Снова…
Сулимо растерянно прошёлся по комнате. Сел на кровать. Коснулся того места, где лежал брат. Ничего. Ни запаха, ни остатков тепла, и следов. Словно его и не было. Галлюцинации. Плод больного воображения младшего, что сошел с ума ещё много веков назад.***
Маленький мальчик, на воображаемой траве что-то рисует и напевает под нос, а вокруг что-то появляется, хаотичное, словно разноцветные всполохи. Прямо перед мальчиком небольшой вихрь, который он увлеченно зарисовывает. Потом все стихает, резко, словно ничего и не было. Мальчик бежит туда, где должен быть его старший брат. Папа сказал что они братья, но сам не видел Мелькора всего пару раз. В комнате снова никого нет. И так каждый раз на протяжении веков. Веков в Пустоте. Каждый раз когда Манвэ хотел видеть брата, показать ему что-то, похвастаться, поговорить, он всегда натыкался на пустоту. Холод. Одиночество. Оно всегда преследовало парня. Он завидовал в начале Ульмо, Тулкасу, Элберет и прочими кто остался без братьев и сестер. У них не было никогда надежд, что будет семья и близкий человек. Потом все изменилось. Он стал завидовать тем, у кого были братья и сестры. Потому что у всех кроме него самого, кроме самого старшего среди младших не было поддержки брата или сестры. Эру всем нуждающимся в этом раздал близких. Тулкас, Ульмо и прочие одиночки были самостоятельными и семья им не нужна. А у остальных, была. У всех, кроме него самого. Сулимо постоянно задавался вопросом, что он сделал не так, почему брат его избегает, почему ни разу не взглянул на него, что он сделал не так.?!, но ответов не было. Он стал дружить со всеми, помогал всем, был пай-мальчиком, параллельно искал брата и вступил в союз с Элберет, что бы все было образцово… Ничего не изменилось… Ни-че-го… Сулимо бросило тогда в другую крайность — эгоизм, веру в то, что ему никто не нужен, и что брат, раз до сих пор не видел что нужен ему, не заслуживает находится рядом с ним. Как и все остальные. Внушил себе что способен на все, потом появилась Арда… Ему отдали корону, все ещё помня те времена, когда он был добр ко всем… Но Манвэ изменился, изменился и не хотел становится прежним…
***
Вся жизнь металась перед глазами, носилась, увлекала в водоворот эмоций… Но Сулимо пока находился в эпицентре. В тишине. Пытался осознать то, что брат не хочет с ним разговаривать. Был все это время рядом… Слышал унижающие его слова… В Манвэ от осознания и этого что-то сломалось. Он вырвался из эпицентра бури эмоций, его закружил их водоворот и по его щекам потекли слезы, лицо снова исказилось болью… Дотоле ровно сидевшая на кровати фигура словно сломалась и упала на ней, заметалась, как птица в клетке. Сулимо рвал на себе одеяния, до крови расцарапав кожу, в истерике прижимал к себе те участки одеяла, что должны были соприкасаться с братом, но не чувствуя никаких его отголосков рвал его, снова захлебывался слезами, а вокруг башни собирались облака, ровно на уровне комнаты, низкие, темные, грозовые… Ветер поднялся, вырывал деревья с корнем, все хаотично летало в потоках воздуха, иногда различавшихся всего в пару сантиметров. Укрыться можно было только в крайне защищённым местах, благо, Феантури вовремя подняли штормовое предупреждение и все были укрыты в чертогах Валар, остальное сейчас было не так важно… Манвэ кричал в своих покоях, не мог остановится, а на каждое его слово раздавался гром. Все были в ужасе, такого ещё никогда не бывало. Никогда силы Стихии не сгущались так сильно в одном месте и не наносили столько разрушений. Всем оставалось лишь гадать, что довело до такого Короля.***
Все стало утихать только через трое суток. Все это время к сильнейшему после Мелькора существу пытались пробиться некоторые валар и валиэр, но все было тщетно, их феа пыталось разнести на крупице стоило им высунуть нос из убежища. Манвэ был покрыт холодным потом, его колотил озноб, все тело было покрыто новыми и слегка застаревшими ранами, к некоторым присохла ткань ночной рубашки и одеяла, в волосах, спутанных, частично выдранных и подранных, тоже виднелись лоскутки, а также перья от подушек. В глазах был страх. Таким его нашли Лекари Душ, все трое. По хорошему здесь были нужны всего двое, Плакальщица и Лориэн, но Намо не мог подвергнуть их двоих такой опасности. Правда сейчас Манвэ был не страшнее котенка, он потратился в ноль. Но уснуть не мог, пока этого не позволит сделать Ирмо, а тот ранее не мог к нему пробиться. Сейчас тот чувствовал, что недоглядел и чему позволил развиться, глупо довел до подобного… Ниэнна просто терялась в том, сколько здесь было оплакано… Всего оплакано, и мечт, и желаний… Стремлений… Ее главной задачей было выслушивать всех, кого что-либо тяготит и оплакивать это за них, принося на чужие души облегчение, как раз для того, что бы таких бурь не было… Но она тоже недоглядела, дала этому скопится. Хотя все Феантури видели, что король не в порядке, они все ещё надеялись, что Сулимо одумается, выскажется им, осознает то, что ему нужно помочь, но нет. Лориэн аккуратно подбежал к Манвэ, приобнял за плечи, дал отпить из небольшой фляги и Ветер заснул крепким целебным сном, а Ирмо подхватил осунувшуюся фигурку на руки и порой меняясь с Мандосом местами донесли по разрухе и грязи с завалами тело в Сады. Сейчас короля нельзя перемещать магией, он спит, он истощен, и в нем явно что-то сломано.***
Мелькор сидел и пил мяту, зло смотря на ветку сирени на столе в вазе. Нет, он не хотел вспоминать брата, не хотел снова чувствовать этот запах, но без него буквально два часа назад казалось задыхался. Привычка. Без сирени не жить. В итоге сейчас Мелькор зло смотрит на ниточку, связывающую его с Сулимо, а тот тем временем громит Альмарен. Он видел с горы тот ахтунг, что творился там и был уверен, что брат его ненавидит. Вот он два дня назад и убрал все напоминания. Но фиг ему, а не жизнь без брата, кажется. Жить ему мазохистом видимо. Дожили… Брат меня ненавидит, громит все вокруг, а я нюхаю его любимые цветы, потому что жизнь без него не мила, очуметь вообще… Когда это произошло? Почему? Почему я так помешан на этом комочке облака и ваты, пропахшем сиренью?..