Сецуна
Я перевела взгляд из пространства на Мамору, его отстранённый вид не позволял понять о чём парень думает. Мне, вероятно, стоило заговорить первой. Ведь когда на диалог решился он, то не дал шанса убедить, что сейчас не лучшее время оставаться одному. В горле появилась горечь, с ней я выдавила притворное «хорошо». — Я заеду к тебе вечером. — Напомнила о недавних договорённостях, но по-честному, пыталась прощупать как далеко распространялось его желание одиночества. Тогда казалось, что я начну с Мамору биться, если скажет, что всё отменяется, но он облёк отказ от собственных слов в такие формы, что я оторопела. «А как же — больше нас ничто не разлучит, я не позволю этому случиться? И сам разлучает…» Нахмурилась, сдерживая подступившие слёзы, но предательски задрожали губы и мука отразилась на лице. Мамору был непоколебим, спокоен, а я так злилась за предложение стать счастливой без него, с каким-то нормальным парнем, отпустить его… (будто я способна хоть на что-то). Так злилась, что поняла: мне самой нужно побыть одной пока не ответила колкостью, иначе наше расставание омрачится взаимными обидами. Я закусила губу и отвернулась, на глаза попались вещи, которые сориентировали что делать. Быстро подхватив сумку, я выбежала, стирая на ходу слёзы. Словно по щелчку, они отключились при виде Харуки. Не показывать слабость при других людях, я по-прежнему могла. Единственный, с кем не выходило, остался в номере позади и я взяла эмоции под контроль. Пока мы ехали, я без утайки пересказала события для Харуки. — Дела, — протянула девушка, неотрывно глядя на дорогу и вдруг хмыкнула. — Удивляет принцесса. Я думала, она тебя разорвёт, когда узнает. — Я тоже, — призналась без иронии. — Даже думала, что не буду испытывать вину за то, что чувствую. — Я запрокинула голову и сосредоточилась на плывущих по небу облаках. Показалось, что до Усаги мне как до них. — Но это её принятие и почти благословение… — Ты по этой причине оставила его? Думаешь, что недостойна? — Нет, потому что просил. — Когда мужчинам тяжело, нужно позволить им пережить, дать время. Как бы ни хотелось разделить переживания и ни было уязвлено самолюбие. — По этой причине я начинаю думать, что заслужила страдать. Каждый раз, когда делаю шаг навстречу запретному счастью, его отнимают. В наказание? — Я подняла голову и серьёзно посмотрела на Харуку. Мне был нужен взгляд со стороны, может я ошибалась, думая, что имею право поступать эгоистично? А на самом деле ничто не способно оправдать меня и теперь расплачиваться должен Мамору? — Не знаю, — задумчиво выдохнула блондинка, мельком бросив на меня грустный взгляд. — По-моему это жертва ради мира. Она не бывает лёгкой, всегда требуют самое дорогое. Ты бы отдала свою жизнь в обмен на его? — Я кивнула. — Слишком просто, не задумалась даже. Поэтому твоё испытание в том, чтобы остаться. — Для чего? — Я ощутила, что смысл рассыпается в моих руках и ветер разносит частички праха. Если раньше меня вдохновляла на борьбу мысль, что он где-то там, то сейчас Вселенная перешла черту. Я чувствовала, что такое испытание не пройду. — Чтобы защищать то, ради чего он отдаст свою жизнь. — С лёгкостью ответила Харука. Её ценности и любовь Мичиру, которые питали девушку, давали сил в любой миг за подаренное счастье расплатиться всем, что имела. Но как быть тем, кому нечего отдавать? Если отняты даже смыслы. Остаётся жить чужими идеалами, как верно заметила Харука, и я видела что происходит в таком случае: со временем я стану живым трупом, оболочкой без капли жизни в глазах. Мамору не хотел такого для меня и теперь, без лишней драмы в висках, я понимала о чём он просил. Но она не смогла спустя годы, как это сделаю я? Моё будущее говорило само за себя, но всё же было не до конца ясно. Как только у меня появилась возможность, я отправилась к вратам. Сецуна меня ждала и казалась более расположенной к беседе один на один. — Мне нужно знать всё: как это произошло, какие возможности ты рассмотрела, и к чему они привели. — Я звучала требовательно, но по правде чувствовала, что главная здесь не я. — Поступим следующим образом: как и когда — не скажу, но о вариантах мы поговорим. — Я уязвлёно кивнула. За этим последовал долгий рассказ, подтверждающий догадки о личностях Старлайтов, как Сецуна пыталась убрать их из уравнения и её ответы на мои предложения. Временами мы долго молчали, пока я думала. Мне казалось, что имей я больше данных, то уже решила бы эту задачку и невероятно злилась на двойника, а потом она сказала непривычно ласково: — Не мучай себя. — Я перестала покусывать костяшки пальцев и подняла голову. — Ты со временем поймёшь, что всё правильно. — Ты всё повторяешь одно и то же, но по тебе этого не скажешь. Я не верю, что так правильно. — Я указала на неё рукой в неопределённом жесте, мои брови в протесте сдвинулись, а внутри клокотала обида. — Сейлор Мун каждый раз спасала всех, так почему он должен умереть? — Ты не виновата. — Уверенно сообщила она. — Я знаю, что веришь будто проклята и он наказан за твою любовь, это не правда. Такие простые слова молниеносно вызвали слёзы, я ловила руками крупные капли, а когда почувствовала сочувствующие объятья, позволила себе раствориться в них. Она ждала пока я успокоюсь и кажется потребовалась целая вечность, чтобы прийти в себя, но когда мысли очистились от горя, на ум пришли другие вопросы. — Ты исправила историю к которой мы движемся путём подбора множества реальностей и остановилась на той, которая показалась наилучшей. Как будто выбирала конфетку в вазе. — Мне не нравится твоё сравнение, но суть верная. — Я отстранилась от Сецуны и посмотрела в глаза. — Но почему ты не оставила всё как есть? Не позволяешь мне самой пройти тот же путь? Ты как никто другой понимаешь, что знание будущего может изменить его. Точно также как недостаток в нас того опыта, через который прошли вы, может… я не знаю, создать иную реальность, не ту, что охраняешь ты. — Понимание этого ненадолго зародило во мне надежду. Ведь это действительно так. Мы уже идём другой дорогой. Она грустно улыбнулась. — Я тебя защищаю. Вам известно всё, чтобы сделать необходимое. Ни к чему мучиться бесконечному числу наших копий, если можно всё закончить на мне. — Её рука потянулась к моему лицу заправить за ухо выбившуюся прядь, но остановилась. Она будто вспомнила, что меня раздражает подобный жест, мы обе грустно улыбнулись, почти одинаково. — Всегда жертва, да? — Я вздохнула, она пожала плечами. — Что если я не стану также яростно защищать твоё будущее не ощутив вкус последствий, не веря в него и не понимая ради чего? — Сецуна покивала каким-то своим мыслям. — Ты узнаешь всё, что знаю я в своё время. Но одно дело увидеть, а другое пройти через каждый этап, множество смертей, не зная что ожидает дальше и есть ли надежда. Не сказала бы, что разговор сильно меня утешил или помог встать на путь смирения, но я получила все ответы за исключением последнего: — Почему ты не отпустила его и не стала счастливой, как он просил? «Хотя бы спустя время». — Что? — Впервые в её взгляде я уловила растерянность. Она не ответила быстро и отточено и даже вопрос как будто удивил. Я расфокусировала взгляд куда-то за спину девушки. «Её он не просил об этом?» В тот момент я совершенно точно осознала, что иду иной дорогой и может быть, найду путь лучше. Я быстро попрощалась и взяла несколько книг из библиотеки Харона о пространстве-времени, устройстве альтернативных реальностей и нечто более тёмное, о загробной жизни, поднятии мёртвых, хаосе. Я не могла позволить себе сдаться, сломаться и просто ждать. Разумеется, изучать древние труды гораздо удобнее возле Врат, где человеческие ресурсы не иссякают, не нужно отвлекаться на усталость и голод, но я не хотела лишиться возможностей, потому что так решила другая. В реальной жизни тоже можно было не отвлекаться ни на что при большом желании. Я попросила подруг не беспокоиться и беспокоить, затем погрузилась в чтение. Сколько часов или дней прошло, не отвечу. В настоящий день, сознание вырвал звонок в дверь на который никто не собирался среагировать. Я вышла в гостиную и поняла, что одна дома, поэтому открыла сама. Мой мир сотрясся и закружился при виде Мамору на пороге. Никогда не хотелось так сильно провалиться под землю от того, что мой внешний вид на сто процентов кошмарен, от того, что не найти точки в линии моей жизни, когда я менее всего была готова встретить его. Но при всём этом, простые и трогательные слова парня, заставили сердце взорваться от осознания моей любви к нему. Ноги быстро преодолели расстояние между нами, приподнялись на носочки, и я обняла Мамору за шею. Прижавшись к нему, я с облегчением вздохнула. Он был моим воздухом, глотком воды, теплом Солнца, я только рядом с ним ощущала себя живой. Наши объятья затянулись, а ноги начали замерзать, но отпустить его было невозможно. — Надеюсь, молчание означает, что ты меня простила и все еще хочешь переехать ко мне? — Я не надеялась, что он придёт и совсем не ждала извинений. Мамору меня удивил и вызвал счастливую улыбку. Я подарила её парню и ответила простое: — Да.Мамору
На сегодняшний день черные дыры — самые загадочные космические явления. У ученых есть предположение как они появились, есть теории о том, из чего они состоят. Однако мы до сих пор не знаем, что в действительности происходит с объектом, если он попадает в черную дыру. Ожидает ли его мгновенная смерть, расщепление до атомов, или объект пройдет через длинный коридор пространственно-временного континуума невредимым? Даже если второй вариант возможен, мы, сторонние наблюдатели, никогда не узнаем об успешном завершении странного путешествия, запущенного нами объекта, потому что даже свет не в состоянии проникнуть в черную дыру. Это парадоксальное явление физики называют — исчезновением информации. Свыше сотни лет ученые безуспешно пытаются примирить принципы общей теории относительности и квантовой физики, в надежде прийти к решению этого спорного вопроса. И пока сходятся в том, что реальность зависит от наблюдателя. Для тех, кто остается наблюдать за движением объекта к черной дыре, она одна. А для движущегося объекта — другая. Для стороннего наблюдателя объект никогда не пересечет горизонт событий, сгорит в жаре излучения Хокинга, перестанет существовать, погибнет, будет уничтожен. Но для объекта проникшего в коридор времени ситуация может быть другой. Смерть для человека тоже самое что для астрономов черная дыра. Взгляду смотрящего извне не постичь, что произошло с тем, кто ушел. Никто этого не знает. Мы пытаемся разобраться с проблемами космоса, но ничего не знаем даже о собственном внутреннем космосе. Вероятно, поэтому тяжелее тем, кто остается… Раньше я думал, что слишком эгоистично навязывать свое общество Сецуне, заведомо зная развязку. Но потом… Я решил: если эгоистичные желания двоих совпадают, глупо от них отказываться. Пока Сецуна собирала сумку, чтобы отправится ко мне, я перебирал книги, разложенные на ее кровати. «Прикладная некромантия», «Коридоры времени и пространства», «Альтернативные вселенные» — похоже на хорошие названия фантастических сборников. — Вижу, ты проводила время куда интереснее, чем я, — хмыкнул вслух, когда Сецуна появилась с небольшим рюкзаком за плечами. — Возьмешь что-нибудь из этого? — я кивком указал на книги. Сецуна подхватила несколько и с трудом запихнула их в рюкзак, сообщив, что остальное перевезет постепенно. — Надеюсь, ты не собираешься читать всю ночь напролет. Я, конечно, обожаю умных женщин, но у меня были другие планы, — я игриво приобнял ее со спины. Сецуна отпихнула меня к порогу комнаты. — Я ещё не рассталась со своим «нормальным» парнем и не предупредила подруг, так что твои планы подождут. Я насупился и проворчал, выходя в коридор. — Умирающих нужно принимать вне очереди! Но подруг предупреди. Не хочу, чтобы Тено пугала моих соседей посреди ночи. После того как Сецуна сделала несколько звонков, мы вышли из дома и с ветерком прокатились до моей квартиры на байке. Странно, моя жизнь разваливалась в буквальном смысле слова, а у меня было на редкость прекрасное настроение. Впереди меня ждала ночь любви, а затем всегдашняя бытовая рутина «учеба-работа». Я был самым счастливым человеком на Земле! Моё счастье заключалось в том, что я мог выйти на улицу, прийти в универ, вдохнуть знакомый запах бетонных стен, пыли и старых книг, и делать тоже самое что и всегда, так будто ничего необычного со мной не происходило, будто бы я оставался прежним. Хотя я давно покинул свой «кокон». Сецуна по вечерам привозила с собой новые вещи и её изящные платья теперь соседствовали с моими вещами в шкафу. — Не хочешь пожениться в эти выходные? — Спросил я, нанизывая её платье на вешалку. — Это, конечно, вряд ли что-то изменит… Но вдруг ты об этом мечтала? Сецуна изумленно хлопала на меня глазами, вынуждая оправдываться. — Ничего серьезного, ты не подумай. Просто пару подписей оставим… Как тебе идея? Возможно, это было несколько самонадеянно с моей стороны. Если Сецуна и мечтала о предложении, то едва ли представляла себе этот момент именно таким. Я даже не подарил ей кольца. В сущности, я ещё от кольца Усаги не успел избавиться. Мне нечего было ей предложить и со дня на день я планировал отбыть в царство Харона, если верить трактатам Сец. Но она согласилась. Может быть, все-таки безумие заразное заболевание? — Я оценила твою шутку, Мамору, — Сецуна усмехнулась, настало мое время удивляться. — В смысле, шутку? Я, чтобы ты знала, был предельно серьезен. — Думаю, в выходные районное управление не работает. Я осекся. — Ты права. Тогда вечером в пятницу? — Едва ли мы успеем подготовить все документы до завтрашнего вечера… — Выписку из посемейной книги и справку об отсутствии препятствий, вполне возможно сделать за день. Харука и Мичиру не откажутся быть свидетелями, — рассуждал я. — А паспорт и так всегда с собой. — Ладно, уговорил, — согласилась Сецуна. — Не забудь нам нужно ещё заявление. — Сейчас его и напишем, — я радостно хлопнул в ладони. Таким образом, в пятницу вечером, мы пришли в районное управление. В обмен на собранные документы, получили небольшую справку о заключении брака, поставили свои подписи в регистрационной книге и надели обручальные кольца. Вернулись домой мы очень поздно, посидели немного с Харукой, Мичиру и Хотару в уютном семейном кафе.Сецуна
Сильным порывом чувств в груди, я быстро приняла Мамору, потому что любила и хотела быть с ним. Только когда его руки легли на мою талию во время сборов вещей, проснулась внутренняя вредность. Желание хоть как-то ответить на обидные слова, полоснувшие в рёкане и оставившие глубокий след, вырвалось само. Я выпроводила Мамору из комнаты, прикрываясь фальшивым «нормальным» парнем, к которому тот меня спроваживал. Быстро осмотрев себя в зеркало, подавила крик ужаса и взялась за расчёску. У двери послышалось ворчливое: — Умирающих нужно принимать вне очереди! — Какой ужасный чёрный юмор, будь он рядом, я бы ткнула Мамору в плечо и всё же она вызвала усмешку, мне нравился неожиданный его настрой. Парень мог прожить гораздо больше за небольшой срок, чем я за отведённую бесконечность и в этом немного завидовала. Сейчас именно он выдернул меня из анабиоза, вынуждая смотреть по сторонам, на то как выгляжу, думать о том, чем станем заниматься и краснеть. Я проводила его ласковым взглядом через зеркало, пока Мамору рассуждал о Харуке, затем наспех привела внешний вид в порядок. Не хотелось растрачивать время на мелочи, поэтому быстро созвонившись с подругами, я получила одобрение и выбежала из дома под возбуждённым предвкушением свободы и безмерного счастья. Ветер на скорости байка щипал лицо, но хотелось кричать: быстрее! Я проживала и смаковала каждый миг пока прижималась к тёплой спине парня, а дома близость, долгие поцелуи и сладкая дрёма в объятьях друг друга. Я кажется нашла своё место в мире. Мы вели себя так, будто собрались жить вечно: ходили на работы, наслаждались обществом друг друга. Дом стал нашей крепостью, местом, где мы вместе и ничего не может случиться пока мы там. Если я брала в руки книгу, парень читал тоже пока не надумывал соблазнить. Не знаю догадывался ли он чем вызван мой большой интерес к мрачным древними томам и специально ли отвлекал. Я всё равно охотно шла на встречу, чтобы не зацикливаться на проблеме и не упускать возможности просто быть. Потихоньку перевозила вещи в его квартиру, скорее всего для того, чтобы Мамору поверил — это навсегда и поверила я. Помогая сортировать платья, он вдруг спросил: — Не хочешь пожениться в эти выходные? — Мурашки стайкой пробежали по телу, а нутро свело от чувствительности слов. Я посмотрела на него вопросительно, с любовным обожанием, страхом и удивлением. Не думала, что такую смесь можно испытывать одновременно. Из его оправданий, я поняла, что парень хотел сделать для меня нечто приятное и нужно сказать, что ему удалось, хотя я глупо отмахнулась смешком. Он быстро дал понять, что абсолютно серьёзен. На ум пришли мысли, что он хочет решить имущественные вопросы, а иначе какой смысл регистрировать брак человеческими законами? Нам ведь и так хорошо… а может ему самому хотелось? Пусть хоть всё сразу, я не могла отказать ему. Мамору давно поймал меня в сеть своих голубых глаз, полностью. Мы обсудили бюрократические вопросы и уже на следующий день стали называться мужем и женой. Казалось бы, ерунда, но было неописуемо приятно получить бумагу, в которой мы официально значились семьёй.Мамору
Утром в субботу Сецуна уехала к подругам, собирать оставшиеся вещи. Я уговорил её увезти все вещи на машине, и мы условились, что я заеду за ней в обед. Поэтому, пока у меня было время, я отправился в магазин, чтобы закупиться продуктами на неделю. Я всегда так делал и сейчас не собирался отказываться от своих привычек. По будням я мог заглянуть в магазин разве что за хлебом или молоком. Нарушать сложившийся годами порядок приходилось только из-за Усаги. Она, например, могла захотеть на ужин салат из сладкого дайкона, которого у меня вдруг не оказалось, и я срочно бежал в магазин, чтобы не разочаровывать любимую девушку. В общем, учитывая отменный аппетит и разнообразные гастрономические пристрастия Усаги, анекдоты про беременных женщин никогда не казались мне смешными, потому что я заведомо опасался дня, когда они воплотятся в жизнь. Я точно знал, что однажды меня разбудят среди ночи ради кинако моти и не важно, когда я получу запрос на это новогоднее лакомство: весной или летом, добыть его буду обязан. Вот и сейчас, я по привычке складывал в тележку конфеты с карамельной нугой. Рука замерла над корзиной с продуктами. Любимое печенье Усаги, любимые конфеты и даже фрукты. Для кого я все это набрал? Я выложил шоколадки и взял другие сладости. Печенье заменил на соленые крекеры и сверился со списком. Усаги ко мне больше не придет и, похоже, мне еще нужно свыкнуться с этой мыслью. Я уже хотел покинуть этот отдел, но опять затормозил около шоколада. Я же планировал извиниться, нужно будет найти время и зайти к ней самому. Поэтому я выбрал большую плитку молочного шоколада, который она раньше так любила и отправил его в корзину. Если не придумаю ничего лучше, значит меня выручит шоколадка. Несмотря на то, что выбор остальных продуктов по списку не занял много времени, на шатания по магазину у меня все равно ушел целый час. Груженный под завязку, как навьюченный мул, я возвращался домой, а на лестничной клетке меня поджидал неожиданный сюрприз: Усаги разбила лагерь прямо под моей дверью. На полу была разложена скатерть-самобранка с готовым бенто и горячим напитком в термосе. Усаги старательно пыталась его остудить и дула на крышку, служившую одновременно чашкой. «Вот, так встреча!» — удивился я про себя. Несколько мгновений мы с недоумением рассматривали друг друга, прежде я выдавил доброжелательное. — Э-э, привет. Давно тут сидишь? — Нет, не очень, — она махнула рукой, явно смутившись. — Можно мне попасть домой? — поинтересовался я и Усаги засуетилась, собирая свои вещи. Когда у меня появилась возможность открыть дверь я пригласил девушку войти. Она явно чувствовала себя неуютно и как-то странно озиралась по сторонам. Мы сразу прошествовали на кухню, и прежде чем заняться разбором сумок, я предложил Усаги попробовать новые купленные мной конфеты. Она благосклонно согласилась, только после этого я запоздало вспомнил про шоколадку, отыскал её в пакете и протянул Усаги. — Вот, держи, — замялся я, — твой любимый. Ты… извини… меня, что заставил вас с Мотоки переживать. Просить прощение мне всегда было тяжело, даже если я знал, что был не прав, эти слова приходилось вытягивать из себя клещами. — Мне нужно было побыть одному, подумать… Она перебила меня на полуслове, желая поделиться своими переживаниями. — Я волновалась. Ты меня напугал, когда мы с Мотоки приходили. Я думала, что вы с Сецуной… — она запнулась, тщательно обдумывая как закончить фразу — вместе. — Я понимаю, — покивал я и опять повторил — извини. На этот раз я извинялся не только за то, что заставил их с Мотоки понервничать, мне стало стыдно за то, что я плохо думал об Усаги, когда она вернула мне кольцо. Я же знал, что Усаги искренне желала мне счастья. Она словно ребенок, говорила что-то не задумываясь, что люди могут иначе истолковать её слова. А я был взрослым, который искажал добрые пожелания, потому что в тот момент ничего хорошего в своей нынешней жизни не видел. Даже имеющие слух, не всегда способны услышать… — Мы с Сецуной теперь вместе. Сегодня она перевозит свои вещи. Вчера мы были в районном управлении и получили справку о заключении брака. Я теперь женат, Усаги. Я неловко улыбнулся, испугавшись, как бы Усаги не расстроилась, что не смогла поприсутствовать на росписи, но она отнеслась к новости достаточно нейтрально. — Я так рада! Очень рада, что у тебя всё хорошо! — Спасибо, я счастлив это слышать. — А когда назначен день свадьбы? — Единым махом выдохнула она, но глядя на моё лицо стушевалась. Я нахмурился. — Об этом мы не думали, — я сделал вид, что погрузился в разбор сумок, а Усаги виновато заерзала на стуле. — Прости, я не хотела сказать ничего такого… Просто каждая девочка же мечтает о платье невесты… Я нервно запихнул в холодильник салат и, громче чем рассчитывал, захлопнул дверцу холодильника. Тяжело вздохнул, взъерошил волосы и заговорил: — Я знаю, не обижайся на меня. Но это все что я мог предложить Сецуне. К свадьбе нужно готовиться и нужны деньги… В общем, я ведь не знаю, когда… Мы замолчали. — Тебе не нужно сражаться с нами. Мы справимся, ты просто не приходи, — сказала она, нарушая затянувшуюся паузу. — Ты же сама понимаешь, это глупо, я не могу так поступить. Земля для меня не просто шлюпка, на которой я перемещаюсь в космическом океане, мы связаны. Я при всём желании не смогу остаться в стороне… К тому же я не могу позволить, чтобы пострадал кто-то другой. Усаги выглядела расстроенной, но старательно сдерживала слезы, чего раньше за ней не водилось, поэтому я решил сменить тему на более приятную, интересуясь как у неё дела с Сейей. И получил на свой вопрос очень странный ответ. Усаги призналась, что не может быть с Сейей, поскольку он обычный человек, а она не желает ему зла. — Значит, ты решила отказаться от дочери? — Поразился я. Усаги уставилась на меня, изумленно хлопая ресницами. — Чтобы появилась Малышка нужны двое. Если не Сейе, то другому парню придется отдуваться. Есть ещё вариант обратиться в донорский криобанк, но даже в этом случае, отцом твоего ребенка будет обычный мужчина без суперспособностей и абсолютной неуязвимости, зато ты ничего не будешь про него знать, кроме показателей здоровья. Но, Чибиуса, ведь ребенок чистой любви, разве может она родиться из пробирки? Усаги на какое-то время зависла, но потом выдала совершенно не тот вывод какой я ожидал услышать. — Рядом со мной, кто-то всегда будет страдать. — Ну, это как посмотреть, — я пожал плечами. — В будущем серебряный кристалл подарит жителям земли долголетие и избавит от вражды и преступности. Твоему благоверному нужно продержаться всего восемь лет. Не обязательно, что за это время с ним непременно случится что-то непоправимое. — Разве я могу обрекать его на это? — Заспорила Усаги и я даже позавидовал Сейе, впрочем быстро вспомнил, что когда-то она так же яростно защищала меня и успокоился. — Решать кто должен жить, а кто умирать? Это нечеловеческий выбор. — Никто не заставляет тебя решать, — возмутился я, упрямство Усаги в этом вопросе начинало донимать. Надеюсь, её снова не осенит гениальной идеей, что я должен стать отцом Чибиусы? В сложившихся обстоятельствах Сецуна это вряд ли оценит. — Пусть Сейя решает, чего он хочет. Расскажи ему всю правду. Когда-то я считал, что моя жизнь слишком непредсказуема и я подвергаю тебя опасности, так что отношения и семья — не для меня. Но ты переубедила меня, а сейчас рассуждаешь точно так же, как я сам когда-то… Если Сейя любит тебя и ты его оттолкнешь, он все равно будет страдать, может быть даже сильнее, чем если вы будете вместе, подумай об этом.