Lost Diary

— Чанбин, ты снова сыграл почти безэмоцианально и не забывай, пожалуйста, слова, — покачал головой учитель музыки, который помогал нам с нашей задумкой, а точнее с маленьким спектаклем на выпускной. В главной роли был Чанбин, но он что-то очень плохо справлялся, поэтому нам приходилось репетировать одну и ту же сцену по двадцать пять, а то и больше, раз. — Извините, пожалуйста, — снова поклонился Чанбин, но даже после этого ничего не стало лучше. — Тогда единственное решение, которое я считаю верным, это заменить тебя, — выдал учитель и направился к выходу из зала, оставив всех нас в непонятках. Мы все присели, чтобы отдохнуть — из-за долгих упорных репетиций все очень устали, но Чанбину было не до этого. Парень ходил туда-сюда, не зная куда себя деть, ему было неловко из-за того, что он тормозит репетиции, поэтому Чан начал его утешать и говорить, что ничего в этом нет. А я подумала, что, наверное, Со сейчас очень неловко перед нами, поэтому просто осталась сидеть, как ни в чём не бывало. Спустя минут десять наконец пришёл учитель. — Я нашёл замену, — он радостно похлопал в ладоши, чему никто не удивился, ведь это был уже известный факт, что наш учитель — довольно жизнерадостный и несерьёзный для своих лет человек. — Позвольте представить вам Ян Чонина. Перед нами появился абсолютно спокойный Чонин, который просто помахал нам и подошёл вместе с учителем к сцене. Никто кроме меня не огорчился такой заменой, все абсолютно равнодушно отреагировали на это, ведь им было плевать, кто сыграет главную роль. Только вот мне было совсем не плевать. — Чонин с радостью согласился нам помочь, когда я объяснил ему нашу ситуацию, — начал объяснять учитель. — Так что, Чанбин, извини, пожалуйста, но ты будешь играть второстепенную роль. Чанбин лишь кивнул, а Яну дали сценарий. *** Выходя из школы, меня остановили. Передо мной, откуда ни возьмись, появился Чан, которого я меньше всего хотела видеть. Я всё ещё не знала, насколько возможно то, что сказал Феликс, и как отреагировать на это. Он лишь смущённо улыбнулся и попросил пройти с ним. Я, как ни хотелось бы мне домой, пошла за ним, потому что мне очень хотелось узнать, что он мне скажет. Мы зашли в ближайший кабинет, в котором никого не было. — Я знаю, что тебе Феликс всё рассказал, он мне сам признался, — уверенно проговорил парень, но затем более смущённо продолжил. — Это действительно так, ты мне нравишься, Юхён. В последний раз мне было так неловко, когда Ян читал мой дневник. Сейчас же я чувствую себя, наверное, ещё даже хуже, потому что Чана я уже давно знаю, и он всегда был для меня как друг, не больше. Сейчас же, стоя рядом с ним, я чувствую огромную неловкость, ведь его чувства не взаимны, к сожалению, и сколько бы я ни думала об этом, всё равно считаю, что Чан действительно замечательный друг. Он всегда мне помогал в трудную минуту: когда я перевелась в эту школу, он водил меня по ней, чтобы я побыстрее освоилась; когда я забывала деньги, чтобы купить себе еду, он всегда одалживал мне; очень часто помогал с улаживанием отношений с учителями, которые не очень любили мои выходки, поэтому мне приходилось лишний раз участвовать в каком-нибудь очередном школьном мероприятии или отрабатывать после уроков, помогая убираться по школе. Вспоминая всё это, я не смогла сдержать улыбки, потому что ещё и припомнила, как он мне отдал свою футболку, когда меня облили водой. Это было не так давно, но с того времени много воды утекло, много всего свалилось нового. Чан вопросительно посмотрел на меня, не поняв причину улыбки. А я лишь пыталась удержаться от смеха, внезапно накрывшего меня. — Ты в порядке? — Забеспокоился Чан, внимательно осматривая меня. — Я тут вообще-то тебе в симпатии признался. Именно серьёзный и недовольный голос Чана заставил меня понять, что это всё очень важно для него, что он признался мне, хотя, может, и было стыдно. Чан засунул руки в карманы, вопросительно уставившись на меня. — Чан, — начала я, уже полностью успокоившаяся, — ты очень хороший парень, просто замечательный, добрый, отзывчивый… — Но? — Он понял, что я это всё не просто так говорю. — Ты мне нравишься только как друг, — мне было очень тяжело это говорить, ведь было сложно всё это высказывать, зная, что это ранит чувства другого человека. — Правда, прости, Чан, мне жаль… Ты… Можешь полюбить другую девушку, более достойную чем я, правда. Я очень плохая, ужасная, лучше меня есть миллион девушек, так что не стоит из-за меня расстраиваться. Серьёзно, блин, прости… Я виновато опустила голову. Никогда не думала, что всё будет именно так. Мне никогда не признавались, поэтому опыта в отшивании у меня никогда не было. И, честно, я думала, что от такого признания я точно буду счастлива. Я соглашусь встречаться, и у нас всё будет хорошо, мы заведём себе собачку или даже кота, а потом у нас родится трое детей, и мы будем самой счастливой семьёй, но так не бывает. Сейчас я это и поняла. — За что, — Чан нервно сглотнул, — ты извиняешься? Ты же не давала мне повод, чтобы я думал, что я тебе нравлюсь. Ты наоборот всегда показывала, что я для тебя только друг и ничего больше, поэтому я и не надеялся ни на что, просто я подумал, что если скажу тебе, мне будет легче, но, честно, я не ощущаю себя лучше. — Нет, правда, прости меня, я не думала, что такое произойдёт, — я уже и не знала что сказать. — Да хватит уже извиняться! — резко вспылил парень. — Ты ни в чём не виновата, хватит уже говорить обратное. Это моя проблема, ты не вникай в это. — Как я могу не вникать в это, если это связано именно со мной? — Я тоже немного вспылила, хотя и не хотела, потому что и так виновата, но чёрт меня за язык дёрнул. — Но ты в этом не виновата, так что всё, хватит уже, забудь, пожалуйста, обо всём, что мы здесь говорили. — Чан был рассержен, но пытался успокоиться, чтобы не сказать ничего лишнего. Тогда я просто взяла и ушла, ничего не сказав. Хотя он признался мне в светлых чувствах, разговор у нас был очень даже тёмный. Даже немного парадоксально, но не время шутить. Я прошла совсем небольшое расстояние, как меня без слов схватили за локоть и потащили куда-то. От страха я закричала, что есть силы, и попыталась вырваться. Вдруг абсолютно знакомый мне голос пробубнил: — Вот же дура, я это, Чонин, чего так бояться? Я немедленно обернулась и увидела привычного мне спокойного Яна, что кое-как удерживал меня. Успокоившись, я отвесила ему подзатыльник и сказала, что нельзя так пугать. — Если бы ты удосужилась посмотреть, кто это, ты бы не испугалась. — Он лишь ехидно хмыкнул и опять потащил куда-то. А я что? Я как обычно пошла следом, ибо он явно мне хочет сказать что-то очень важное.