The Brothers

Сулимо материализовался из неведомо откуда взявшегося тумана на небольшой площадке, вымощенной гематитом, натертым до блеска. На нем была туника, штаны с высокой посадкой облегающие бедра и высокие мягкие тканевые сапожки с мягкой подошвой. Все было в голубовато-фиолетовых тонах с вышивкой по всей ткани. Волосы были собраны в наскоро сделанный пучок, они растрепались, на щеках был лёгкий румянец. Воздух тяжело дышал, но кажется был счастлив — в глазах горел задорный огонек. Объяснялось все до примитива просто — мужчины и Манвэ устроили догонялки в самый последний момент. Мотивировал игру Благословенный тем, что давно хотел в это поиграть с ними, а ещё если он поймает Сулимо, то тот возьмёт его без промедления в Аман. Естественно средний брат не дался, зато младшенький с Мелькором обвалялся в траве. Теперь у них вся одежда в пятнах. Кстати надо узнать у Вайре и Йаванны чем выводить такие пятна, Мелькор же любитель стирать вручную… Сулимо стал несколько чаще думать о помощи Мелькору, то стал завоёвывать его уважение своими действиями по отношению к Манвэ. Темнюк заботился о мальчишке, играл с ним когда было свободное время, развивал его — Манвэ несколько отстал в развитии некоторых областей собственной магии, да и в целом психологически стал более… ребенком. И не понятно какого возраста, потому что в один момент ему около восемнадцати, а в другой в нем видно маленькое пятилетнее чудо, что улыбается цветам и задаёт вопросы обо всем, что окружает Блаженного. Сулимо дошел до дверей, распахнул их и сел на свое место за круглым столом. Все уже собрались. — Прошу прощения за опоздание, были непредвиденные дела в Утумно… — валиэр с загадочными усмешками смотрели на несколько мятую одежду Короля, на его прическу, шальной взгляд… Вана и вовсе хихикнула, но старшая сестра ее поругала, покачав пальцем, от чего младшая кивнула и затихла, но улыбка с лица не сходила ни у одной из них, и не понятно ещё, у кого она шире. С многими было так же, к этим переглядываниям и улыбкам из валарского общества присоединились только Намо и Ирмо. Разве что улыбки были мягче. — Так, что происходит? — Сулимо окинул это все взглядом, приводя параллельно себя в порядок. — Видимо что-то из теорий клуба сплетниц вспомнили. — пожал только плечами Ороме, сидя между своими дамами. Он привык уже немного за этот месяц к подобному, что поделать… Это было неизбежно — что сестра, что жена постоянно убегали и возвращались словно объединенные общей тайной, после чего так же они переглядывались, видя Сулимо. Было ясно, что это целиком и полностью касалось его. Вопрос лишь в том, как. Ветер покачал головой и вздохнул, волосы были собраны в уже более аккуратный пучок, но некоторые пряди все равно обрамляли лицо. Сулимо выглядел значительно собраннее и спокойнее. — Чтож, тогда начнем. Я набросал план работ, думаю, с этим проблем не будет. Йаванна, стоит заняться экосистемами озёр и рек, Ульмо накануне говорил, что для них нужны разные системы из-за различия воды, Элберет, все ещё принимаю твои и Ауле предложения по поводу нового освещения, а также на повестке дня до сих пор стоит новая география. Тулкас, ты громоздишь горы, пока Ауле занят и помогаешь его Майар в крупных исправлениях, — мужчина, которого пытались методом всеобщего убеждения и общественных работ излечить от алкоголизма угрюмо кивнул. Хотелось подраться, он был создан для драк, но нельзя. Можно крушить, но в ограниченных количествах. Правда, Сулимо обещал ведь что-то придумать… И тот действительно думал и решил, что для мужчины придется уговаривать Мелькора на махачи раз в неделю и организовать тренажёры под грубую силу Тулкаса. И за этим придется опять обращаться к Бауглиру. Но Сулимо все ещё не хотел общаться с ним наедине, все контакты были при младшеньком, а в его отсутствие шла холодная война. Но без Мелькора никак, получалось, что только у него достаточно силы под это все. И времени. В общем, шло обсуждение фронта работ. Решили создать целый отдельный континент для себя и обустроить Арду для детей Эру. Пока они занимались только Благословенным краем, до прихода детей Эру было ещё довольно долго. — Также на повестке дня у нас и другая проблема, господа. — Сулимо отложил бумаги и окинул взглядом Совет, задержавшись взглядом на Феантури, ведь только они одни из присутствующих знали, что сейчас будет сказано. Если честно, Ветер сильно нервничал сейчас. Причин было много, основной был страх за Манвушку, что ему причинят вред тут, что он попадет в переделку и вообще, тот в безопасности, пока о нем не знают. Но тут перед глазами вставала картинка плачущего Благословенного и сердце сжималось от боли. Он старался сделать все, чтобы тот был счастлив, и его плач был для него как ножом по сердцу. А потому следовало переступить через принципы, сломать эту хрупкую иллюзию защиты… На Сулимо были обращены тринадцать взоров. Три — простое любопытство, от одного веяло спокойствием. Сулимо преисполнился благодарности к Лориэну. Лёгкое умиротворение сейчас было особенно необходимо ему. Он выдохнул. — Думаю все помнят недавние события и события, произошедшие после моего брака. — кто-то закивал, кто-то просто смотрел внимательно на валу, показывая, что это так. — Встала острая необходимость в прояснении этих моментов… — То есть ты знал причины, но не говорил нам о них раньше?! — в голосе Ауле слышалось явное недовольство. И это было неудивительно, ведь эти события навели кучу шороха, а Манвэ ранее предпочитал прикидываться ветошью и делать вид, что того случая не было, а если о нем и напоминали, то мысленно плакаться в его, Сулимо, плечо. — Да, знал. Более того, знаю все первопричины и их последствия. Все началось ещё до вашего появления на свет. Мелькор не обращал на Манвэ внимания, как тот не старался его привлечь, буквально под носом ходя у старшего… — на Сулимо смотрели как на полоумного, но Намо не давал никому и слова сказать до окончания речи. Потом Сулимо уже не будет рассказывать, он собьётся с темы и снова будет ревнивой наседкой по отношению к младшему. — Мелькор постоянно был углублен в свои думы, а у мальчика появилась закомплексованность, особенно с появлением вас всех и кучи других Айнур, которых были браться, сестры и семья. Был придуман образ идеального старшего брата, который впоследствии стал отдельной личностью, с которой была возможность общаться, но только во сне. Он был пай-мальчиком, чтобы порадовать Мелькора, но тот даже о его существовании все ещё не подозревал, в поисках негасимого пламени. Свадьба была, уж извините, в особенности ты, Варда, не более чем способом привлечь к себе внимание. — на Короля было направлено осуждение. — Та тряска была спровоцирована попыткой Манвэ воплотить в отдельном теле воображаемого брата, раз реальный его не видит в упор. Но что-то пошло не так и просто в одном теле оказалось два сознания, общающихся между собой и делящих управление телом. Это спровоцировало смену характера, поведения и мировоззрения. — Все отметили это, кивая. — Тем временем Мелькор увидел наконец наше существование, но поздновато. Стал печься о младшем брате, но напарывался лишь на холодность и враждебность, и в конце концов стал скрываться в тени, поддерживая для виду войну. Однако привязанность Манвэ к брату никуда не делась, но ни он, ни вторая личность ее знали об интересе Мелькора к их жизни. — на этом его монолог оборвался, довольно простым при этом способом. Просто напросто со спины подошёл Ирмо и с мягкой улыбкой накрыл рот Сулимо ладонью. — А теперь продолжу я. — было очевидно, что хотел рассказать Сулимо. Вопрос в том, что он нервничает. А это сейчас лишнее. Даже под успокоительным так волноваться… Черевато. — Все что нас интересует, так это то, что король теперь не одного брата имеет, а двух. Я знаю об особом виде раздвоения личности и могу сказать, что перед нами оно. Младший брат из всей тройки психологически не стабилен и устроил тот ужас, который мы сейчас восстанавливаем. И он сильно младше своего реального возраста, а потому, пока его старшие братья заняты, наша задача подобрать тех, кто могут приглядеть за ним за нас. Это должны быть ответственные Майар, которые смогут осознать серьезность задачи и одновременно смогут стать Манвэ друзьями. Сулимо воде был крайне недоволен тем, что его заткнули, а вроде благодарен, что его не заставляют ничего объяснять снова. Он уже устал от этого… Он сам не знал, как толком объяснить происходящее. Все было слишком запутано, а Ирмо просто высказал задачу и указал на пару причин, не вдаваясь в большие подробности. В зале царила тишина. Было странно узнать, что их Король был настолько давно душевно болен, и что все было настолько серьезно. Радовало лишь то, что это уже в прошлом, и что сейчас все разрешилось более благополучно. Все стали прикидывать кандидатуры. Мало кто не любил маленького очаровашкуМанвэ в детстве. Он ведь и правда был милым, и сейчас скорее всего такой же. Его любили. Но у них и правда у самих не было возможности проводить с ним время, а что касалось Майар, то тут все тоже не так-то просто. Но в конце концов отобрали Эонвэ, Майрона, Олорина и Уинен. Ну и к ним за компанию Радагаста и Оссе. Если первые четверо были действительно ответственными и смогут совмещать обе задачи, то другие двое просто было неразлучны с Олорином и Уинен соответственно, да и в целом тоже были хороши, но не так как та четверка. Сулимо облегчённо выдохнул, когда дела решились, но на лице этого не показал. Все же он Король и привык держать лицо. Он дал слабину на рассказе о своем существовании, но не более. Он привык быть всегда серьезным, всегда быть опорой для Манвушки. Привык, что гнет царских обязанностей на нем, и что все дела в их паре ведёт только он. Он привык, что брат всегда рядом с ним, всегда в безопасности под его контролем и сейчас был в некоторой панике. Потому что сейчас его привычный мир ломался. Он не только теперь не может быть всегда уверен в безопасности брата, но и вынужден общаться с тем, кого он ненавидел за его поведение в прошлом, что он вынужден доверить самое дорогое в своей жизни тому, кого знает только с плохой стороны, а с хорошей только-только начинает узнавать, но тем не менее сомневается.

***

Заседание окончилось, дела на этот день выполнены, Орлы проведаны, благо бушующая стихия их не затронула, чему Сулимо был бесконечно рад, и с Майар он поговорил. Холодная вода льется из краника, Сулимо облокотился об красивую раковину, смотрит в зеркало. Лицо очень усталое, отекшее, рубашка снята, чтобы не испортить. Волосы липкие, мокрые, спутанные… Совсем не тот царственный мужчина, который ещё два часа назад раздавал указания всем и руководил слаженной работой сотенАйнур. В голове набатом бьётся картинка — Манвэ в истерике. Эти случаи повторялись ещё два раза за этот месяц. Мелькор не знал, не видел, сам малыш забывал о произошедшем через пару часов после приема таблетки, но сломленная головка, этот потерянный взгляд, кровь на руках, лице, рубашке, царапины на плечах… Сулимо был в ужасе, но не мог поделиться ни с кем этими переживаниями. Мелькору не доверял, другим впрочем тоже не особо. Надо было бы пойти к Ниэнне, Ирмо, высказаться им, выслушать советы, но он ведь Король, о не имеет права жаловаться кому-либо. Вот снова головка как обрубленная падает на бок, а раковина крошиться под белыми руками. Мужчина покрыт потом, руки дрожат, губа закушена в кровь. Так не должно продолжаться… Вала достает баночку с таблетками успокоительного, хочет высыпать две, но высыпаться шесть, а он и не замечает. Забрасывает их в рот и спешно запивает водой из-под крана. В указания по применению стоит «Не более двух таблеток в сутки» Сулимо постепенно перестал дрожать от ужаса. Голова стала пустеть, находило холодное спокойствие. Он выдохнул, прикрыл глаза, опустился облегчённо на пол. Стало холодать. Ветер стянул полотенце с вешалки, укутался в него. Плечи мёрзли адски, словно он в горах без одежды. Спокойствие стало разливаться не только сознанию, но и по физическому телу. Воистину Ледяное спокойствие… Попытка протянуть руку к воде и позвать Ульмо на помощь напоминает попытку заледеневшего существа, покрытого льдом, двинуть рукой. Проще говоря, попытка проваливается даже не начавшись. Рука только отрывается от тела, как накатывает ещё больший холод и рука возвращаться, ради сохранения остатков тепла, хотя рука кажется уже окоченела. Мужчина свернут на кафеле пола в кулёк, совершенно безэмоциональный. Нет сил даже на панику — в голове пустота. Руки едва не морозными узорами покрываются. Просто ледяное тело. Даже магия начинает словно замерзать, осыпаться от своей хрупкости. Глаза Сулимо закрылись, а последняя мысль даже не успевает оформиться. Он даже не понял, что произошло.