Огонь и Лёд "Сквозь пламя и тьму"

Ветер ревел, трепал одежду, норовил скинуть с хребта. Словно стихия злилась на то, что они, грешные души, непрошеными гостями стучат в святую обитель, желая осквернить. Растоптать. Уничтожить. Видимость была не больше нескольких шагов. Алек шёл впереди, аккуратно выверяя каждый шаг. Что до Мериды, то она буквально прилипла к упырю, настырно вцепившись в его куртку и намереваясь ни при каких условиях не отпускать. Мериде было трудно. Холодно и до ужаса страшно, но Алеку было ещё трудней. Ветер порывами бросал снег в лицо и тот коварно налипал на заледеневших очках. Сегодня, как никогда, был тот день, когда Алек радовался, что он вампир. Наивная девчонка боялась, что он упадёт и вцепилась словно кошка. Глупая смертная. Все равно ведь не удержит и даже если он упадет, то у него гораздо больше шансов выжить. Ну да пусть, раз ей так спокойней, то пусть держится. В этом есть и свой плюс: он по крайней мере чувствует её и знает, что она там, за спиной, а не мчится камнем вниз, скинутая ветром или обвалом. Впереди замаячили очертания «Обезьяны». Узкая тропа изгибалась змеей, огибая скалу и теряясь за поворотом. Алек подумал, что скорее всего, хребет ведет вокруг и примыкает с другой стороны, с этой же, между тропой и скалой зияла пугающая пропасть с крутым, заснеженным склоном. Вампир уверенно зашагал вперед и, лишь поравнявшись с горным массивом, обернулся, чтобы сказать о своих предположениях Мериде. Он едва успел раскрыть рот, как произошло то, чего они оба боялись больше всего: снег под ногами пришел в движение. Алек хотел оттолкнуть Эванс на безопасное расстояние, но гарантии, что снег не сойдет по всей длине хребта — не было. Поэтому он крепко обхватил смертную, а в следующее мгновение, они полетели вниз, кувырком мчась по крутому склону прямо на заснеженную, покрытую гирляндами острых сосулек задницу «обезьяны». Алек успел вывернуться, чтобы принять удар о камни на себя. Он вжал Эванс в свое тело и лишь успел прикрыть ее голову рукой. От удара у вампира вышибло дух, кажется, он умудрился сломать себе несколько ребер. Но сейчас ему было не до этого. Хруст его костей смешался вместе с хрустом протараненного им льда и снега, и со всей страстью, он рухнул спиной на твердые камни. «Слишком быстро…» — мелькнуло в его голове, но в глазах было темно, то ли от залепившего все снега, то ли от боли, что раздирала легкие, не давая вдохнуть. К тому же, тело смертной лежало сверху, что еще больше усугубляло скверное состояние вампира. Смертная… — Землеройка… — с трудом позвал он. Прямо у правого уха раздался тихий стон. Живая. — Ты как? Цела? — сдирая очки, пробормотал он, но в глазах по прежнему было темно и плясали белые мушки. — Вроде да. — сползая с него, ответила Мерида. — Как ты? — Жив. Справа послышалась возня и стоны. Эванс с трудом села, с тревогой глядя на неподвижно лежащего Алека. — Ты можешь пошевелиться? — запаниковала она. — Ничего не сломал? — Кажется нет. Просто ни черта не вижу! Все плывет перед глазами. — Я попробую осмотреть тебя. Может ты ударился головой? — Мерида аккуратно стянула с него шапку, но с облегчением выдохнула, не увидев ни раны ни даже ссадин.- Поздравляю, твои мозги на месте. — Спасибо, мой ум всегда при мне… — съязвил Алек. Шутит, значит. Это уже хорошо. Мерида просунула ему руку под спину, пытаясь снять рюкзак. — Попробуй сесть. Алек скривился, но с помощью смертной ему это все же удалось. — Где мы? — морщась от боли и пытаясь проморгаться, спросил он. — Кажется в пещере. Вампир попытался встать на ноги, но тут же согнулся от острой боли, едва не вскрикнув от неожиданности. Боль. Адская. Режущая. Разрывающая грудь. Прошила от макушки, до кончиков заледеневших пальцев. Да, он определенно сломал себе несколько ребер. Но ничего, всего ночь и он будет, как новенький, вот только как утаить это от Эванс, но видимо, шила в мешке не утаишь. — Что с тобой? — упав перед ним на колени и с тревогой заглядывая в его еще больше побледневшее лицо. — Ты ранен? Дай я тебя осмотрю! — хлопотала она, пытаясь помочь парню. — Все в порядке. — процедил он. — Просто сильно ушибся. Мне нужно отдохнуть. — Я помогу тебе. — подхватив под руки, Мерида помогла перебраться Алеку к стене и, убедившись, что тому удобно, полезла в рюкзак. На улице сгущались сумерки и в пещере становилось совсем темно. Первым делом она достала ХИС и разломила капсулу. Пещера озарилась мягким оранжевым светом, который переливаясь, отражался от покрытых коркой льда стен. Следом, она достала плед и накинула его на плечи парня, переживая, чтобы тот не замерз. Она попыталась накормить Алека, но упрямый, как осел, итальянец отказался от еды, лишь согласившись выпить несколько глотков крепкого алкоголя. — Так ты совсем ослабнешь. — прицокивая языком, покачала головой Мерида. — Нужно беречь ресурсы. — уперся рогом вампир, пытаясь всеми правдами и не правдами отвертеться от бесполезного для него приемы пищи. — Лучше налей мне еще. Алкоголь притупит боль и я смогу нормально отдохнуть. — Алек, если ты серьезно ранен, лучше скажи об этом сейчас. — тревога обдала кипятком, прокатившись неприятной волной по телу. — И что это изменит? — вскинул брови он, с любопытством поглядывая на смертную. — Чем ты сможешь мне помочь? — У нас есть морфин… — начала лихорадочно соображать она, — можем сделать тебе укол. — И что? Это решит проблему? — Нет, черт подери, это уменьшит твою боль и ты по крайней мере не будешь страдать! Мерида вспылила. Она хотела пнуть вредного итальяшку, но чудом сдержала свой высокий порыв: ему и так плохо, а она на него срывается, вместо того, чтобы поддержать. — Прости меня, — шмыгнула она, — я не должна была на тебя кричать. Я просто не знаю, что делать и чем тебе помочь… — Просто сядь и успокойся. — примирительно ответил Алек, оценив ее чистосердечное признание, — со мной все в полном порядке, и уверяю, я не собираюсь умирать. Просто мне необходим небольшой тайм-аут. — Мне страшно. — тихий шепот, и Эванс тяжело опустилась рядом с ним, прижавшись как к самому родному. — Ты спас мне жизнь, а я не знаю чем тебе помочь. — Просто помолчи… — прикрывая глаза и опираясь подбородком в макушку смертной, пробормотал он. — Переждем здесь ночь, а завтра будем думать как выбираться. Через четверть часа Алек уснул, но Мерида не могла сомкнуть глаз. Она замерзла, была голодна и при всем при этом, ей хотелось в туалет. Аккуратно, опасаясь потревожить сон парня, она встала на ноги и решила осмотреться. Первым делом стоит сходить в туалет. Видимо, малыш с усердием давил пяткой на мочевой. Уж больно давно она терпела, но садиться на горном плато сверкая задницей, вовсе не хотелось. Да и погода не та, чтобы писать против ветра. Эванс подхватила ХИС и не спеша, аккуратно ступая по оледенелым камням, двинулась в глубь пещеры. Только сейчас она обратила внимание, что свод был правильной арочной формы. Занятно. Может глубже, она найдет что-то более интересное, что-то, что подскажет ей, что они на верном пути. «Коридор» повернул на право, и к ее огромному разочарованию, через несколько метров заканчивался глухим тупиком. — Вот же зараза… — проворчала девушка, наконец присаживаясь за камень, чтобы справить нужду. Тяжелая одежда и множество пуговиц и молний, очень замедляли этот процесс, и когда по-арктически холодный мороз мазнул по оголенным ягодицам, едва не выдохнула с облегчением. Сидя на корточках, она созерцала ту часть стены, что заканчивалась тупиком. Сейчас химический свет падал под таким углом, что просвечивал толстую, голубоватую корку льда, за которой, как ей показалось, она увидела очертания каких-то мелких узоров или фигур. Сердце сделало высокий кульбит.Что это? Обман переутомленного мозга или за этой мерзлотой на самом деле что-то есть. Быстро натянув штаны и обратно застегнув все мыслимые и немыслимые застежки и пуговки, она буквально подбежала к стене и плюхнулась перед ней на колени. Мерида отклонялась то вправо, то влево, то перемещала ХИС из одной стороны в другую, уперто пытаясь поймать тот самый ракурс, который явил ей загадочный образ фигур. «Ну да! Вот же они! Практически незаметны, но если посветить вот-так,» — девушка опустила светящуюся палочку практически к самому полу, — «то угадывается очертание то ли человека, то ли обезьяны». Мерида отложила ХИС и, взялась за ледоруб. Несколько ударов и толстая корка льда брызнула мелким крошевом, расползаясь трещинами. Отковыряв несколько кусков, девушка едва сдержала крик радости, потому что под толщиной почти в пять сантиметров, сложив пальцы в мудры и сидя в позе лотоса, на нее поглядывала, высеченная в камне фигурка маленького Будды. Лед оказался толстым и на редкость прочным, но когда это останавливало упертую, как як Эванс. Она нашла в этом свои преимущества: во-первых, теперь она знает как согреться, а во-вторых, чем заняться оставшуюся часть ночи. Монотонное «тук»… «тук»… «тук», до припадка раздражало уставший мозг и, наконец, прогнало тревожный, но глубокий сон. Алек неохотно открыл глаза, быстро ощупав взглядом темное пространство пещеры. И к своему ужасу осознал, что Землеройки рядом нет. Но глухое «тук-тук» снова раздалось, заставив непроизвольно заскрежетать зубами, и доносилось оно откуда-то из глубины пещеры. Алек встал, с облегчением отметив, что кости не так болят, и это значит, что короткий и беспокойный сон все же пошел ему на пользу, но регенерация еще не завершилась, а учитывая, что он не ел уже больше трех суток, то этот процесс обещает быть намного дольше и неприятней, чем мог бы быть. Конечно не самая большая из бед, но он жив, а Эванс вообще каким-то чудом не пострадала, и судя по всему, это она разбудила его этим отвратительным звуком. «Что, мать ее, она там делает?» Вампир пошатываясь, побрел на приглушенный свет льющийся из глубины пещеры. Завернув за угол, его взору предстала весьма занятная картина: Эванс с аккуратностью вандалки, махала ледорубом, с яростью дикой кошки, вонзая последний в лед. От ее мощных ударов, тот разлетался сотнями мелких ошметков, попадая на одежду, впиваясь смертной в лицо. — Можно спросить, что ты делаешь? Сердитый голос вампира был холоднее того льда, что касался пылающей кожи. Мерида вздрогнула. Нет, не от неожиданности, а от того, каким холодом веяло от той интонации с которой говорил Алек. — Алек? — воскликнула она, стараясь подавить неприятное чувство в груди, скользкой змеей заворочавшееся внутри. — Ты встал? Как ты? — Вполне терпимо. — кивнул он. — Но мой вопрос в силе: какого черта ты с упорством гнома долбишь эту скалу? — Потому что я ошиблась. — сверкнув какой-то одержимостью в синих, уставших глазах, воскликнула Эванс. — И в чем же? — угроза в голосе Алека отчетливо резанула слух, а сам вампир подобрался и, кажется, стал выше. — Хочешь сказать, что мы пришли не туда? — Нет, — поспешила разуверить Мерида, — как раз наоборот, мы оказались в нужном месте. Я лишь ошиблась в том, что предполагала, что вход находится в пасти обезьяны, но он находится… — В заднице. — перебил вампир. — Так и знал, что тут будет какой-то подвох. — Теперь хотя бы понятно почему его до сих пор не нашли, и если бы мы по чистой случайности не сорвались с хребта, то так никогда бы и не узнали правды. — Ладно, а теперь свяжи эту информацию воедино и объясни, наконец, почему ты так считаешь. — Размышляя о прекрасном, я случайно заметила под толщей льда что-то похожее на фигуру, и как показало вскрытие — не ошиблась. — девушка нагнулась, ткнув пальце в небольшую брешь. — Мне кажется, вход находится здесь, под этим ледяным монолитом и я хочу разбить по углам, чтобы убедиться, что это не просто стена, а дверь. Алек бросил взгляд на узкую полосу расколотого льда, что тянулся от верхнего правого угла вниз почти на метр. — Мерида, я конечно не исключаю подобное, но что если ты ошиблась и последние силы мы потратим зря? — прищурившись, спросил вампир. — Даже если я ошибаюсь, то в любом случае, наш труд не пропадет зря. Пусть мы не найдем вход, но там, подо льдом есть послание, я понимаю, что мы не сможем открыть его полностью, но позволь увидеть хотя бы часть. Алек вышел из себя. Беспечность смертной его бесила. Они едва не разбились насмерть, даже сейчас их жизнь висит на волоске: любой неосторожный шаг, действие или просто нелепая случайность — могут стать роковыми, а она, маленькая идиотка, просит его помочь ей колупаться во льду, просто только потому, что ей интересно! Уму непостижимо! — Эванс, я тебе не папа и мама, мной не получится манипулировать и я не пойду у тебя на поводу, только потому, что ты так хочешь! Как тебе объяснить, чтобы ты поняла? Я вроде твоего придурковатого Артура, только злее, упрямее и в сотню раз более жестокий чем он! Так что не зли меня, девочка, а иначе, увидишь ту мою сторону, которую я старательно прячу под маской отчужденности и равнодушия, и боюсь, она тебе очень не понравится. Мерида сердито пыхтела, но жестокость Артура научила ее не спорить с мужчиной в тот момент, когда он зол, поэтому просто развернувшись спиной к сверлящему ее взглядом итальянцу, она снова подняла ледоруб, намереваясь в одиночку докопаться до правды, рад этому Алек или нет, в любом случае, она не собиралась просить его помощи, понимая, что тот устал и серьезно травмирован, хоть и старается это скрыть. — Ты игнорируешь меня? — словно ядовитая змея прошипел он, наблюдая за тем, как девушка снова принялась работать ледорубом. — Нет, — продолжая царапать лед, спокойно ответила она, так и не повернувшись к злому, как черт, Алеку. — Просто не вижу смысла спорить с мужчиной, когда он зол. Предпочитаю отступить, чем продолжать тыкать раздраженному дракону в глаз палкой. — С кем же ты собираешься связать свою жизнь? — прищурившись спросил парень, наблюдая за тем, как напряглось тело девушки, а плечи словно согнулись под гнетом тяжести. Он догадался о том, о чем не сказала вслух Мерида, да ему и не надо было, он сам видел ссадины на нежном девичьем лице и не сложно догадаться, откуда они там появились. — А это тут причем? — изумилась она, явно не уловив сути риторического вопроса. — Да так, — отмахнулся Алек, — мысли в слух. Так что же ты надеешься найти, Землеройка? — Для начала, хочу понять, есть ли за этой стеной что-нибудь кроме глухого камня, или ты все же прав. — Ну и как успехи? — поинтересовался вампир, подходя ближе. — Пока непонятно. — тяжелый выдох образовал густое облачко пара повисшее в воздухе. — Я надеялась увидеть щель или стык, но лед везде и я ничего не вижу. Алек молча развернулся и исчез в темноте пещеры. Послышался шорох и глухой стук, звон металла об металл, и совсем скоро, парень снова вернулся, держа наполненный газом баллон с горелкой. — Отойди, Землеройка, — приказал он, поджигая горелку, — и помни мою доброту. Лед шипел и таял, тонкой струйкой стекая вниз и снова замерзал. Через несколько минут напряженного молчания, Алек наконец торжественно изрек. — Можешь гордиться собой, Эванс, это не стена, это дверь.