Огонь и Лёд "Сквозь пламя и тьму"

Пробуждение было резким и болезненным. Тревога и беспокойство неприятным осадком улеглись на сознание девушки, заставляя в бешеном ритме колотится сердце. Ей часто снились яркие, красивые сны, но такие реалистичные, глубокие, с множеством деталей — еще никогда. Что-то глубоко внутри подсказывало, что это не просто сон, это знак, который явно не стоит игнорировать. Кто знает, может через сны, предки пытаются ей что-то сказать. Если это так, то почему бы не выяснить это прямо сейчас, ведь завтра подобной возможности может не быть. Распахнув одеяло, девушка решительно встала с постели и, надев мягкие белые тапочки, бесшумно выскользнула за двери своих покоев, прихватив с собой лишь мобильный телефон, который послужит ей вместо ламп, что уже давно погасили — значит, время далеко за полночь. Нажав маленькую кнопочку — экран ярко вспыхнул в темноте, высвечивая время. Почти три часа ночи, наверняка, все давным-давно спят и никто не заметит того, что она рыщет в той части дома, в которую никому нельзя заходить, даже любимице герцога. А если очень хочется? То один раз можно. Главное, никому не попасться на глаза. Уверенная в том, что у нее все непременно получится, Мерида заторопилась по широким коридорам в сторону запретного, восточного крыла, чувствуя себя отчаянной авантюристкой. Мысли об этом, даже подняли ей настроение и воодушевили на открытия. Улыбнувшись самой себе, Мерида бесшумно, словно тень, помчалась вперед, ступая мягче кошки. Петляя бесконечными коридорами и галереями, девушка прислушивалась к тишине — никого, только тиканье множества часов, маленьких и больших, монотонно отсчитывающих время, раздавалось в сгустившейся темноте, добавляя происходящему загадочности и нотку зловещести. Мерида знала, что самый удобный и короткий путь лежит через библиотеку, но также она знала, что запросто может наткнутся там на герцога, у которого на редкость отменный слух и который очень любил засиживаться за книгами до поздней ночи, но еще она понимала, что если пойдет через лабиринт коридоров, опоясывающих второй этаж, то в темноте ей трудно будет отыскать нужный поворот. Поэтому со всей осторожностью, на которую она была способна, девушка рискнула идти по короткому пути. Словно тень, она прошмыгнула мимо библиотеки и крадучись поднявшись по лестнице на второй этаж, не спеша пошла по темному коридору, с любопытством разглядывая картины, ища хотя бы приблизительно похожие на те, что видела в своем сне. Но, чем дальше она шла, тем меньше ей казалось, что поиск какой-то двери — хорошая идея. В доступной для общего посещения части крыла не было и намека на то, что искала девушка. Надежда таяла вместе с очередным поворотом, которых она прошла, кажется, бессчетное множество. «Ну, все! Последняя галерея, и если здесь, так же как и в предыдущих, не будет ничего, тогда я разворачиваюсь и возвращаюсь в спальню». — сердитая сама на себя, подумала девушка. — «Глупость какая-то пойти искать то, что увидела во сне! Обхохочешься…» Но едва она завернула за угол, как взору ее предстал тот самый заветный коридор. Девушка замерла, взволнованно глядя на старинные полотна, что в точности соответствовали тем, что видела во сне. Сердце радостно подпрыгнуло, забившись где-то высоко в горле, отчего дыхание перехватил неприятный спазм. «Первая, вторая…» — начала проговаривать Мерида, считая картины, чтобы не ошибиться с дверью, которых вопреки ведению, в этом коридоре было достаточно много. — «Вот она!» — остановившись напротив полотна, где во всей своей весенней красе был изображен Хелсинг-Хаус. — Дверь напротив! — девушка развернулась, впившись взглядом в закрытую дверь с облупившейся эмалью и потускневшей позолотой. Больше юношеское любопытство вытерпеть не могло, и буквально, рванув к двери, схватилась за массивную ручку. Как ни странно, но оказалось, что комната не заперта. Створка приоткрылась с тихим, но протяжным скрипом. Стараясь не издавать слишком много шума, девушка проскользнула в узкую щель и с огромной осторожностью прикрыла за собой дверь. «Здесь слишком темно, я ничего не увижу».— подумала она, пятясь назад и подсвечивая телефоном стену. — «Надо найти выключатель». — но эта мысль мухой вылетела из ее рыжей головы, как только спиной она наткнулась на что-то твердое, холодное и живое. — Ааа… — громкий, полный неожиданности и ужаса крик был заглушен чьей-то ледяной ладонью, запечатавшей рот. — Не ори! — прошипел ей на ухо знакомый голос: такой красивый, с ноткой бархатной хрипотцы и такой злой. Девушка нечленораздельно промычала в ответ, но сама не поняла что, из-за бешено стучащего от страха сердца, кажется, в ее огненной шевелюре прибавится пару десятков седых волос. — Не будешь кричать? — требовательно спросил Алек, все так же сильно зажимая девушке рот, отчего та начала задыхаться и, силясь ослабить железную хватку, вцепилась в его ладонь обеими руками, пытаясь открыть себе доступ кислорода. — Отвечай? Мерида снова что-то промычала, но поняв, что ей не откроют для ответа рот, просто мотнула головой. Твердая ладонь соскользнула с ее лица и девушка с жадностью сделала глубокий вдох, едва не чихнув от попавшей в нос пыли. — Как, скажите мне, пожалуйста, я должна отвечать, если Вы закрыли мне рот и едва не задушили? — разворачиваясь, словно волчок и задевая Алека огненным вихрем волос, возмущенно воскликнула она, с удивлением замечая то, что рубашка мужчины расстегнута, оголив рельефный торс и красивую, гладкую, как мрамор грудь, на которой выгодно смотрелся кулон в форме буквы «V» на толстой золотой цепочке, что спуталась с тонкой, похожей на чешую змеи. Что висело на ней, девушка не увидела, потому что второй кулон был полностью скрыт под первым. Мужчина недовольно фыркнул, снова зажав ей рот рукой. — Я же попросил не кричать! — Ммм… — промычала Мерида, гневно сверкая глазами. Девушка попыталась отстраниться, но вторая рука вампира легла на ее затылок. — Успокойся, я сказал! Или ты хочешь, чтобы на твои крики сбежался весь дом? Мерида отрицательно мотнула головой. Алек снова убрал руки, поспешно отступив, увеличивая между ними расстояние — цветочный запах девушки, словно таран, ударил его по голове, пробуждая дикую, едва контролируемую жажду. — Какого черта ты тут делаешь? — вопрос прозвучал одновременно, только в разных интонациях. Мерида выдохнула это удивленно. Алек — возмущенно и зло. — Я пришел первым, так что отвечаешь ты! — Это дом моего деда, где хочу там и хожу! — прошипела девушка. — В три часа ночи? — прищурившись, спросил вампир, изучая скрытые темнотой черты лица нарушительницы уединения. — Не спится! — запахивая тонкий, полупрозрачный халат на груди, под пристальным взглядом своего визави. — А Вы, что тут делаете? — Живу! — лаконично бросил Алек, с трудом отлепляя взгляд от скрытых за тканью двух соблазнительных холмиков грудей, которые он все же успел разглядеть, пока девчонка не спохватилась. — Не врите, — топнув ножкой, гневно бросила Мерида, — Ваша спальня находится в другой части дома, а это крыло — закрыто для всех. Алек снова шагнул к бунтарке, в третий раз, зажав девчонке рот. — Ну что за несмышленый ребенок? — досада прозвучавшая в его низком голосе больно кольнула самолюбие девушки. — Запомни, малышка, одно и самое главное правило: никогда, ни при каких условиях не перечь мне и не оспаривай мои слова! Поняла? Маленький кулачок со всей человеческой силой обрушился на грудь вампира. — Ясно, — устало прошептал он, — значит, не поняла. — развернув девушку к себе спиной и подтолкнув к двери. — А ну-ка, пойдем! Грубо, буквально в зашеек вытолкнув Мериду в коридор, он поволок ее в сгустившуюся темноту. — Куда Вы меня тащите! Пустите, у Вас нет на это права! — задыхаясь от страха и возмущения, прошипела девушка, все же опасаясь поднимать шум. — Ты даже не подозреваешь о силе моих полномочий в этом доме, Землеройка! — вампир волоком тащил испуганную девчонку, великолепно ориентируясь в темноте, что нельзя было сказать о смертной — она быстро перебирала ногами, громко шаркая и часто спотыкаясь. — Я веду тебя к твоему деду, пусть он объяснит, что нехорошо шастать по ночам в чужих спальнях! — Это не Ваша спальня! — возмутилась она. — Но, и не твоя! — Вы не посмеете, герцог сильно разозлится на меня и сразу же вышлет из дома. — в голосе Мериды прозвучало отчаяние. — Так я этого и добиваюсь! — Что? — слезы обожгли словно кислота. — За что? — От тебя слишком много хлопот. Ты — маленький избалованный ребенок, который без конца портит всем жизнь! — Я не ребенок! — обиженно выкрикнула она, — Если Вы не заметили, я больше не та маленькая девочка, которая опрокинула на Вас стакан сока, чтобы обратить на себя внимание! Словно оглушенный, вампир резко остановился. — Зачем? — Не важно, это в далеком прошлом! — равняясь с ним и с вызовом глядя подсвеченные ярким светом фонарика глаза, ответила она, для большей убедительности привставая на цыпочки, чтобы их лица оказались на одном уровне, но, увы, Алек все равно возвышался над ней словно айсберг — ни крупицы жизни, ни тепла. — Я же говорил, что ты глупый, маленький ребенок. Ты понятия не имеешь, с кем связалась. — схватив девушку за локти, будто желая ее встряхнуть, но вместо этого получилось, что сам того не желая, Алек сократил расстояние между ними до критического минимума, отчего ее теплая грудь коснулась его обнаженной груди, оцарапав затвердевшими пиками просвечивающих сквозь забавную пижаму сосков. Эффект бы соизмерим с контактом вилки с розеткой, упыря шандарахнуло так, что подкосились ноги, но к счастью, девчонка была слишком зла, чтобы заметить как поплохело вампиру. — Отчего же, сударь, — с яростью пытаясь вырвать руки, прошипела она, — я вижу перед собой красивого, умного… озлобленного ханжу и сноба, который считает, что только он имеет право диктовать всем свои условия и которому плевать на то, что думают и чувствуют другие! Изумленный подобной прямотой, Алек отпустил девичьи руки, позволяя ей отстраниться. Довольная собой, Мерида гордо вскинула голову и с чувством выполненного долга, уверенно зашагала вперед, не обращая внимание на непроглядный мрак. Вампир кипел от злости, кажется, его нервная система была перегружена, зашкаливая на критическом уровне, он хотел догнать девчонку и, перекинув через колено, выпороть хорошенько своим новым кожаным ремнем, который уже успел испробовать на своей последней любовнице, правда в других целях. Алек уже поддался порыву, но громкий «Ай» и звук падения, остудил его пыл. Зло чертыхнувшись, он направился к скорчившейся на полу девушке, которая свернувшись калачиком и схватив обеими руками, баюкала мизинец правой ноги. Он и забыл, что люди не видят так же хорошо в темноте, как вампиры, и вовсе не обратил внимания на то, когда Мерида сменив траекторию, уверенно шла четко в угол одного из массивных шкафов. — Бумеранг последствий не заставил себя ждать, — склоняясь над ней и подхватив под руки, поставил девушку на ноги, но она как цапля, балансировала на одной ноге, продолжая охать и морщиться. — Заткнитесь, пожалуйста, — процедила она, пытаясь встать на ушибленную ногу, но снова охнув, приподняла ее вверх. — разве не заметили, что мне очень больно. — Я заметил, что твои методы стали куда более изощренными! — подхватывая ее на руки, фыркнул он, под ее возмущенное «Ой!». — Отпустите меня, — вцепившись Алеку в плечи, потребовала она. — сейчас боль утихнет и я буду в состоянии идти сама. — Успокойся, я отнесу тебя в комнату, а ты в благодарность за это, сделаешь так, чтобы завтра я больше тебя не увидел. — предложил свое условие вампир, хотя по правде, присутствие девчонки ему было безразлично, он мог с легкостью избегать встречи с ней едва почуяв ее рядом, просто сейчас ему нравилось злить этого смелого рыжего лисенка, который мужественно держал удар. — Договорились. — чопорно кивнула она, даже не задумываясь над ответом, чем вызвала скупую улыбку на лице Алека. Парень подхватил слетевший тапочек, и вручив его в руки хитрой лисы, которая обижено отвернула свой упрямый носик, понес девушку в сторону спальни, безошибочно ориентируясь в поворотах. Алек молча наслаждался нежным запахом человеческой девочки, таким теплым и сладким, словно весеннее солнце, украдкой бросал заинтересованный взгляд на соблазнительную грудь, которая снова была раскрыта и просвечивалась сквозь тонкую ткань пижамы. Ее тело такое теплое, такое нежное и… желанное. Вампир одернул себя, отматерив со всей страстью, на которую был способен. Он заглядывается на девочку, которой едва ли исполнилось пятнадцать! С ума сойти! Докатились! Не дай бог, об этом узнает герцог, да он его живьем съест за подобный интерес. Нет, он просто давно не охотился, поэтому близость ее тела так будоражит кровь, нервы и некстати взыгравшую фантазию. К счастью, Алек уже знал, в чьих объятиях проведет остаток этой ночи, вот только избавится от своей ноши. И как особой формой садизма стал тот факт, что устав держать руки на весу, Мерида положила их на плечи вампира: сначала одну руку, а за тем и вторую, слегка придвинувшись ближе. И снова ее теплые горошинки сосков, коснулись его оголенной кожи. Алек вымученно прикрыл глаза, закусывая губу, чтобы не застонать, нет, не от злости, а от накатившего волной возбуждения. Да что с ним такое? Его бросает в дрожь от прикосновений еще даже не сформировавшейся в женщину девчонки. Видимо, прошедшей ночи ему было мало, жаль, что он почти потратил и эту, придется терпеть до следующей, чтобы удовлетворить свою взыгравшую похоть. Мерида же тем временем, украдкой вдыхала удивительно пьянящий аромат мужчины. Ей до безумия хотелось коснуться его волос и, запустив в них пальцы, сжать и, притянув к себе, поцеловать в чувственные, но ядовитые, словно змея, губы. Она уже стала прикидывать, как сорвать с его губ поцелуй: изобразить глубокий обморок или остановку сердца, чтобы этот холодный красавец, отбросив свою неприязнь, кинулся реанимировать, сделав искусственное дыхание. Хотя нет, скорее он добьет ее, положив в темном дальнем углу и прикрыв подушкой. Но от своих матримониальных планов ей пришлось отказаться, потому что они уже подошли к ее комнате и, распахнув двери, Алек вошел в спальню и аккуратно положил девушку на кровать. Мерида нехотя разжала руки, невольно скользнув ими по холодной груди, по-прежнему держа белый тапочек, и с разочарованием откинулась на подушки, пристально наблюдая за склонившимся над ней мужчиной. — Нога болит? — спокойно спросил он, слегка отстраняясь. — Да, — поморщилась она, сгибая и разгибая пальцы. Острая боль, словно нож резанула ступню и девушка невольно охнула. — Дай посмотрю, — откидывая в сторону подол халата и склоняясь над изящной тонкой ножкой, потребовал Алек. — Не нужно, — смутилась девушка, — само пройдет. — У тебя сильный ушиб, — разглядывая чуть припухший пальчик, констатировал он. — Несколько дней будет сильно болеть, но к счастью, ничего серьезного. Тронутая такой заботой, Мерида искренне поблагодарила: — Спасибо. — Не стоит. — сухо бросил он, — просто пообещай, что больше туда не пойдешь. — А что там? — тут же полюбопытствовала рыжая лисица. — Прошлое… пыльное и грязное, ничего такого, что было бы интересно такому юному созданию как ты. Мерида благоразумно смолчала о том, что прошлое, пыль и грязь — это именно то, что привлекает ее больше всего. Она украдкой любовалась его полуобнаженным телом, которое он так и не удосужился прикрыть. Она так была зачарована его рельефом, что совсем не обращала внимания на кулон, но стоило Алеку нагнуться, как цепочка качнулась, и в ярком свете ночника сверкнул сапфирами скрытый до этого момента второй кулон, в котором она с изумлением узнала тот самый медальон, что подарила этому мужчине много лет назад. — Не может быть, — выдохнула она, не отдавая отчета в том, что протягивает руку, чтобы коснуться украшения, — неужели, Вы носите его? Алек растерянно перевел взгляд на раскрытую ладонь девушки, на которой покоился подаренный ею медальон. Как странно, он совсем забыл о нем, точнее о том, что еще маленькой девочкой, он был надет на его шею. — А почему нет? — пожал плечами он. — Мне не часто дарят подарки, чтобы я ими пренебрегал. Мерида подняла на него синие глаза, в которых плескалось сомнение. — Я думала, что у Вас нет недостатка в женском внимании. — Это так, — легкий кивок, от которого каштановые волосы пришли в движение, засияв в ярком свете. — но женщины редко дарят подарки. — Почему? Вопрос прозвучал искренне и с ноткой непонимания. — Потому что женщины привыкли получать подарки, но не дарить. — Возможно, они Вас просто не любили. — Много ли ты понимаешь в любви? — усмехнулся вампир, обнажая белоснежные зубы. — Не знаю, — пожала плечами малышка, — может и не очень, но мне кажется, что любящие люди всегда стараются сделать любимым приятно. Даря подарки, они как бы оставляют частичку себя. Мужчина задумчиво посмотрел на юную красавицу, сидевшую перед ним. На языке крутился наводящий вопрос, на который он одновременно хотел знать ответ и в то же время, нет. Но решив, что подобные откровения ему ни к чему, он отстранился, убрав девичью руку. — Однажды ты поймешь, что любовь — это нечто большее, и она не измеряется в подарках или признаниях. Надеюсь, тебе повезет гораздо больше, чем мне и ты никогда не узнаешь, что такое горькая боль предательства и утраты. — вампир направился к двери не желая больше отвечать на последующие вопросы. — Спокойной ночи, Землеройка, и помни о своем обещании. Мужчина выскользнул за дверь, оставив Мериду наедине со своими мыслями, от которых плавился и взрывался мозг. Да, не на такие приключения она рассчитывала, когда шла искать ответы из своего сна.