***
Группа оставила рюкзаки в лагере у реки и выдвинулась в ущелье Юмъекорр. Стоял холодный полдень, над пригорками и скалами клубились хмурые облака, сквозь которые время от времени прорывался ослепительный луч солнца, бросающий веселенькие блики на речную гладь. Вдоль мелкой речушки быстрым и уверенным шагом шли двое юнцов и девушка постарше. — Вы там где застряли? — крикнула Таня, остановившись у низкорослого деревца. Мальчики показались из-за кустов с жестяными кружками, наполненными ягодами. — Чернику лопали, — с довольным видом сказал Тёма. — Это голубика, — подхватил Толя. — Нам в лагерь бежать надо, обед не ждет, — девушка спешила. — Ладошку давай, — Тема насыпал синеватых ягод в руку Тане, — ты бы видела, какая там поляна, ну два часа сидеть можно обирать. А черника, голубика — я их не различаю, все вкусно. Тут еще морошка есть, видела? Но она не очень. Ребята сбавили темп — то и дело останавливались и постепенно опустошали кружки. Когда идешь без рюкзака и медленно — становится не жарко, поэтому туристы накинули подвязанные на поясе флисовые кофты. Они шли молча друг за другом, иногда оборачиваясь, чтобы знать, что никто не отстал. Любовались печальной природой, слушая блуждающий ветер, свистящий через дырочки в трекинговых палках. — Ну вы там идете? — снова поторопила мальчиков Таня. — Да идем, идем, — Толя закинул в рот последнюю горсть сладковатой сочной голубики. — Мы за сорок минут обед для всех приготовим, не переживай, — Тема остановился у воды, пытаясь смыть иссиня-черные усы. — Ну да, вы ж у нас мастера костер разводить, полчаса пройдет, как разведете, там уж и группа на подходе будет. Артем махнул рукой: — Ну скажи же, хорошо гуляем. А дежурить успеем. Бутеры мы тебе за десять минут нарежем, дров накинем, а суп сваришь, только не пересоли, хозяюшка. Минул час, когда ребята вошли в хвойную рощу, где река поворачивала и шире разливалась за рядом деревьев. В тенистом лесу стелились губчатые ковры лишайников, походивших на цветную капусту; тропинка поросла темно-зеленым мхом. Таня, пытаясь рассмотреть за листвой невысокую гору на противоположном берегу речки, вдруг задумалась: «Как-то… Прохладно. И все заброшенное такое. И как не лето, а осень такая вот». Пейзаж казался особенно блеклым в сравнении в сияющими горами Кавказа, которые ребята покоряли не так давно. Они пришли в лагерь — пустой и родной — уже немного уставшие. Не сговариваясь, распределили обязанности — мальчики на колку дров, Таня — прибираться на полевой кухне. Через пятнадцать минут неудачных попыток огонь загорелся. Таня поддерживала в пока еще маленьком костре жизнь, подкладывая с краев кору деревьев, потом раздувала его, пока помощники набирали воду в котлы. Девушка сидела на бревне, не отрывая взгляда от языков пламени, и думала о текущем походе, своих знакомых и будущем. Голос Толика вернул ее в реальность. — Танька, у нас же грибы! Почистишь? Грибов было два пакета — волнушек, белых и немного красных. Столько их было, что их руководители за ночь не съедят во время своих посиделок взрослой компанией. — А, грибовница! — поняла Таня, — да… идешь тут, грибы тут и там, на захудалых полянках, и никому не нужные. Пока девушка чистила грибы, промывая их и выкидывая негодные, каких было достаточно, парни, как и обещали, резали бутерброды и раскладывали все съестное на скатерти. Завели житейский разговор. — Слушай, Тема, а чего сестра твоя не пошла с нами? — Лада? Так она в Москву уже уехала. Да, мне тогда грустно было, я ей говорю: чем тебе Питер не нравится? А она уехала в свой РГГУ. Поступила на бюджет. — Да-а… Во ума-то у нее. А мне тоже ведь, в следующем году поступать. А иногда думаю: черт бы это все, чего после девятого не ушла. — Не понимаю я вас… Но ты умная, по-моему, тоже. Вы не зря с ней подружки были такие хорошие. А потом она в старших классах перебежала в гимназию, и я тебя не видел больше почти. А ведь раньше на каждые выходные домой приходила. — Классно это вы тут встретились, да, Лада вот года четыре назад пришла на туризм, а теперь шестиклассника этого привела, — включился в беседу Толик, — он ей привет от тебя и передаст. Откуда-то из чащи послышались знакомые голоса. — О, идут! — Лада кромсала огромную шляпку белого гриба, когда к костру подошел Паша. Парень удивился: — Это как так, у нас ведь борщ на обед? — Борщ всегда успеем. Вот ты когда последний раз грибовницу ел? Садись, можешь помочь. А то их тут часа три можно можно мыть и резать… — Эх, знаете, сколько бы мы заработали, если бы их сейчас на рынок повезли? — заметил Толик, — в жизни столько под Питером не собрать. Суп получился отменный, а грибов осталось еще и на ужин. Вечером похолодало, вся группа накинула куртки и сидела-уминала жареные грибы, кто-то уже засыпал на чьем-то плече, слушая гитару. В одиннадцать часов старшие разогнали всех спать — все-таки планировался ходовой день.***
Утром совсем не хотелось выползать из спальников. Хотелось поваляться с кем-то в обнимку часа два, спрятавшись от плохой погоды. Ночью прошелся дождь, сейчас еще противно моросило. Все скучковались под костровым тентом и завтракали очень медленно, как бы все еще не проснувшись. — Может, никуда не пойдем? — С надеждой спросил кто-то из ребят, — погода ни к черту, — Не бывает плохой погоды, бывает плохое снаряжение, — отрезал Юрий Андреевич, — вот что я вам говорил? Теплых вещей у вас нет, зато вы взяли кучу павербанков* для телефонов. — руководитель хмурился. Отхлебнув чая с лимоном, вкус которого уже всем приелся, он продолжил: — Нет уж. Давайте-ка мы лучше сегодня уйдем, иначе нам потом все же в два раза больше идти придется, несмотря на то, что у нас есть запасной день. Давайте, посуду моем, палатки собираем, выход через сорок минут. Юные туристы, облачившись в дождевики, стали мыть групповую посуду и собирать рюкзаки. И вот почти через час все стояли с рюкзаками. Стройной колонной группа растянулась на лесной тропе. Шли вдоль реки, и можно было наблюдать, как волшебный туман стелился по ее берегам. В плотных непромокаемых накидках кто-то из детей и сам выглядел, как волшебник — разноцветные плащи напоминали наряды сказочных человечков. Пейзаж не менялся какое-то время — мхи, коряги, серо-голубые контуры гор, виднеющиеся за мокрой листвой. К полудню распогодилось, и затопленные опушки засверкали в лучах. Однако вскоре солнце исчезло, как будто и не появлялось; по небу блуждали пепельные тучи. А туристы шли, иногда останавливаясь на привалы и собирая в кружки ягоды. После одного такого привала пришлось идти через болото. Переоделись в шлепки, а кроссовки — в руках. Закатали повыше штаны. Ноги увязали в густой грязной жиже. Высокий худощавый парень в очередной раз с трудом вытащил ногу, но неожиданно потерял равновесие и упал. — Блин… — его друг не сдержал смеха. — Думаешь, это смешно? — несчастный пытался встать. — Ну давай руку, — он помог приятелю подняться на ноги, тот выглядел неважно. Промокли штаны, и, что действительно было огромным невезением — в воде оказался и рюкзак. После обеда пришлось снова немного намокнуть. На пути брод — моста через лихую речку поблизости не было. Сильное ледяное течение сбивало с ног. Самым низким участникам похода вода доходила выше пояса. Пришлось сложно. Идти нужно было крайне аккуратно, опираясь на палки. Все справились и отправились дальше, а до стоянки оставалось совсем немного. И вот снова вечер. Снова — разговоры ни о чем. Снова — колка и пилка дров в темноте. Снова кто-то сушит вещи у огня. Кто-то так едва не спалил ботинок.***
В один из последних дней похода все лопали вафельный торт, украшенный цифрами из полюбившейся всем лесной черники. Здорово, когда есть именинник. Вот так вкусно позавтракав, отправились в длинный путь — предстояло дойти до города. Кировск показался Наде унылым поселением, но хостел здесь был очень даже уютный. В этом хостеле все привели себя в порядок и прекрасно отдохнули. А потом настала пора вспомнить о доме. Время снова промчалось так незаметно — только приехали, но вот уже тот же поезд мчался в Питер.