***
Солнце пряталось за сиреневыми облаками, кругом расстилался чистый снег. Туристы располагались посреди соснового леса. Уже готовили чай, ставили шатры. Одиннадцатилетний мальчишка, будучи второй раз в походе, не знал, чем заняться. — Валенок, а валенок! — обратился к нему его старший брат Лёня, — иди-ка сюда, поможешь мне разобраться с перекусом. Дежурные, которые должны мне помогать, ушли куда-то. — Он не валенок, а Валя, — сказал Ваня. — Так, а мне что? Я не обижаюсь, когда меня так зовут. Это очень даже и мне самому смешно, — пожал плечами парниша. После перекуса отправились кататься на лыжах. Солнце уже было невысоко, вернуться с прогулки должны были затемно, поэтому ребята брали налобные фонарики. Надя, будучи только второй раз на лыжной тренировке, долго возилась с горнолыжными креплениями, вышла позже всех и сразу же отстала. Вскоре догнала младших ребят и шла вместе с ними. На первой же небольшой горке все попадали. — Потому что тормозить надо, — учил Надю кататься Илья, — а точнее, плужить, смотри, — и он аккуратно спустился со склона, немного сводя лыжи друг к другу и для большей уверенности тормозя палками. Надя лишь вздохнула и отряхнулась от снега после очередного падения. Когда опустились сумерки, группа подошла к большой горке с трамплинами. Первый из склонов был достаточно крутой. Многие даже опытные туристы боялись рискнуть съехать вниз. — Горка проверенная, главное, притомаживайте и сохраняйте равновесие, — заверил Юрий Андреевич. У Нади глаза на лоб полезли: — И вы хотите сказать, мне вот отсюда скатиться надо? В первый мой лыжный поход? — думала она вслух. — Давай-давай, ноги еще никто не ломал, — подбадривал Илья. Кто-то из младших просто присел на корточки и съехал на попе. Кто-то летел на полной скорости, почти не тормозя, и благополучно преодолел все трамплины, но вдруг упал на спину, когда уже ехал по ровной поверхности. И Надя решилась, подумав, что успела уже хоть немного потренироваться по пути, катаясь с маленьких и средних горок. Мысли отключились. В голове было только одно: «Боже, боже! Сейчас навернусь! Куда так быстро… Быстро… Быстро…» Лихой ветер бил в лицо, Надя интуитивно пыталась тормозить, не контролируя положение своего тела. Первый трамплин, скольжение и неожиданное падение лицом в снег. Одна лыжа воткнулась в снег и устремилась вверх. Нога выскочила из ботинка. Положение было крайне неудобное, но надо было встать и собраться как можно скорее, потому что иначе Надя помешала бы остальным. Некоторым из тех, кто стоял еще наверху, не терпелось съехать вниз, и они ждали, пока Надя уйдёт с дороги. Потом Надя будет увереннее стоять на лыжах, балансировать на горках и даже получать удовольствие, скатываясь со склонов. Прекрасное чувство, когда ты едешь и уверенно чувствуешь землю под ногами, когда в состоянии затормозить и повернуть, объехать дерево… И невероятно забавно, когда ты спокойно едешь, вдруг видишь на пути остановившегося младшего, и почему-то снова отключаются мысли, так что ты не поворачиваешь и не объезжаешь его, а врезаешься прямо в его спину и вы оба падаете. Или когда ты сбавляешь скорость, но все равно не можешь его объехать и хватаешься за него, обнимая — и вы не падаете. Стало совсем темно, все зажгли фонарики и повернули в лагерь. Благополучно вернувшись, уставшие туристы окружили костёр. Кто-то начал заготавливать дрова для печки в шатре. Кто-то гулял неподалёку, любуясь силуэтами сосен и зимним небом. После ужина уже начали затапливать печку. Кругом еще кипела жизнь — ребята громко разговаривали, прибирались, следили за огнём. А некоторые просто отдыхали, сидя у костра в обнимку. Взошла луна, возвестив о наступлении ночи. Стало особенно тихо — все разбрелись по шатрам. Только руководители еще некоторое время сидели у костра и то и дело над чем-то смеялись, но старались вести себя тише, чтобы дать всем уснуть. В самом шатре еще два часа не прекращались вожгание и разговоры. Залезали в спальники, толкались, искали свои вещи… В час ночи все наконец уснули, и только угли потрескивали в печи. Слабо светя фонариком, дежурный подкинул дров, а затем разбудил соседа, чтобы по цепочке передать ему дежурство.***
Следующее утро было ясным. Солнце серебрило голубой снег, небо было лазурным и безоблачным. Сосны стояли неподвижно: ветра почти не было. Ночью выпало немного снега, поэтому снежный покров стал мягче. Лучшей погоды для лыжной прогулки нельзя было и пожелать. Лёня выскочил из шатра еще в семь тридцать утра, несмотря на то, что было еще темно. Он прогулялся до родника и умылся, а потом стал валять дурака у костра. В девять стало светлеть, встали дежурные, чтобы готовить завтрак. В десять наступил общий подъём. Лёня искал младшего брата. «Дрыхнет, что ли, до сих пор?..» — подумал он и пошёл в шатёр. Валя неподвижно лежал в спальнике. — Мелкий! Вставай! — тормошил за плечи Лёня брата. Мальчик в ответ зевнул и что-то неразборчиво пробормотал, повернувшись со спины на бок. — Ты нормальный, нет? А я тебе говорил, нечего рубиться в игры в два ночи, — продолжал будить Лёня. — Отстань, отста-ань…- ответил мальчик сонно. — Вставай, я тебе говорю, завтрак через пять минут будет готов! Ты потом позже всех поешь, а тебя никто ждать не будет. Все после завтрака сразу собираются и уходят. — Куда уходят? — Кататься, куда ж еще! — А, — Валя наконец-то сел и протёр глаза, — ну ты иди, я скоро выйду. Лёня ушёл как раз тогда, когда всех позвали на завтрак. Через десять минут пришёл и Валя. Когда все надевали лыжи, Валя мыл тарелку, но его и не очень заботило, что он опаздывает. — Вот дурень, — бросил Лёня, пробегая мимо. — Сам дурак, — крикнул брат вдогонку. «Всё воображает, что у него авторитет особенный… Вот он старше, а я дурачок такой маленький… Только и делает, что выпендривается», — думал Валя, спеша догнать группу. Вскоре Валя увидел Лёню в ста метрах от себя и крикнул ему, чтоб он подождал его. Лёня нехотя остановился. — Ну вот пока я тебя ждал, все ушли, - раздосадованно сказал старший. — Ничего, догоним. — Ну так и пошли быстрей. — Сейчас, подожди, я варежку тут неподалёку уронил. Вон она, я быстро. — У тебя минута! Через минуту они ушли, стараясь двигаться быстрее. Они шли молча, пока не дошли до развилки, ведущей направо и налево. — И куда они пошли? — спросил Валя. — Э… — Лёня задумался, посмотрев по сторонам. — Я не знаю. — Как это ты не знаешь? Ты ж такой умник, все знаешь! — сказал он с усмешкой. — Идиот, откуда мне знать наверняка, куда они пошли? Я же с тобой был и тоже не видел. — Ну, а если не наверняка? — Ну, предположительно, они налево пошли… Я эту дорогу помню, в предыдущих лыжных походах мы туда поворачивали. На пятикилометровый маршрут. — А если они в этот раз не туда пошли? — Не знаю, я слышал, Юрий Андреевич говорил, что пойдут на пять километров. — А телефон у тебя с собой? Позвони Юрию. — Я не брал телефон, и ты не брал? — Не брал. Слушай, раз такое дело, давай лучше вернёмся. Посидим в лагере и точно не потеряемся. — Да ладно, не беспокойся так. Пойдём налево побыстрей, авось догоним. Если их на горке, которую я знаю, не будет, то вернёмся. — Ладно, пошли, — неуверенно согласился Валя. Они двадцать минут мчались на лыжах, как могли, но группы не было видно. Они остановились отдохнуть на развилке, и через пару минут помчались дальше. У обоих мальчиков даже в варежках начали замерзать руки. — Ну и где твоя горка? — взволнованно заговорил младший. — Да должна быть рядом уже, — он призадумался, — но похоже, я не туда повернул. — И ты так спокойно об этом говоришь? — Ну, а что мне теперь, разреветься? Сказать, «ой, у меня нет мозгов, я перепутал поворот, и теперь мы потерялись»? — Похоже, мозгов у тебя и правда нет. — Ой, молчал бы ты. Сам не далеко ушёл. Если б ты собирался быстрее, мы бы сейчас со всеми катались. — Ладно, поворачиваем обратно. Они развернулись и пошли в сторону лагеря, но в какой-то момент они и сами не заметили, как что-то пошло не так. Прошёл уже почти как час с того момента, как они повернули на удачу, думая выйти к горке, но хотя ребята повернули обратно, места были незнакомые. Посыпался снег, Лёня и Валя медленно шли на лыжах, не разговаривая и рассматривая пляшущие в воздухе снежинки. — Лёня, мы, видимо, совсем заблудились. — И без того понимаю, — ответил он разочарованно, — но знаешь… Ладно, забудь. — Нет, что ты хотел сказать? Давай уж договаривай. — Да я не знаю, что хотел именно сказать, но я, в общем-то, думаю, что, может, так оно и должно быть, чтобы мы заблудились тут вдвоём. Это я к тому, что… Ну, знаешь… Я не очень-то считался с тобой в последнее время, а мы ведь все-таки братья. Валя глядел в сторону, слушая и понимая лишь отчасти то, о чем ему говорил брат. — Ты хочешь извиниться за то, что иногда ведёшь себя по-свински? — спросил он Лёню. — Да, вроде того. Да я и не только об этом, — он резко замолчал, призадумавшись. Валя тоже больше не говорил. Они плелись прямо по дороге. Снег прекратился. Руки закоченели, идти не было желания. Валя остановился, стараясь отогреть ладони, то пряча их в карманы, то дуя на них. — Смотри, озеро! — заговорил старший. — Давай уже снимем эти проклятые лыжи и прогуляемся пешком. Так они и сняли лыжи и пошли к озеру. Выйдя на середину, они легли на заснеженный лёд. Они лежали рядышком, касаясь плечом плеча, и перед ними расстилался весь простор безмятежного неба. Казалось, можно дотронуться до небес руками, стоит только подняться, отряхнуться от снега и взмыть… — Как думаешь, они всполошились, что мы пропали? — спросил вдруг Валя. — Да уж конечно… Часа два нас нет… Они-то, наверное, вернулись уже и обедают. А кто-то из руководителей нас ищет. — Ох и попадёт же нам… — Да, обедают, — продолжал Лёня, будто и не услышав последнюю реплику брата. — А нам бы хоть к ужину успеть. Не ночевать же здесь. — Скажешь тоже… Ну вот и пойдём, а то так и никогда к лагерю не выйдем. Если уж прямо идти, куда-нибудь, да выйдем. Далеко мы вряд ли ушли, а посёлок небольшой. Где-то неподалёку раздался гул электрички. Лёня подскочил и заговорил весело: — Эврика, братец! Электричка, слышал? — Ну? Что? — Как что? Это же совсем близко. Шум был с той стороны, стало быть, идём налево да и выйдем к железной дороге, а там по путям напрямик пойдём. У нас же лагерь почти у самой станции. И они, обрадовавшись, зашагали с лыжами в руках по лесной тропе. — О, белка! — воскликнул Валя, заметив скачущего по сосне зверька. — А вон еще одна, — указал Лёня на другое дерево. Спустя пятнадцать минут ходу, уставшие ребята пришли к железнодорожным путям. Оставалось протопать ещё минут десять, и они в лагере. Солнце только-только начало опускаться к горизонту. Заметив в воздухе едва видневшуюся струйку дыма, ребята побежали из последних сил. — Дошли! — сказал Лёня, сбивчиво дыша. — Печку ведь топят… Дым этот, как ниточка связующая. Мы будто бы и мимо прошли бы, не заметь его, — говорил Валя. Как из ниоткуда перед ними возник Андрей Владимирович, один из руководителей: — О, явились! Где вас черти носили? — спросил он и нервно засмеялся. — Да мы… Отстали и заблудились, — виновато склонив голову, отвечал Лёня. — А что с замыкавшим? Самойлов же должен был идти в конце и следить, чтоб не отстал никто, — размеренно сказал подошедший Юрий Андреевич. — Да хорош Самойлов, нечего сказать! Укатил вперёд и давай с девчонкой лясы точить. А этих двух дураков Сергей Дмитриевич и старшие пошли искать… — Как же вы так, ребята? — Юрий Андреевич был огорчён, но спокоен. — Зато мы видели белок, — только и сказал Валя, весело посмотрев на брата.