stuck in the middle (with you)

Азирафаэль нравится настоящая любовь. Она нежная, тёплая и похожа на домашний зефир. А ещё очень и очень разнообразна. Любовь сладкая, солёная, иногда отдаёт жгучей горечью и всегда пахнет домом. Она волнует, захватывает с головой и заставляет чувствовать радостный трепет и бабочек в животе. Азирафаэль, признаться, не совсем понимает любовь, но ей нравится. Поэтому почувствовать её где бы то не было — чудесно! Но Азирафаэль никак не ожидала этого в одной машине с Кроули. — Ты чувствуешь?! — Чувствую что? — Любовь! Ангел сменяет безучастный вид на более взволнованный, неловко оглядываясь в поисках источника, но вокруг — дорога и редкие деревья, обнятые мягким зелёным мхом. И Кроули, нервно сжимающий тонкими пальцами руль своего любимого «Бентли». — Не понимаю, о чем ты. Кроули поправляет тёмные очки, неестественно вглядываясь в дорожный асфальт. — Она такая... Азирафаэль замирает, прислушиваясь к ощущениям, а демон на соседнем сидении хмурит брови. — Горячая и безмерная, безрассудная и — она мечтательно зажмуривается, грустно вздыхая, — безответная? Дальнейшую дорогу они проводят в тишине. Кроули беспокойно поглядывает на взбудораженного ангела, надеясь, что она по наивности не поняла, кто был причиной её волнения. Ведь демоны такого не чувствуют, не должны чувствовать. Кроули винит во всем свою некогда ангельскую натуру, потому что его влечение к Азирафаэль никак не вписывается в адские (или райские) рамки понятия «вожделение». Это глубже, тягостнее, похоже на бесконечное падение, и он боится, что рано или поздно ударится о жёсткую землю, как несколько тысяч лет назад, сгорая заживо. — Она всегда такая? — спрашивает Кроули, не смотря на счастливого ангела. — Нет, — мягко улыбается Азирафаэль. — Любовь разная, но она похожа на самое хорошее на свете и в то же время несравнима ни с чем конкретным. Её нужно чувствовать. — Испытывать, — торопливо поправляет Кроули и пару секунд находится в ступоре, мечтая приложиться лбом об руль от своей глупости. — Да, испытывать, — подхватывает ангел воодушевленно, не замечая скованности собеседника. — Это слово подходит гораздо больше! Наверное, очень приятно испытывать любовь. «Ни черта ты не права, ангелок, — думает он, — это та ещё адская пытка». Красное зарево заката раскрашивает всё в алые цвета, когда «Бентли» останавливается у букинистической лавки. Азирафаэль зябко ведёт плечами и глядит на Кроули, напряжённо откинувшегося на кресло. — Не зайдёшь? — Пожалуй, не сегодня, но спасибо за приглашение. Он ждёт, пока ангел благополучно — споткнувшись об собственные ноги и перепутав ключ — окажется дома, и только тогда спокойно вздыхает. Глупое сердце беспокойно бьётся о грудную клетку, грозя сломать пару рёбер. Влюбиться в Азирафаэль — несложно, это как полюбить смартфон, доставку еды или верный «Бентли», которым Кроули очень гордится. Чувства к ней стали вредной привычкой, вроде человеческого алкоголизма, курения, наркомании. Кроули сокрушается, что самые ужасные вещи на Земле придумали люди, а всё, что делали демоны — легонько подталкивали их к краю. Но и любовь придумали люди. Может быть, поэтому она такая болезненная? Кроули знает, что падает, но не чувствует крыльев за спиной. Он слышит, как ветер смеётся и шепчет пугающее: «Никто тебя не спасёт». Финал неожиданно близок и неотвратим. До земли остаётся немного, буквально одна ангельская улыбка и тихое «ты нужен мне, Кроули».