Мы были королями...

Следующее утро началось, как и обычно в последнее время, с драки. Эдмунд проснулся из-за свистов и криков возле мужских душевых, и сам себе выдал прогноз: с вероятностью 90% шум — драка, и притом с участием Питера. Он позволил себе пару секунд промедления, мученически вздохнул и взлохматил волосы. Вскочил, накинул пижамный халат и тапочки и стремительным шагом двинулся к источнику шума. К тому моменту, как он подошёл, всё было уже закончено — Питера и его очередную жертву держали за руки другие парни, и их обоих отчитывал комендант общежития. — Мистер Питер Певенси! Сколько можно это терпеть! Каждую неделю — новая драка, и снова я вижу вас здесь! — комендант злобно сверкал глазами и аж покраснел от натуги. — Дисциплинарное взыскание! Запись в личное дело — очередная! На сегодняшнем педсовете мы будем принимать решение о вашем отчислении, будьте уверены! Он обвёл всех присутствующих взглядом и, брызгая слюной, заорал: — Все по комнатам, завтрак через полчаса, — он ткнул пальцем в Питера и его соперника. — Приведите себя в порядок оба! И чтоб глаза мои вас не видели! — и направился к своим комнатам. Парень, с которым дрался Питер, отстранился и вырвал руки, за которые его придерживали другие, одёрнул свитер и возмущённо прошептал: — Бешенный! Питер дёрнулся ещё раз, но держали его крепко, поэтому его порыв ничем не закончился. Когда соперник скрылся с горизонта, он с досадой сказал: — Да отпустите уже, всё! Мальчишки начали расходиться с места происшествия, обсуждая и с жаром пересказывая друг другу подробности. Эдмунд приподнял бровь и лениво протянул: — Братишка, дай мне хоть иногда поспать. Что было не так в этот раз? Питер выразительно посмотрел на Эдмунда и с нажимом ответил: — Он хотел пройти к умывальнику без очереди! Эдмунд вздохнул. Последняя надежда на то, что причина драки была стоящей, умерла в конвульсиях. Он хлопнул Питера по плечу и сказал: — Брат, я ничего не буду тебе говорить, — и после того, как Питер просветлел лицом, продолжил. — Просто подожду, пока новости дойдут до Сьюзен. Питер застонал. Эдмунд кивнул, развернулся спиной, и помахал рукой, направляясь обратно к ванной. — Не собираюсь отнимать у неё добычу. Предельная полезность его высказываний сейчас была бы невысока. Пусть Девятихвостая развлечётся. *** На завтраке над столом висело напряженное молчание. Пожалуй, единственная, кто выглядел безмятежно и спокойно — это Люси. Первым её поприветствовал Эдмунд, хмуро о чём-то размышляя. Затем, с разницей в несколько минут, за стол присела Сьюзен. Они обменялись взглядами с братом — и Люси поняла, что Питер опять что-то натворил. Даже до неё стали долетать слухи о том, как её брат постоянно ввязывался в драки. Но сейчас чем дальше она держалась от них — тем лучше. На удивление, после прогулки по осенним улицам без обуви, она чувствовала себя даже лучше, чем обычно. Когда последним сел за стол Питер, Люси утешающе погладила брата по плечу. Хотя бы это она сделать могла. И теперь, казалось, тучи, которые сгущались над столом, можно было разглядеть невооруженным глазом. После того, как все закончили трапезу, Сьюзен поставила локти на стол и положила на них подбородок, пристально смотря на Питера. Он дёрнул плечом, откинулся назад и поднял голову выше, выгнув бровь. Эдмунд едва слышно фыркнул и прокомментировал: — Так и будете друг на друга как кентавр с гномом смотреть? Сьюзен тяжело вздохнула и сказала: — Сегодня можете сходить с Эдмундом в город. Мне жаль, что так происходит, брат. Он будто эхом откликнулся: — И мне жаль. Эдмунд спокойно отметил, что на самом деле плевать всем на поведение Питера. Для Люси все англичане были чужими людьми, он вообще не был уверен, что она хоть как-то их воспринимала. Тем более, когда речь идёт о семье. Самого Эдмунда в нынешнем состоянии могло бы слегка удивить разве что появление Аслана в ореоле сияющего пламени. Но и он, и Сьюзен понимали, что если сейчас это только драка, то в момент реальной опасности (особенно учитывая, что на территории государства начиналась война) эмоции могут сыграть на руку врагам брата и повлечь за собой ранение или даже смерть. Поэтому Эдмунд догадывался, как хотела помочь Питеру сестра, пока они занимаются организацией реконструкции. И даже предложил ей свои знакомства. Поэтому вечером они пойдут в Лондон — но не туда, куда думает Питер. Вечером они вдвоем скользнули в проход и никем не замеченные добрались до железнодорожной станции, откуда можно было доехать до Лондона. К собственному сожалению, Эдмунд редко выбирался поиграть в го. В последнее время всем было немного не до того, Лондон готовился к бомбардировкам, а сам Эдмунд по уши увяз в организационных вопросах. Но сегодня они направлялись именно в клуб. Эдмунд попросил брата зайти вместе с ним внутрь и присесть на подушки, разложенные на татами. Эмигранты с Востока старались сохранить присущую их культуре обстановку внутри, хотя снаружи клуб го и выглядел, как обычное английское здание. Случайных людей внутрь не пускали. Помимо собственно гостиной для игры в го, внутри, как и в любом уважающем себя японском доме, была чайная комната, комната для приема гостей, которая отличалась от остальных разве что более богатыми гравюрами на стенах… И, конечно, додзё. Справедливый давно приглядывался к одному из парней — Куро, который двигался как обученный мечник, и завёл с тем «дружеские отношения», потихоньку выспрашивая о его интересах и увлечениях. Оказалось, что на самом деле здание принадлежит не столько клубу го, сколько местной японское общине, и в нём располагаются сразу несколько клубов по интересам, в которые местные приводят детей и собираются пообщаться с соотечественниками за чашкой матча при изготовлении икебаны или неспешной беседе о преимуществах тёмной обжарки улуна над светлой. Эдмунд давно намекал, что хотел бы проверить свои и брата навыки сражения, и сегодня прямо попросил парня об одолжении. Эдмунда уже неплохо здесь знали, и хотя многие презрительно относились к гайдзину, другие — и Куро в том числе — с уважением относились к юному «гению», одарённому небесами, поэтому тот согласился провести Эдмунда с братом к мастеру, чтобы тот решил, стоит ли их допускать в додзё для тренировок. Куро не хотел обижать Эдмунда, но подозревал, что им обоим откажут. В конце концов, кендо — это не только и не столько школа фехтования, сколько целая система ценностей. Но при взгляде на то, как легко и плавно оба поднялись с подушек, у него возникли сомнения в обратном. В конце концов, он всего лишь младший ученик, поэтому и оставил решение на мастера. Втроём они поднялись и пошли по коридору в сторону додзё, располагавшегося в отдельной пристройке. Эдмунд немного усмехнулся и чуть приотстал, став у брата за правым плечом. Японцы придают такое значение мелочам, что это становится даже смешно, но это делает игру хоть немного забавной. От его глаз не укрылось, как некоторые старшие участники задумчиво проводили их взглядом. Готов поспорить, он подкинул им только что немалую пищу для размышлений одним невинным жестом, похожим на случайность. Эдмунд довольно прищурился, тут же ощутив, как едва заметная радость исчезла, заменившись на ледяное спокойствие. Питер немного повернул голову к Справедливому, приподняв бровь. Тот хлопнул его по плечу и ответил на невысказанный вопрос: — Всего лишь тренировка, брат. И не с необученными мальчишками. Всего лишь тренировка. В отличие от боёв без правил, в которых устрашающее ки Верховного играло ему на руку, в мечном бою необходима холодная голова. И они надеялись, что Верховный сделает свои выводы. Пока Эдмунд попросил Куро сходить за учителем, Питер не собирался ждать. Как и Справедливый, он понимал, что сразу против старших учеников его никто не поставит при проверке навыков, а тратить время на прелюдии не хотелось. Великолепный быстро окинул внимательным взглядом тренирующихся в додзё парней. Те двое отпадают сразу — видно, что к мечу ещё не привыкли. Вон тот мог бы быть хорош, этот слишком нерешителен, а вот тот парнишка — то, что надо. Чуть резковатые движения выдавали сдерживаемое раздражение. Что же тебя задело? Питер чуть прищурился. Ага, его сверстники явно выполняют более сложные ката, а этот отрабатывает стандартный выпад. Значит, скорее всего, провинился, ведь техника у него на уровне… Идеально. Питер нарочито вальяжной походкой, засунув руки в карманы, подошел к выбранному сопернику, растягивая губы в насмешливой улыбке. Эдмунд приподнял бровь и чуть махнул запястьем, поддерживая провокацию брата. Главную задачу он уже выполнил. Питер, вздернув подбородок и смотря чуть свысока, презрительно протянул: — И ради этого меня звал брат? Похоже, все, чему вас учат, это только махать палкой. Впрочем, чего ещё ожидать от азиатов, которые дерутся палками… Парень покраснел и его движения стали ещё более резкими, но продолжал игнорировать Питера. Тот решил дожать: — А я думал, в твоём возрасте люди обычно знают больше одного движения… Японец резко повернулся к Питеру: — Если собираешься оставаться в нашем додзе, гайдзин, стоит усвоить правила поведения. К старшим товарищам надо обращаться семпай и с вежливым поклоном. Питер сделал скучающий вид и ответил: — Ну это вряд ли, семпааай. Судя по твоему уровню, ваш мастер вообще ни на что не способен… Такого оскорбления японец уже стерпеть не мог, и в лицо Питеру полетел второй бокен. Питер играючи перехватил его в воздухе. Парень не стал тратиться на долгие разговоры (а может, его английский этого не позволял) и крикнул: — Сражайся! Питер молниеносно скинул с плеч накинутый школьный пиджак, как до этого скидывал плащ, и окинул додзё ещё раз быстрым взглядом, запоминая, где что лежит. Его улыбка из презрительной стала предвкушающей. Один из других старших учеников предостерегающе крикнул: — Такеши!.. Но и Питеру, и его сопернику уже было плевать. С громким треском бокены столкнулись друг с другом. Питер немного довернул корпус, вращая запястьем, из-за чего Такеши провалился вперёд, и Питер резким движением локтя двинул ему в живот. Тот почти успел уклониться, но недостаточно быстро, и зашипел сквозь зубы, судорожно пытаясь вдохнуть, когда чужой локоть попал ему в солнечное сплетение. Это было не по правилам кендо, и Питера атаковал ещё один мечник. Питер принял его удар на бамбуковый меч, благодаря тому, что Такеши был временно обездвижен, и немного разорвал дистанцию. Теперь они танцевали уже втроём, но Питеру всё равно было скучно. Нет, они были неплохи, но ничего такого, что могло бы заставить его напрячься. Они сражались с мечами, Питер же был един со своим. Он перетекал из одной стойки в другую как вода, и оба японца начали понемногу злиться, понимая, что не могут достать его даже вдвоём. Эдмунд с лёгкой досадой покачал головой. Зря он повёлся на рассказы Куро о том, какой удивительный мечник преподаёт у них в додзё. Похоже, очередная краткосрочная акция «Верни Питеру мозги» не увенчалась успехом. Питер явно начал скучать и раздумывал, как бы свернуть битву. Вдруг его ощущение опасности взвыло. Верховный мгновенно ускорился, уходя с опасного места и одновременно с этим выворачивая кисть одного из соперников таким образом, что бокен из неё выпал. Удар третьего участника он принял уже на два меча. В бой вступил сам мастер. Его удушающая боевая аура обрушилась на учеников, но глаза Питера только загорелись азартом, и он отпустил себя полностью. Они замерли друг на друга, глядя в глаза напротив. По мимолётному знаку мастера двое старших учеников, один из которых до сих пор баюкал руку, отступили. Они уже и сами поняли, что будут сейчас только мешать. В этом бою лишним участникам не место. Эдмунд приободрился. Внутренним чутьём мечника он опознал достойного соперника, возможно, даже сильнее него. Возможно, даже Питеру будет не скучно. Возможно, мизерная вероятность на успех окажется реализованной. Было очевидно, что они принадлежали к разным школам фехтования — если нарнийский был рассчитан на длительный бой с большим количеством разных соперников, то японский был дуэльным и построен на единичных, но мастерских ударах. И тем не менее, два мастера идеально подстраивались друг под друга, а их движения казались смазанными почти для всех, кроме Эдмунда. Каждый из них рассказывал свою историю длинною в жизнь. О победах и поражениях, о воле и долге. Об одном из лучших мастеров Японии, вынужденном эмигрировать на чужбину. О короле, потерявшем свой народ. Но в какой-то момент ровный узор боя дрогнул. Эдмунд подобрался и мысленно похлопал себя по плечу, поздравляя с хорошо просчитанной стратегией. Если это то, о чем он думает… Меч Питера сломался, с оглушительным треском сталкиваясь с мечом учителя. Он молниеносно перекатился, схватив один из стоящих тренировочных мечей по бокам, и снова бросился в бой. О, да. Его движения стали более рваными и быстрыми, но в то же время менее продуманными. Японец напрягся, заметив изменения в рисунке боя. Горящие глаза парня напротив расширились, зрачок сузился, а на зрителей обрушилась особенно сильная ки. Берсерк вырвался на свободу. Эдмунд, про которого все успели забыть, завороженные боем, понял, что мастеру тоже не помешает второй меч. Пусть мечи не настоящие, ударить ими можно не менее опасно, а возможно, даже и более, из-за риска внутренних повреждений. Подгадав удобный момент, он кинул японцу второй меч. Если старшие ученики заволновались, Эдмунд, наоборот, со спокойствием ожидал развязки. Меч — это не бой без правил. И нерассуждающей ярости он не прощает. Настоящие мастера сражаются не мечами, а волей и своими мотивами, их оружием является их цель в жизни. У берсерка же не было цели, кроме как защитить своё второе я. Мастер принял боккен, который так вовремя кинул брат нападавшего юноши, и про себя покачал головой. Если до этого он, честно сказать, не совсем понимал, зачем они сюда пришли, хотя и был удивлён наличием фехтовальщика такого уровня в Британии, теперь всё стало на свои места. По какой-то причине многообещающий, талантливейший юный мечник буквально за пару секунд превратился в слепой комок ярости. Да, его удары стали сильнее, а скорость оказалась вообще запредельной, но он гораздо меньше просчитывал свои действия, действуя больше на интуиции. В очередной раз отразив мощный удар, мастер использовал форму Семи драконов, одну из высших в своём искусстве. Ироничным было то, что совсем недавно, когда он сражался осознанно, мальчик смог избежать её ловушки, просчитав последствия своих движений ещё в начале. Сейчас же эта форма станет для него роковой. Мастер скользнул вперёд, правым мечом отводя в сторону меч Питера, а когда второй метнулся на защиту корпуса, резко довернул кисть правой руки, заставляя Верховного потерять равновесие, и скрестил два клинка на его горле. В додзё стояла потрясённая тишина. Питер очнулся и упал на колени, как будто из него вытащили все кости. Пусть ментально он был готов к таким атакам, да и бои без правил не прошли даром, закаляя тело, он давно не сражался в полную силу. Эдмунд был доволен. Всё прошло именно так, как они со Сьюзен надеялись (хотя не особо верили). Это был урок не для Питера — это был урок для его второй, несдержанной половины. И она этот урок усвоила. В данной ситуации без него Питер был сильнее, и они оба это понимали. Теперь ему должно быть легче держать себя в руках, и до реконструкции они все как-нибудь проживут.