Леминиум

      Гарри лишь вздохнул и закатил глаза, когда до его ушей донесся тихий вой Дэймона, в темноте вновь ударившего ногу о выступающий из-под земли корень. Его палочка из темного дерева игриво метнулась в сторону, но из руки не выпала, задержавшись в крепкой и своевременной хватке. Иногда Дэймон, вечно спотыкающийся об углы и ровный пол, мог быть до невозможности ловким. Стоило только этой мысли появиться в голове шедшего следом Гарри, как Барнс с громким чертыханием, заставившим безмятежно спящего на ветке лукотруса взвизгнуть, резко взмахнул руками и буквально пропал из поля зрения, съехав вниз по склону.       — Дэй? — мигом растерялся Гарри и начал судорожно оглядываться по сторонам, освещая землю ярким Люмосом. Как в кошмарном сне, из росшего справа от тропинки куста к ногам мальчика потянулась исцарапанная, чёрная от грязи рука, цепляющаяся за траву и ломаные ветки. Следом из-за листвы послышалось сдавленное мычание, будто кого-то душили, ткнув лицом в комок из мха. Любой бы на месте Гарри с воплями кинулся прочь отсюда, обратно в замок, но он лишь с лёгкой усмешкой присел, обхватил грязную ладонь своей и потянул на себя, вызволяя друга из плена кустарника. Чумазый и патлатый, Барнс молча кивнул ему и стал отплевываться от травы.       — Вы там уснули или как? — раздался где-то впереди голос Адриана.       Гарри чётко расслышал шуршание травы и звук приближающихся шагов, а через пару секунд вверху лежащего перед ними чёрного поваленного дерева показался не менее чёрный силуэт Ранклина, склонившегося к ним по пояс.       — Ух ты, — весело присвистнул он, направив светящуюся палочку в сторону Дэймона. Лица Адриана они не видели, но легко могли представить: чуть поднятые тёмные брови, искривленный в изумленной ухмылке уголок рта. Такое выражение было частым в его арсенале. — Выглядишь замечательно, Дэй. Десять из десяти.       — Иди ты, — ничуть не обидевшись буркнул Барнс и широким, волевым жестом провел рукой под носом, пачкая и без того грязное лицо ещё больше. Смирившийся с этим Гарри только улыбнулся и покачал головой. Дэймон — прямо-таки воплощение милоты, неуклюжести и некого комфорта. Он как плюшевый мишка, его временами хотелось просто взять и затискать до полусмерти. Барнс, естественно, знал об этом и в такие моменты позволял делать с собой что угодно, и, черт возьми, именно за это Гарри его и любил. По-своему, конечно, по-мальчишески, но тем не менее очень сильно.       — Давайте быстрее, мне уже наскучило здесь таскаться, — со вздохом бросил ребятам Адриан, его фигура исчезла, и на один огонёк Люмоса стало меньше.       Гарри посмотрел вокруг. Перед ними во всей красе распласталось сухое, длинное, как василиск, дерево, огромными ветвями прижавшее к земле молодые деревца и кустарники. Перелезая через него, цепляясь за сучки и облезлые ветки, Гарри благодарил всё на свете за свою довольно сносную физическую подготовку, которую натаскивал под бдительным руководством Макарова. В отличие от ловкого Гарри, Дэймон то и дело шипел и чертыхался, когда его руки соскальзывали с опоры. С горем пополам они преодолели препятствие и запыхавшиеся, взъерошенные, как воробьи после бойни, с довольным видом приземлились на траву и вскоре догнали свою команду.       — Неужели мы не могли сходить сюда, когда было ещё светло? — на выдохе спросил Дэй, и Гарри осознал, что тот уже давно терзался этим вопросом.       Ребята шли по лесу. Впереди всех уверенно вышагивал Алан, подсвечивая путь палочкой. Дорогу к треклятому колодцу знал только он. Гарри и остальные тащились за ним как привязанные и неслышно чертыхались, то и дело не поспевая. Лес нагонял страх на всех, но никто особо это не показывал. Днём здешние места выглядели весьма красиво и живописно, но вот в сумерках скорее напоминали кадры из фильма ужасов. Чернильное небо над головой, чёрные деревья, треск хвороста под ногами и цепляющиеся за одежду ветки. Если верить наручным часам Адриана, время давно перевалило за девять вечера.       — Не могли, — весёлым голосом отозвалась Амели, пробравшись под высоким кустарником с какими-то ярко-красными ягодами и отпустив длинные ветки, которые до этого придерживала рукой. Ветки тут же с размаху налетели на шедшего следом Гарри и чуть не хлестнули его по лицу, но благодаря хорошей реакции он успел отскочить и остаться невредимым. — Днём бы нас обязательно заметили, а свидетели нам не нужны. К тому же, это прикольно. Гулять ночью. — Амели обернулась на ходу. В чёрной идеально чистой толстовке она была почти незаметной на фоне леса, только взлохмаченные рыжие косички выглядывали из-под капюшона. Как эта девчонка вообще умудрилась ни разу не упасть и ни обо что не зацепиться? — Посмотрите, какое небо! — мечтательно вздохнула она.       Ребята остановились. Амели запрокинула голову, скинув капюшон, и Гарри машинально повторил за ней. На темно-синем небе — россыпь искристых звёзд, будто случайно рассыпанных. Луна в окружении редких серых облаков напоминала обрезанную головку сыра; не так давно было полнолуние. Вокруг царила тишина, только ветер тревожил траву и ветви. Гарри устало прислонился плечом к ближайшей сосне и провел грязной рукой по лицу. Сейчас он мог так делать, а раньше обязательно бы пришлось снимать очки. От них мальчик отказался почти три недели назад, как только профессор Макаров сводил его в медицинское крыло и там с помощью двух зелий и одного мощного заклинания ему исправили зрение. Ребята тогда праздновали до самого отбоя, поднимая бутылки лимонада за «начало зрячей жизни», как её окрестил Алан, и объедаясь конфетами. Они бы просидели и до полуночи, если бы на их смех не явился грозный куратор-пятикурсник с толстенной энциклопедией под мышкой и не пригрозил им всем надавать этой самой энциклопедией по макушкам, если они сейчас же не разойдутся спать.       — Чем дольше мы здесь плутаем, тем больше я начинаю сомневаться в существовании этого проклятого колодца, — проворчал Адриан, пнув мелкий камушек носком кроссовка. Камень укатился неожиданно далеко, спрятавшись в итоге в тени гнилого пня. Гарри проводил его наполовину пустым взглядом.       — Не стоило нам в это ввязываться, — негромко произнёс он, всё ещё ощущая неловкость за то, что втянул ребят в поиски клада. Хотя тут скорее они его втянули, но всё же…       — Гарри, заткнись, пожалуйста. Мы слышали эту басню уже сотню раз, дай уши отдохнут, — закатил глаза Картер. — Мы почти пришли, — сказал он уже Адриану. На лице Алана розовела пара свежих царапин, серая кофта на молнии была изуродована пятнами от травы и грязью. В длинной русой челке запутался сухой листок, но никто из ребят не собирался сообщать ему об этом. — Ты такой неженка, Адриан, прям не могу! Амели вон и то не ноет, хотя она девчонка!       — Ты опять начал, а, женоненавистник? — тут же возмутилась Томпсон, магией запуская в Картера охапку опавших листьев. Алан с криком начал отмахиваться от них, крутясь на месте, но в итоге только запутался в ногах и с отчаянным воплем раненого гиппопотама рухнул на землю, подняв вокруг себя фонтан из листьев. Смех Амели и остальных эхом разнесся меж деревьев. Из кучи листвы вдруг раздался громкий чих, и Гарри согнулся пополам, не в силах больше сдерживать хохот.       — Изверги, — прокряхтел Алан, неловко поднимаясь на ноги и отплевываясь от травы, попавшей в рот. Джинсовая ткань смокла и почернела на острых коленках. — А ты, Амели, особенно. — Он зыркнул на девочку исподлобья. Гарри въедливо вгляделся в его лицо, но признаков настоящей злобы не нашёл.       Тем временем Амели, поправляя фенечку на запястье, без тени смущения выдала:       — Ну не могу же я быть совсем идеальной, верно?       «Можешь», — чуть было не ляпнул Гарри.       Он широко ухмыльнулся и под возмущенным взглядом Картера показал ей оттопыренный большой палец. Дэймон с Адрианом ограничились аплодисментами. Это у них уже традиция такая, измываться над бедным — напыщенным, избалованным, вредным и самовлюбленным до кучи — Картером. Тот, слава Маниту, обладал лёгким характером и обиды на них не держал. Мстить — мстил, но исключительно из лучших побуждений.       — Что ж, господа, — торжественно начал Адриан, сидящий на пенечке, но, словив взгляд Амели, осекся, — и дамы, — добавил он с преувеличенным почтением. Томпсон с совершенно очаровательной ухмылкой кивнула ему, дав знак продолжать. — Так вот. Вернуться в общежития до отбоя мы уже всё равно не успеем. Не знаю как вы, а я не хочу сегодня ночевать в компании лукотрусов.       — А мы, можно подумать, прямо-таки горим желанием, — вставил Гарри.       Адриан его слова оставил без внимания.       — Давайте уже найдём этот чёртов колодец, осмотрим его и свалим обратно в замок.       Предложение Адриана было принято единогласно.       И вновь они плелись по лесу, следуя за чересчур бодрым и энергичным Картером. Временами Гарри хотелось, чтобы у него в руке появилась сабля или меч и он бы шёл вперёд, как в фильме обрубая мешающие справа и слева ветки. В принципе, это можно было сделать и с помощью палочки, Гарри как раз недавно изучил режущее заклятие, но для этого пришлось бы потушить Люмос, а в лесу и без того было довольно жутко.       — Пришли! — громогласно объявил Алан, и его крик спугнул с ветки мирно спящую птицу. Он стоял на краю невысокого обрыва, окружённого ветвистыми кустарниками, и вот-вот грозился сорваться вниз.       — Неужели? — прошептал сам себе Гарри и ускорил шаг. Внезапно Алан ухмыльнулся, развернулся к ним спиной и сиганул с обрыва, судя по звукам, обрушившись на какие-то заросли. Гарри, если честно, даже не удивился.       — Вот больной, — покачала головой Амели, глянув вниз, и начала аккуратно спускаться, держась руками за тонкие ветки.       Гарри внимательно следил за каждым её движением и запоминал, чтобы следом спуститься так же. Наверное, поступать так совсем не по-геройски, но и он себя героем не объявлял. Это делали за него другие.       Вскоре вся команда под смешки и подколы Алана оказалась внизу обрыва, и Гарри наконец увидел то, ради чего они сюда тащились. Большой, круглый колодец из потрескавшегося камня казался призрачным в лунном свете. Отсыревшие бока покрылись мхом, некошенная трава щекотала ребятам колени. Вокруг сплошной стеной тянулась чёрная громада леса. Гарри вдруг отчётливо ощутил себя и друзей той самой отбитой компашкой из фильма ужасов, которая идёт прямо в лапы монстра, невзирая на мрак, страх и подозрительно тихую ночь. Если бы из этого колодца сейчас кто-то вылез, Гарри точно заорал бы так, что задрожали бы все окна в замке.       — Чудное местечко! — хлопнула в ладоши Амели и смело зашагала вперёд к колодцу, оставляя нерешительных мальчишек за спиной.       Гарри в глазах девчонки трусом выглядеть не желал, поэтому тут же сорвался с места и побежал за ней, ориентируясь на яркий огонёк Люмоса. Ноги отчаянно заплетались в длинной некошеной траве, и трижды мальчик чуть не поцеловался с землей. Он не оборачивался, но слышал, как Адриан, Алан и Дэймон осторожно следовали за ними. Амели же, будто насмехаясь, шла уверенно и быстро, будто модель по подиуму, и это в какой-то мере даже восхитило впечатлительного Гарри.       — И что дальше? — спросил запыхавшийся, краснощекий Дэймон, когда они окружили колодец со всех сторон. Ответа не знал никто.       Критичным взглядом Гарри оглядел поверхность колодца на предмет каких-нибудь рычагов или кнопок. Вряд ли что-то подобное было в первой половине восемнадцатого века, но проверить стоило. Как осёл на привязи, он медленно шёл по кругу, кончиками пальцев касаясь холодного шершавего камня, но вдруг самый умный в их компании Алан догадался склониться к колодцу и что есть мочи гаркнуть в него, вызвав громкий гул, и Гарри испуганно подскочил на месте, едва сдержав истеричный крик.       — Придурок! — всё же сорвалось с его губ, на что Амели, зачем-то роясь в большом кармане своей толстовки, отстраненно произнесла:       — Полностью поддерживаю.       — Что ты там ищешь? — не выдержал Адриан и приблизился к Томпсон.       Гарри, сидя на корточках и исследуя покрытые мхом камни, наблюдал за ними краем глаза.       — Рисунок, — невнятно ответила Амели и, наконец, извлекла из кармана тот самый книжный лист, который втихую вырвала в библиотеке. Амели поднесла чуть смятую страницу к лицу и стала усиленно что-то в ней высматривать. — А если это самый обычный рисунок, и колодец ничего не значит?       Гарри, поднявшись с корточек, покачал головой:       — Я не верю в совпадения. — Он подошёл к Амели, притеснив Адриана, и сам взглянул на рисунок. — Ну-ка дай его сюда.       Забрав листок из рук опешившей Амели, Гарри внимательно посмотрел на него, а затем поднял взгляд на настоящий колодец. Снова опустил, снова поднял. Амели и Адриан переглянулись. Вдруг Гарри сделал два резких шага вправо и ещё один назад, не поднимая при этом головы. Амели тут же догадалась, что он искал то место, откуда был сделан рисунок.       — Амели, встань на моё место, — попросил Гарри, всё ещё исследуя страницу, и Томпсон предпочла молча повиноваться. Поттер выглядел серьёзным. — Адриан, посвети на колодец напротив нас. — Адриан просьбу выполнил. Их странными действиями заинтересовались Алан и Дэймон, до этого непонятно зачем копавшиеся в зарослях травы. Как позже выяснилось, Картер умудрился где-то посеять палочку, и только каким-то чудом они её нашли. — Ал, Дэй, встаньте левее Адриана и посветите на камни. — Мальчики ещё не успели шелохнуться, как Гарри направился к ним. Откуда в нем взялась такая уверенность, не знал даже он сам.       Та сторона колодца, которая по неизвестной причине заинтересовала Гарри, почти полностью оказалась покрыта мхом. Наплевав на сырость и грязь, он приземлился прямо на колени, через джинсы ощущая на земле мелкие камни.       — Идите все сюда! — позвал мальчик, и вскоре над его головой маячили сразу четыре Люмоса. То, что нужно. — Светите сюда и не отвлекайте.       — Может, ты пояснишь нам, что за мысль поселилась в твоей буйной головушке? — ненавязчиво спросил Алан, притоптывая носком кроссовка.       — Если бы я сам знал, — негромко ответил Гарри и, вздохнув, резко взмахнул рукой. — Диффиндо!       Ребята вздрогнули от неожиданности. Режущее заклинание сорвалось с белой палочки Гарри и полоснуло большое пятно из мха по всей длине. Он снова вскинул палочку. Заклинание, которое они должны были изучать на чарах ближе к Рождеству и которое он неделю назад отрабатывал с Макаровым, выполнялось автоматически. Ещё бы, Гарри убил на него целых четыре часа, пока не стал попадать точно в цель. Когда уже колодец был исполосован так, что на нем можно было устраивать игру в крестики-нолики, Гарри всучил палочку Дэймону и принялся руками отдирать мох от камня. Нехотя, мох поддавался.       — Давай помогу, — предложила Амели и, передав палочку Адриану, тоже рухнула на колени. Гарри этот жест изрядно удивил. — Что смотришь?       — Любуюсь, — ляпнул он, и Амели с улыбкой закатила глаза. Чудо, а не девчонка.       Вдвоём дело пошло быстрее. Ошметки мха летели в разные стороны, иногда, якобы случайно, попадая в Алана. Тот пыхтел, ругался, но доказать, что Гарри и Амели делали это нарочно, никак не мог.       — Смотрите! — радостно воскликнул Гарри и ткнул пальцем в фрагмент какого-то изображения, вырезанного на камне. Неужели они нашли?       — Что там? — тут же спросил Алан, наклонившись к ним.       — Похоже на орнамент, — предположил Адриан.       — Гарри, подвинься. — Амели села ближе к мальчику, почти впритык, вынудив его немного сместиться, и принялась очищать колодец в нужном месте. Гарри, естественно, стал ей помогать.       Минуты через три взбудораженный мальчишка наконец дёрнул на себя последний кусочек мха и швырнул его прямо в колодец. Пять пар глаз уставились на очищенный камень.       Гарри ожидал увидеть что угодно: секретный шифр, слово-ключ, да даже карту, где отмечено местонахождение поттеровского клада — но всё, что его ждало, это разочарование.       — Герб школы? — Голос Адриана был не столь удивленным, сколько растерянным. — Серьёзно?       — И ради этого мы сюда перлись, — фыркнул Алан и отошёл чуть в сторону, с размаху пнув траву. Дэймон с грустным видом прислонился спиной к холодному камню колодца и запустил руки в волосы. — Действительно, смешная шутка. У твоего предка, Гарри, было отличное чувство юмора. Придите-ка, ребята, среди ночи в лес, найдите тот самый колодец, около которого мы с приятелем забабахали творческий вечерок в компании знакомого художника, и уйдите в школу ни с чем! И чтоб вы точно не перепутали наш колодец ни с каким другим, мы оставим на нем подпись — герб, это же так круто, так патриотично!       — Ал, заткнись! — грубо обрубил Адриан и указал ему взглядом на явно подавленного Гарри, всё ещё сидящего на коленях. Белая палочка безвольно лежала у его стоп, и даже свет Люмоса, казалось, стал тусклее.       Гарри отказывался верить, что всё было зря.       — Ну зачем двум взрослым дядькам делать портрет у колодца, на котором выгравирован герб Леминиума? — в пустоту обратился он, указательным пальцем касаясь линий рисунка. Вдруг они упустили что-то? Не заметили в темноте? Или, например, здесь есть какой-то секрет, который можно разгадать лишь при дневном свете?       — Кстати, — встрепенулась Амели, до этого хмуро разглядывавшая этот самый герб. — Как ты догадался, что искать нужно в этом месте?       Гарри почувствовал, как парни повернули головы в их сторону. Он слабо улыбнулся и, вынув их кармана книжный лист, передал его Амели.       — На рисунке Абрахам Поттер стоит именно здесь. — Гарри жестом показал себе под ноги. — Ну, вот я и подумал…       — Ты бы на зельеварении так соображал, — присвистнул Адриан, и Гарри уловил в его голосе нотки восхищения. Это не могло не вызвать улыбки — Ранклин редко мог кого-то похвалить.       Над головами ребят, громко ухая и сверкая жёлтыми глазами, пролетела сова. Уже давно наступила ночь.       — Пойдём в замок? — негромко предложил Дэймон, потрепав Гарри за плечо. Мальчик вяло кивнул и кое-как поднялся. Затекшие ноги чуть-чуть тянуло, и он встряхнул их, как на уроках физкультуры.       — Амели? — Гарри в приступе галантности протянул ей руку, но Томпсон даже не взглянула на него, снова что-то разыскивая в своём кармане. Гарри, конечно, слышал, что девчонки в сравнительно небольшое по объёму пространство могут запихать целый ящик предметов, но чтобы в карман… Это что-то новенькое. Надо сказать Амели, чтобы запатентовала такой подход.       — Сейчас, подожди, я кое-что сделаю, и пойдём. — Под недоумевающими взглядами мужской части команды Амели извлекла из толстовки чистый лист бумаги («Ну и зачем он ей?» — удивился Гарри) и обычный грифельный карандаш. Плотно приложив лист к камню, где был выгравирован герб, она как-то неестественно изогнула правую кисть и принялась быстро-быстро черкать карандашом по бумаге. Гарри смотрел на это действо и не понимал, что к чему. Адриан, Алан и Дэймон, судя по всему, — тоже.       Наконец, Амели закончила и поднялась на ноги, с гордостью разглядывая своё творение.       — Теперь можем идти, — объявила она.       — Я могу поинтересоваться, чем ты только что занималась? — чувствуя себя последним дураком, спросил Гарри.       Амели несколько секунд молча его разглядывала, а затем просто показала ему листок, на котором на чёрном от карандаша фоне чётко были видны белые непрокрашенные линии, в точности повторяющие рисунок герба.       — Ты гений, — коротко резюмировал Гарри, и Амели ответила ему польщенной ухмылкой.       Мальчик медленно перевёл взгляд на черную громаду леса впереди и тяжело вздохнул. Путь до замка обещал быть долгим.       Как ни странно, до своих спален ребята добрались без приключений. Их не поймали дежурные, патрулирующие каждую ночь коридоры, не заметили бдительные кураторы, до полуночи сидящие за уроками, даже ни один портрет со стен не посмотрел в их сторону!       — Чудо, — наутро прокомментировал Адриан, сидя в одних штанах на полу и выискивая пару одинаковых носков из общей кучи. — С нашим-то везением вообще удивительно, как нас до сих пор не вызвали к директору.       — Каркай больше, давай, — саркастично фыркнул Алан, валявшийся на кровати. — Тебя же первого в кабинет и затолкаем.       Гарри громко хмыкнул с их перепалки и продолжил собирать рюкзак. Скоро разговор был забыт.       Уроков в понедельник стояло, как обычно, шесть.       Кабинет зельеварения был полон учеников в белых защитных халатах, масках и перчатках. На каждой парте бурлил небольшой котел, снизу подогреваемый наколдованным пламенем. Кабинет Абсёдита был одним из самых мрачных, по мнению Гарри. Парты из тёмного, исшарканного дерева, низкий потолок с подсветкой, вечно задернутые серые шторы в любой, даже самый хмурый день. По стенам тянулись закрытые на ключ стеклянные шкафчики, за которыми стояли какие-то коробки, колбы, посуда; местами пристроились неаккуратные стопки потрепанных учебников и тетрадей. В углу кабинета на чёрном комоде с ящичками стоял большой пузатый аквариум, слишком просторный для одной-единственной рыбки. Профессор ласково называл её Бегемотом и сразу превращался в цербера, если кто-то из учеников осмеливался близко к ней подойти. Даже Адриана, своего ученика, он к ней не подпускал.       Урок, а вместе с тем и учебный день, подходил к концу.       — Добавили крылья бабочек? Хорошо, дальше третий шаг: помешивайте две минуты по часовой стрелке, а потом одну минуту — против. — Профессор Абсёдит прошел мимо парт и сел за свой стол в углу кабинета.       Уже по обычаю Гарри работал в паре с Аланом. За зелье полностью отвечал он, Картеру доверяя лишь нарезку ингредиентов — взрыв на самом первом уроке хорошо засел в памяти. В соседнем ряду слаженно и очень уж организованно работали Амели и Дэймон; их зелье полностью соответствовало всем внешним характеристикам, которые были написаны в учебнике: нежно-розовый цвет, лёгкие клубы пара. За самой дальней партой, почти у выхода из кабинета, варил индивидуальное зелье Адриан. Абсёдит на каждом уроке давал ему более сложные задания, так как с обычными Ранклин справлялся в два счёта.       Гарри выдохнул, услышав слова профессора, и схватился за ложку. Алан рядом маленьким ножичком рубил толстые листья бородавчатой капусты на мелкие кубики. Его руки явно не привыкли к подобной работе, так как нож то и дело выскальзывал из неумелой хватки.       — Так! — произнес спустя пару минут профессор, вновь поднимаясь из-за стола. Привычка у него такая, постоянно ходит, когда что-то объясняет. — Третий шаг завершен, приступаем к четвертому. Возьмите толченые панцири…       Тук-тук-тук!       Абсёдит замолк на полуслове. Гарри и все присутствующие обернулись на тяжёлую деревянную дверь, которая неуверенно открылась под десятками любопытных глаз. На пороге в класс показался молодой домашний эльф в полотенце с нашивкой Леминиума; его звали Претти, Гарри часто виделся с ним, когда покидал тренировочный зал после занятий с Макаровым. Сейчас эльф был непривычно взволнован, даже большие уши слегка колыхались.       — Профессор Абсёдит, сэр, — тонким голосом заговорил Претти. — Директор Дэвидсон срочно вызывает к себе в кабинет мистера Гарри Поттера.       Время остановилось.       Медленно, слишком медленно из-за подступившей к горлу паники Гарри повернулся к Алану. В голубых глазах того плескался неприкрытый ужас. Никто не заметил, как о дерево парты ударилась металлическая ложка, выскользнувшая из пальцев Амели. Слишком тихое «накаркал» в исполнении Адриана было никем не услышано.       — Ну, раз надо, то идите, мистер Поттер, — слишком громко, как показалось Гарри, произнёс профессор. Дэймон, кажется, даже вздрогнул от его голоса. — Мистер Поттер! Вы слышали меня?       Гарри будто водой окатили, и он резко мотнул головой:       — Да-да, профессор, я иду. — Голос дрогнул. Гарри скинул свою форму и учебник в рюкзак, бросил прощальный, отчаянный взгляд своей команде и вышел из класса, прикрыв за собой дверь.       К разговору с директором он был решительно не готов.