*****
На следующий день я уже ехала вместе с Эмилией к себе в Лондонский особняк. Конечно, просто так меня не отпустили. Особенно мадам М.М. Если другие учителя прониклись и готовы были отпустить меня, лишь бы я помогла Эмилии, так мадам М.М была непробиваемой и настояла на том, чтобы я написала тест. Это типа контрольной в школе. Контрольная по французскому. Скажу честно, это было самое легкое, что я когда-нибудь делала! Правда, мадам Морис как всегда нашла к чему придраться, но я уже просто устала удивляться и злиться её выходкам. Тем более, почему я должна тратить на неё свои драгоценные нервы, если их я и так потрачу на восстановление Эмилии. Наверное, именно из-за того, что я равнодушно пожала плечами на слова мадам, она быстро отпустила меня, оставаясь одна в своей аудитории. Поэтому сейчас я сидела в карете вместе с Эмилией и ехала домой. Сейчас девушка выглядела спокойной и не собиралась бросаться на меня, чтобы убить. Хотя мне все еще было страшновато находится с ней один на один, особенно в маленьком закрытом помещении, таком как карета. Чтобы отвлечься я достала свой блокнот, перечитывая все свои записи. Со временем я все чаще замечаю, что он мне очень нужен и обязательно пригодится в будущем, я уверена в этом. Моя прошлая жизнь теперь для меня размыта, но я все еще прекрасно помню то, кем я работала, и навыки из той жизни передались мне в эту, что делает мое обучение в доктора намного легче, чем должно быть обычной графской дочери. Кстати, о графской дочери… Достала из кармана сложенную вдвое фотографию. На ней были изображены мы с Рейчел. Я была в бело-красном платье, а сестра — в бело-голубом. Фасон платьев был очень схожим, и мы с Рейчел действительно выглядели как сестры, несмотря на то, что по внешности мы совершенно разные. Но я всегда смотрела только на Рейчел, а не на себя. Вот и сейчас я смотрела на фотографию, концентрируя свое внимание только на старшей сестре. Такая нежная и милая, действительно как ангел. Не смотря на то, что Анджелина значит «ангел», значение которого больше подошло бы ей, это имя было немного резким, что походило для моего характера. — Это твоя сестра? — подала голос Эмилия, скользя взглядом по фотографии. — А? — очнулась я от свои мыслей, — Ах, да, это моя старшая сестра. — Старшая? — удивилась девушка, придвинувшись ко мне ближе и опять внимательно взглянув на фотографию, а потом в мои глаза, — Ты смотришь на неё, будто несешь за неё ответственность. Так не смотрят свои младшие сестры на старших. Я старше, если взять во внимание мою прошлую жизнь… Но об этом знать вам не обязательно. — Просто она слишком милая, чтобы не смотреть на неё так, — честно произнесла я, проведя указательным пальцем по волосам Рейчел на фото. — Действительно, — согласилась Эмилия, но смотрела все равно на меня. Повисла тишина. Признаться, у меня шли мурашки от её взгляда. Вот почему она так внимательно на меня смотрит? Вроде, я выгляжу как обычно… Видимо, этот вопрос отразился на моем лице, так как Эмилия пояснила: — Ты красивая. — А? Честно, не ожидала! Растерянно посмотрев на свою хорошую знакомую, я недоуменно моргнула. С чего это она вдруг? Конечно, внешность я унаследовала от отца, но так прямо мне еще никто не говорил, что я красива. Кроме Рейчел, естественно. Она вообще сущий ангел… — Ты очень красива, — повторила четче девушка, поднимая руку и цепляя пальцами прядь моих волос, — У тебя изумительные волосы. И глаза. И сама твоя аура очень красива. — Моя… аура? — озадаченно переспросила. — Да. Такая светлая, яркая, желто-оранжевого цвета. Моргнула и оглянулась. Позади меня было только открытое окно, через которое было видно лес и садящееся солнце. От понимания того, что Эмилия назвала закатное солнце моей аурой заставило меня рассмеяться. Девушка нахмурилась, не понимая причину моего веселья. — Это лучи от закатного солнца, — легко проговорила я, утирая слезы, что выступили на глазах от смеха. — Нет, — уверенно покачала головой в отрицательном жесте она, — Это твоя аура. — Как скажешь, — нежно улыбнулась я, погладив её по голове. Она действительно еще ребенок. Когда карета остановилась, солнце почти полностью скрылось за горизонтом. На встречу нам вышли слуги, помогая выйти и одновременно занося в дом наши с ней вещи. Я внимательно оглядела поместье. Достаточно большое, но не вычурное, слишком скромное, на взгляд любого аристократа. Но мои родители и не пытались сделать из этого дома новый дворец, который бы соревновался с дворцом королевы. Им было важно, что мы все могли чувствовать себя здесь уютно, и у них это вполне получилось. Конечно, это не сравнится с нашим особняком, где мы живем, но тоже неплохо. — Поторопись, идиот! Госпожа не будет нас ждать! — послышался знакомый мне голос. С неверием дернулась и посмотрела в сторону звука. — Просто удивительно, что в этот момент твой жир тебе не мешает, — прозвучал не менее знакомый голос, только более звонкий, но явно мужской. — Хиляк! — Жиртрес! — Лентяй! — Истеричка! — Бенджамин? Люмьер? — в шоке переспросила я, смотря на двоих лакеев, которые только что вышли, нет, выбежали из-за поворота. — Госпожа! — одновременно проорали они. И если Люмьер просто схватил меня за руку и поцеловал, то Бенджамин на этом не ограничился. Он упал предо мной на колени и обнял мои ноги. От неожиданности я чуть не упала, но, слава реинкарнации, вовремя схватилась за руку Люмьера. Тем временем Бенджамин заливался горькими слезами, смотря на меня снизу-вверх. — Госпожа Анджелина-а-а, — рыдал он, не обращая внимания на то, как я пытаюсь выбраться, — Вы вернули-и-ись. — Бенджамин, ты что творишь?! — не выдержала я, прикрикнув. Матушка всегда говорит, что леди не должна повышать голос, это портит её репутацию. Леди должна говорить негромко, но четко, чтобы её слышали, а её голос должен напоминать шелест листвы. Но невозможно постоянно следовать этому совету, особенно, когда слуги пред тобой со слезами на глазах на колени падают! Я же не садист в конце концов. Скорее всего, мазохист, но не садист. Ну, по крайней мере, за собой таких замашек я не замечала. — Бенджамин, это приказ, — жестко, чеканя каждое слово, процедила я. Лакей тут же поднялся с места, но все еще шмыгая носом. Люмьер закатил глаза на поведение своего коллеги и великодушно протянул ему свой белый платок. Бенджамин не стал отказываться и сразу же вытер слезы, высморкавшись в конце, и протянул Люмьеру его уже испачканный платок: — Спасибо, — пробубнил Бенджамин, даже не смотря на него. Люмьер брезгливо взял свою вещь двумя пальцами и, натужно улыбнувшись, произнес: — Всегда пожалуйста, обращайся. Но я прекрасно видела, что этого лакея от убийства своего коллеги отделяло лишь мое присутствие и то, что потом он должен будет оправдываться перед Томом. Да, дворецкий хоть и выглядит привлекательно, но характер у него далеко не сахарный и за дисциплину в доме он стоит горой. Не выдержав, я расхохоталась с этой картины. Может, мои лакеи и олухи, но они мои олухи. Повернувшись спиной к ним и лицом к Эмилии, которая растерянно смотрела на все это, я еще раз улыбнулась, но только ей и, махнув рукой, торжественно произнесла: — Добро пожаловать домой, Эмилия. Я действительно постараюсь, чтобы этот особняк стал бы ей домом.*****
— Госпожа, — сквозь сон я услышала голос служанки, — Госпожа, проснитесь. Я лениво промычала, кутаясь в одеяло. Половину ночи я не спала, переживая за Эмилию: как она устроилась? Все ли у неё есть? Не стало ли ей плохо? Может, ей что-то нужно? А лекарства она приняла? А когда прибудет доктор?.. Короче, вопросов было много, ответы мне давали слуги, но даже у меня совесть есть, и она пока что не ушла в зимнюю спячку, поэтому я поняла, что таким темпом задолбаю своих слуг конкретно и приказала им отдыхать. Кстати да, приказываю я теперь уверенно. Меня так изменил колледж? Очень даже может быть. Там нельзя быть неженкой, иначе тебя попросту раздавят. В такие моменты я понимаю, что родители не отправили туда Рейчел не только потому, что у неё слабый иммунитет, и она часто болеет, а потому что такой нежный цветок, как она, обязательно попытаются втоптать в грязь. Я бы не смогла находится с ней 24 часа в сутки, как бы ни старалась. Потом, когда я уже заснула, мне приснился странный сон. Очень странный. Мне снилось, что вокруг меня темнота настолько непроглядная, что я не могла увидеть свои руки, которые подняла к лицу. Но почему-то я четко видела какую-то фигуру впереди, которая была в черном балахоне. У неё были костлявые руки, а лица я не могла разглядеть. В одной руке у неё была коса, но меня это не напугало. Мы просто смотрели друг на друга, и я сама не заметила, как начала тянуть к ней руку. Опомнилась я только тогда, когда вокруг нас появилась паутина, которая опутывала мою протянутую руку. После этого человек в балахоне резко дернул за паутину, и я рефлекторно подалась вперед, со страхом смотря на то, как человек замахивается своей косой, пробивая меня насквозь. После этого я с криком проснулась, но тут же испуганно зажала рукой рот. Только спустя несколько минут я поняла, что это был всего лишь сон. Вао, никогда бы не подумала, что мне может сниться такое. Вроде, в этой жизни я еще не читала ужастиков… — Госпожа, — отвлек меня от размышлений голос. Я раздраженно шикнула. Вот нужно ей будить меня в такую рань? — Что такое, Лейла? — лениво спросила я, одной рукой протирая глаза. — Скоро прибудет доктор. — Доктор? Какой доктор? — о да, я всегда плохо соображала после сна. В принципе, я еще даже толком не проснулась, чего от меня в таком состоянии можно ожидать? — Доктор для мисс Эмилии, — терпеливо пояснила горничная. Были слышны шуршания её юбок при движении и почти неслышный скрип дверцы шкафа. Видимо, она готовила мне платье. — А-а-а, этот доктор, — поняла я, медленно садясь. И только через несколько секунд поняла, о чем говорила служанка, — Что?! Резко поднявшись с постели, я подлетела к горничной, попутно скидывая с себя ночную сорочку. М-да, видела бы меня сейчас матушка… нотации были бы на несколько часов. Лейла быстренько начала затягивать на мне корсет, но не очень туго, говоря, что у меня и так хорошая фигура, а я еще ребенок. Хорошая она девушка. Не только добрая, но еще и красивая: черные волосы средней длины, такие же черные глаза, а форма горничной только подчеркивала её фигуру. А я всегда знала, что мои родители умеют выбирать отличных слуг, которые ни за что не опозорят семью Даллес. Надев красное платье, но не слишком вычурное, мне расчесали волосы, оставив тяжелые красные пряди свободно лежать на плечах и струиться по спине. — Госпожа, Вы очень хорошо выглядите, — легко улыбнулась Лейла, поправляя мои волосы, чтобы они не лезли мне в глаза. Я улыбнулась ей более смело, чем она мне и мельком взглянула в зеркало. Ну, не писанная красавица уж точно, но внешность у меня необычная, черты лица аристократические, кожа нежная и бледная, но не настолько, чтобы сравнивать себя с бледной поганкой. Но главное, что я довольна своей внешностью, а что думают остальные — их проблемы. В конце концов человек не виноват, что у него голова туго соображает. По крайней мере, так думаю я и мне это очень помогает. Выйдя из своей комнаты, я неспешно спустилась вниз, слыша, что парадные двери открываются и внутрь заходят несколько человек. Я слышала, как Бенджамин и Люмьер приветствуют прибывших, говоря, что госпожа, то есть я, скоро спустится. Хех, как вовремя я вышла из комнаты. — Извините, если заставила ждать, — негромко произнесла я, привлекая внимание всех, кто был в холле. Я стояла на ступеньках, одной рукой опираясь о перила, а второй придерживая юбку платья и начала спускаться. Вот будет прикол, если я сейчас запнусь о собственную юбку и кубарем покачусь вниз. Это будет самая нелепая смерть в мире. Хотя нет, не самая. Помнится, в прошлой жизни я учила историю своей страны, то был один интересный германский король Фридрих Гогенштауфен, или, как его прозвали в народе, Барбаросса. Он правил достаточно долго и мудро, учился на своих ошибках. Так вот, он выиграл войну, уже не помню с кем он воевал, но когда возвращался домой — упал с лошади прямо в речку и утонул. Когда его выловили, он был уже мертв. Нет, ну вы представляете: победить в войне, но утонуть в реке, когда возвращаешься с победой! Это не то, что смешно, а даже обидно! А как народ это воспринял бы? Король выиграл, принес победу, но умер в реке. Согласитесь, перспективка так себе. Пока я все это обдумывала, не заметила, как спустилась вниз. Только тогда я «очнулась» и начала разглядывать людей перед собой. Их было двое, двое мужчин, один старик и молодой человек, вероятно, его ученик, или будет проходить здесь практику? Не знаю, но мне как-то все равно. Старик был уже седой, с очками в тонкой оправе на переносице. На его лице было много морщин и борода, он держался за поясницу, но все равно открыто улыбался мне. Не знаю, что означают слова: «вижу по глазам», или «прочитал по его глазам», но почему-то именно благодаря им у меня сложилось впечатление, что он очень мудрый. Казалось, что его глаза тоже были седыми, настолько серыми они были. Парень около него был немного старше меня, но сколько ему на самом деле лет не понятно. Так вот, у него были обычные коричневые волосы и такие же глаза. Так что на нем я даже не заостряла свое внимание. — Добро пожаловать. Надеюсь, Ваша дорога прошла без приключений, — поздоровалась я со старшим доктором, сделав реверанс, как подобает юной леди. На моем лице была легкая улыбка. Старик улыбнулся мне, немного поклонившись. — Время пролетело незаметно, спасибо за беспокойство, мисс Даллес. — Анджелина, — поправила его я, — Мне будет не комфортно, если такой человек как Вы, будет так официально ко мне обращаться. — Хе-хе, как скажете, юная леди, — посмеялся старик, поглаживая свою бороду, — Позвольте представиться, Габриэль Брикман. А это мой ученик… Лекарь повернулся к нему, как бы говоря, чтобы тот представился. Но юнец просто стоял и бесцеремонно глазел на меня. Я медленно повернула голову к нему и нехотя еще раз оглядела его. — А Вас зовут… — с намеком протянула я, сложив руки замком на животе. Кстати, обращалась я к нему на «Вы» только потому, что того требует мое воспитание и манеры аристократов. Вот к Габриэлю я обращалась уважительно. Невооружённым взглядом видно, что он прожил много и видел соответственно немало. Парень встрепенулся и, покраснев, залепетал: — А… а, извините меня! — он глубоко поклонился, — Меня зовут Картер. — А фамилия тогда какая? — ехидно приподняла бровь я. Мальчишка, а он действительно был для меня мальчишкой, покраснел даже больше, чем раньше. — П-простите! М-меня зовут Джеймс Картер. Я ничего не сказала на это, лишь посмотрела на мистера Брикмана: — Приятно с Вами познакомится, мистер Брикман. Прошу за мной, я познакомлю Вас с будущей пациенткой. — Ох-ох, было бы неплохо, — согласился со мной мужчина, сразу же переходя на деловой лад. Краем глаза я заметила, как паренек переводил взгляд со своего наставника на меня, видимо, не успевая за сменой нашего настроения. Я еще раз улыбнулась доктору и жестом показала идти за мной. Шли мы в полной тишине. Первой шагала я, потом мистер Габриэль и его ученик, лишь потом за ними шли лакеи. Проходя мимо окна, я увидела, что солнце только-только поднималось. Прекрасно, значит Эмилия еще спит. Конечно, я бы хотела последовать её примеру, но дела не ждут. Вот впереди показались двери. Мы остановились, чтобы Люмьер и Бенджамин открыли их, только потом зашли внутрь. Комната была немаленькой, но и большой её нельзя было назвать. Видно, что хорошо убранная. Эмилия действительно еще спала. Я жестом показала, что можно подойти к ней, но только тихо. Живя с ней в одной комнате несколько месяцев я поняла, что девушка спит очень крепко, но перестраховаться не помешало бы. Доктор Брикман, несмотря на свою поясницу, которая, я уверена, очень болела, подошел почти бесшумно, поражая своими навыками. Если бы лекарем стать не вышло бы, то ниндзя он был бы превосходным. А вот Картер слишком резко, видимо, от волнения, сделал шаг, очень громкий шаг. От неожиданности мы с мистером Брикманом вздрогнули и с неодобрением посмотрели на него. — П-простите, — громко шепнул он, от чего я раздраженно на него шикнула, призывая к тишине. Даже палец к губам приставила. Паренек покраснел и опустил взгляд в пол. Ну, хоть не шумит. Тем временем лекарь аккуратно взял запястья Эмилии и начал измерять её пульс. Нахмурившись, он отпустил её руку, теперь трогая её лоб. Повернувшись в мою сторону, он кивнул, что видимо обозначало, что он закончил и нам лучше выйти, чтобы все обсудить. Так же тихо выйдя, мы прошли в парадную комнату, где каждый сел на кресла. Приказав лакеям приготовить каждому чай, я сосредоточилась на лекаре. — И так, теперь я понял, что проблема действительно серьезная, — начал говорить Габриэль, аккуратно откинувшись в кресле, — Сколько она принимала наркотики? — Если верить её словам — полтора года, — четко ответила я, не моргнув и глазом. — Вот как, — кивнул чему-то своему лекарь, — Что именно она употребляла и в каких количествах? — С количеством не уверенна, но она пила лауданум. — Так это же успокоительное, — не понял парень. Мы с доктором одновременно посмотрели на него, только если мистер посмотрел на него с легким укором и осуждением, то я со злостью. Уверенна, взгляд мой сейчас говорил: «Сиди и помалкивай, тебя никто не спрашивает». Юнец вздрогнул, но взгляд не отвел, продолжая смотреть на меня. — Мистер Джейкоб, прежде, чем влезать в чужой диалог потрудитесь понять, о чем именно говорят. Есть вопросы? Или возражения? — Меня зовут Джеймс, — буркнул тот, пристыжено пряча глаза, думая, что я хотела его так унизить. Но я действительно забыла его имя! Ай, не важно. — Я тебе потом все объясню, — мягко улыбнулся доктор, возвращая все свое внимание опять мне, — Приблизительное количество употребляемого ею успокоительного знаете? Я нахмурилась, пытаясь вспомнить. Достав свой блокнот, я перевернула несколько страниц, быстро вчитываясь в текст, пытаясь найти нужное. — Кроме лауданума она употребляла лекарство от кашля. Рецепт: две столовые ложки уксуса, две столовые ложки патоки, 6 капель лауданума. Принимать по чайной ложке смесь на ночь и утром, — я закрыла блокнот и посмотрела куда-то в сторону, вслух размышляя, — В 25 каплях лауданума 60 мг опиума. То есть, за сутки она выпивала приблизительно 60,5 мг. Посмотрев на доктора, я увидела в его глазах удивление, которое потом сменило удовлетворение моим ответом. — Хорошо, — удовлетворенно кивнул мистер Габриэль, опять поглаживая бороду в задумчивом жесте, — Симптомы? — Тошнота, озноб, быстрый пульс, боли в мышцах и костях. У неё уже началась ломка. — Плохо, — посерьезнел доктор. Мне оставалось лишь кивнуть, понимая, что это очевидно. Двери открылись и внутрь зашли лакеи, везя тележку с чаем и печеньем. Несколько минут в комнате была тишина, прерываемая лишь хрустом свежей, еще теплой выпечки. — Доктор Брикман, Вас сюда прислала лично Френсис? — вдруг поинтересовалась я. А что, есть очень даже большая вероятность, что благодаря доктору я узнаю её фамилию. Столько месяцев знакомы, она как-то узнала мою фамилию, а я её нет! Как-то несправедливо. Мистер Брикман как-то странно улыбнулся и, отложив чашку с уже выпитым чаем (и когда успел, он же еще горячий), ответил: — Леди предупреждала, что Вы меня спросите что-то такое, чтобы разузнать её фамилию, поэтому строго запретила мне поддаваться Вам, мисс Анджелина. Смотря на то, как хитро улыбается старик, я не могла поверить, что это тот самый божий одуванчик, которого я впервые увидела в холле. А Френсис тоже молодец. Видите ли, ей поиграть в кои-то веке захотелось! А я здесь при чем? — Но также она просила передать Вам кое-какие слова. — Слова? — заинтересовалась я, невольно поддаваясь ближе. Доктор, видя мое любопытство, опять хмыкнул и потянулся к бумаге и чернилам. Быстро написав что-то, он протянул лист мне. Аккуратно взяв его, чтобы чернила, которые еще не успели впитаться, не растеклись, или не сделали кляксы. Буду ждать результата нашей авантюры, как пёс дожидается своей добычи. Э? Э-э-э, и это все? Недоуменно посмотрела на доктора, потом опять на лист и опять на доктора. — Это все, что она просила передать? — негодовала я, откидывая лист обратно на стол. — Леди Френсис была уверенна, что Вам этого будет достаточно, чтобы разгадать эту загадку, — беспечно пожал плечами мужчина, поднимаясь с места, — Нам покажут наши комнаты? — Да, — растеряно кивнула я, — Бенджамин, Люмьер, проводите наших гостей и, пожалуйста, пожалуйста, ведите себя достойно. Я осталась сидеть и невидящим взглядом смотреть в окно. Подкинула же ты мне задачку, Френсис! Сиди и ломай голову… А мне ведь завтра-послезавтра нужно домой вернуться, к родителям и Рейчел. Эх, я так по ним соскучилась! Смотреть на их фотографии — совершенно не то! Этот день прошел в обычном для меня темпе. Ну, почти. Я часто заходила к Эмилии, проверяла её состояние, не стало ли ей хуже. Также я сказала ей, что завтра уеду к себе домой, но оставляю её на попечение доктора (потому что считать того мальчишку доктором я не собираюсь), более того, я оставлю здесь своего верного лакея Люмьера и горничную Лейлу. Они точно верны мне и проследят за порядком в этом особняке. Эмилия понимающе кивнула, но было видно, что ей грустно, и она не хочет опять оставаться одной. Так что я клятвенно заверила, что буду писать ей каждый день.*****
Подъезжая к особняку я чувствовала волнение. Так хочется поскорее увидеть их всех! В какой-то момент карета остановилась и я, не дожидаясь того, что мне подадут руку, чтобы выйти, выскочила из экипажа. Ноги сами понесли мне в быстром темпе. Даже издалека я смогла увидеть очертания знакомых фигур, что только заставило меня ускориться. Вот я увидела красные волосы отца и две русые головы. Я буквально упала в объятья родителям, потому что именно в последний момент я умудрилась споткнуться! — Леди себя так не ведут, — тут же отозвалась матушка, но я слышала, что она рада меня видеть и возмущается скорее по привычке, нежели на самом деле. — Ты же знаешь, дорогая, это бесполезно, — рассмеялся отец, поднимая меня на руки и кружа, вызывая у меня приступ смеха. Когда он отпустил меня, на меня тут же накинулась Рейчел, да еще так внезапно, что я не удержалась и все-таки упала на спину. Это было так не похоже на мою старшую сестру, что даже как-то странно. Но я быстро взяла себя в руки и крепко обняла её. Сестра уткнулась носом мне в шею и, счастливо выдохнув, подняла на меня сияющие глаза. — С возвращением, Анна, — нежно произнесла она, проведя рукой по моей щеке. Ох, как же давно меня никто не называл именно таким образом! Как я скучала за её нежным и тихим: «Анна», даже глаза заслезились. — Я дома, — счастливо произнесла я. Домой мы вернулись невероятно счастливыми. Теперь, держа Рейчел за руку, я поняла, как сильно мне её не хватало.