Lost Diary

В столовой разворачивались весьма не весёлые страсти. Забежав туда вместе с Сынмином, я увидела подругу, которая явно собиралась начистить лицо Хёчжин. Юми яростно смотрела на ту и, наверное, готовилась в любую секунду наброситься на неё. Вокруг них столпилась куча людей, и меня подруга, по-видимому, не заметила. Я попыталась пробраться к ней ближе, но не очень получалось, и я бросила эти попытки. Внезапно я услышала, что Юми говорит Хёчжин. — Повторяю в последний раз, Юхён и Чонин сами должны разобраться во всём, тебя же это не касается, — она посмотрела в сторону остальных. — Как и вас всех. — Меня это как раз-таки касается, — кажется, Хёчжин тоже была не особо рада их перепалке. — Мы с Чонином встречались, и я уверена, что он до сих пор меня любит, а вот она нам мешает. Эта мымра постоянно лезет туда, куда не стоило бы, и ты вместе с ней, валите уже побыстрее из школы, переведитесь, оставьте нас в покое. — Ещё чего, — возмущению Ли не было предела. — Много хочешь, с чего это мы должны валить отсюда? — С того, что вас не может терпеть уже вся школа, две идиотки, которые готовы на всё, лишь бы на вас обратили внимание, — Хёчжин стала увереннее. — Лезете ко всем, делая вид, что добрые, а на самом деле же совсем другие. Остальное я уже слушать не могла. Я подошла к ним, пропихнув со всей силы всех, кто мешал, и сразу налетела на Хёчжин. — Серьёзно?! Лезем?! Мы бы спокойно жили, если бы кто-то не разослал те фото. И ты думаешь, что это легко, терпеть, когда тебя по всякому называют, избивают и обливают водой?! Думаешь, что я наслаждаюсь этим?! Думаешь, мне легко?! Да если бы я знала, что всё обернётся вот так, никогда бы не писала ничего в дневнике, а уж тем более не рассказывала в нём про Яна! Ты постоянно твердишь, что я жажду внимания? Отлично, ты тоже его ждёшь, но я его на некоторое время отобрала, поэтому ты бесилась, обзывала меня и унизила, потому что хотела обратить на себя внимание, показать, что ты лучше меня, но ты делаешь только хуже. — Последнее я уже выплюнула ей в лицо. Смотрю ей в глаза, но не вижу ничего кроме как насмешки. Она и не думала осознать мои слова и хотя бы немного прислушаться к ним. Вместо этого Хёчжин ухмыльнулась. — Сейчас ты лезешь к нам с Юми, мы с ней разбирались без тебя, но — о вау — почему я слышу твой голос? — Хёчжин встала близко ко мне, сложив руки на груди, что заставило меня немного сдать позиции. — Прошу, отстань уже от Яна, ты не заслуживаешь даже секунду его внимания. Из далека послышался чей-то знакомый голос. — Хёчжин, ты тоже не заслуживаешь даже милисекунду моего времени, но мне опять приходится тебя успокаивать. — Я обернулась и увидела самого Ян Чонина, который подошёл к нам и как обычно ухмыльнулся. — Скажи, зачем ты всё это устроила, можно было выяснить, кто у кого забирает внимание, наедине, но нет, ты решила устроить представление перед всеми. Вы с Юхён даже похожи, устраиваете скандалы, не разобравшись ни в чём, на эмоциях всё высказываете, не думая о последствиях, — он резко развернулся к остальным наблюдающим за всем этим ученикам и крикнул, — Эй, идите по классам, здесь больше ничего интересного не будет. Те, хоть и пробурчали что-то, но ушли, и теперь мы остались здесь вчетвером. — Вы тоже идите, всё-таки, урок скоро начнётся, — Чонин развернулся и вышёл из столовой, а мы с Юми переглянулись и последовали за ним. — Я не договорила, — единственное, что мы услышали от Хёчжин перед тем, как вышли из столовой и зашли в класс. В классе как всегда было шумно, и никто на нас не обратил внимание. После того, как я всё высказала в лицо Хёчжин, все как-будто перестали мной интересоваться, чему я была очень рада. Всё-таки, лучше, чтобы вообще не обращали внимание, чем издевались. На уроке я не могла сосредоточиться на новой теме, потому что в голову лезли самые разные мысли. Поэтому быстро отпросившись к медсестре, потому что у меня якобы болит голова, я отправилась на крышу, которая действительно уже как родное место мне. Как обычно устроившись на краю крыши, я принялась размышлять над всем, что произошло. Я думала не только о том, что произошло сегодня, в голову лезли мысли о том, что если бы я тогда не оставила дневник в классе, а спрятала в укромном месте, было бы сейчас всё это? Я бы жила спокойно? До сих пор бы не общалась с Чонином? Такие размышления не могли оставить меня, а я не особо старалась от них отделаться, даже наоборот, я погрузилась в них, забыв про окружающий мир. Напоминанием о том, что я всё-таки ещё живу на этой планете, и что ничего уже не изменишь, стали чьи-то шаги. Обернувшись, я узнала Феликса и, радостно ему улыбнувшись, пригласила сесть рядом. — Я почему-то так и думал, что ты здесь, а не на уроке, — он сел рядом и по-доброму улыбнулся, но я ощутила больше какую-то тревогу. — Ты же не восприняла слова  этой стервы всерьёз? — Нет, наверное, — сказала это неуверенно, потому что сама даже не знала, волнуюсь ли я по этому поводу, восприняла ли всё всерьёз. — Не слушай её, она не права, ведь даже не общалась с тобой. На самом деле, ты замечательная, ты редко сдаёшься, даже когда она тебя покалечила, ты пришла в школу, наплевав на все слухи про себя, продолжая их терпеть, хоть тебя и оскорбляли, всё равно радовалась жизни и помогала нам со всеми проблемами. Ты очень сильная, не зря я сразу захотел с тобой дружить. Слова Феликса меня поразили до глубины души. Я не ожидала услышать столько хорошего про себя, думала, что я выгляжу в его глазах какой-то размазнёй, которая даже комплименты не умеет нормально говорить, но, оказывается, он обо мне замечательного мнения. Хотя я и была удивлена, но следующей фразой он меня добил. — Наверное, поэтому ты нравишься Чану. Как можно описать моё состояние? Пожалуй, никак. Эти слова поразили меня ещё больше. Хотя и видела всю серьёзность, с которой говорил Феликс, кажется, что он пошутил, потому что я не могу нравиться Чану. Хотя с другой стороны я много раз не понимала его поведение, а такой факт его как раз объясняет, но это кажется абсолютным бредом. — Тебе кажется, что это шутка? — он словно прочитал мои мысли. — Но это абсолютная правда, он сам мне признался. И, аккуратно встав, тот похлопал меня по плечу и ушёл, оставив меня размышлять над тем, что он сказал.