Я ошибся. Думал, что борюсь за правду, а сам сотворил то, что не исправить. Они ведь кричали, они умоляли меня остановиться. Но я не послушал. Что же я натворил?
***
Что-то пошло не так
Каждый раз он содрогался, когда эта мысль, врываясь огромным валом, приходила к нему в голову. Хотя, после всего, что случилось четыре года тому назад, трясти начинает просто так, без причин. Но ведь подобное невозможно - законами природы, Бога, всего сущего! И все же...Что-то пошло не так.
Мужчина, сидящий за столом, что-то записывал на рваном листке бумаги. Написав тьму беспорядочных, не связанных друг с другом абсолютно ничем, слов, он с воплем безумия откинул ручку. Бледные холодные пальцы вцепились в мокрые от пота волосы. Мужчина судорожно пытался вдохнуть воздуха и как-то ненароком посмотрел на себя в зеркало. И что он увидел? Жалкое ничтожество - все, что от него осталось. Раньше в зеркале отражался статный, благородный, уверенный в себе человек, способный на великие свершения. Он был героем в глазах соотечественников, любящим мужем и отцом. Он был человеком в конце концов. А теперь... осталась лишь репутация маньяка, да имя, записанное на всех листовках с надписью "Разыскивается". Он отвернулся, не в силах смотреть на то чудовище, каким он стал. Четыре года - долгих, мучительных года - мужчина страдал, словно его сердце разрезали и живьем зажарили на сковороде. Он - убийца, погубивший как чужие жизни, так и свою собственную... Кровь на руках никогда не смоется. Никогда. Он хотел сдаться властям, чтобы все эти мучения прекратились. Но не смог - в тюрьме ему не сбежать от кошмаров прошлого. Единственное, что оставалось - самому положить этому конец. Мужчина не мог сдержать слез. На исписанном листе появились размытые пятна. Он все потерял - работу, друга, семью, славу. У него оставался только сын, родной сын, которого он проклял всей душой и прогнал из дома - из-за чего, вот что важно? В голове зазвонил колокольчик, и человек сдержался от рыданий. Его глаза лихорадочно прочесывали каждую надпись на листе. Есть еще кое-что. Это невероятный бред, который мог превратиться в реальность. Но так ли? Он должен, обязан вернуться туда, чтобы узнать правду. Самому. Должен разобраться во всем, ведь от этого зависит его и не только его жизнь. Его, правда, могут арестовать. Если... мужчина хмыкнул. Если только узнают.***
Четыре года хватило с лихвой для того, чтобы отстроить на месте старой пиццерии новую. Заведение к тому времени уже работало в полную силу. Он решил пробраться туда ближе к вечеру, когда все посетители разойдутся, и сотрудники отправятся домой. Все было предусмотрено - план здания, система видеонаблюдения, персонал... не зря он когда-то здесь работал. Вернее, не здесь. Хотя разница практически отсутствовала. Пройти внутрь оказалось слишком просто - возможно, если умеешь пользоваться отмычкой. Он прокрался по главному залу, невольно взглянув на сцену, где в тени стояли три аниматроника: медведь, кролик и курица. Нет, не те... Мужчина тайком проскользнул в комнату рядом со служебным выходом. Это была особенная, чуть ли не потайная комната, в которую заходить строго запрещалось. Однако было возможно. В комнате ничего, кроме сидящего в углу костюма пружинного Бонни - немного запылившегося, но такого знакомого. Каждая деталь, каждая часть тела. Человек провел рукой по гладким желтым ушам кролика. Как много воды утекло с тех пор, как он в последний раз надевал этот костюм. Что ж, придется повторить этот трюк. ... По коридору не спеша двигался пружинный Бонни. Шарниры костюма щелкали при каждом новом шаге. Мужчина старался производить все действия с крайней осторожностью, чтобы никоим образом не коснуться фиксаторов, наспех защелкнутых внутри костюма. Он даже боялся дышать - подумать только, как страшно, что от любого твоего малейшего рывка зависит, пойдешь ли ты домой целым или кусками. Умереть человек не надеялся, хотя и много раз намеревался. Возможно, немного позже. Кролик остановился у чуть приоткрытой двери с надписью "Запчасти и обслуживание". Это здесь, подумал мужчина. Представители компании не такие уж идиоты, чтобы избавляться от старых аниматроников, если в них есть что-то ценное. Или кто-то. Тогда, в служебном помещении он понял, что его деяния приобрели новый, не предусмотренный им поворот. Он вспомнил, как исполненный яростью обезумевший аниматроник набросился на него, чуть не оставив без головы. Но разве на такое способна обычная деревянная кукла? Мужчина в костюме сделал шаг, и тут из темноты вышло нечто, загородив ему проход. Пружинный Бонни отшатнулся, и человек с трудом не задел фиксаторы. Он узнал это существо.Этого не может быть. Этого просто не может быть.
- Даже не смей к ним приближаться! Оно говорило довольно по-человечески, пригрозив человеку в костюме. Когда-то это был неживой аниматроник на веревочках. Но сейчас в пустых глазницах белой маски горели недобрые огоньки, улыбка скривилась. - Я не верю, - прошептал мужчина в костюме кролика. Его глаза округлились от ужаса. - Кто ты? - Ты меня убил, безжалостно, без тени сомнения, бросил на улице умирать, и еще спрашиваешь, кто я?! - вскричала Марионетка, взмахнув черно-белыми руками. - Вспомнил теперь?"Нет! Ты не она, а она не ты. Это безумие!"
- Чарли? - опешил человек, до него дошло. Его руки задрожали. - Меня зовут Шарлотта Эмили Фазбер!!! Мерзавец, если ты знал мое имя и имена тех, кто попал под твой нож - радуйся, что я не вижу твоего лица под кроличьей головой. "Она не знает!" - одновременно его охватили и радость, и мертвенный холод. По спине запрыгали колючие иголочки страха. "Она не поняла, кто я." - Зачем ты пришел? - спросила кукла, не отходя от двери. Человек приложил руки к груди, чувствуя, как сердце жжет адской болью. Бедная Чарли! Дочь его друга, которая не умерла, нет - навек застряла душой в теле аниматроника - что может быть ужаснее?"На что я вас всех обрел?"
- Я должен знать, что с ними. Они стали такими же, как ты? - Да, - мужчина поразился тому, какая сталь звучала в голосе прежде юной девочки. - Их души в аниматрониках. Я это сделала, я вложила их внутрь, спасая от смерти, от тебя! Если тебе станет легче, в чем я сомневаюсь, то они еще живы. Марионетка замолчала, и человек через прорези для глаз видел, как ее искаженное от ярости лицо постепенно теряет пыл, разглаживается. Перед ним как будто стояла Чарли-во-плоти. Испуганная, несчастная, печальная. - Что ты сделал с ними? - почти неслышно спросила она. В ее ранее жестком голосе послышалась горечь и боль. - Я похоронил всех, - мужчина опустил голову. Смотреть ей в глаза он был не способен. В горле предательски заскребло. - Как и полагается. Выкопал четыре могилы на холме - недалеко от кладбища. Марионетка кивнула. Мужчина все еще силился поднять голову. Он сжал руки в кулаки, уже не задумываясь о фиксаторах. Что сказать? Что может сказать убийце своей жертве? В уме всплыла банальщина. Ты идиот! подумал он про себя. Как все это глупо, глупо, глупо!!! - П...П-прости. Прости меня, - он наконец поднял голову. - Пожалуйста.Я больше не могу, я умоляю тебя. Если ты сможешь меня простить - прости. Я больше не выдержу этого.
Марионетка смотрела на него долго, пристально. Из ее черных глаз полились слезы - холодные, сырые, настоящие. Мужчина сам едва сдерживался от истерики. Сердце, разорванное на кусочки, заболело с прежней силой. - Зачем? - лишь ее губы беззвучно произнесла одно слово. Слово, способное запросто убить. Но он не мог ей ответить. Была ли это месть за сына, нахлынувшее безумие или что-то гораздо ужаснее? -... Я не знаю. - Тогда уходи. Если ты действительно сожалеешь, то просто уходи и не возвращайся. Оставь нас в покое. Чарли-аниматроник широко развела в стороны руки, словно она обнимала ими всех тех, кто находился за этой дверью. Мужчина понял, что она права. Марионетка до последнего будет защищать детей. Таков ее код. Такова ее добродетель. Он не проронил ни слова и медленно пошел обратно, стараясь не смотреть за спину. Он снял костюм и убрал в специальную комнату. А затем выбрался через вскрытый парадный вход на улицу, даже не заметив, как Марионетка упала на колени и безутешно зарыдала.Теперь я все понял. Мои опасения подтвердились. Дети живы, если это описывается подобным словом. А моя дочь... Господи! Я должен что-то сделать. Я должен все исправить, пока есть время. Иначе будет поздно. Для нас всех...