***
Прошло пять месяцев, прежде чем я собрал всю необходимую информацию. К тому времени я знал библиотеку как свои копыта. Затем я приобрел необходимое снаряжение и оборудование для моего плана, используя все дополнительные битсы, которые я заработал от дополнительных смен на работе. Первым делом нужно было найти подходящую одежду. Мне нужна была одежда, которая мешала бы видеть меня и скрывать мою личность. О обычных магазинах одежды не могло быть и речи. Я пошел в магазин костюмов, в котором были все виды костюмов. Это были не дешевые ночные кошмары, а одежда, сделанная из редких игр одежды и модной линии, известной тем, что серьезно относится к каждому костюму и снаряжению, независимо от того, насколько это чрезмерно. Я прошелся по полкам, пока не нашел секции вооруженных сил и униформы. Честно говоря, я не ожидал найти что-то, что я мог бы использовать, но, просматривая шпионское снаряжение, я наткнулся на честные до добра крадущиеся костюмы из резиноподобного материала. Они были темно-синего цвета и в комплекте с масками, чтобы скрыть лицо. Хотя было неловко покупать обтягивающий костюм, я отбросил чувство стыда в сторону. Все, что нужно было сделать, это замаскироваться. К счастью, получить остальную часть моего оборудования было менее неловко. В походном магазине были очки ночного видения, альпинистское снаряжение, а в хозяйственном режущие инструменты. Я не планировал носить оружие, но чем больше я думал об этом, тем больше понимал, что было бы глупо не иметь способа защитить себя. Таким образом, я решил пойти с дымовыми гранатами, которые будут прикрывать мой побег, если мне нужно будет бежать. Поскольку такое оружие было доступно только полиции и военным, мне пришлось прибегнуть к покупке небольших канистр и изготовлению их в моей квартире. С моими дымовыми гранатами и крадущимся снаряжением я был готов. Все, что мне было нужно — это правильное время, чтобы привести все в движение. Судьба улыбнулась мне, потому что однажды вечером, когда я возился с последней дымовой гранатой, в новостях говорили о сильном шторме, который должен был обрушиться на Мейнхэттан в конце недели. Казалось, буря была ответом на невысказанную молитву, и я был счастлив ухватиться за нее.***
Как и предсказывали синоптики, буря пришла точно по расписанию, накрыв небо темным одеялом. Это была идеальная ночь, чтобы свернуться калачиком у огня, потягивая горячий шоколад и смотря свое любимое телешоу. Но для меня это была ночь, когда я наконец-то получу то, чего так страстно желал. Я не пошел, когда библиотека закрылась, потому что хотел дождаться того особого момента, когда охранник, убежденный, что никто не собирается пробираться внутрь, проведет остаток смены, пытаясь не заснуть. Быстро поужинав, я разложил на кровати свои вещи, дважды и трижды проверив, все ли в порядке. Режущий инструмент был острым и текучим, скафандр чистым, а батарейки в очках работали на полную мощность. Когда я закончил разбирать свои вещи, у меня оставалось еще несколько часов. Не имея других занятий, я мысленно пересмотрел свой план: я поеду на метро в библиотеку, проскользну за ней, проберусь на крышу, войду через вентиляционные отверстия, войду в подвал, войду в запретную секцию, прочитаю все, что содержится внутри, а затем выскользну обратно и вернусь домой просветленным. Это был простой план. Ничего сложного или особенного. Тем не менее, когда я продолжал просматривать его, я заметил, что мои ноги начали дрожать. Затем пришло тяжелое чувство беспокойства. Сначала я проигнорировал его, списав на нервозность, и кто мог меня винить? Взлом здания обязательно действует на нервы. Но я понял, что дело не только в нервозности. Это было ощущение, что что-то очень не так. Это было похоже на осознание того, что грядет что-то болезненное и неприятное, и что ты не сможешь избежать этого, как бы ни старался. В то время я не знал, что было причиной этого, но оглядываясь назад, я понимал, что это была моя совесть. Мои родители учили меня, что воровать всегда неправильно, независимо от мотивов. В любой другой ситуации я бы и не подумал вламываться в библиотеку, но сейчас все было по-другому. Я не вор, крадущий бриллианты или драгоценности, или какое-то бесценное сокровище из прошлого Эквестрии. Я жаждал знаний и права стать чем-то большим, чем простой земной пони, обреченный на мирскую жизнь. Если вы хотите исполнить свою мечту, иногда надо нарушать правила. И к концу ночи я знал, что наконец-то получу секреты, которые искал... но я не мог избавиться от чувства, что совершаю ужасную ошибку. Наконец час настал. Мои вещи отправились в седельные сумки. Я надел плащ, вышел из квартиры и под проливным дождем направился к метро. В это время ночи никого не было, и поезд был в моем распоряжении. Минуты тикали, пока я смотрел в залитое дождем окно, пытаясь успокоить бешеное сердце. Когда я пришел, в библиотеке было темно. Так как меня никто не видел, я пробрался в переулок позади него и заполз под навес. Мой плащ был сброшен, когда я скользнул в свой костюм... на самом деле, протиснуться было бы более уместно, так как оказалось, что костюм был теснее, чем выглядел. Но, наконец, молния была застегнута, и я сделала глубокий вдох, чувствуя, как костюм движется вместе со мной, как вторая кожа. Затем последовал ремень, затем режущий инструмент, дымовые гранаты и очки ночного видения. Когда все мое оборудование было на месте, я надел маску и очки, уверяя себя, что все будет хорошо. Неважно, что я взламывал и проникал. Неважно, что у меня будут серьезные неприятности, если меня поймают. Я отогнал эти мысли, сосредоточившись на том, как возвращаюсь в свою квартиру, и вновь обретенные знания и секреты ведут меня к моей мечте. Сквозь раскаты грома я услышал гонг далекой колокольни, сообщавший пони, работавшим в ночную смену, что прошел еще час. Закрыв глаза, я сделал глубокий вдох, досчитал до трех, напомнил себе, зачем я это делаю, и выбежал из тени. Вскарабкавшись на мусорный контейнер, я ухватился за дренажную трубу и подтянулся на крышу. Если бы это был фильм, я бы легко вскарабкался на крышу, но вскоре мои мышцы начали уставать, и к тому времени, когда я добрался до крыши, я задыхался, проклиная свою глупость в том, что не тренировал силу и выносливость, прежде чем приступить к самому опасному дню в моей жизни. Меня еще даже не было в здании, а я уже устал! Задержав дыхание, я прижался к крыше и подошел к одному из больших вентиляционных отверстий, проклиная себя за то, что нашел крышку закрытой на засов. Я мог бы пройти, но, перерезав засовы, я оставлю неопровержимые доказательства того, что кто-то проник в библиотеку. Возможно, его не заметят в течение недели, месяца или даже года, но в конце концов его заметят. Одна эта мысль почти заставила меня запаниковать. В фильмах и книгах, шпионы и воры позаботились о том, чтобы не оставлять следов, что они когда-либо был в тылу врага, и я тоже не мог. Но если бы я побежал, я бы сдался. Я бы никогда не набрался смелости, чтобы попробовать еще раз. Закусив губу, я взял режущий инструмент и разорвал болты. Откинув крышку, я скользнул внутрь и вернул ее на место, погрузившись в полную темноту, которую нарушали очки ночного видения, освещая все вокруг ярко-зеленым. Я был над большим вентилятором, а передо мной был маленький воздуховод. Встав на живот, я скользнул внутрь.***
Звук вентилятора перешел в отдаленное жужжание, когда я спустился в вентиляционное отверстие, мой костюм позволил мне почти скользить по металлу. Тем не менее, вентиляционное отверстие начало затягиваться по мере того, как я спускался, заставляя меня поставить передние ноги перед собой, чтобы продолжить движение вперед. Теснота чуть не вызвала у меня приступ паники, потому что, если бы она стала еще теснее, я бы застрял и либо умер от голода в вентиляционном отверстии, либо позвал на помощь и был бы отрезан полицией. Я мог бы вернуться. Вентиляция не стала настолько плотной, чтобы сделать это невозможным. Но я уже зашел далеко. Мне нужно было идти дальше. Я вытер пот со лба и продолжил. Миновав небольшой вентиляционный люк, я выглянул на пятый этаж библиотеки. Кругом было темно и тихо. Охранника нигде не было видно. Вероятно, он был на другом этаже или в комнате безопасности. Охранник был постарше пони, скорее всего отставной полицейский, который хотел тихую работу, которая оплачивала счета. Если бы судьба улыбнулась мне, он бы слишком устал и задремал. Это, конечно, облегчило бы дело. И все же я должен быть осторожен. Независимо от возраста, все, что нужно было сделать охраннику — это поднять тревогу, и полиция прибежала бы. Таким образом, так медленно и тихо, как только мог, в течение час я пробирался через вентиляционные отверстия библиотеки. Мое продвижение было медленным и устойчивым, но такие осторожные и обдуманные движения брали свое. К тому времени, как я добрался до второго этажа, мои мышцы болели. Я должен был бы еще немного постоять и отдохнуть, но, почувствовав себя смелее оттого, что зашел так далеко, не будучи услышанным, я продолжал идти, желая добраться до места назначения как можно быстрее. Когда я добрался до первого этажа, у меня закружилась голова. Я был всего в одном этаже от своей цели, и без каких-либо признаков охранника, я решил, что он действительно заснул, оставив меня ползать на досуге. На мгновение ослабив бдительность, я ускорил шаг, двигаясь немного быстрее, чем обычно. Однако движение заставило одну из моих гранат ударить по вентиляционному отверстию с громким хлопком. Я услышал стук копыт, галопирующих в комнату подо мной. Через маленькую вентиляционную крышку я увидел охранника, который вбежал в вестибюль, размахивая фонариком. Он был очень бодр, и возраст не делал ничего, чтобы замедлить его. Охранник ничего не сказал и обвел лучом комнату. Когда дело дошло до крышки вентиляционного отверстия, я распластался на ней, насколько мог, и замер, когда охранник осторожно подошел, осматривая полки, его глаза за стеклами очков были настороженными и сосредоточенными. Чувствуя, что дальше мне будет безопаснее, я забрался в вентиляционное отверстие, подальше от укрытия, и скрылся из виду. Охранник мотнул головой в сторону вентиляционного отверстия. Я замер. Я не видел его, но слышал, как охранник подошел к вентиляционному отверстию, свет заглядывал в крышку. Он оставался там всего минуту, но мне показалось, что прошли часы. Я легко мог представить, что он ждет, когда я пошевелюсь, или что он собирается пойти и достать лестницу, чтобы заглянуть внутрь. Свет переместился. Мое сердце колотилось так сильно, что я мог поклясться, что оно ударится о стены. Я не смел ни дышать, ни даже моргать. Наконец свет погас, и я услышал, как охранник двинулся дальше, бормоча что-то о крысах. Я не двигалась добрых десять минут, желая убедиться, что охранник действительно ушел. Даже тогда мне хотелось уйти. Мне хотелось развернуться и просто уйти оттуда, пойти домой и притвориться, что ничего не произошло. Но я был так близко. Еще один этаж, и я доберусь до места назначения. Дрожа так сильно, как я, было трудно двигаться, и еще труднее было оставаться спокойным. Я не мог видеть из вентиляционного отверстия, но чувствовал, что охранник где-то рядом, и ждет, когда я совершу ошибку.***
В конце концов вентиляционное отверстие изогнулось и направилось в подвал. Я последовал за ним, но без концентрации, которая завела меня так далеко. В то время как я накопил глубокие знания о вентиляционных системах библиотеки, каналы, ведущие в запретную секцию, были мне неизвестны. Снова вытирая пот со лба, я продолжал спускаться, полагаясь на очки больше, чем когда-либо прежде. В отличие от верхних этажей, где горело несколько ламп, в подвале не было света. Что еще хуже, вентиляционные отверстия затянулись еще немного, делая движение еще более трудным. Если меня заметят, быстрого выхода не будет и я окажусь в ловушке. Становилось все труднее контролировать дрожь в конечностях. Я так сильно вспотел, что пот заливал очки и капал мне в глаза. И все же я продолжал идти. Я твердил себе, что осталось совсем немного. Если бы охранник услышал меня, он бы уже вызвал полицию, а не позволил мне войти в запретную зону... если, конечно, у него не было садистского чувства юмора и он не хотел, чтобы я добрался до него, прежде чем захлопнуть ловушку. Такие мысли почти заставили меня упустить то, что что-то изменилось. Ничего не было видно, но я заметил, что воздух изменился, как будто что-то невидимое пронизывало его. Это было похоже на волшебство. Я был близок. Завернув за угол, я задумался, как я узнаю свою цель. Как оказалось, мне не нужно было беспокоиться, так как дальше по воздуховоду было мерцающее поле энергии. Застигнутый врасплох, я замер, не зная, что там делает поле. После нескольких минут молчания я осторожно пополз вперед, готовый отползти назад, если поле что-нибудь сделает. Но этого не произошло. Никак сейчас не волновавшись, я пришел довольно близко к полю и снял очки. В темноте вентиляционного отверстия яркое голубое свечение поля почти ослепляло. Я решил, что это какое-то защитное поле, предназначенное для защиты конца канала где-то за ним. Я бы запаниковал, если бы не почувствовал что-то шершавое под животом... вентиляционная крышка. Откинув крышку, я выглянул в коридор. Это был коридор, ведущий в запретную секцию. Снова надев очки, я огляделся. Я не видел никаких очевидных мер безопасности. Ни в стенах, ни в держателях факелов не было сигнализации. Взявшись за крышку вентиляционного отверстия, я опустился на пол, напрягаясь при ударе, готовый вскочить, если прозвучит сигнал тревоги. Все было тихо. Позади меня была лестница, ведущая к справочному столу. Передо мной были массивные деревянные двери, украшенные всевозможными магическими символами. Я не мог в это поверить. Я действительно сделал это. Я сомневался в себе и своих способностях, но я действительно сделал это! Я изо всех сил старался удержаться от смеха, вместо этого позволив себе один облегченный смешок. Я, обычный пони, умудрился прокрасться в библиотеку и пробраться в запретную секцию незамеченным! Гадая, не является ли скрытность моим тайным талантом, я взглянул на часы и обнаружил, что уже три часа ночи. У меня оставалось еще несколько часов до прихода персонала. Поднявшись с пола, я осмотрел двери, проверяя, нет ли ловушек или замков. Их не было. От волнения я потратил всего несколько секунд, чтобы понять, почему это так. С такими ценными материалами внутри библиотека, несомненно, выделила бы больше материалов и оборудования для защиты этого места. И двери не показывали никаких признаков того, что они заперты, даже магически. Черт возьми, там были только какие-то ужасные горгульи, вероятно, работа какого-то усердного резчика по дереву, пытающегося предупредить любого, кто пытается проникнуть внутрь, или дать им передумать. На меня это не подействовало. Я зашел слишком далеко, и никакие глупые резные чудовища меня не остановят. Готовый потребовать то, что по праву принадлежит мне, я уперся копытами в дверь и толкнул ее. Оглядываясь назад, я делаю так много ошибок, что это даже не смешно. Мне следовало быть осторожным и не спеша осмотреть двери. Вместо этого я слепо рванулся вперед, убежденный, что так ловко преодолеваю все препятствия на своем пути. Едва я распахнул двери, как услышал громкий щелчок. С громовым воплем прозвучал сигнал тревоги. Красные огни вспыхнули вокруг меня, на мгновение осветив запретную часть за дверями, заполненную книгами и рукописями, которые я никогда не получу шанс прочитать. Не было времени ворваться внутрь и схватить книгу или свиток. Все инстинкты кричали мне, чтобы я убирался, и я был слишком счастлив, чтобы подчиниться. Охранник наверху, без сомнения, был поднят по тревоге, и у меня оставалось десять, может быть, пятнадцать минут до прибытия полиции. Выбежав в коридор, я понял, что совершил серьезную ошибку. Выпрыгнув из вентиляционного отверстия, я не понял, что пол был слишком далеко внизу, чтобы прыгнуть обратно. Паника грозила захлестнуть меня, но я понял, что могу использовать факелоносцы, чтобы подняться. Паника придала мне отчаянных сил, когда я схватил одну и прыгнул к вентиляционному отверстию, но промахнулся и упал на пол. Я ухитрился ухватиться за нее со второй попытки и забрался внутрь, оставив запретную секцию позади. Прийти сюда было ошибкой. Эта мысль постоянно возвращалась ко мне, когда я стрелял через вентиляционные отверстия. Мне следовало остаться дома, но было слишком поздно сожалеть. Оставалось только попытаться сбежать. Адреналин придавал мне сил, когда я возвращался на крышу. Вся боль была забыта, как и любая попытка успокоиться. В Тартар, чтобы быть незаметным; я просто хотел выбраться. Если повезет, я доберусь до крыши, спрыгну вниз, схвачу одежду и унесусь в ночь. Но сигнализация была недостаточно громкой, чтобы заглушить мою возню, потому что воздуховоды сильно стучали и дрожали, и когда я добрался до третьего этажа, я увидел свет, сияющий в вентиляционном отверстии. — Ты, в вентиляции! — крикнул кто-то — Стой! Если раньше я шел быстро, то сейчас был похож на кролика, спасающегося от змеи, которая забралась в свою нору. Я не собирался останавливаться ни перед кем и ни перед чем, тем более перед охранником, который не мог добраться до меня. По крайней мере, я так думал, потому что оказалось, что в библиотеке есть отказоустойчивые системы вместо огня. На всех этажах были тяжелые переборки, которые разрушались и изолировали этажи друг от друга, и это включало вентиляционные отверстия. Как только я выехал из перекрестка, позади меня упала толстая стальная плита, а далеко впереди — следующая. Я оказался в ловушке. — Полиция уже в пути! — крикнул охранник. — Выхода нет! Сдавайся, и тебе не причинят вреда! Сквозь панику я почему-то подумал, как несправедливо, что Твайлайт Спаркл никогда не приходилось иметь дело с чем-то подобным. Как звездная ученица Селестии, все, о чем ей нужно было беспокоиться, это получить очень строгий разговор. Скорее всего, в ближайшие несколько лет я получу отдельную камеру и большую красную отметку в моем личном деле. Отчаяние, часто наш злейший враг, тем не менее может прийти в трудную минуту. Это отчаяние позволило мне заметить ближайшую вентиляционную крышку и отбить ее. Я слышал, как подошел охранник, но у меня уже была наготове дымовая граната. Никогда не испытывая их раньше, я собирался выяснить, работают ли они вообще. Выдернув чеку, я бросил гранату на пол. Я услышал крик охранника, уверенный, что его вот-вот разнесет на куски. Произошел взрыв, и в небо быстро поднялось огромное облако дыма. Ликуя, что моя граната сработала, я выдернул себя из вентиляционного отверстия и упал на полку, опрокинув ее и послав ураган книг в воздух. Встав, я побежал за всем, что я стоял. Но гранаты, хотя и мощной, было недостаточно, чтобы остановить охранника, и он побежал за мной. Схватив еще одну гранату, я бросил ее вперед и побежал в образовавшийся дым, сделав резкий левый поворот за полку. Как я и надеялся, стражник пробежал мимо меня, уверенный, что все еще стоит на моих копытах. Я подождал пять секунд, а затем бросился вниз по полкам, надеясь найти пожарную лестницу. В библиотеке их было несколько, но одно дело найти одну днем, другое дело — попытаться найти его глубокой ночью, когда вокруг тебя дым. Я все еще пытался понять, куда идти, когда охранник схватил меня. — Я знал, что здесь кто-то есть! — зарычал он. — Ни одна крыса не издает такого громкого звука. Он потянулся за электрошокером, и я в панике дернулся изо всех сил. Охранника подбросило в воздух, и он врезался в одну из полок. Он попытался встать, но дрожащие ноги не удержали его. Удар оглушил охранника настолько, что он не заметил, как полка позади него опрокинулась. Через несколько секунд он будет раздавлен несколькими сотнями фунтов твердого дерева. Я мог бы оставить его там. Я мог бы убежать, потому что уже слышал вой сирен вдалеке. Если бы я улетел, то успел бы скрыться до приезда полиции... но я не мог оставить охранника там, чтобы он был раздавлен. Он не был злым и не пытался остановить меня назло. Он был просто старым пони, пытающимся делать свою работу. Ни один секрет, каким бы заманчивым он ни был, не стоит жизни. Я побежал вперед и выдернул ограждение, когда полка рухнула на землю, дерево треснуло от удара. Оставив охранника позади, я побежал вниз по полкам, пока не нашел пожарную лестницу. Толкнув дверь, я побежал вниз по лестнице, пока не упал на мокрый тротуар переулка. Бросившись к темному алькову, я схватил свои вещи и выбежал в ночь, стараясь изо всех сил держаться как можно дальше от библиотеки. Следующий час прошел как в тумане. Даже сейчас я не знаю, как мне удалось преодолеть несколько миль между библиотекой и моим многоквартирным домом. Все, что я помню — это бег по переулкам, бег по улицам и каждый короткий путь, который я знал. Через несколько минут полицейские сирены смолкли, и вскоре я не слышал ничего, кроме дождя, стука копыт по мостовой и тяжелого биения сердца. Какое облегчение, наконец, увидеть вдали свой дом, и еще большее облегчение, что я добрался до подъезда. Но, понимая, что это будет подозрительно — явиться в костюме шпиона, я нырнул за мусорный контейнер и практически сорвал с себя костюм, когда переодевался в пальто. Только после этого я вошел внутрь и направился в свою квартиру, заперев дверь и прижав к ней все, что не было прибито гвоздями. Только тогда, окончательно убедившись, что я в безопасности, я рухнул на ковер, настолько измученный, что не мог даже поднять ноги. Единорог и пегас рухнули бы от сердечного приступа на полпути через безумный рывок, через который я только что прошел; только сила быть земным пони довела меня до этого, но эта сила теперь ушла. Лежа в темноте, я понял, что сумел вернуться незамеченным. В своем безумном беге я прошел через те районы города, где почти каждый житель крепко спал и не замечал ни одного одинокого пони, бегущего по улицам. Вероятность того, что кто-то меня видел, была почти нулевой. Мне удалось сбежать. У меня вышло. Тем не менее, я не мог избавиться от чувства, что все это вернется и сильно меня укусит, очень сильно.