Огонь и Лёд "Сквозь пламя и тьму"

— Да начнется представление! — прошептала Мерида, переводя дух и собираясь с мыслями, стоя перед великолепными дверями обеденного зала. Досчитав до трех, она уверенно кивнула лакею, разрешая распахнуть тяжелые створки. С величием королевы, она гордо вплыла в зал, готовая блистать и поражать всех, кто осмелится поднять на нее взгляд. Это театральное представление произвело должный эффект на потенциальных зрителей, которые ни о чем не подозревая, сидели за столом с самыми скучными лицами, что ей приходилось когда либо видеть. — Доброе утро, — сверкнув улыбкой, поздоровалась Мерида, подходя к своему месту и усаживаясь на предложенный лакеем стул. — Кофе, пожалуйста, — шепнула она, при этом так отточено и аккуратно поправляя платье, что этим зрелищем можно было наслаждаться вечно. — Ты сегодня поздно, — отметил герцог, бросая взгляд на часы, — выспалась? — Если честно, — снова улыбнулась девушка, — даже не ложилась. Вильгельм едва не поперхнулся, неправильно расценив сказанные слова. Сообразив, насколько двусмысленно звучит сказанная ею фраза, Мерида поспешила исправить ситуацию. — Я практически всю ночь провела в архиве, искала кое-какую информацию. — И как, нашла? — поинтересовался Аро, отщипывая от хрустящей булочки мелкие кусочки. — То, за чем пришла — увы, нет, но тем неимение, нашла очень много интересного. — с этими словами, она демонстративно протянула руку к вазочке с медом, при этом внимательно наблюдая за герцогом. Лицо последнего, было достойно премии «Оскар», вначале оно побледнело, после позеленело и в конце стало серым словно гранит с высеченной маской горечи. Но бурную реакцию Вильгельма с лихвой переплюнул Алек, который ничего не ев и не пив, умудрился поперхнуться так, что зашелся в громком кашле. Мерида перевела обескураженный взгляд на мужчину, с горечью отмечая, что своей игрой перехитрила даже саму себя. — Водички? — взяв себя в руки, холодно спросила она, понимая, что Алек не только солгал ей насчет сходства, но и во всем остальном если и был честен, то лишь на сотую часть. Прищурившись, она наблюдала за тем, как пытаясь сдержать кашель, Александр зло смотрел на нее, сжимая руки так, что побелели костяшки пальцев. — Обойдусь… — кашлянул он, и наконец, взяв себя в руки, открыто посмотрел на нее своими удивительно зелеными, но холодными, как стекло глазами. Несколько мгновений они сверлили друг друга открытыми, полными вызова взглядами, пока их немую дуэль не прервал голос герцога. — Дорогая, а где Артур? Мерида оторвала взгляд от прекрасного как у ангела лица и медленно заскользила по лицам присутствующих, отмечая, что они так же обескуражено смотрят на ее руку. «Неужели, они все знали ее? О, боже, в голове подобное не укладывается! Сколько же им лет и как возможно жить так долго?» — Спит. — коротко бросила она, остановившись на лице Вильгельма. — Не захотела будить. И будто в насмешку, дверь зала снова отворилась, и на пороге, сверкая белозубой улыбкой, появился ее горе-жених. — Доброе утро! — поздоровался он, садясь рядом с невестой, но она даже не повернула головы, по-прежнему глядя на красавца итальянца, который, то смотрел ей в глаза, то бросал беглый взгляд на сапфировое кольцо, красовавшееся на ее безымянном пальце. Мерида больше не могла находиться в кругу этих странных людей. О том, что она мечтала о чашке горячего кофе — речи уже не шло. Под этими пристальными, изучающими взглядами ни то, что есть, даже дышать было сложно. — Прошу меня простить, — вставая со стула, с трудом владея собственным голосом, сказала она, — но у меня много дел. Приятного аппетита. — и развернувшись, поторопилась уединиться в тишине семейного архива, где никто ее не потревожит. Когда девушка покинула безмолвные стены пыльного помещения хранившие множество тайн ее семьи, в поместье стояла непривычная тишина. Казалось, что все живое вымерло, только монотонное тиканье часов, эхом разносилось по пустынным коридорам. Словно воровка, Мерида прокралась к своим покоям, с удивлением обнаружив там скучающего Артура. — Объявилась, наконец, — недовольно процедил он, вставая с кровати и направляясь к ней, — где ты, черт бы тебя побрал, пропадала целый день? И где твой дурацкий телефон? — нависнув над ней, зарычал он, едва ли не замахиваясь на нее рукой. — Я целый день, как полный идиот, прождал тебя в этой комнате. — Прости, я была в архиве, — виновато ответила она, инстинктивно отступая, — а телефон разрядился. Можно было просто спросить прислугу — она всегда в курсе кто, где находится. — Еще чего! — зло выплюнул Артур. — Собирайся, мы немедленно уезжаем. — Но почему? — раздосадовано воскликнула Мерида. Она еще не получила всех ответов и поэтому не готова была уезжать. — Я сказал: уезжаем! Мерида кивнула, больше не видя смысла спорить с женихом, в их паре он доминировал, его превосходство было обусловлено вовсе не тем, что она была бесхребетной марионеткой, нет, просто власть и влияние Артура распространялась и на их отношения, негласно позволив командовать и крутить девушкой, как ему заблагорассудится. Мерида была так вымотана бессонной ночью и случившимися событиями, что вовсе не хотел ругаться, к тому же, ее семья надеялась на брак с Уилтшерами и это связывало ей руки. Он увез ее тихо, даже не дав попрощаться с герцогом, что по ее мнению было верхом неуважения к титулованному родичу. Они ехали молча, не проронив ни слова. Артур был зол и девушка не хотела злить его больше, но чувство несправедливости не давало покоя, и уже на середине пути к Лондону, Мерида все же осмелилась спросить о причине отъезда. — Почему мы так поспешно уехали, Артур? — стараясь сохранить миролюбивую интонацию в голосе, поинтересовалась она. — Мне не понравилось то, как на тебя смотрел этот итальянец! — взбешенно, сцепив зубы и едва шевеля губами, процедил он. — Итальянец? О ком ты, дорогой? — изумленно спросила она, внутри холодея от того, что Артур, словно прочитав ее мысли, мог узнать о нездоровом влечении к Александру. Но конечно это было невозможно, и девушка с гордостью могла поклясться, что ни взглядом ни жестом не дала повода даже допустить подобную мысль, слишком долго она оттачивала мастерство прятать свои истинные чувства за маской равнодушия и безразличия, так что, в чем бы сейчас не начал обвинять ее Артур, все что он скажет, лишь плод его воображения. — О том смазливом мальчишке, который таращился на тебя с утра, когда я вошел в зал. — Ты об Александре? Артур, я уверяю, что бы ты там не увидел — тебе показалось, у нас с ним обоюдная непереносимость с самой первой встречи. — Ах, так ты уже и имя его знаешь? Как мило. — Постой, ты что ревнуешь? — удивленно спросила она, догадавшись о причине такой агрессии. — Еще чего! — выпалил Артур, явно задетый подобным замечанием. — Любимый, — прикасаясь к его руке лежащей поверх руля, мягко сказала она. — Я знакома с Алеком с самого раннего детства, уверяю тебя, глядя на меня, он мечтал о том, как бы задушить меня по тихому, чтобы никто не заметил. — Мне он не нравится. — Он и не должен тебе нравиться. Алек — гость в доме Вильгельма. Еще несколько дней, и он уедет вместе со своей семьей, а мы по-прежнему будем вместе. Не хочу, чтобы зерном раздора между нами становился мужчина, который приезжает в дом герцога всего раз в году. - внутри сжимаясь от истомы и приятной боли в груди, дрогнуло сердце. Тот поцелуй перевернул ее мир, выбив из привычного ритма жизни. — Ладно. — сухо бросил Артур, — но мне все равно не нравится, то, чем ты тут занимаешься. — Артур, но это моя работа! — воскликнула она, возмущение окатило волной неприязни к жениху, смыв примирительный настрой и желание быть покладистой и послушной. — Мне плевать. Своей пыли и грязи, ты уделяешь внимания больше чем мне. Как только мы поженимся, и думать забудь о своих черепках и плошках, ты будешь моей женой и все внимание обязана уделять мне, моей семье и ведению хозяйства! Вторая волна окатила гневом, подстегивая Мериду на протест. — Артур, археология — мечта всей моей жизни, и ты не вправе лишать меня того, к чему я всю жизнь стремилась. — Твои амбиции неуместны, ты — будущая герцогиня Клермонт и обязана соответствовать этому статусу, а не рыться в грязи, словно чернь! — Я — ведущий сотрудник одного из самых больших музеев Лондона, ты не можешь говорить подобные вещи о моей профессии! — Я могу делать все, что пожелаю или посчитаю правильным и необходимым! — говоря это, он сбросил скорость и прижался к обочине. — Выметывайся! — Что? — обескураженная подобным предложением, мяукнула она. — Выметывайся из машины — дальше ты идешь пешком, может подобная прогулка проветрит твои мозги и освежит мысли, настроив их на верный лад. — Это что, шутка такая? Мы на полпути, в оба конца порядком двадцати километров!  — А это не моя проблема. Я сказал, проваливай! — уперто повторил мужчина, выскакивая из машины и обогнув, подошел к ее двери и рывком отрыв, выволок из салона перепуганную девушку. — Будет тебе уроком! Выкинув из салона сумку с вещами, он сел в машину и, окатив напоследок градом мелкого гравия из-под колес, рванул с места, оставив растерянную, перепуганную и униженную девушку одну в сгущающейся темноте. — Вот это номер! — из последних сил пытаясь сдержать слезы, прошептала она, искренне надеясь, что Артур все же пошутил и сейчас вернется, но исчезнувшие в темноте габаритные огни, открыто намекали на обратный исход. — Сволочь! Девушка полезла в сумочку и, достав гаджет, с досадой вспомнила, что он разряжен. Слезы обиды обожгли глаза. Одна. В темноте. Посреди пустынной дороги. Огромное расстояние, которое ей придется пройти пешком, на высоких каблуках, потратив на это еще одну ночь. Она и так валилась с ног от усталости, но что ей оставалось делать? Вильгельм думает, что она уехала с женихом; родители — что она в гостях у герцога. Никто не кинется ее искать как минимум до завтра. Мерида не считала себя слабой. Да, она была неконфликтна, старалась угодить жениху, потакала его прихотям и терпела хамское отношение к себе, хотя по ее мнению, подобного не заслужила, но никогда, каким бы пинком под зад не одарила ее судьба, она не была слабой. Сейчас, в очередной и бесконечный по счету раз, Артур показал свое истинное лицо и пренебрежение к ней, вышвырнув из машины, как непотребную вещь, дешевку, которая не значит абсолютно ничего. Ну, ладно. Она возьмет себя в руки и пойдет вперед, в направлении города. Там, поймает такси и вернется домой. Жаль только, что не догадалась взять обувь на низком ходу, а удобные ботинки, в которых работала вчера ночью в подвале поместья, оставила там, вместе с кучей грязной одежды. Но может ей повезет и кто-нибудь будет ехать в сторону города и подвезет ее; о том, чтобы вернуться в дом герцога, ей думать не хотелось, слишком унизительно будет снова появится на пороге его дома на попутке и босиком. Да и нервировать Вильгельма ей не хотелось, она знала, что за этим последует нешуточный скандал. Утерев катившиеся по щекам слезы обиды, Мерида вздохнула, скинула туфли и, закинув, благо не тяжелую сумку себе на плечо, распрямила спину и уверенно зашагала вперед, уверяя себя в том, что этот постыдный урок жизни сделает ее еще сильнее.