Леминиум

      — Бубонтю-юбе-ер! — с издевкой пропел Алан, подпирая собой стену возле кабинета, пока прибежавший последним Адриан переводил дыхание.       Гарри же стоял, привалившись боком к стене, и с нездоровым любопытством следил за его скачущей по полу тенью. Мельком взглянув на Алана, он покачал головой — тот так и сиял от своей победы.       — Заткнись, Картер, — просипел Ранклин, после чего зашёлся сильным кашлем, и Амели сочувственно похлопала его по плечу.       — Не-а, — широко ухмыльнулся тот, любуясь ярко-алым румянцем на щеках проигравшего. — Я теперь только так к тебе и буду обращаться. Бубонтюбер.       — Я думал, ты меня обгонишь, — признался Гарри. Он сам не знал, зачем сказал это. Наверное, хотел перевести тему.       — Да иди ты, — отмахнулся от него Адриан и, привалившись к стене, съехал по ней на пол. Рюкзак его тут же шлепнулся рядом.       — Вот уж от кого не ожидал такой скорости, так от тебя, Гарри, — с долей удивления произнёс Дэймон, чьи длинные ноги по какой-то причине не принесли ему победы. Гарри обратил внимание на то, что он уже продолжительное время потирал пальцами шею. Должно быть, натер цепочкой с подвеской, пока бежал сломя голову. — Ты где так бегать научился?       — В какой-нибудь секции занимался? — дополнила Амели, забавно склонив голову. Алан и Адриан также выжидающе уставились на него.       Гарри усмехнулся. Ну да, ребята, можно сказать и в секции. «Дадли и его дружки-недоумки» называется, быть может, слышали о такой?       Вслух он, разумеется, этого не сказал.       — В силу определенных обстоятельств мне необходим был навык быстрого бега, — неожиданно чётко и лаконично ответил он и сам удивился своей находчивости.       — И что это за обстоятельства? — выгнул брови Алан, скрестив руки на груди. Только тут Гарри заметил, что рукава его рубашки закатаны по самые локти, являя миру загорелую кожу рук.       — Это личное, — уклончиво сказал Гарри, на мгновение опустив взгляд в пол.       — Поттер-Поттер, — наигранно цокнул Алан, — опять что-то тёмное промышляет, а товарищей даже посвятить не хочет.       Гарри решил подыграть ему и лишь загадочно улыбнулся. Спустя секунду его задором заразились и остальные.       Пока ребята приводили себя в порядок, мимо них в распахнутые двери аудитории медвежьей походкой проковылял тучный кудрявый мальчишка. Никто не обратил бы на него внимания, если бы, споткнувшись о невидимое препятствие, он вдруг всей своей массой не рухнул на пол, разложившись аккурат в дверном проёме. Гарри от неожиданности подскочил и шарахнулся в сторону, когда буквально в метре от него распласталось тело. Точнее, только ноги с задравшимися штанинами, так как остальная часть туловища находилась уже в кабинете.       Мгновение стояла тишина, а затем в коридоре и аудитории раздался смех. Гарри в шоке оглядел некоторых однокурсников, которые также ещё не вошли в кабинет, и ужаснулся их жестокости. «Да как вы можете? — хотел крикнуть он. — Ему же больно!»       А затем среди смеющихся он увидел Алана.       Тот стоял, откинув голову назад, и громко смеялся, сжимая пальцами переносицу. От этой картины Гарри чуть не вывернуло. На него резко накатила волна отвращения и презрения к этому бесчеловечному выскочке, и он отвернулся, лишь бы только не видеть его.       — Ты как? — осторожно спросил Гарри, опустившись на корточки перед упавшим мальчиком и помогая ему подняться. С другой стороны его тут же подхватила Амели, в глазах которой Гарри увидел ту же злость на Картера, какой был наполнен он сам. Без лишних слов они подняли пострадавшего, но отходить не спешили.       — Не ушибся? — спросил Гарри чисто для успокоения, так как видимых травм у мальчика не было.       — Ничего не болит? Может, тебя в лазарет отвести? — взволнованно продолжила Амели, пристально всматриваясь в лицо однокурсника.       — Н-нет, н-не надо н-ничего, — заикаясь и краснея, пролепетал он. — С-спасибо вам.       — Ой, да что вы с ним возитесь? — закатив глаза, вздохнул Алан. — Вам заняться больше нечем?       — Заткнись, — в один голос осадили его Гарри и Амели.       Алан, явно поражённый, вскинул брови и оттолкнулся от стенки.       — Не понял, — фыркнул он, переводя взгляд с непонятно почему разозлившихся Поттера и Томпсон на чем-то смущенных Дэймона и Адриана. У Алана создавалось чёткое ощущение, что он что-то упустил. — Вы чего, а? Только что же всё нормально было.       — С тобой нормально не будет никогда, — звонко отчеканила Амели, перекинув мешающие косы за спину.       — Парни! — отчаянно воскликнул Картер, обращаясь к Дэймону и Адриану. — Ну хоть вы мне объясните, что им надо?       Дэймон поджал губы и помотал головой, как бы говоря «ты безнадежен». Сидящий на полу Адриан спрятал лицо в ладонях.       — Пойдём, — тем временем негромко позвал Гарри. — Тебя, кстати, как зовут?       — Огги. В смысле, Август, — торопливо исправился мальчик, говоря очень быстро, почти задыхаясь. — Просто родители зовут меня Огги, это сокращённо от Август, и я привык уже, когда меня так зовут, но если вам неудобно называть меня Огги, можете звать меня Август. — Гарри и Амели обменялись позабавленными взглядами, чем ещё больше смутили и так нервничающего Августа. — А ещё я много говорю, да? — с неуверенной улыбкой добавил он.       Амели не выдержала и тихо рассмеялась.       — Пойдём, — доброжелательно улыбнулась она, и мальчики позволили ей первой войти в аудиторию.       Гарри вошёл вслед за Августом и не видел, с какой обидой и непониманием смотрел ему в спину Алан. Он уже серьёзно спрашивал у Дэймона, чем провинился, но тот ответил, что Картер должен догадаться сам.       Не зная о терзаниях Алана, Гарри уже стряхнул с себя большую часть раздражения и с довольным видом рассматривал аудиторию.       Всё лето, точнее ту часть, которая ознаменовалась ожиданием отправления в школу, Гарри грезил о больших помещениях для учёбы, огромных залах, уютных библиотеках, но в первую очередь — об аудиториях, имеющих вид амфитеатра. Всё это создавало неповторимую атмосферу, которая так и побуждала учиться.       В голове всплыли слова из какого-то давно забытого фильма о том, что в таких кабинетах стоит занимать особые места. За первой партой всегда сидят отличники, которые ответят на любой вопрос преподавателя. Второй и третий ряд это те, с кем в основном будет работать учитель, остальные ряды занимают ученики, кому предмет мало интересен или не интересен в целом. Подумав над этим вопросом, Гарри решительно двинулся к проходу, а затем снял рюкзак и приземлился на скамейку за краем сплошной длинной парты второго ряда.       По личностному воспитанию учебников им не выдали, так что Гарри сидел за абсолютно пустым столом и не знал, чем себя занять. Он настолько глубоко ушёл в себя, размышляя о том, как бы проучить или перевоспитать Алана, что не заметил подошедшую Амели и едва не подскочил, услышав её тихое: «К тебе можно сесть?»       — Я что, испугала тебя? — недоверчиво спросила она.       — Нет-нет, я просто задумался, — поспешил разубедить её Гарри, сдвигаясь влево по скамье.       Амели села рядом, обхватив рюкзак руками. Гарри посмотрел поверх её головы и наткнулся на задумчивый взгляд Алана. Он тоже занял вторую парту, и разделял их только проход, а Адриан и Дэймон разместились позади него. На них Гарри почти не сердился: они не смеялись над упавшим Огги, но и не стали ему помогать, так что он ещё не решил, стоит ли и им высказывать свои претензии.       — Амели! — раздался требовательный голос прямо за их спинами, и Гарри с Амели испуганно обернулись.       На парте позади них распластался белобрысый Конан Кант, тот самый мальчишка с лисьим лицом, страшно-белой кожей и огромными зелёными глазами. При одном только взгляде на него Амели поморщилась, что не укрылось от внимательного Гарри.       — Тебе чего? — устало вздохнула она.       Кант надменно хмыкнул:       — Могла бы и поздороваться для приличия.       — Здравствуй, Конан, — усмехнулась Амели, — тебе чего?       — Да так, хотел сказать, что разочарован тем, что мы не в одной команде. — Кант выразительно посмотрел на Гарри. — Распределение прошло крайне неудачно.       Гарри хотел тут же возразить, но Амели его опередила.       — Для кого как, — пожала она плечами, — меня всё устраивает. — А затем взглянула чуть левее и словила на себе заинтересованный взгляд Дэймона, настороженный Адриана и недовольный Алана. — Ну, почти всё, — исправилась она.       Гарри не выдержал и весело фыркнул. Даже факт знакомства этого белобрысого и Томпсон не удивлял его — Алан же говорил, что она из «светской» семьи, а Кант, судя по всему, тоже из этой касты.       — Ты всегда обладала специфическими вкусами, — критически заметил Кант, с сомнением глядя на Алана.       — Я вообще-то всё слышу! — возмутился тот, и Гарри инстинктивно напрягся, предчувствуя что-то неладное.       — Я знаю, — ухмыльнулся Конан, откинувшись назад. — Не повезло тебе, Амели, ой не повезло. — Девчонка сердито поджала губы. — Один разгильдяй, другой магглокровка…       — Поговори мне там! — Алан хлопнул по столу ладонью и выскочил из-за стола, раздувая ноздри. Дэймон и Адриан, быстро переглянувшись, молча встали рядом с ним. Аудитория затихла, но мало кто обратил на это внимание.       Кант, будто бы и не заметив рассердившегося Алана, обратил всё своё внимание на Гарри.       — А я тебя знаю, — неожиданно сказал он, и Гарри выгнул брови. — Ты же Поттер, верно? Из Англии?       — Да, — удивлённо отозвался Гарри, переглянувшись с Амели.       — Отец говорил о тебе, — небрежно обронил Конан, вырисовывая пальцем на парте невидимые фигуры. Будто бы делал одолжение, общаясь с ним. — Британская знаменитость, мировой уровень, победитель Волам-де-морда…       — Волан-де-морта, — машинально поправил Гарри и тут же прикусил язык. Он не хотел, чтобы кто-нибудь из школы знал о его известности, а тут их, похоже, слышала вся аудитория. «Спасибо, Конан», — мысленно ругнулся Гарри. Интересно, как быстро расползутся по школе слухи? И вообще, с какой стати отец Канта что-то говорил о нем?       — Гарри? — Звонкий голос Амели эхом отразился от стен. Тишина стояла оглушающая.       — Поттер? — вторил ей разом растерявший весь свой пыл Алан.       — Кто такой Волан-де-морт? — растерянно спросил магглорожденный Дэймон.       — Тёмный маг, терроризирующий Британию, — явно думая о чем-то своём, ответил ему Адриан. — Хотел уничтожить всех не-магов и магглорожденных и поставить у власти чистокровных.       Фоном Гарри слышал шёпот поражённых однокурсников, но взгляд его касался только своей команды. Где-то глубоко внутри он лелеял надежду, что они не станут забрасывать его вопросами на эту тему. Всё равно он мало что мог им рассказать.       — Если ты думаешь, что сможешь избежать нашего допроса, ты глубоко заблуждаешься, — будто прочитав его мысли, предупредил Алан.       Гарри кисло ему улыбнулся. Если ты, Картер, думаешь, что можешь сначала смеяться над упавшим человеком, а потом как ни в чем не бывало общаться с другим, то в данном случае заблуждаешься ты.       — Мы поговорим об этом, — решил за всех Адриан, и Гарри, неохотно кивнув, с некой тоской вспомнил, как вчера он сидел в их комнате мрачнее тучи и ни слова не говорил. Тот Адриан был бы сейчас полезнее.       — А ты чего уши греешь? — вдруг грубо воскликнул Картер, вперив взгляд в развалившегося на парте Конана, что любопытно глазел на всех них по очереди.       — Вы забавные, — абсолютно невозмутимо ответил он. — Хорошие у вас отношения, раз вы даже не знаете о том, кем является ваш сокомандник.       Пять пар глаз скрестились на Гарри, и он несомненно смутился бы и что-то залепетал, если бы не спасительный звонок, раздавшийся из коридора.       — Урок, — как бы извиняясь, развёл руками Гарри, а сам мысленно благодарил всех известных богов, что отсрочили неприятный для него разговор.       О да, Поттер, можно подумать, они не вернутся к этой теме чуть позже, ну конечно.       К счастью, со звонком стих и обволакивающий кабинет липкий шёпот. Ребята расселись по своим местам, и Гарри судорожно выдохнул, развернувшись к доске и уткнувшись лицом в ладони. Он терпеть не мог излишнее внимания к себе. И вот, получите-распишитесь, как говорится.       Амели, сидящая справа, в знак понимания легонько сжала его локоть. А когда Гарри обратил на неё удивлённый взор, наклонилась к нему и негромко прошептала:       — Не волнуйся, ничего же не произошло.       — Вы не обижаетесь, что я вам не рассказал сразу? — неуверенно спросил Гарри, скосив взгляд на Алана, Адриана и Дэймона, что-то обсуждающих между собой. — Точнее, вообще не рассказал.       Амели улыбнулась.       — Гарри, мы только второй день знакомы. Нам учиться вместе минимум шесть лет. Думаю, мы ещё многого не знаем друг о друге, — в завершение она интригующе повела бровью, и Гарри не выдержал и прыснул от смеха.       — Ну да, — также открыто улыбнулся он. Затем, помедлив с мгновение, сказал: — Предлагаю после уроков встретиться у нас в комнате, и я расскажу вам всё, что вы хотите узнать.       Амели взглянула на него с хитрым прищуром, причину которого Гарри не понял.       — Ладно, — легко согласилась она. — Только встретьте меня на входе, а то, думаю, другие парни не поймут, если я буду шататься по вашему общежитию.       Гарри со смехом кивнул, пообещав, что встретят они её всей компанией.       Вдруг громко хлопнула, закрываясь, дверь.       С опозданием в целых шесть минут в кабинет, словно грозовая туча, широким шагом влетел преподаватель. Высокий, с хмурым лицом, покрытым несильной щетиной, и торчащими во все стороны короткими русыми волосами, будто перед самым уроком он энергично втыкал в розетку металлическую вилку, и его пару раз шибануло током. Свободная белая рубаха навыпуск и облегающие чёрные джинсы не скрывали гибкой спортивной фигуры; ноги в тяжёлых чёрных берцах стремительно прошаркали к кафедре. Глядя на незнакомого мужчину, Гарри задался вполне логичным и уместным вопросом…       — А где профессор Дэвидсон? — Мальчик резко повернул голову и посмотрел на Амели, с чьих уст сорвались слова.       Профессор, только-только остановившийся у преподавательского стола, тут же метнул в неё строгий, даже ледяной взгляд серых глаз. На его не прикрытой воротником шее чернела огромная татуировка птицы: то ли орёл, то ли сокол.       — Я разрешал кому-то говорить? — громко спросил мужчина, зная, что ответить ему вряд ли кто-либо осмелится.       Амели обиженно поджала губы и опустила голову, не в силах терпеть на себе этот тяжёлый взгляд. Гарри вдруг ощутил сильное желание за неё заступиться. Не думая, он тут же выпрямил спину и почти с обвинением в адрес старшего произнес:       — Сэр, Амели только спросила, почему на урок не пришёл профессор Дэвидсон. Ничего предосудительного, стоит заметить.       Откуда-то с задних рядов донеслось тихое «ой дура-ак».       Гарри не поворачивал головы, но почти физически чувствовал на себе потрясенный взгляд Амели. И благодарность, исходящую от неё горячими волнами. Всё-таки каждая девчонка нуждается в том, чтобы за неё могли заступиться.       В сгустившейся тишине преподаватель медленно перевёл недоверчивый взгляд на Гарри, будто боялся, что расслышал неправильно.       — Встать! — резко скрестив руки на груди, скомандовал мужчина. Его громкий раскатистый голос эхом прокатился по кабинету.       Гарри нахмурился, с сомнением заглянул в ледяные глаза и послушно встал, насколько позволяла скамья.       — Встал, — осмелев, отрапортовал он и едва удержался, чтобы не отдать профессору честь.       Мужчина сдвинул густые брови, отчего между ними пролегла глубокая морщина, и практически рявкнул:       — Имя!       Наверняка он думал, что сможет напугать этим хрупкого на вид первокурсника. Гарри слабо усмехнулся. Вам бы, мистер как-вас-там, поучиться командному тону у дяди Вернона. Вот у него бы и вы по струнке ходить научились.       — Имя, я повторяю! — окончательно взбесился профессор, треснув ладонью по столу.       Гарри поморщился от громкого хлопка, но, показательно вздохнув, всё же ответил:       — Гарри Поттер, сэр.       Отчего-то в груди разгорался пугающий костёр азарта. Хотелось дерзить этому холодному человеку, который вдруг решил его дрессировать.       — Поттер, значит, — изменившимся тоном произнёс мужчина. Что-то в его взгляде стало другим, но, видит всевышний, Гарри понятия не имел, что именно. Это невероятно настораживало.       — Поттер, — подтвердил он, кивнув. — А к вам как обращаться?       Гарри ждал чего угодно за свой из ниоткуда взявшийся гонор: громкий разнос от преподавателя, публичное наказание, поход к директору, даже успел рассмотреть вариант с исключением (молодец, Поттер, хорошо показал себя в первый день учёбы!) — но профессор решил удивить его, а вместе с ним и весь курс. Сначала он долго сверлил Гарри пристальным взглядом, и мальчик не позволил себе отвести глаз, а затем мужчина с одобрением хмыкнул, оперся бёдрами о край стола и еле заметно улыбнулся.       — Совсем забыл представиться, — не обращая на всё ещё стоящего Гарри внимания, сказал он. — Моё имя Григорий Макаров, преподаю у первых трех курсов боевую магию и дуэлинг. Являюсь мастером в обоих направлениях. Временно заменяю профессора Дэвидсона, которому очень вовремя приспичило отлучиться по делам из школы. — Почему-то на последней фразе профессор Макаров выразительно зыркнул на Гарри. Будто бы это он был причиной отъезда директора. — Поттер! — вдруг скомандовал он, и расслабившийся Гарри невольно подпрыгнул. — Марш сюда.       Мальчик недоверчиво посмотрел на преподавателя, проверяя, не шутит ли он. Выйти к нему? Серьёзно?       — Вы глухой? — поинтересовался Макаров, не дождавшись никакой реакции.       Вспыхнув, Гарри слез со скамьи и резво спустился к кафедре. Спиной чувствуя на себе множество взглядов, он ежился и старался сжаться. Макаров же открыто пялился на него, оценивая, и это так подбешивало, что мальчик едва не скрипел зубами.       Наконец, он остановился у преподавательского стола, предусмотрительно оставляя между собой и профессором почти двухметровое расстояние.       — Итак, — начал Макаров, — Сегодня личностного воспитания не будет. Проведёте, когда вернётся директор. Сегодня у нас будет теоретический урок боевой магии, послезавтра отрабатываем на практике. Всем всё ясно?       — Да, — отозвалась аудитория.       — Яснее некуда, — проворчал Гарри и сию секунду напоролся на внимательный взгляд профессора.       — Поттер! — уже почти с азартом воскликнул тот. — А ну давай к доске.       — Так я же ничего не знаю, — мирно попытался отвязаться Гарри, но, похоже, преподаватель решил его помучать.       — А мы сейчас твою смекалку проверять будем, — с многообещающей улыбкой произнёс профессор и, под заинтересованное ёрзанье за партами, извлёк из верхнего ящика стола небольшой кусок мела и играючи кинул Гарри.       Мальчик, не ожидая такого действия, машинально сдвинулся влево, уходя с траектории полёта. Правая рука молнией взметнулась вверх и словила предмет, чуть не мазнувший по чистой бордовой жилетке, на уровне груди.       Сделал всё это Гарри с абсолютной невозмутимостью, в конце пару раз подкинув мел на уровне головы и так же идеально поймав.       Макаров с прищуром и задумчивостью оглядел его с головы до ног. Кажется, у мальчишки большие перспективы.