The Monster Below (Монстр)

      — ...приводить его сюда – рискованно. — Ты вообще слышал, что я сказал? Как только мы закончим, он будет беспомощен, как котенок, и ты сможешь выставлять его напоказ в клетке или как там тебе заблагорассудится. Эти голоса... Я не узнаю первого, но Магнуса ни с кем не спутаешь. — Его нужно запереть, а не тащить в лабораторию! Я держу глаза закрытыми, притворяясь, что без сознания. Но это трудно: моя шея пульсирует, как будто в нее вонзился гарпун. Но хуже всего то, что я чувствую ремни вокруг себя и ощущение движения. Я на каталке и почти наверняка в хирургическом центре Medicomp. Есть только одна причина, по которой меня сюда привезли. — Как ты думаешь, как отреагировал бы Сильверспик, если бы очнулся в камере? — это Коин Каунтер. — Он был бы подобен дикому животному, набрасывающемуся на любого, кто подойдет слишком близко, с помощью магии, которую он не может контролировать. — Он прав. Этот печальный, покорный голос принадлежит Бикбрейкер. — И как ты это себе представляешь? — спрашивает невидимый офицер. — Сильверспик верит, что его жизнь вращается вокруг этих крыльев и рога. Если бы он был в камере и верил, что их у него отберут... — Ты хочешь сказать, что он попытается убить нас? — Ты думаешь? — говорит Мангус. — Он напал на собственных родителей, черт возьми! Если вы зашли так далеко, то после этого остается только один шаг. Каталка вздрагивает, когда на что-то натыкается. Я слышу, как открываются две двери. — Хорошо. Просто сделайте это, и быстро, — говорит офицер. — Публика жаждет увидеть его за решеткой. Даже с закрытыми глазами я чувствую ухмылку на лице Мангуса. — Поверь мне, они не единственные. Резко открывая глаза, я бросаюсь в сторону. Каталка едет со мной, сбивая всех с ног. Мой рог загорается еще до того, как я падаю на землю, готовя ударную волну, чтобы отбросить остальных назад и расстегнуть ремни вокруг меня. Но я не могу! Мой рог не работает! Но почему? Что... Подожди. Вокруг него есть рог. Нет! Только не магический ингибитор! Мангус стреляет, поражая меня взрывной волной. Я кричу, снова почти теряя сознание. — Хитрый маленький дьяволенок! - рычит Мангус. — Он все это время не спал! — он хватает мою каталку и поднимает ее обратно, позволяя мне увидеть, где мы находимся. У меня кровь стынет в жилах: мы находимся в главном хирургическом зале Medicomp, где я впервые получил крылья всего несколько дней назад. Вокруг автоматизированного хирургического устройства расположилась дюжина охранников Мангуса, все в полном боевом снаряжении. Их рога направлены прямо на меня, готовые выстрелить в любой момент. — Попробуй что-нибудь, хоть что-нибудь, — сказал Мангус, — и тебя ударят так сильно, что даже док не сможет собрать тебя обратно. Офицер нетерпеливо смотрит на часы. — Хватит болтовни! Мы и так потратили впустую достаточно времени! Пони одеваются в хирургические костюмы. Бикбрейкер среди них нет. Она стоит в стороне вместе с Коин Каунтером. Оба смотрят на меня. Они не злые и не грустные. Они жалеют меня. — Жаль, что ты копишь деньги для того, у кого был такой большой потенциал, только для того, чтобы все это потратить впустую. Один из хирургических пони готовит анестезию. — Меня привели сюда против моей воли! — сказал я. — Я требую знать почему! Мангус стонет. — О, да ладно тебе... — Я арестован? — спрашиваю я. Подходит офицер. — Так и есть. Я глубоко дышу. — В чем меня обвиняют? Офицер достает свиток. — Вы обвиняетесь по нескольким пунктам обвинения в нападении, сопротивлении аресту, краже имущества Medicomp, а также в преследовании и нападении на сотрудников Medicomp. Мангус свистит. — Ух ты. Довольно серьезно, да? Я не очень разбираюсь в правилах вынесения приговоров, но это должно быть так... Что? Десять, двадцать лет, по крайней мере? Я борюсь с ремнями, но они отказываются поддаваться. Офицер делает быстрый шаг назад. — Я приведу остальных. — Не нужно, — говорит Мангус. — У меня здесь все мои лучшие охранники. Офицер пристально смотрит на Мангуса. — Я не собираюсь рисковать. — он открывает двери, и входят пятнадцать офицеров спецназа, окружив мою каталку с рогами наготове. Если они предназначены для того, чтобы запугать меня, в этом нет необходимости. Их хмурые взгляды делают это достаточно хорошо, так как это самые крутые офицеры, которых может предложить полицейское управление. Каждый из них хорошо обучен и хорошо практикуется в использовании наступательной магии, вызываемой только в самых тяжелых ситуациях. Они выглядят так, словно хотят избить меня до полусмерти. — Ладно, поехали, — говорит офицер. Пони с анестезией смотрит на Бикбрейкер. Я тоже так думаю. Между нами не произносится ни слова, но я умоляю ее не позволять им этого делать. Она – мой последний шанс. Бикбрейкер наблюдает за мной несколько мгновений... затем поворачивается к хирургу пони. Она кивает. Нет! Пони подходит ко мне, протягивая маску для наркоза. Я борюсь чтобы вырваться. Если так пойдет и дальше, мне конец! Маска подходит ближе. Нет, нет, нет! Это не может так закончиться! Это не... Хирург отброшен ударом грома, анестезия падает с его копыт, баллон и шланг пропитаны его кровью. Что?! Пони спецназовцы крутятся только для того, чтобы тоже упасть. Что происходит?! Заклинания проносятся надо мной, сбивая офицеров с ног. Они кричат, пытаясь сопротивляться, но быстро падают. Мангус бросается на пол, стреляя в офицеров, к нему присоединяются его собственные охранники. Он разрывает их на части до тех пор, пока не остается только ответственный офицер... а потом его швыряет через всю комнату. — Мангус?! — визжит Коин Каунтер. — Что ты... Мангус взрывает своего босса заклинанием, впечатав его в стену. Бикбрейкер кричит. Мангус повернулся к своим охранникам, восхищенный делом своих копыт. — Ладно, мальчики, идите туда и принесите мне несколько красивых, теплых тел. Охранники выбегают, запирая за собой двери. Проходит совсем немного времени, прежде чем можно услышать звуки битвы. Коин Каунтер пытается встать. — Мангус... Что... — Ничего личного, босс, — весело сказал Мангус, как будто все это было встречей за послеобеденным чаем. — Я просто исполняю свои мечты. Внезапное нападение повергло меня в оцепенение. Но сейчас, когда офицеры без сознания или мертвы, Мангус может делать со мной все, что захочет, без того, чтобы закон держал его в узде. Было бы разумно не провоцировать его. Крики и звуки боя за пределами комнаты затихли. Мангус снял свои седельные сумки и подошел к моей каталке. — На самом деле, именно благодаря Сильверспику я вообще здесь. В мой самый темный час, когда моя жизнь разваливалась на части, он показал мне, что я должен был сделать, чтобы мои мечты сбылись. — Что ты имеешь в виду? — я ничего не могу с собой поделать; я должен выяснить, что за безумие кроется за этой извращенной логикой. — Я только что отчислился из Университета Кантерлота. Я отправился туда, ожидая, что меня встретят как короля, а остальные будут в восторге от того, насколько я искусен и силен. Так что представьте мое удивление, когда они ценят оценки и книги больше, чем талант. Все эти дурацкие занятия по истории, математике и теориям! Я был единственным, у кого был весь талант и сила, но профессорам было все равно! — рычит Мангус, скрежеща копытами друг о друга. — Они сказали, что я слишком горд и слишком высокомерен, но что они знали? Они просто завидовали, вот что! Они не смогли бы увидеть величие, если бы оно было в трех футах перед ними! Я тихонько напрягаю ноги, упираясь в ремни. — Так вот где я был. Мои мечты о том, чтобы стать знаменитым, продолжить гордую родословную единорога, рухнули. Я был вынужден стать глупым охранником. Я достиг самого дна... и тут появился ты. — он хлопает меня по животу. — Когда я устроился на работу патрулировать библиотеку, я узнал от библиотекаря, что это ты вломился! И знаешь что? Это дало мне кое-что, за что можно было зацепиться: сдать тебя и смотреть, как ты извиваешься! — Узнав, что ты поступил в Медикомп, я позвал нескольких своих старых школьных приятелей, и мы устроили взлом. Мы не собирались ничего красть; все это было сделано для того, чтобы Medicomp запаниковала и наняла дополнительную охрану. И они попались на крючок, леску и грузило. Коин Каунтер не может поверить в то, что он слышит. — В конце концов, пришло время раскрыть твой маленький секрет, но ты все испортил, получив эти крылья. И я признаю, что, увидев их, я подумывал о том, чтобы обзавестись собственной парой. Но я решил подождать год, чтобы посмотреть, как ты справишься с этими крыльями. Если бы они продержались так долго, я бы проболтался о том, что ты сделал, тебя бы арестовали, и я бы купил себе пару. — Но потом я увидел, как далеко ты был готов зайти, чтобы заполучить этот рог. Отравляя меня и свою собственную семью, раскрывая, что манипулировал целой компанией, чтобы получить то, что хочешь... Я никогда не думал, что в тебе это есть. И я понял, что если я собираюсь показать всем, что я, Мангус Блюхорн, был величайшим единорогом, которого когда-либо видела Эквестрия, мне придется сделать все, что потребуется, независимо от того, кому я причиню боль. Я перестаю сопротивляться, опасаясь, к чему это приведет. — Я вломился в библиотеку и попал в Запретную секцию. — он посмеивается. — Я взял много книг и свитков и уничтожил всех, кто пытался меня остановить. И знаешь что? Я нашел заклинание, которое позволит мне получить то, что я хочу. Мангус наклоняется ближе. — И я должен поблагодарить тебя за это. Из рации Мангуса раздается звуковой сигнал. Он поднимает этот вопрос. — Они у тебя? — Да. Мы поднимаем их сейчас, босс. — Мангус... — Коин Каунтер пытается подняться, его гнев на мгновение останавливает боль. — Ты заплатишь за это... Мангус ухмыляется. — Кто меня остановит? Вы? Полиция? Завтра в это время даже все вооруженные силы не смогут остановить меня. Двери открываются, и входят охранники, волоча слишком знакомые ящики. И за ними... О, Селестия... Позади охранников, плавающих на ложе магии, лежат десятки все еще истекающих кровью трупов. Мангус довольно ухмыляется. — Идеально. Давайте приступим к работе. Бикбрейкер, которая пряталась в дальнем конце комнаты, впервые заговорила. — Мангус, что ты делаешь?! — Бикбрейкер? О, глупый я, я и забыл, что ты здесь. Я просто забочусь о том, чтобы мои приятели могли поделиться моими мечтами. Хирургический блок ожил, когда охранники открывают ящик и прикрепляют пару крыльев к рукам. — Убедитесь, что анестетик закончен, — сказал Мангус, — и утроьте дозу стероидов в симбиотической жидкости. Поняв, что делает Мангус, Бикбрейкер бросилась вперед. — Мангус, ты не можешь этого сделать! Даже с тройной дозой стероидов требуется время, чтобы твое тело и мышцы срослись! Они будут сорваны при первом же полете! Мангус обдумал доводы Бикбрейкер. — Она права, мальчики. Увеличьте дозу стероида в пять раз. — Нет, ты не можешь! Ты убьешь себя! — Бикбрейкер направляется к машине, затем останавливается, когда Мангус преграждает ей путь. Мы с ней оба бессильны вмешаться, пока головорезы Мангуса вносят последние коррективы в машину, затем пристегиваются и прикрепляют крылья одно за другим. С каждой успешной операцией они прыгают, стремясь испытать свои новые крылья. Они учатся летать быстрее, чем я, и вскоре комната полна слоняющихся вокруг охранников. Все они испытывают то же ликование, что и я, ту же радость от обладания даром полета. Но в их улыбках есть какая-то тьма, злоба, которой у меня никогда не было. Мангус все это время наблюдает, улыбаясь, видя, как его охранники выходят из машины в виде аликорнов. Когда последний охранник спрыгивает, он стучит копытами. — Хорошо, мальчики. Идите убедитесь, что здесь больше никто нас не побеспокоит, а потом идите на крышу и попрактикуйтесь в полетах. — А что, если появится пресса? — спросил охранник. — Убедись, что они не смогут вызвать полицию. Охранник ухмыляется и присоединяется к своим товарищам, марширующим к выходу. Теперь остались только я, Бикбрейкер, Коин Каунтер и Мангус. Рог Мангуса светится, он хватает дротик с транквилизатором с полки и вонзает Бикбрейкер в шею. Этого недостаточно, чтобы вырубить ее, но она падает на пол, не в силах стоять. Шприц поворачивается к Коину, а затем ко мне. Я сопротивляюсь, но ничего не могу поделать, когда он пронзает мою грудь. Жжение сильное, но проходит, когда я присоединяюсь к Бикбрейкер в ступоре. Теперь, когда сопротивление устранено, Мангус снял свое тактическое снаряжение и отбросил его в сторону. Он смотрит на хирургическое отделение, как верующий, стоящий перед алтарем своего бога. Роясь в ящиках, он достает пару синих крыльев, прикрепляет их к рукам устройства, прежде чем прикрепиться к операционному столу. Когда машина включается, Мангус одаривает меня улыбкой. — Это для тебя, Сильверспик! Вводят анестезию, и Мангус закрывает глаза. Я могу только смотреть, как машина переворачивает его и начинает разрезать. Мангус продолжает улыбаться; он похож на короля на своей коронации, в восторге от того, как прикреплены его совершенно новые крылья. Шприцы вводят в мышцы стероиды, заставляя их расти у меня на глазах. Я борюсь, пытаясь поднять свое вялое тело. Я должен остановить его, должен выключить машину, пока не стало слишком поздно. Но затем машина выключается, и время для остановки Мангуса прошло. Когда последние стежки и скобы на месте, машина переворачивает Мангуса и отпускает его. Он слезает с машины, ему требуется несколько мгновений, чтобы сориентироваться, прежде чем посмотреть на свои крылья. Он, как я и его товарищи-охранники, в восторге от того, что у него действительно есть возможность летать. Он несколько раз взмахивает крыльями вверх и вниз, затем разворачивается, рассекая ими воздух, как лезвиями ножниц. Он радостно ухмыляется. Селестия, помоги нам... Мой мучитель детства теперь аликорн. Ухмыляясь от уха до уха, Мангус складывает крылья и идет к своим седельным сумкам, откуда достает древнюю книгу в синей кожаной обложке, выцветшей и потрескавшейся. — Скажи мне, Сильверспик, ты когда-нибудь читал о великой войне Драконов и Пони? — спросил Мангус. — Для большинства пони это забытая история. Но ближе к концу войны у наших предков были заклинания, которые они использовали, когда положение было самым отчаянным. Книга скрипит, ее открывают. — В этой книге есть те заклинания, в том числе одно, которое использовалось для прекращения войны. Он передает магическую сущность одного пони другому, усиливая их собственные силы. Все, что нужно, – это правильные слова, маленькая частичка пони, жертвующего собой ради тебя, и бум! Ты в два раза сильнее, чем был раньше. Коин стонет, изо всех сил борясь с транквилизатором. — О, смотри! — сказал Мангус. — Доброволец! Мангус сильно упирается копытами в спину Коина Каунтера и активирует свой рог, кроваво-красное свечение окутывает голову Коина. Он кричит от боли, и на мгновение кажется, что Мангус собирается оторвать голову моему боссу, но у основания его рога раздается треск, а затем звук разрыва. Коин бьется, крича, когда его рог вырывают из черепа. О Селестия! Я зажмуриваю глаза, пытаясь сдержать желчь в горле. Чтобы помочь произносить заклинания, рога единорога полны нервов; из того, что я читал, вырвать рог, вполне возможно. Это самая болезненная вещь, которую единорог может когда-либо испытать. Потрясение настолько велико, что некоторые так и не оправляются; старые пони иногда умирают от одной только боли. Мангус роется в своей сумке. Страшась того, что я могу увидеть, я открываю глаза и смотрю, как он достает маленькую мензурку. — Шаг первый, возьми рог. Шаг второй, возьми кровь. — Мангус хватает Коина, наклоняя голову так, что кровь льется в стакан. Когда он наполняется, Мангус отпускает его, отступает назад и кладет отрезанный рог на пол. — Шаг третий: впитать магическую сущность пони. Мангус заливает рог кровью, не обращая внимания на болезненные всхлипы Коина Каунтера. Когда кровь была пролита, Мангус читает заклинание из своей книги. Слова резкие и гортанные, они царапают его голосовые связки, когда он говорит. Ничего не происходит. Я пытаюсь пошевелиться. В то время как мой разум проясняется, мое тело все еще вялое. Я могу только надеяться, что заклинание, которое использует Мангус, устарело или, возможно, подделка, и что ни одна библиотека не осмелится хранить столь опасное заклинание. Дым поднимается от крови. Нет... Рог растворяется в крови, превращаясь в густую пузырящуюся пасту. Отбросив книгу в сторону, Мангус опускает голову и прикасается рогом к жидкости, которая сочится вверх и обволакивает его. Это не должно быть возможно, но... Селестия, помоги мне, рог Мангуса растет. Мангус потеет, скрипит зубами, затем вздыхает, когда остатки жидкости исчезают. Его рог теперь на несколько миллиметров длиннее, чем был всего несколько мгновений назад. Протянув копыто Мангус дотронулся до своего рога и хихикнул. Не теряя времени, он поворачивается, и мое сердце бешено колотится. Он придет за мной следующим? Нет... он смотрит на все мертвые тела у входа. Мое сердце почти останавливается. У всех у них есть рога.

***

      Офицерам повезло, что они мертвы. Это избавляет их от каких-либо чувств, когда Мангус отрывает их рога один за другим, запах дыма и горящей кости наполняет воздух, когда он повторяет свое заклинание снова и снова, пока его рог не становится на целых два дюйма длиннее. Я могу только наблюдать, как Мангус получает один рог за другим. Вскоре рог у всех был отнят, за исключением... своего собственного. — О Сильверспик, ты даже не представляешь, как это потрясающе! Сила, мощь! — Мангус выпускает взрывную волну, которая легко пробивает усиленные стены, оставляя за собой дымящуюся дыру. — Представь, что было бы, если бы я получил рога двадцати пони или тридцати! Нет, сто... тысяч. — Ты сумасшедший, — говорю я, не в силах больше молчать. — Ты сумасшедший! Мангус хихикает. Он подходит, обходит каталку кругом. — Но, возможно, мне не нужна тысяча. — он касается моего рога. — В конце концов, зачем мне рога простолюдинов, когда я мог бы получить рог короля? Я сглотнул. — О, боишься снова стать никем? Я думал, ты уже привык к этому. Ты был рожден, чтобы быть никем, Сильверспик. Но я... Я был создан для величия. Я собираюсь показать всем, кто настоящая звезда Medicomp. — он наклонился ближе. — Но прежде чем это произойдет, им нужно показать ошибочность их путей, за то, что они поддержали тебя в чистоте моей родословной. Я замечаю движение позади Мангуса. Бикбрейкер пытается встать. Я не знаю, выносливее ли зебры, чем пони, но ей удается стоять; она шатается, и у нее плохая координация, но она способна схватить тяжелую банку, которая может раздавить кость, если ее опустить достаточно сильно. Я снова обращаю свое внимание на Мангус и встречаюсь с ним взглядом. — И ты думаешь, они просто сядут и позволят тебе поступать с ними по-своему? — Конечно, нет. Но со всеми рогами, которые я получу, я буду достаточно силен, чтобы сразиться с самой Селестией! Всем нужно напоминать о том, что действительно важно: власть, а не глупые маленькие буквы на куске пергамента. История помнит тех, кто идет туда и берет то, что принадлежит им по праву, а не тех, кто получил отличные оценки по научной теории. — Это то, чему тебя научили твои родители? Что тебе все в школе говорили? Они подставляли тебя, Мангус. — я включил обаяние. — Они настраивали тебя на провал. В реальной жизни так не бывает. Тебе ничего не вручают. Ты должен работать над этим. Мангус ничего не говорит, но я могу сказать, что он слушает. Бикбрейкер изо всех сил старается молчать, подкрадываясь ближе. — Может быть, если бы ты вернулся в школу с таким мышлением, у тебя было бы намного лучше. Ты можешь даже стать лучшим в классе, если приложишь все усилия. Мангус обдумал то, что я сказал. Удалось ли мне достучаться до него? Мангус ухмыляется. — Хорошая попытка, Сильверсквик, но твоя вдохновляющая речь на меня не подействует. Нет! — Кроме того, зачем вообще возвращаться в этот университет к глупым профессорам? — он запустил магический взрыв, разрушив огромный кусок крыши. Стулья, бетонные плиты, арматура и шкафы сыплются дождем с верхних этажей, но он без усилий отбрасывает обломки в сторону. — Завтра в это время я буду сильнее, чем когда-либо мечтал! Зачем тратить годы на чтение книг и выполнение домашних заданий, когда я получу то, что всегда хотел, прямо здесь и прямо сейчас! — Принцессы остановят тебя! — сказал я. — Если они придут за мной, они увидят, насколько ты опасен. Ты думаешь, что сможешь справиться с ними в одиночку? — Нет... по крайней мере, пока нет. — Он нажимает на мой клаксон. — Но я знаю, что может уравнять шансы. Бикбрейкер подошла достаточно близко, отступила назад, чтобы разбить банку о голову Мангуса. Да! Мангус поворачивается и ловит банку своей магией. Нет! Мангус хихикает. — О, пожалуйста. Ты действительно думала, что я не слышу, как накачанная наркотиками зебра пытается подкрасться ко мне сзади? — он швыряет банку в горло Бикбрейкер, и она отшатывается, с хрипом хватая ртом воздух. Я борюсь со своими ремнями. — Нет! Мангус с любопытством оборачивается. — Это было беспокойство, которое я только что услышал? Но я думал, тебе наплевать на Бикбрейкер. Она просто инструмент, верно? Просто что-то, что можно использовать и выбросить. Я качаю головой. — Нет. — У меня есть запись, которая говорит об обратном. — Я знаю, что сказал! — Значит, ты лгал? — Я... нет, я... Задыхаясь, Бикбрейкер в замешательстве поворачивается ко мне. Мангус смотрит на меня, потом на Бикбрейкер, а потом снова на меня. Он ухмыляется. — Сильверспик, ты когда-нибудь слышал о том, что, когда дела идут хуже некуда, пони наконец раскрывают, кто они на самом деле? Почему бы нам не выяснить, правда ли это? Давай поиграем в маленькую игру правда и ложь. — он обходит мою каталку. — Бикбрейкер для тебя инструмент, или она нечто большее? Друг? Деловой партнер? Любовник? Глаза Бикбрейкер следят за моими собственными. — Ну? — спрашивает Мангус. — Что? — Друг, — говорю я. Мангус ухмыляется. — Правда? — он наклоняется ближе. — Ты лжешь. — Я не лгу! — Любой может сказать, что кто-то его друг. Но слова – это ничто. Действия – вот что имеет значение. Мангус отходит от каталки, используя свою магию, чтобы поднять Бикбрейкер в воздух. Она борется, но не может вырваться. — Тебе пора решить, чего ты действительно хочешь в жизни, — говорит Мангус. — На одном копыте у тебя есть твой рог, крылья и твоя мечта. А с другой стороны, у тебя есть Бикбрейкер. Тебе придется выбирать между ними. — Нет! Нет, я... — Выбирай свои мечты, — сказал Мангус, — и я пощажу твой рог и твои крылья. Но взамен я заберу жизнь Бикбрейкер. Глаза Бикбрейкер расширились и она пыталась закричать, но очередной взрыв магии заставил ее замолчать. — С другой стороны, если ты выберешь Бикбрейкер, я заберу твой рог, но сохраню ваши жизни. Ты все равно отправишься в тюрьму, но, доказав, что ты больше заботишься об Бикбрейкер, она может быть рядом с тобой, когда ты выйдешь. — Ты... Ты не можешь этого сделать! — я заикаюсь. — Так что же ты за пони, Сильверспик? Что для тебя важнее? Твои мечты? Или жизнь Бикбрейкер? Мангус ухмыляется. — Выбирай.

***

      Я не могу думать. Мой разум пуст, когда я смотрю на открывшееся передо мной зрелище. Я... Я не могу решиться! Я не могу позволить Бикбрейкер умереть; даже после всего, что она сделала, она действовала только для того, чтобы спасти мою жизнь. Если Мангус убьет ее, испуганное лицо Бикбрейкер будет вечно преследовать меня в снах, но у меня все еще будут мой рог и мои крылья. Я мог бы использовать их, чтобы почтить ее жертву, помочь другим и победить любые угрозы, с которыми столкнется наша земля. Пожертвовав одной жизнью, я мог бы использовать свои силы, чтобы помочь тысячам позже. — Я не буду ждать вечно, — говорит Мангус. Бикбрейкер молча умоляет меня, прося спасти ее. А как же мои надежды и мечты? Когда у меня когда-нибудь будет еще один шанс получить рог? Чтобы колдовать? Чтобы что-то изменить? Разве не лучше жить тяжело и умереть молодым, занимаясь любимым делом, чем выбрать долгую и трудную жизнь никем, зная, что ты упустил свой шанс на счастье? Скальпель магией взят в копыта. Бикбрейкер бьется так сильно, что на мгновение вырывается, заставляя Мангуса сосредоточиться на том, чтобы снова обездвижить ее. Моя мечта – это смысл моей жизни. Я... Я не могу отказаться от нее. Я не могу все это выбросить, только не после всего этого. Сколько пони могут сказать, что они достигли всего, чего когда-либо хотели? Я могу. И если эта мечта должна быть куплена ценой одной жизни... — Время вышло. Что ты выберешь? Я смотрю на Бикбрейкер, потом на Мангуса. Мне нужно больше времени. Я пытаюсь заговорить, но слова застревают у меня в горле. Мангус хихикает. — Очень хорошо... тогда твои мечты. — он поворачивается к Бикбрейкер. Я хочу позвать ее, умолять о прощении... Бикбрейкер издала оглушительный крик… ...а потом время, кажется, останавилось. Я не знаю, то ли это какое-то химическое вещество, то ли страх переводит мои мысли в какой-то гипер-режим, но я вижу все с совершенной ясностью. Бикбрейкер и Мангус не совсем застыли, двигаясь так медленно, что я вижу, как кровь пульсирует в венах Бикбрейкер. Я вижу хирургическое отделение позади них, отдельные капли дождя падают из отверстия в потолке, одна падает на кончик скальпеля. Я вижу брошенные сумки Мангуса в углу вместе со своими собственными. Один открылся от того, что его бросили на пол, рассыпав мои вещи. А среди книг, скудных запасов еды и одежды – маленькая Селестия. Я пристально смотрю на нее. Селестия… что бы она сделала, если бы была на моем месте? Каким был бы ее выбор, если бы ей пришлось выбирать между тем, чтобы пожертвовать кем-то, кого она любила, возможно, всей Эквестрией, или сохранить свою власть? Готова ли она отказаться от всего, что у нее было, ради всех остальных? Я пытаюсь убедить себя, что не знаю ответа, но в глубине души я знаю, что Селестия никогда бы намеренно не позволила кому-то умереть. Это не то, за что она выступает, особенно если те, кого она хотела спасти, были ее друзьями. Друзья... Одно дело, если бы передо мной в объятиях Мангуса был случайный пони. Но жизнь, висящая над полом – это та, кто дала мне шанс получить все, что я когда-либо хотел. Она верила в меня и любила меня таким, какой я есть. Рог не может дать мне того счастья, которое могла бы дать она. Крылья не утешали меня и не были рядом, когда я нуждался в помощи. И было приятно чувствовать себя нужной, помогать Бикбрейкер осуществить ее собственные мечты. Бикбрейкер – моя подруга... первый настоящий друг, который у меня когда-либо был. И если бы все пошло дальше, если бы у нас сложились отношения, как она хотела, мы могли бы провести остаток нашей жизни вместе. Бикбрейкер... она сделала меня счастливым. Рог и крылья... ...не они. Мангус хихикает, когда слезы текут по лицу Бикбрейкер, капая на пол. — Думаю, ты все-таки была для него никем. Он откидывает ее голову назад и замахивается скальпелем. — ПОДОЖДИ! Кончик лезвия останавливается, едва не врезавшись в плоть. Мангус поворачивается ко мне, разозленный тем, что его прервали. — Мой рог! — кричу я. Мангус пристально посмотрел на меня. — Что? — Возьми его! Оставь ее в покое! Долгое мгновение Мангус не может говорить. Он не ожидал этого и, похоже, не может решить, удивляться ему, разочаровываться или и то, и другое. — Ты серьезно? — спрашивает он наконец. — Ты действительно готов пожертвовать всем ради... нее? Я смотрю на Бикбрейкер, пристально глядя ей в глаза. — Да. Бикбрейкер смотрит в ответ, такая же потрясенная, как и Мангус. — Ну, вот это сюрприз... но сделка есть сделка. И скальпель, и Бикбрейкер упали на пол. — Но спасение ее жизни будет стоить тебе дорого, — сказал Мангус, запрыгивая на мою каталку, его рог светится. — И это будет больно. Я чувствую, как невидимая сила сжимает мой рог, как тиски, и начинает тянуть за него. Это медленно, но начинает нарастать. Пройдет всего несколько секунд, прежде чем кожа и нервы начнут рваться, а кость отломится. Я сражаюсь. Я борюсь с ремнями, но они слишком тугие! Я не могу вырваться на свободу! Блять, это больно, это больно, это больно, это больно... Мангус упал с каталки, когда Бикбрейкер набросилась на него. Они падают на пол, Бикбрейкер прыгает на Мангуса и бьет его всем, что у нее есть, снова и снова бьет его по лицу, выкрикивая проклятия на своем родном языке. Но этого недостаточно. Мангус швыряет Бикбрейкер об стену. Она падает и пытается встать, но Мангус оказывается рядом в мгновение ока, ударяя копытами по ее ноге. Кости ломаются с тошнотворным хрустом, и он обрушивается на ее другую ногу с тем же результатом. Бикбрейкер кричит. — Босс? У нас есть еще рога для тебя на крыше. Мангус слушает радио. Он смотрит на дыру в потолке, затем на Бикбрейкер и направляется к двери... только для того, чтобы развернуться и быстро пнуть ее в живот, выбив из нее дух. Магия выстрелила из его рога на пряжки моих ремней, затянув их еще сильнее. — Я разберусь с вами обоими, когда вернусь, — рычит Мангус. Затем, не говоря больше ни слова, он распахнул двери и ушел.

***

      Мучительные рыдания Бикбрейкер наполняют воздух, пока я борюсь со своими связями, напрягая мышцы до предела. — Бикбрейкер, держись! — но моих усилий просто недостаточно! Эти ремни слишком прочные, и я даже не могу... Мой желудок сжимается, когда каталка наклоняется, а затем падает на пол. Коин Каунтер отползает от ножек каталки и разрезает ремни скальпелем, пытаясь не обращать внимания на кровь, льющуюся из дыры в голове. Когда моя передняя нога освобождилась, я присоединился к нему, и вместе нам удалось оторвать ремни. Упав с каталки, я подбежал к Бикбрейкер, меня чуть не тошнит, когда я вижу осколки костей, торчащие из-под ее кожи. И все же Бикбрейкер, похоже, их не замечает. У нее начинается шок. — Держись, Бикбрейкер! — сказал я, сердце колотится. Я кручусь, пытаясь сообразить, что делать. Я должен ей помочь! Подожди! Хирургическое отделение! Это может ей помочь! — В больницу, — хрипит Коин Каунтер, его глаза затуманились от боли. — Ты должен отвезти ее в больницу; кости могли разорвать вены на ее ногах. — он хватает шприц с ближайшей полки и делает Бикбрейкер укол. Она расслабляется, опускаясь на землю. — Поторопись. — Коин вводит себя, почти теряя сознание от облегчения. — Мы можем вылечить ее здесь! — я смотрю на хирургическое отделение. — Возможно... — Если Мангус вернется, мы все умрем. — Коин глубоко дышит, изо всех сил стараясь не заснуть. — Ты должен увезти ее подальше отсюда. — А как насчет тебя? Коин Каунтер хватает с полки несколько бинтов и прижимает их к голове так сильно, как только может. Белый становится красным за считанные секунды. — Ты не можешь нести нас обоих. Я хочу доказать, что он ошибается, но Коин Каунтер прав. Я не могу нести его и Бикбрейкер одновременно. Как бы мне ни было неприятно это делать, мне придется оставить его здесь. Наклонившись, я осторожно подхватил Бикбрейкер на ноги и крепко прижал ее к себе, стараясь держать ее ноги неподвижно. Она молчит, шок лишает ее дара речи. Я направляюсь к дверям, затем останавливаюсь. — Коин Каунтер? Он смотрит на меня. — Я никогда не хотел, чтобы что-то из этого случилось. Я никогда не хотел никому причинять боль. Коин на мгновение посмотрел на меня. — Что сделано, то сделано, — говорит он. — А теперь иди. Я выбежал из комнаты.

***

      Холодный ветер дует по залу. Молния сверкает в разбитых окнах, и поток ледяного дождя обрушивается на меня, когда я достигаю крошащейся дыры в стене. Шторм наконец-то разразился над Мэйнхэттеном и обрушил на город ливень, более сильный, чем все, что я когда-либо видел. Я расправляю крылья и прыгаю в поток, улетая от башни Медкомп так быстро, как только могу. Город трудно разглядеть под дождем. Я продолжаю моргать, пытаясь прочистить глаза. Мне кажется, я вижу огни больницы вдалеке, и я лечу к ней, пытаясь удержать Бикбрейкер на ногах. Она дрожит в моих объятиях, но ничего не говорит, все еще погруженная в наркотический ступор. Если бы я не крикнул Мангусу, чтобы он взял мой рог, она была бы уже мертва. Я отбрасил эту мысль в сторону и полетел быстрее. Через несколько минут я наконец добираюсь до больницы. Приземлившись у главного входа, я вбегаю в пустой вестибюль и бросаюсь к стойке регистрации. Медсестра поднимает глаза, без сомнения, привыкшая видеть запыхавшихся пони, бегущих за помощью. — Пожалуйста, мне нужна помощь! — я задыхаюсь. — Мой друг, у нее две сломанные ноги! Медсестра бросает один взгляд на Бикбрейкер и нажимает на кнопку так быстро, как только может. — Врачи и медсестры скоро будут здесь. — она поспешно вышла из-за стола. — Что случ... Она останавливается. Она видела мое лицо. Она понимает, кто я такой. Медсестра бросается к тревожной кнопке. — Пожалуйста! — умоляю я. — Я не хочу причинять боль ни вам, ни кому-либо еще. Я просто хочу, чтобы ее вылечили! Медсестра колеблется, ее копыто колеблется над кнопкой. — Если ты собираешься нажать на нее, — говорю я, — пожалуйста... Пожалуйста, подождите, пока она не будет в безопасности. Медсестра колеблется... затем отводит копыто назад. Соседние двери открываются. Выбегают врач и пара медсестер, между ними каталка. Когда они добираются до меня, я кладу Бикбрейкер на землю и отступаю, оставляя ее на попечение обученных профессионалов, которые знают, что делают. Я не отрываю взгляда от лица Бикбрейкер так долго, как только могу, наблюдая, как она вкатывается обратно в двери. Потом они закрываются, и она уходит. Я повернулся к медсестре. — Не могли бы вы прислать несколько машин скорой помощи к башне Medicomp? Мангус Блюхорн и несколько охранников напали на полицейских и генерального директора компании. Им нужна помощь. — я бросаюсь обратно к дверям, не дожидаясь ее ответа. Я не могу рисковать, устраивая сцену или заставляя кого-то паниковать, просто находясь там. Дождь заливает меня насквозь, когда я бегу в ближайший переулок и прячусь за мусорным контейнером. Мне нужно время, чтобы подумать, попытаться успокоить свои нервы. Даже если со мной что-то случится, по крайней мере, Бикбрейкер в безопасности. Ее судьба теперь находится в копытах тех, кто был обучен исцелять. Я больше ничего не могу для нее сделать. Но что мне теперь делать? Коин Каунтер... Мне нужно вернуться к нему. Убедиться, что он не... Мои мысли прервала яркая вспышка. Я инстинктивно отворачиваюсь, когда в воздухе разносится оглушительный рев. Огромный столб красной энергии взмывает в небо, распускаясь подобно цветку и превращаясь в массивный купол. Что за черт?! Подожди... Я узнаю это заклинание. Однажды я читал о том, как, когда чейнджлинги вторглись в Кантерлот десятилетия назад, принцесса Селестия воздвигла силовое поле вокруг города, чтобы защитить его. Оно выглядит точно так же. Дождь перестало идти, когда барьер прошел далеко над головой. Взлетев на ближайшую крышу, я стал наблюдать, как она пересекает мост Мэйнхэттен и врезается в океан, окружая город. Пони выходят из близлежащих зданий, чтобы посмотреть на небо, не понимая, что происходит. Никто меня не замечает, все внимание приковано к куполу. Неразбериху прервал отдаленный взрыв. Я поворачиваюсь и вижу поднимающееся облако дыма рядом с... ...башней Медкомп. О нет. Раздается еще один взрыв. Пони-пегасы вылетают оттуда десятками, проносясь мимо нас так быстро, как только могут. Я едва могу разглядеть их лица, но все они напуганы. Еще один взрыв, и далекое здание закачалось, затем исчезло, сменившись клубящимся облаком дыма и пепла. Мимо нас пролетает еще больше пони. Некоторые помогают другим с отсутствующими ногами и крыльями. Воздух наполнили крики. О Селестия... О нет, нет, нет! Все больше пони убегают, когда над головой пролетает полиция, а также несколько членов армии из подразделения, дислоцированного в городе. Они достигают взрывов в рекордно короткие сроки, и я могу лишь смутно видеть магические взрывы, которые бросаются туда и обратно между ними и их невидимыми противниками. Взрывы быстро прекращаются, и полиция, и солдаты исчезают. Мои ноги дрожат. Сотни пони бегут в больницу, и еще сотни проносятся мимо нее, пытаясь убраться как можно дальше от хаоса. Еще больше солдат идут в противоположную сторону, направляясь к башне Medicomp со всей возможной скоростью. Я присоединяюсь к тем, кто улетает от хаоса. Желание каждого сбежать настолько велико, что они не замечают самого разыскиваемого среди них Мэйнхэттена. Мне все равно, даже если бы они узнали меня. Из всех присутствующих здесь я единственный, кто знает, что будет дальше. Мангус и его головорезы собираются захватить всех и вся возле башни, а затем рассредоточиться, взяв за рога всех на каждой улице и в любом квартале. В конце концов, они станут слишком могущественными, и никто не сможет их остановить. Когда Мэйнхэттен падет, они распространятся на Эквестрию. Я лечу дальше. Где я могу спрятаться? Канализация... да, это должно сработать. Их целые мили под улицами. Много мест, где пони могли бы спрятаться. Возможно, даже есть способ улизнуть из города; может быть, есть линия, ведущая в океан. Я надеюсь, что это не так, я облажался. Мангус обыщет каждый дюйм этого острова в поисках рогов, которые он сможет взять, и он будет желать моих больше всех остальных. Если он найдет меня, он сам заберет рог, смеясь, отрывая его. Но этого не произойдет. Я выберусь отсюда. Мне не придется умирать под его копытами, мои последние мысли были о том, как я мог остановиться... Я останавливаюсь. Пони проносятся мимо меня, спасаясь от хаоса, охватившего башню Медкомп. Мой хаос. Селестия... Я создал это. Мои мечты превратились в кошмар, кошмар, который затягивает в себя всех. Это забрало моих родителей, Медикомп, Бикбрейкер, а теперь даже Мангуса. И он собирается преследовать всех, кого сможет. И это будет моя вина. Еще больше пони проносятся мимо меня, крича от страха. Я смотрю в сторону башни Медицинского центра. Все пони, убегающие мимо меня, в конечном итоге попадут в копыта Мангуса. Что бы они ни делали и куда бы ни пошли, он найдет их. Он заберет их рога, их жизни, все. Я... я не могу позволить этому случиться Не позволю. Больше никаких побегов. Больше никаких обвинений других. Больше никаких попыток спрятаться. Пришло время все исправить. Каждый инстинкт кричит мне бежать, когда я поворачиваю к башне Medicomp. Мое сердце колотится, когда я мчусь навстречу хаосу, и вскоре крики достигают моих ушей. Я хочу убежать. Смерть лежит передо мной. Если я вступлю в бой, я не собираюсь возвращаться. Но я не могу убежать. Это моя ответственность. Что бы ни случилось и чего бы это ни стоило, я собираюсь остановить Мангуса Блюхорна. Пришло время покончить с этим кошмаром.