке они сидели на берегу моря, обнявшись. Малышка держала в ручонках белое ведро для песка. Фотография была яркой и солнечной кроме правого нижнего угла, где рядом с ребенком чернела диагональная полоса.        Отец отвернулся. Его плечи содрогались от беззвучных рыданий.        - Нет! Это неправда! - воскликнула Чарли, силясь не заплакать в ответ. Она со всей силы ударила кулаком в стекло, но материал, из которого были сделаны пальцы Марионетки, заглушил звук. - Я не умерла! Я живая, пап, прошу, посмотри на меня! Пожалуйста!!!        Все бесполезно. Она поняла, что тратит время зря. Пальцы безвольно разжались. Чарли приникла лбом к стеклу. Она почувствовала, как по гладким щекам маски течет что - то мокрое. Провела рукой. Слезы. Разве неживая кукла может плакать?        В комнате раздался гудок. Чарли приподняла голову и увидела, что ее отец говорит по телефону.        - Именно так? - твердил он в трубку, нахмурив лоб. - Вы точно уверены в том, что видели? И не знаете, куда он направился?        Внезапно он поднял голову встретился глазами с Чарли, стоящей за окном. Та чуть не свалилась с бака, заметив его пустые, болезненные, красные глаза, пролившие немало слез. Отец смотрел на нее бессмысленно и холодно, но через миг его лицо вытянулось от изумления. Он вскочил с кровати и направился к двери. Чарли осторожно слезла с подставки, побежала навстречу. Она видела, как открылась дверь, как вышел папа, и ее душа запела от счастья и облегчения. Она направилась к нему, протянув руки вперед. Но тот не двинулся с места. Держа в руке серый предмет, чем - то напоминающий пульт управления, мужчина глядел на свою дочь с ужасом. Чарли замерла. Неужели он... ее боится?        - Папочка, это же я! Твоя... - она не успела договорить и сказать свое имя. Голова стала невероятно тяжелой, в глазах все поплыло, и Чарли потеряла сознание.

***

       Очнулась она снова в темном помещении. В голову будто насыпали острых гвоздей, что звенели и больно стучали по вискам. Чарли нащупала край картонной крышки и приоткрыла ее. В детской зоне горел яркий свет, раздавался смех. Девочка села на пол, закрыв глаза руками.        Хотелось одновременно плакать и кричать от злости. Отец не узнал дочку. Он отключил аниматроника и вернул обратно в пиццерию. Чарли показалось, что она задыхается, что щеки становятся горячими. Она опустила голову и всхлипнула. Неужели выходит, что Чарли Фазбер мертва? Убита незнакомцем в переулке?        Чарли потеряла надежду. Отец похоронил ее навсегда. Теперь она - никто. Ее не существует. Ни для папы, ни для друзей, ни для детей, которых она когда - то развлекала. От нее осталась лишь надпись на могиле - с двумя датами в центре.        Теперь есть только Марионетка, которая для всех навсегда останется куклой. Ведь никто не услышит, как она плачет.        Грустные мысли прервал слабый стук по стенке коробки. Чарли отвернулась и закрыла глаза . Нет уж, вылезать она не станет. Какой в этом смысл?        Стук повторился, на этот раз кто - то требовательно колотил по крышке. Чарли не вытерпела. Крышка поднялась, и она медленно встала в полный рост. Перед ней стояла девочка лет шести с рыжими волосами, заплетенными в косички. Ее зеленые глаза внимательно и с любопытством разглядывали худую несчастную Марионетку.        - Привет! - сказала она и помахала рукой. Чарли в первый раз почувствовала себя неловко рядом с ребенком. Что она должна сделать? Поздороваться в ответ, дать пять, кивнуть головой? Все манипуляции, которые проделывал аниматроник, вылетели из головы. Поэтому, не найдя подходящего варианта, она тоже махнула рукой. Девочка озарила ее слегка леповатой улыбкой и протянула ручки. Теперь ее действия совсем вогнали Чарли в ступор. А сейчас - то что ей нужно? Малышка стоит так, будто ждет чего - то. Может, ей надо подарок вручить?        Точно! Чарли нагнулась и пошарила рукой по днищу коробки. Вынула мешочек с золотой лентой, внутри которого звенел непонятный предмет. Девочка обрадовалась и подошла поближе. Чарли протянула ей подарок. Но отдать не смогла.        Ведь совсем недавно она так же стояла возле коробки и ждала, пока ей дадут приз. А теперь... Из глаз сами собой полились слезы. Рука задрожала.        Девочка чуть отступила, ее счастливое выражение лица сменилось тревожным. Чарли было стыдно плакать перед ребенком, но она не могла ничего с собой поделать. Рука дернулась, как от судороги, и мешочек упал на пол.        - Что с тобой не так? - настойчиво спросила малышка, поднимая подарок. Чарли отвернулась. - Почему ты плачешь?        А действительно, чего реветь? Тем более, перед назнакомой девочкой. Марионетка сморгнула слезы. Ребенок стоит и ждет, что ты дашь ей подарок, что развеселишь, а ты стоишь и рыдаешь. Разве клоуны сетуют на жизнь во время выступления? Разве артисты выставляют напоказ свои чувства? Хотела научиться дарить людям радость, тогда уж постарайся!        Чарли наклонилась к рыжеволосой девочке и изящным движением кисти... вынула из ее уха жетон для игровых автоматов. Малышка так удивилась, что разинула рот. Чарли вложила жетон ей в ладонь. Затем повертела головой, взяла с пола три разноцветных шарика и начала ими жонглировать. Девочка захлопала в ладоши.        Когда она ушла, Марионетка облокотилась на стенку коробки, подперев щеку рукой. Что же теперь получается? Несмотря на странную метаморфозу, ее мечта сбылась? Но это значит, что ей до конца своих дней безвозмездно участвовать в праздниках? А как же ее друзья и отец? Неужели они ничего не узнают?        "Маленькое поражение - большая победа!"        Надо оставить все, как есть. Возможно, не все так плохо. Чарли воспряла духом. До поры до времени она сыграет эту роль. И весьма успешно. А когда наступит подходящий момент, она найдет своего отца.        И все ему объяснит!