Чужие ладони обжигали талию, от горячего дыхания просыпались бабочки в животе. Неужели это и в правду произошло? Маринетт аккуратно приподняла голову, медленно открывая глаза. Её нос почти утыкался в широкую грудь мирно сопящего белобрысого парня. Аромат кофе, уже давным давно пропитавший его тело насквозь, пьянил. Вот до чего доводит любовь к горячему напитку.
«Любовь к горячим парням», — усмехнулась про себя Маринетт.
Но в тот же миг её одолели глупые предрассудки того, что она не может так думать! Запрещено! Исключено! Не тому её мать учила все семнадцать лет! Нельзя же так просто довериться человеку, с котором общается от силы всего несколько недель.
«Дюпен-Чен, да заткнись ты», — дала Маринетт своему подсознанию жесткую оплеуху, хотя этот разговор больше был похож на раздвоение личности, — «Мне было хорошо! Мне всё понравилось!»
Скромница Маринетт уже кричала в её подсознании, когда девушка захотела разбудить соседа поцелуем. Сказал бы кто-нибудь ей такое пару месяцев назад, точно бы рассмеялась в лицо! Маринетт и Адриан! Смешно!
Вот и досмеялась. С каждой секундой, проведенной в постели рядом с ним, Дюпен-Чен всё больше убеждалась в том, что эти чувства не случайны, ведь такого бешеного порыва эмоций она больше ни с кем не ощущала. Этот человек казался ей настолько родным, ласковым, близким, истинным и просто самым прекрасным.
— Доброе утро, — томный сладкий баритон прозвучал над ухом, от чего по спине Маринетт побежали мурашки, — выспалась? Ничего не болит?
— Д-доброе, Адриан, — Дюпен-Чен натянула на лицо простынку, стесняясь смотреть ему в глаза, — выспалась, ничего не болит, — уже тише добавила она.
— Нам бы в ванную сходить, а то…
— Молчи, — пикнула Мари, а Адриан посмеялся, прижимая комок к себе, — чур, я первая.
Она обтянулась одеялом, совсем забывая, что оно всего одно на двух голых молодых людей. Сделав кокон из белой простыни, она обернулась, смотря на Агреста, прикрывающегося подушкой. Щеки вмиг вспыхнули, и она мигом отвернулась.
— Не смотри на меня! Я стесняюсь!
— То есть, ты стесняешься после того, что между нами было? — он усмехнулся, — У тебя две секунды, иначе в душ иду я.
В один миг девушка скрылась за дверью, ведущую в ванную комнату. Сбросив с себя простыню, она поспешила окунуться под горячие струи воды. Наспех девушка помыла голову, приводя себя в порядок, а также воспользовалась новым гелем для душа, который отхватила по акции в одном из парижских магазинчиков.
Маринетт вышла из душа, ступая ногами на мягкий ковер. Волосы она сразу предпочла убрать в полотенце, чтобы начать уход за лицом, который её убедил купить Адриан. Нанося тоник на лицо, Дюпен-Чен пыталась сконцентрироваться на своем теле, ведь как таковой боли не было, мышцы низа живота немного побаливали, но это нельзя было описать сильными муками, о которых рассказывалось в книгах. Наоборот, сейчас она словно на крыльях летала, тело словно расслабленное и спокойное. Может все эти книжки врали?
Уже расчесывая волосы, девушка поняла, что выходные пролетели слишком быстро, и сегодня ей нужно вновь выйти на учебу. Но как быть с Адрианом? Вновь не общаться? И ладно раньше они были друзьями, но сейчас… А кем они вообще сейчас приходятся друг другу?
Маринетт плавно вынырнула из-за двери ванной комнаты, тихо перебирая ногами в сторону кухни. Агрест что-то мурлыкал себе под нос, варя в кофеварке утренний напиток. Дюпен-Чен мягко приземлилась на стул, а после уставилась на парня. Его спина была едва красной, в редких царапинах, большинство находились на плечах. Неужели, это сделала она?
— Вот твой кофе, красотка, — Адриан протянул любовнице кружку, та, смущаясь, приняла ароматный стаканчик.
В кухне повисло молчание, блондин, оперевшись на кухонную тумбу, негромко попивал кофе, явно о чём-то задумавшись. Маринетт же не сделала и глотка, она сжала пальцы в маленькие кулачки, как будто не решаясь сказать о чём-то.
— Я знаю, о чём ты думаешь, Мари. И если хочешь я скажу тебе это? — она вопросительно повела головой, — После этой ночи мы не можем быть друзьями, поэтому, — за долю секунд, как показалось брюнетке, он приблизился к ней, остатки фразы выдыхая в губы, — ты будешь моей девушкой?
Щёки вспыхнули моментально, она едва качнула головой, соглашаясь. Ведь, сейчас ей не нужно слушать мать, которая всегда велит дочери, как же поступить правильнее, сейчас она не сможет настоять на том, что Маринетт — плохая дочь. Ещё вчера вечером она всё решила.
Я поступила правильно.
— Я согласна, Адриан, — она потянулась к его губам, ловя поцелуй, растекавшийся по её венам сладкими негами, от которых начинали трястись ноги.
— Мы опоздаем на учебу, а ещё тебе стоит покормить Шелли, а то она меня с утра чуть не съела, — он усмехнулся, а Дюпен-Чен побледнела. Она настолько забылась, что не подумала о котенке.
Брюнетка подскочила, быстро направляясь к лежанке мирно спавшей Шелли, но как только та почувствовала хозяйку, сразу повела носиком, а после приоткрыла глазки, заурчав. Маринетт быстро подняла любимицу на руки, нежно поглаживая теплую белую шерстку.
Держа своего ребенка на руках, Дюпен-Чен взяла пакетик с кормом, а после высыпала всё в миску. Шелли тут же начала вырываться, желая поскорее оказаться у тарелочки. Хозяйка опустила её на пол, но решила остаться рядом с ней. Маринетт нравилось наблюдать за ростом котенка. Вся галерея, что раньше была забита конспектами, стала наполнена фотографиями и видео маленькой Шелл.
— Милая, тебе бы собираться начать. Учеба ждать отличницу не будет, — теплые ладони коснулись оголенных плеч, пальцы едва задевали тонкие бретельки домашней майки, — осталось полчаса на сборы.
Маринетт улыбнулась, вставая с коленок с помощью руки любовника. Щеки покрыл небольшой румянец, и она, аккуратно поцеловав его в щеку, отстранилась, а после пошла к единственному в доме шкафу.
Его скулу немного жгло от её горячих, мягких губ. Бабочки внутри снова порхали. А он лишь улыбался, надеясь, что это никогда не закончится. Агрест нагнулся, проводя по шерстке котенка, та лишь немного шикнула, боясь, что у неё отнимут еду.
— Кушай, кушай…
Адриан заметил, как
его девушка, как же непривычно было её теперь так ему называть, стояла у шкафа, примеряя на себе длинную юбку и кофту синего цвета. Темные волосы плавно спускались по плечам, делая девушку до невозможности красивой и ранимой.
— Знаешь, — блондин неожиданно для девушки положил руки на её ладони, — позволь сегодня я выберу тебе одежду?
Дюпен-Чен неловко кивнула, отдавая в мужские руки свою одежду. Агрест убрал вещи обратно в шкаф, в замен на них доставая голубые джинсы, надетые в тот самый день, когда они в первый раз поцеловались. Затем открыл створку своей половины шкафа, доставая оттуда пакет с новой коллекцией от AGREST, а именно белой футболкой.
— Думаю, это прекрасно будет смотреться на тебе. Ступай, переодевайся.
Маринетт кивнула, принимая из рук одежду, а затем, улыбнувшись, вновь ушла в ванную комнату, оставляя Агреста одного в коридоре.
Блондин смотрел в след Дюпен-Чен, она была настолько прекрасной, что он просто не мог оторвать взгляда от неё. В мыслях то и дело всплывали отрывки их ночи, от чего голову сразу покрывало туманом. Не был бы он приличным человеком, взял бы её прямо на этом комоде. Хотя, какие приличия могут быть после такой ночи?
Адриан решил подтвердить их статус отношений парной одеждой, поэтому он выудил из шкафа голубые джинсы и длинную белую толстовку. Закончив переодеваться он развернулся, замечая, как Маринетт, словно кошка-мягколапка, уже тихо вышла из ванной, стояла с резинкой во рту, стараясь сделать ровный высокий хвост.
— Моя милая, невинная отличница, — он усмехнулся, слыша, как Дюпен-Чен сквозь зубы прошипела «Агрест».
***
Их появление на пороге колледжа вызвала фурор среди первокурсниц, тихо западавших на Адриана со стороны. С разных сторон до слуха Маринетт доносились разные обрывки фраз «…Это кто…», «…Дюпен-Чен …», «…А Буржуа…». От злых словечек, направленных в её адрес, сердце холодило. Но Агрест словно не замечал этого. Его ладонь, и лишь она, грела сердце девушки, в этой снежной вьюге разных разговоров. Парень уверенно шел, ведя рядом с собой смущенную Маринетт. Она схватила его руку, словно единственное спасение. Кто же знал, что их появление так будут обсуждать?
Блондин успевал нашептывать девушке разные подколы, доводящие девушку то ли до точки кипения, то ли до точки невозврата её бледных щек. Он умудрялся в подкол впихнуть и словечки о их ночи, заставляя забегать радужки Маринетт по сторонам, смотря, не подслушивает ли их никто.
— Я клянусь, Агрест, ещё слово, и я накажу тебя, — агрессивно прошептала Маринетт.
— Правда? И как же? Будешь стонать моё имя?
— Адриан! — возмущенно задохнулась воздухом Дюпен-Чен, — Не здесь же!
— Ладно, ладно, — он усмехнулся, — просто до сих пор не могу привыкнуть, что ты другая рядом со мной.
***
Поход по коридору отдавался гулом в голове девушки, все взгляды были направлены на них с Адрианом, держащимися за руку, лишь единицы залипали в телефон, словно были самыми адекватными.
Как только они зашли в аудиторию и Маринетт положила свою сумку на стол, её чуть не снес вихрь под названием Алия Сезар, или же её лучшая подруга бестия. Она расставила руки на парте так, что у Дюпен-Чен не осталось выхода, даже побега. Брюнетка испуганно смотрела в горящие глаза подруги, которая прожигала свою одногруппницу насквозь.
— Ты расскажешь мне всё! — уж кто-кто, а Алия была в курсе всех дел колледжа, и когда она завидела на пороге подругу под руку с Агрестом, сразу поняла, что пахнет жаренным.
— Давай не здесь, даже у стен есть уши. Вечером или в другой день расскажу, я пока сама в это не верю, — она плавно убрала руки подруги, освобождаясь из ловушки.
— Дюпен-Чен, ты дьявол! И как мне теперь жить?
Алия драматизировала. Конечно, она могла жить без этой информации, но ей было обидно от того, что подруга играла в молчанку. Но и заставить говорить её она не могла. Пусть сама сначала разберется со своими отношениями, а после она расскажет всё Сезар.
Кажется Маринетт не замечала, или же упорно игнорировала взгляд Хлои, что словно буравила её тонкое тельце. Её кулаки были плотно сжаты, до побеления маленьких костяшек на идеальных пальцах.
Да как она смела ходить с её Адрианчиком?
Повествование идет от лица Хлои
Вашу мать! Почему? Чем я хуже неё? Неужели эта замухрышка лучше меня? Чем? Она такая серая мышь, но ведь Агресту такие не нравятся! Почему я уже несколько дней убиваюсь по нашим разорванным отношениям, а она, словно насмехается надо мной, пришла в его футболке!
Мой день тянулся слишком долго. Я не могла свести взгляда с их милых улыбочек и переговоров.
Как он мог променять меня на эту замухрышку, что с парнями то не разу не общалась! Да ещё и Агрест первый проявлял к ней интерес! Они улыбались, держась за руки, говорили про какого-то кота.
Я просто не смогла отсидеть дольше двух пар, видеть их тошнотворные глаза было противно. Попрощавшись с Сабриной, моей единственной подругой, я ушла. В голове уже крутился план мести. Я не оставлю это просто так. Я отомщу этим мерзким людишкам. Этому Агресту, игравшему моими чувствами. Этой Дюпен-Чен, которая увела у меня моего Адрианчика.
Скоро будут экзамены, мне больше не за что цепляться в этом тухлом Париже. Я сделаю так, чтобы они почувствовали насколько мне было больно, а после скроюсь со своей обидой. Ни Агрест, ни Дюпен-Чен не имеют никакого права оскорблять меня. Вы будете страдать, а я наслаждаться жизнью и победой.
Следующие дни я и в правду следила за парочкой. Они ни на шаг не отходили от друг друга, от чего процесс слежки становился затруднительным, но я справились. У них действительно был котенок, который играл большую роль в моем плане мести. Да что уж там, я даже узнала где они сейчас живут. Это была квартира Адриана. Его крепость, в которую он не пропускал никого, кроме этой Маринетт! Даже я туда за все годы наших отношений не попала, а она за пару дней добилась такого распоряжения! Лжец! Он совсем скоро получит расплату за разбитое сердце и обманутую душу!
***
Через несколько дней я подговорила Сабрину, чтобы она помогла мне в отвлечении Дюпен-Чен. Рыжая наплела ей какую-то чушь про библиотеку, а после насильно утащила Маринетт за собой. В кабинете были лишь мы трое, поэтому избавившись от двух других, я полезла в сумку Дюпен-Чен. Перебрав несколько вещей, наконец, добралась до связки — всего один ключ от квартиры и один от домофона. Это будет легче, чем я думала.
Я взяла ключи, ставя сумку на место. И как раз вовремя, как только я села за свою парту, в кабинет сразу вошли двое девушек, за ними сразу начали подтягиваться другие одногруппники. В разных переговорах аудитории я уловила разговор Дюпен-Чен и Сезар, которые обсуждали её же день рождения. Сезар громко рассказывала не только Маринетт, но и ещё нескольким друзьям о предстоящей вечеринке у неё на дому, которая будет проходить сегодня вечером.
Это идеальный шанс совершить мою месть.
Ты думала я тебе не отомщу, грязь? Ты будешь гореть в аду и мучаться от грязных слов твоей совести. И если не досталось мне, то не достанется никому! Попрощайся с любимыми, Дюпен-Чен!
