*****
Интересно, мне дадут когда-нибудь спокойно поработать? — Мне это совершенно не нравится, Анджелина, — громко констатировал Грелль, продолжая ходить из угла в угол, — Ты Мадам Рэд! Так почему ты позволяешь втаптывать себя в грязь?! Даже в этой лондонской больнице от него нет продыху. Оторвалась от отчетов из моих больниц, мрачно просверлив Сатклиффа взглядом, давая понять, что не хочу говорить на данную тему и вообще я занята, но тот, предсказуемо, даже не обратил на это внимания, тоже начиная сверлить меня взглядом, скрестив руки на груди, тем самым показывая, что не отстанет от меня, пока не услышит ответ на свой вопрос. Упрямый мальчишка, даже несмотря на то, что сам по сути жнец и старше меня точно на несколько столетий. Почему-то несмотря на свой характер и ветряную натуру, Грелль замечал все. Возможно, это сказываются те длинные года, которые он прожил, но факт оставался фактом. Сатклифф метался из стороны в сторону, не в силах оставаться на месте, но в то же время он видел, слышал, но не совсем понимал. Он не понимал моих чувств к доктору, он не понимал, почему я позволяю настолько мерзко, по его словам, поступать со мной. Возможно, нормальному жнецу действительно не понять этого, но Сатклиффу объяснить это действительно проще, чем остальным, потому что… — Грелль, а почему ты терпишь то, как с тобой ведет себя Уильям? — задала ему похожий вопрос, грустно улыбнувшись, когда жнец замер, пытаясь понять мой вопрос и, что самое важное, найти ответ на него. …у него больше человечности, чем у некоторых людей. — Но ведь это же Уилли! — растерянно пролепетал он, плюхнувшись напротив меня. Я вспомнила его побитое лицо, его несчастный вид и невыносимую тоску в его глазах, как я обрабатывала его раны и говорила что-то, пытаясь его отвлечь, и у меня рефлекторно сжались кулаки. Разве это считается нормальным? Да по сравнению с этим, наши с Габриэлем отношения просто идеальные. Он хотя бы еще не докатился до того, чтобы поднять на меня руку. — Ты не знаешь ответа, Грелль, и я тоже. Просто… Я, кажется, действительно люблю его, — честно призналась я под его удивленным взглядом, поражаясь тому, как у меня легко получилось сказать это, — Тем более я Мадам Рэд только на публике. А рядом с ним я просто Анджелина, понимаешь? А Грелль поджал губы и посмотрел на меня с таким пониманием, что даже страшно стало. Хотя кто как не он сможет понять меня? У нас двоих отношения не задались, у двоих любовь односторонняя. — То есть мы это просто так оставим? — уточнил Грелль, закинув ногу на ногу и накручивая на наманикюренный палец локон волос. Хмыкнула, возвращая свое внимание отчету под возмущенный взгляд жнеца. В какой-то степени он прав, нельзя оставлять это просто так, но я даже не буду пытаться привлечь к себе внимание, потому что понимаю — это бесполезно. Миссис Потс — невероятная женщина, которая знала Габриэля Брикмана намного дольше. Она его первая любовь и, думаю, что последняя тоже, а раз так, то в его глазах я блеклая тень, которая никогда не сравнится с Шарлоттой. То, что мы опять провели с ним ночь, все равно ничего не значит, но я не могу больше думать об этом, не могу по-прежнему смотреть на Габриэля, не вспоминая того, что было вчера. Мне нужно отвлечься. — Ты таким темпом от скуки умрешь до завтра. — Вот и отлично, тебе не нужно будет далеко уходить, чтобы забрать мою пленку воспоминаний. Это же так называется? — Очаровательно, ты запомнила, — буркнул он и я ниже опустила голову, чтобы скрыть довольную улыбку, вызванную его поведением. Просто удивительная непосредственность. В двери постучали, и мы с Греллем успели только удивленно переглянуться, как дверь резко распахнулась и вовнутрь буквально влетело нечто красное. Клянусь, я опешила, потому что так бесцеремонно врываться еще уметь нужно. В мой кабинет так вообще только Сатклифф имел право заходить и то только в виде жнеца, когда его никто не видит. Женщина, нет, скорее еще девушка, скрестила руки на груди, всем своим видом показывая свое недовольство быть здесь и в то же время смотря так, будто она сделала мне одолжение, придя сюда. Не люблю таких людей, совершенно, уж очень они напоминают мне мадам М.М. Не самое приятное воспоминание, это уж точно. — Простите, Вам что-то нужно? — спросила я, приподнимая брови, от чего девушка напротив меня гордо фыркнула, смерив меня брезгливым взглядом. Так, я не поняла!.. — Ты смотри какая дама, — фыркнул Грелль, окидывая её пренебрежительным взглядом, тут же морщась, будто съел целый лимон без сахара, — Впервые вижу, чтобы смертному настолько не шел красный! Просто возмутительно, как у неё хватило наглости надеть его? Она же его портит! Я даже испугалась, что девушка увидит эту красноволосую бестию, но тут же вспомнила, что Грелль при желании мог быть невидим для смертных, и успокоилась. Да уж, кому-кому, а Сатклиффу просто необходимо иметь такую способность, потому что с его внешностью быть незамеченным кем-то просто нереально! Хотя, что я говорю, сама такая же… На самом деле девушка была очень даже симпатичной, я бы даже сказала — истинной аристократкой, носительницей голубой крови, потому что настолько белоснежной кожи никогда не было, например, у простой крестьянки, а о таких шелковых черных волосах можно только мечтать! Она точно была аристократкой, потому что умела смотреть так, будто у неё крыса под ногами. Но красный цвет на ней выглядел как-то неправильно и внутри я тут же ухмыльнулась, понимая, что такой насыщенный цвет венозной крови идет только одной девушке — мне. — Нужно, — начала она, быстро подходя ко мне, нагло ударив руками по столу, — Мне нужно, чтобы ты отстала от моего мужа! Где-то недалеко заинтересованно хмыкнул Грелль, поражаясь тому, какая я сердцеедка, а мне только и оставалась, что удивленно смотреть на эту женскую особь, вообще не понимая, о чем она говорит. Кстати, а мы уже успели перейти на «ты»? Тем не менее, на моем лице появилась милая улыбка: — Извините, но я не понимаю, о чем Вы говорите. — Хах! Не понимает она! — воскликнула она и мне на миг показалось, что я вернулась назад в свою прошлую жизнь, где мне устраивает скандал какая-то необразованная малявка, — Вчера нагло флиртовала с моим мужем, а сейчас пытаешься прикинуться невинной? Не выйдет! — Э-э-э?! Да флирт даже за измену не считается! — возмутился Грелль, всплеснув руками в своем излюбленном жесте, — Вот я, например, могу пофлиртовать со своими коллегами, но в моем сердце навсегда остается Уилли!.. — Простите, мадам, но я все еще не понимаю, — честно призналась я, наклонив голову на бок, с интересом смотря на то, как девушка напротив меня начинает закипать, — Можете сказать имя своего законного супруга? — Хватит прикидываться! Оставь моего Джеймса в покое! — А кто такой Джеймс? — вопрос прозвучал одновременно от Грелля и от меня, только если от Сатклиффа это было искреннее недоумение, то я продолжала играть святую невинность, делая вид, что действительно не понимаю, кто это такой. Я столько раз забывала имя ученика доктора Брикмана, что уже должна была запомнить хотя бы несколько первых букв его имени. Вот почему нельзя сразу говорить его фамилию, чтобы мне сразу все было понятно? И, кажется, я вчера действительно прилично выпила, потому что не помню никакого флирта ни с моей, ни с его стороны. Кажется, он действительно подходил ко мне, приглашая на танец (что не совсем прилично, раз у него, оказывается, есть законная супруга), но Рейчел вовремя подошла, с извиняющей улыбкой говоря ему, что её сестра сейчас занята. Так, стоп. То есть, эта девушка считает, что вот этот короткий монолог со стороны её мужа (диалогом назвать это просто язык не поворачивается) и мой раздраженный взгляд, направленный в его сторону, это флирт? Деточка, да у тебя не все в порядке с головой! — Я вчера собственными глазами видела, как вы двое мило беседовали и знаешь что? Уж если заводить любовницу, так нужно выбрать девушку поприличней, — сказала она, смотря на меня так, будто я всего лишь мусор под её ногами. Улыбка тут же пропала с моего лица, и я опасно сузила глаза, чувствуя, как начинает закипать кровь в моих жилах, потому что никто, никто (!) не смеет разговаривать со мной в таком тоне и мешать меня с грязью, особенно какая-то обнаглевшая девка, с которой мы даже не знакомы. Будто где-то издалека услышала смех Грелля и его слова о том, что он не прочь заказать закуски ради такого шоу. — Так, милая, кажется, ты чего-то не поняла, — тихо начала я, резко переходя на «ты» и мрачно улыбаясь, смотря на неё исподлобья, — Ты сейчас совсем не в том положении, чтобы хамить мне. Одно мое слово, и тебя не возьмут ни на одно приличное мероприятие. Никогда. — Ты не смеешь хамить мне, — рассерженной кошкой шипит она, кидая мне в лицо просто смешные доводы, — Иначе все узнают о твоей измене собственному мужу. Клянусь, я не знаю, как так получилось. Возможно, меня к этому подтолкнул смех Грелля, или же её слова на самом деле были намного смешнее, чем казались мне на первый взгляд, но вот мы с Сатклиффом громко хохочем в два голоса и у меня только одно желание — иметь возможность сползти на пол так же, как это сделал Сатклифф, потому что такого бреда я еще никогда не слышала. Уверена, если бы сейчас около меня был Гробовщик, он смеялся бы громче всех, да так, что лопнули бы окна и пошли трещины на стенах, а я бы даже не думала бы винить его за это! Все больше и больше эта ситуация напоминала мне второсортный фильм или дораму из моей прошлой жизни, где такие же второсортные герои пытаются пережить «трагедию», кидая друг в друга бессмысленные и совсем уж смешные обвинения. Если бы она сейчас бросила в меня конверт с деньгами, меня можно было бы выносить. Как хорошо, что у меня под боком есть ручной жнец, который быстренько заберет мои воспоминаний, если я умру от смеха. Ха-ха, какая забавная статья выйдет в газетах: «Один из лучших докторов страны умер от смеха», а люди будут говорить друг другу, что Мадам Рэд умерла с перекошенным от смеха лицом. О реинкарнация, как нелепо-смешно! — Помнишь, я буквально несколько минут назад говорил, что уже завтра ты умрешь со скуки? Забираю свои слова назад! — хихикал Грелль, все еще лежа на полу, лишь подняв одну руку, будто показывая мне откуда вообще идет звук. — Милая, ты даже не представляешь, как я тебе благодарна за то, что ты решила поработать моим персональным шутом! Да никто не поверит, что я решила изменить своему супругу с этим Джошуа! — утирая глаза от смеха произнесла я, чувствуя, что скоро я начну икать. — Это даже звучит убого, — кивнул со смехом Грелль, руками цепляясь за кресло, чтобы встать на ноги. Как забавно, он ведь даже не знает о каком мужчине мы говорим, но все равно эти слова кажутся ему абсурдными. Девушка покраснела, то ли от злости, то ли от стыда, то ли от возмущения от того, что я неправильно назвала имя её горячо любимого мужа, а, возможно, от всего и сразу. Извини, дорогуша, но ты не тот человек, которого я хотя бы попытаюсь щадить словами. Хотя я все еще стараюсь сохранять величие истинной леди, не опускаясь до уровня той, что несколько секунд назад первой оскорбила меня. — А теперь, раз мы уже закончили нашу занимательную дискуссию, попрошу выйти из моего кабинета, Вы мешаете моей работе, — я постаралась мило улыбнуться, немного прищурив глаза, чтобы выглядеть более радушной, но, думается мне, такого она все равно не оценила и, гордо приподняв подбородок, вышла из моего кабинета, сказав о том, что она меня предупредила, и громко хлопнув дверью. Несколько секунд мы с Сатклиффом молчали, пытаясь переварить все, что только что произошло. Кажется, моя жизнь становится все более абсурдной, настолько, что аж страшно — начинаю чувствовать себя героем какого-то фильма… Напрягает то, что нужно следовать невидимому сценарию. — Как удачно я зашел, — констатировал Грелль, довольно кивая, при этом улыбаясь своими острыми зубами, заставляя меня тоже улыбнуться более искренне. Вот и как я могу быть Мадам Рэд рядом с ним, если он пробуждает во мне все чувства, невольно скидывая маску спокойствия и высокомерия? Но, все же… Посмотрела на Грелля, который все еще возмущался тем, насколько эта дама безвкусна. …отказаться от него я все равно не смогу.*****
И опять тишина. Она оглушает. Она убивает. Только тихий звон приборов хоть как-то разбавляет её. Мы не говорим. Вообще. В последнее время за столом мы совсем не разговариваем и успешно делаем вид, что это из-за манер и воспитания, вот только сами знаем, что это не так, мы врем. Мы не говорим, ничего не обсуждаем и не вспоминаем ночи, проведенной вместе. Первая наша брачная ночь была полна отчаяния со стороны доктора. Он был пьян. Во вторую нашу ночь уже была пьяна я. Мы стараемся не вспоминать ни одной из них, потому что это слабость. Тишина давит. Глушит. Грелль подливает мне еще немного чая в чашку и на этот раз он не пересолен. Вы знали, что есть такой вид чая, который пьют с солью? Не с сахаром, а именно с солью? Я услышала об этом впервые, но все равно не решилась пробовать. Да уж, гурманом меня точно не назовешь. Да и, думается мне, если бы Сатклиффу приказали приготовить чай с солью, он бы сделал с сахаром. Не специально, конечно, но так работает этот странный закон подлости. Думаю, мы с доктором странно выглядим со стороны, потому что даже Грелль подозрительно переводит взгляд с меня на Габриэля, отыгрывая испуганного и беспомощного дворецкого. Не знай я его истинную натуру, истинное «я», непременно поверила бы. Аккуратно подняла голову и, заметив на его запястье небольшое пятно от краски красного цвета, несколько раз удивленно моргнула, пытаясь прогнать это видение, даже незаметно ущипнула себя за руку, чтобы боль отпугнула галлюцинацию, но это была реальность. Опустила голову, незаметно улыбаясь: — Кхм, у тебя пятно на руке. Габриэль заторможено поднял голову, видимо, все еще пребывал в своих мыслях, но, поняв мои слова, кивнул, одним движением оттирая краску со своей руки. — Как день прошел? — спросил он, заставив меня оторвать взгляд от своей тарелки и удивленно на него посмотреть. Он действительно смотрел на меня, будто догадывался, что если так не сделает, то я подумаю, что мне послышалось. Это был обычный вопрос, я бы даже смогла внести его в категорию риторических, если бы Габриэль не смотрел на меня столь серьезно, хотя я бы не сказала, что его действительно интересовал ответ на этот вопрос. Возможно, только возможно, он решил опять наладить контакт? Если да… Я помню, как раньше мы свободно разговаривали, как он понимал мои шутки и даже поддерживал их, когда я говорила, что еду к любовнику. Только сейчас, когда мы переступили эту грань, я поняла насколько это было важно и начала больше ценить те моменты. И вот сейчас он заговорил как ни в чем не бывало. Мне бы прыгать от счастья или хотя бы улыбнуться, но почему-то я чувствую разочарование вперемешку с легкой злостью, потому что… Да потому что он не объяснил своего поведения, он не извинился за то, что оскорбил меня, он просто заговорил. Ох, эта женская логика, иногда я сама себя не понимаю. — Неплохо. Я бы даже сказала: продуктивно, — ответила я, вспомнив, что он ждет ответ на свой вопрос, и в моей голове как наяву предстала та бесцеремонная девушка с черными от ярости глазами, — Я много чего узнала нового. О себе в первую очередь. Габриэль Брикман заинтересовано посмотрел на меня, и я готова поклясться, что это было искренне, и это заставило меня рвано вздохнуть, чувствуя, как начинает бешено колотиться сердце. Это ненормально, это совсем не нормально. — Например? — Например: я разлучница, которая соблазняет одного женатого мужчину. Кстати, это была жена твоего ученика. Джулиан, кажется? — показательно нахмурилась, стуча пальцем по гладкой поверхности стола, всем своим видом показывая, что сама не заинтересована в этом, настолько, что даже не помню имени того Картера. Габриэль удивленно уставился на меня, чтобы тут же нахмуриться, видимо, пытаясь вспомнить как выглядит жена его ученика. Хотя эту дамочку сложно забыть. Не удивлюсь, если она какая-то близкая родственница мадам М.М. С таким-то характером. — Да, Джессика не самый приятный в общении человек, — задумчиво произнес Габриэль, делая глоток чая, но все еще витая в облаках. Не самый приятный в общении человек? Это мягко сказано. Мы даже и не поговорили, она просто сыпала в мою сторону обвинения и угрозы, с моей стороны ответная угроза даже не считалась таковой, это просто самозащита. Уж что-что, но молчать и просто слушать, когда меня оскорбляют, я не буду. А эта девчонка даже не доросла до того, чтобы хамить мне. Нет, все-таки, мне везет встречать таких вот людей с паршивым характером. Джеймс и Джессика Картер? Ну, хотя бы звучит. — Я могу сказать Джеймсу, чтобы он поговорил со своей женой и объяснился, нам сейчас ни к чему такие слухи, — подытожил он, подавая знак Греллю, чтобы тот налил ему еще чаю. Ни к чему такие слухи? И все? То есть, его беспокоит только это? Эх, ну спасибо, что хоть что-то. Мне срочно нужно отвлечься, а то таким темпом я долго не продержусь. — Кстати, мне завтра нужно будет уехать на две-три недели. Замерла, так и не донеся ложку супа ко рту. Он серьезно только сейчас вспомнил, что он пропадет надолго и должен будет уехать завтра? — Почему раньше не сказал? — как можно более равнодушно поинтересовалась я, продолжая есть. Вкусно. Он серьезно посмотрел на меня одним из своих взглядов из арсенала «я знаю лучше, не лезь» и опять опустил свой взгляд в тарелку, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Ну, вот и поговорили. Это был самый длинный диалог за эти несколько дней. Да что там дней! За последний месяц.*****
— Это так мило с твоей стороны, что ты решила устроить наши посиделки у себя в поместье! — восторженно произнесла Сьюзи и наверняка бы накинулась на меня с объятьями, если бы ей не мешал стол, который, к счастью, разделял нас. Я довольно хмыкнула, делая глоток кофе из своей чашки, прикрывая глаза, чувствуя, как во мне просыпается легкое раздражение, потому что голос этой девушки я все еще не могу терпеть. Она все еще казалась мне слишком назойливой, слишком громкой и слишком раздражающей и вообще лишней в нашей компании, но я ничего не говорила, понимая, что у нас с сестрой просто разные вкусы и нам нравятся разные люди. Если у меня первой и лучшей подругой является Френсис, то для моей сестры — Сьюзи, которая покорила её своим оптимизмом и легкостью в общении. — А доктор Габриэль не будет против того, что ты нас позвала? — обеспокоенно спросила Рейчел, проникновенно смотря мне в глаза, и я успокаивающе погладила её по руке, дерзко улыбаясь, потому что: — Он мой муж, а это теперь и мой дом тоже, так что я могу спокойно водить кого угодно, особенно когда он ненадолго уехал. Ты пей чай, а то заболеешь еще. Рейчел неловко улыбнулась, грея руки о чашку горячего чая, тут же поворачиваясь к Сьюзи, начиная что-то оживленно обсуждать (наверняка очередной любовный роман, от которого они обе без ума). Я не должна давать ни единого намека на то, что у меня не все в порядке, поэтому смотрю на сестру, единственного человека, который вызывает во мне столь искреннею улыбку. Чувствую себя какой-то мямлей, наивной школьницей, которая никак не может разобраться со своими отношениями. Да на меня если посмотреть со стороны, то никогда не подумаешь, что мне на самом деле намного больше лет, чем кажется на первый взгляд! Я незаметно поворачиваю голову, чтобы посмотреть на зеркало, висящее на стене недалеко от меня, пытаясь увидеть в нем ту самую гордую Мадам Рэд, но вижу всего лишь Анджелину. Не я ли говорила несколько месяцев назад, что больше не позволю втаптывать себя в грязь? Я — Анджелина Брикман, лучшая из лучших, цветок высшего общества. С меня берут пример, на меня равняются, но никак не наоборот. Эти слова стали своеобразной мантрой для меня и в очередной раз я замечаю, что после неё мне становится намного лучше, будто невидимый груз падает с моих плеч, пусть даже ненадолго. — Кстати, уже месяц прошел с того момента, как ты взяла того мальчишку из Ист-Энда к себе в приют, — вдруг вспомнила Френсис, стараясь выглядеть как можно более равнодушно, но я-то видела её заинтересованный взгляд. Ей действительно было интересно, чего добилась моя старшая сестра. — Хотя я все еще думаю, что это было плохой идеей — отправлять его в свой лучший приют, — честно призналась я под её укоризненное: «Анна!», — Ну что? Я ведь частично права, он ведь не из самого благополучного района, — непонятно еще как он поведет себя в новой обстановке. Рейчел закатила глаза, будто я только что сморозила просто удивительную глупость, как и подобает нормальной младшей сестре. Меня всегда удивляло то, как она реагировала на все мои слова и как именно она умудрялась найти в них что-то абсурдное, даже если я говорила на полном серьезе. Скорее всего, это объяснялось нашими разными мировоззрениями, характерами и, что самое главное, возрастом, потому что я была старше Рейчел на добрых пару десятков лет, даже несмотря на то, что иногда я веду себя похуже ребенка. Но ведь с ней по-другому просто невозможно! Моя милая невинная Рейчел подкупала своей искренностью, так что лицемерить рядом с ней мне казалось верхом кощунства. — Этот мальчик — настоящий ангел, — с нежной улыбкой призналась сестра, видимо, вспоминая того самого мальчика-без-имени, которого я нарекла Джеком, — Сначала он был таким зажатым и неуверенным, но прошел уже месяц, и он подружился с остальными детьми! Разве не здорово? Я видела, как недоверчиво на неё смотрела Френсис, будто сомневалась в правдивости сказанных слов и в какой-то степени я её даже понимала, потому что не может мальчик из Ист-Энда, самого темного района Англии, вести себя столь покладисто, лучше некоторых детей из более приличных улиц. — Это прекрасно! — кажется, энтузиазм Рейчел могла искренне поддержать только Сьюзи, смотря на мою сестру без тени сомнения, будто все так, как и должно быть, будто с Рейчел не могло быть по-другому. Я грустно улыбнулась, прикрыв глаза. Они не понимают, что реальность рано или поздно настигнет их, но я все равно оттягиваю этот момент, позволяя сестре прожить нормальной и счастливой жизнью, потому что ей незачем знать все. — По твоим словам этот мальчик просто прелесть! Хотела бы я познакомиться с ним, — мечтательно протянула Сьюзен, закатывая глаза. — Зря, это будет жалким зрелищем, — фыркнула Френсис, которую перекашивало даже от слов о том, что какой-то бедняк будет даже в нескольких метрах от неё. Истинная аристократка. — Та-а-ак, — протянула я, замечая, что Рейчел хочет заступиться за Джека и это может перерасти в серьезный конфликт. Вот чего мне не нужно, так это ссор моей старшей сестры и лучшей подруги, поэтому хлопнула в ладоши, призывая всех к тишине, и повернула голову к дверям, где молчаливой тенью стояла одна из горничных, — Прикажи дворецкому сделать нам еще чаю. Та с уважительным поклоном исчезла за створками дверей. — Кстати, он мечтал стать циркачом, когда вырастет. Он хотел собрать всех несчастных детей и взять к себе в цирк, где все они могли бы жить счастливо и приносить людям радость. Разве это не прекрасная мечта? Хах, утопия, настоящая утопия… Так, мне кажется, или я уже начинаю говорить словами Гробовщика?.. — Ага, каждой твари по паре, — фыркнула Френсис под неодобрительный взгляд Рейчел и Сьюзи, но, думаю, саму маркизу это мало волновало. — Тогда цирк назывался бы «Ковчег», — отстраненно заметила Эмилия, впервые за этот день подав голос. — Хах, символично, — согласилась я, торжественно приподняв чашку, будто в моей руке сейчас был бокал хорошего вина. Мы все повернулись к Сьюзен, когда она зашлась в приступе яростного кашля, махая рукой, что все нормально и она просто подавилась. Как не женственно… Рейчел обеспокоенно похлопала подругу по спине, пока мы с Френсис и Эмилией непонимающе переглядывались, хотя графиня Транси все равно умудрялась выглядеть так, будто её это не касается. Когда МакГрегори откашлялась, она странно посмотрела на меня, будто я сделала что-то странное, незапланированное. Согласна, в первую нашу встречу я не собиралась спасать его, потому что я никакой не благодетель. Я не ангел и даже не собираюсь притворяться им, я не добрая и делаю что-то если это интересно мне и если это выгодно. Впрочем, если Джек захочет, то в будущем действительно сможет стать фокусником каким-нибудь. Может, мне что-нибудь перепадет? Кста-а-ати, а ведь это очень даже хорошая мысль! Если он будет главным в труппе бродячего цирка, то он сможет быть моими глазами и ушами… Довольно улыбнулась, представляя все возможные перспективы, понимая, что рано я списываю его со счетов. Хах, такой маленький, а ведь идеи дельные! Если он будет иметь свою труппу, я прикажу ему докладывать мне о всем, а также… — У тебя сейчас слишком зловещее выражение лица, — констатировала Эмилия, улыбаясь краешком губ. Встрепенулась, понимая, что на меня теперь все косятся. Неловко хихикнула, стараясь не думать о столь далеком, но радужном будущем, напустив на себя невинный вид, хотя, судя по скептическим взглядам, никто, кроме Сьюзен, мне не поверил. Просто отлично, теряю хватку! Мы еще говорили и говорили: о лошадях (Френсис похвасталась тем, что весной поедет на скачки, где собирается взять призовое место вместе со своим чистокровным жеребцом, которого ей подарила я), о книгах (даже Эмилия оживилась, размеренным тоном рассказывая о прочитанных детективах), о балах (все с удовольствием слушали мои впечатления и советы о том, где лучшие приемы, на что Рейчел мне с улыбкой ответила, что лучшие балы-маскарады только у меня и с ней согласились! О реинкарнация, как приятно!), даже о своих планах на будущее (Рейчел поведала о том, что не собирается останавливаться на достигнутом и дальше будет помогать бедным детям). В дверь постучали, и вовнутрь вошел Грелль, ровно поклонившись, и начал разливать нам чай. — А… Это твой новый дворецкий? — как-то слишком удивленно прошептала Сьюзи, во все глаза таращась на Грелля. Мы с Сатклиффом так же удивленно уставились на неё: какое ей до этого дело? Но МакГрегори продолжала смотреть, нет, буквально таращиться на моего дворецкого, как на восьмое чудо света. Подозрительно оглядела Грелля — вроде все нормально, выглядит вполне прилично, как и подобает моему слуге. — Да нет, Грелль служит мне уже несколько лет, — пожала плечами я, все еще не в силах поверить в то, что мы так давно знакомы. А я ведь помню нашу первую встречу, будто это было вчера… Хотя да, такое сложно забыть. Грелль стеснительно улыбнулся, приложив дрожащую ладонь на сердце, скромно представляясь баронессе, которая уже отошла от шока и смотрела на него с таким неподдельным восторгом, что у меня даже мурашки пошли, а Сатклифф вполне себе натурально икнул, испуганно дернувшись, когда она подалась вперед, пожимая его ладонь. — Приятно познакомится! Меня зовут Сьюзен МакГрегори, но можно просто Сьюзи! Закусила губу, чтобы сдержать смех. Кажется, сейчас Грелль не играл и действительно удивленно переводил взгляд с их сцепленных рук на её лицо. Эмилия заинтересовано приподняла брови, внимательно следя за моей реакцией. Френсис раздраженно закатила глаза, шепча о том, что Сьюзен позорит всех аристократов, потому что вести себя столь вызывающе рядом с обычным дворецким — просто верх неприличия и невоспитанности. Рейчел удивленно посмотрела на свою подругу, не совсем понимая её странной реакции на обычного дворецкого. Даже она так не реагировала, когда в первый раз увидела его, а тут… Вспомнив о том, что хозяйка тут я и мне же нужно устранить это безобразие, громко кашлянула в кулак, напуская на себя строгий вид, из-за чего Грелль и Сьюзи вздрогнули, будто сейчас поняли в каком положении находятся. — Кхм, Грелль, нам еще долго ждать? Если чай остынет… Сатклифф поспешно отдернул ладонь, тут же несколько раз глубоко поклонившись, прося прощения, и трясущими руками наливая нам чай, из-за чего тот чуть не расплескался. Стоило ему уйти, как маркиза тут же накинулась на меня с вопросами о том, как я еще не уволила этого бесполезного дворецкого. Ох, Френсис, душа моя, каждому бы такого дворецкого! Но я постаралась выглядеть как можно более обеспокоенно, вздыхая о том, что в наши времена очень сложно найти нормального дворецкого, так что Грелль будет служить мне, пока я не найду ему замену — не хотелось бы нанять такого же бесполезного как он. Френсис удовлетворенно кивнула, видимо, будучи полностью согласна с моими словами. Все это время я подозрительно косилась на Сьюзен, которая сегодня была тише, чем обычно, что было странно и нетипично для вечно активной девушки, рот которой никогда не закрывался.*****
«Дорогая Анджелина, Как твое здоровье? Надеюсь, все нормально, и ты цветешь так же, как и твой бизнес. Ты знала, что недавно твою больницу в центре Лондона назвали лучшей в Англии? Конечно же, нет, ты ведь не любишь читать газеты. У меня все не настолько прекрасно как у тебя, что даже странно. Ты представляешь, меня хотели обворовать и, думаю, не в первый и не последний раз. Кажется, злоумышленник нацелен на всех членов Аристократов зла. Как глупо, верно? Я слышал, что доктор Габриэль ненадолго уехал, но, надеюсь, ты не скучаешь. Я был бы не против посетить один из твоих балов-маскарадов, говорят, это просто невероятное зрелище, а я даже приглашен ни разу не был! Это немного задевает. Думаю, было бы неплохо, запроси ты несколько своих друзей. Только прошу, никаких канапе на балу, а то Дитрих заплывет жиром и даже Френсис с Алексисом не помогут. Знаешь, крайне забавно наблюдать за твоим подражателем. Ты её наверняка знаешь — Джесика Картер, на диво неприятная особа. Ей совсем не идет красный. Надеюсь встретиться в скором времени.Твой друг,
Винсент Фантомхайв.»
Я с каменным лицом прочитала письмо, тут же бросив его в камин, еще больше кутаясь в плед, завороженно следя за тем, как пламя пожирает бумагу. Прикрыла глаза, растягивая губы в предвкушающей улыбке, чувствуя, что скоро предстоит что-то интересное и незабываемое, то, что заставит меня отвлечься от депрессивных мыслей. Грелль, сидящий на полу около моих ног, поднял голову, завороженно следя за тем, как на моем лице появляется улыбка, и сам невольно прищурился, смотря на меня удивительными желто-зелеными глазами через линзы красных очков: — Случилось что-то хорошее, моя Мадам Рэд? — заинтересованно спросил он, свободно кладя свою голову мне на колени. — Еще нет, дорогой, — томно вздохнула я, вызывая смешок у Сатклиффа, — Но скоро случится что-то интересное. И очень-очень веселое. — Да-а? — лениво протянул он, что было действительно необычно для такого активного человека как он. Я запустила руки ему в волосы, в который раз приятно поражаясь длине и мягкости его волос, и Грелль действительно чуть ли не замурлыкал, ластясь к моим рукам, как большой алый кот, улыбаясь во все тридцать два зуба. Он был бы прекрасным Чеширским котом.*****
Шелковая ткань приятно холодила кожу, подчеркивая талию, и струилась вниз по ногах. Длинные рукава чуть не касались пола, но мне они казались крыльями, которые сегодня вознесут меня на небеса. Заколка в виде цветка белой камелии в волосах — шутка ли? — с тремя маленькими колокольчиками, которые в тишине создавали просто гипнотический звук. Я наклоняюсь над зеркалом и кисточкой рисую кровавые, цвета венозной крови губы. Глаза, кажется, светятся изнутри, или такое впечатление создает черная подводка на веках? В дверь постучались и во внутрь вошел Грелль в виде невзрачного дворецкого, чтобы тут же замереть у порога, прервавшись на полушаге. Мне понравился его пораженный вздох, действительно понравился, потому что если Грелль оценил мой внешний вид, то люди в зале будут казаться серым пятном по сравнению со мной. Я расправила оголенные плечи, гордо встречая его взгляд и Сатклифф довольно улыбнулся, будто я была его творением, которое сейчас будет блистать ярким светом, ослепляя чужие глаза. Грелль плавно подошел ко мне, я в который раз сравнила его с ленивым котом, и с обожанием поцеловал мою ладонь, свободную от каких-либо перчаток. — О, Анджелина, ты сегодня такая… Не как всегда! Я тихо засмеялась, смотря на него из-под опущенных век, понимая, что сейчас он действительно попытался сделать мне комплимент и, возможно, он был скуп в словах, но как же мне понравился тот тон, с которым он говорил! Ради одного такого слова стоило наряжаться целых полтора часа. — Как там наши гости? — с улыбкой спросила я, стоило ему отпустить мою руку. — Наслаждаются напитками и секундной уверенностью в том, что они неотразимы, — поведал Грелль, по-мальчишески закатывая глаза. Аккуратно закусила нижнюю губу, чтобы не размазать помаду, повернулась к зеркалу, оглядывая себя в полный рост, и не узнала себя, не узнала ту самую Анджелину Брикман в красном повседневном платье с белым жабо. В зеркале отражалась настоящая восточная девушка в алом кимоно, подаренным Лау Тао мне на свадьбу. Как непривычно было видеть себя в таком амплуа! Но, тем не менее, я завороженно следила за тем, как плавно ниспадают нарисованные диковинные цветы. Я должна была сцепить руки в замок и держать их на уровне живота, чтобы действительно длинные рукава не касались пола, но это не приносило никакого дискомфорта, особенно если знать, какое превосходное зрелище ты представляешь. Сатклифф невидимой тенью стал около меня, и я поняла, почему он решил выглядеть так в роли дворецкого. Рядом со мной он действительно терялся, потому что все взгляды были и будут обращены на меня, и я поразилась тому, что Грелль знал об этом с самого начала. Люди не запомнят неприметного дворецкого графини Анджелины, когда рядом с ними сама хозяйка поместья. Но сейчас, когда мы наедине, Грелль имел право спокойно обнять меня сзади за талию, с довольной улыбкой проводя носом по моей шее, из-за чего я прикрыла глаза, так же довольно улыбаясь, смотря на него через зеркало, признавая, что это выглядит очень интимно, но в то же время ни я, ни Грелль никакого возбуждения не ощущали: он влюблен в Уильяма, мужчину своей мечты, я — в лучшего доктора, который мне в отцы годится. Мы двое какие-то неправильные. — Разрушим их иллюзию? — спросила я, кладя свои ладони на его, которые все еще покоились на моей талии, и повернув голову в его сторону, буквально дыша ему в губы. Сатклифф предвкушающее ухмыльнулся, что кардинально отличалось от того обычного поведения тихони, которого он искусно играл, и взял в руки фиолетовый зонтик, подавая его мне. Наверное, это можно считать за согласие. Я хмыкнула, взяв с прикроватного столика золотую курительную трубку, которую мне так же подарил Лау Тао. Кажется, спонсором сегодняшнего бала был именно этот иностранец. Я остановилась около лестницы, смотря на своих гостей сверху вниз, покровительственно улыбаясь им, ожидая, когда они обратят на меня внимание, что произошло довольно быстро, потому что не заметить меня было сложно. По залу прошелся пораженный шепот, в котором я отчетливо слышала восхищение, и я постаралась не улыбаться еще шире, продолжая играть роль японской гейши. Удобнее перехватила зонтик, раскрыв его одним легким движением. Ну что ж, начнем? — Рада приветствовать дорогих гостей на этом скромном торжестве, — произнесла я, стараясь говорить достаточно громко, чтоб меня слышали все, но чтобы не создавалось впечатление, что я кричу, — Я бы хотела еще раз обменяться приветствиями со всеми вами, а сейчас прошу, наслаждайтесь банкетом. Легко махнула рукой, подавая знак музыкантам играть, медленно спускаясь вниз, слыша легкий шорох подола, который шлейфом скользил следом, оставляя будто огненную дорожку за собой. Общаясь с гостями, я чувствовала взгляды, направленные на меня со всех сторон и это безумно льстило, заставляло еще больше расправить плечи, и не думать, что кто-то может посчитать мой наряд слишком открытым. Англичане действительно странные: девушки не имеют права выставлять свои ноги на всеобщее обозрение, что вы, это считается верхом неприличия. А вот декольте может быть открытым настолько, насколько это возможно, и в большинстве случаев это будет считаться нормальным, так что никто не имеет права сказать, что сейчас я выгляжу неприлично, несмотря на то, что плечи у меня непростительно открыты, настолько, что видны ключицы, которые выступают еще больше, стоит мне поднести курительную трубку к губам. Краем глаза заметила знакомых людей, которые приближаются ко мне, и тут же улыбнулась, наигранно укоризненно качая головой: — Лау Тао, ты даже не переоделся ради такого случая. Хорошо, что Лан Мао одета в длинное платье, — довольно хихикнула, доверительно шепнув девушке, — Выглядишь превосходно. И я не лукавила, Лан Мао действительно была превосходна в длинном платье глубокого фиолетового цвета, которое переливалось на свету как редчайшая драгоценность. На секунду мне показалось, что я вернулась в 21-й век и сейчас разговариваю с женой какого-нибудь олигарха, потому что это платье было действительно современным для меня: без рукавов и лямок, со шнуровкой на спине и длинным вырезом от бедра до пола. На лодыжке, которая выглядывала из-за платья, стоило китаянке сделать хотя бы шаг, сверкал золотой браслет со знакомыми колокольчиками, которые звенели намного громче, чем мои на заколке. Ей бы еще мех на шею, и она была бы действительно «леди из будущего». — Вообще-то я в новом ципао, — заметил китаец, таинственно улыбаясь, — «Нормальной» одежды, которую носят англичане, у меня нет. — Это даже к лучшему. В следующий раз просто наденешь парик, — фыркнула я, поведя плечами, из-за чего Лау еще раз внимательно оглядел меня, довольно улыбаясь. — Тебе идет, Лан Мао угадала с размером. Приподняла брови, вопросительно смотря на девушку, которая лишь молча кивнула головой на мой незаданный вопрос. Я видела виконта Друида, которого я точно не приглашала и, возможно, я бы приказала слугам его выпроводить из поместья, но тот прекрасно развлекал гостей, особенно женщин, так что… Я видела недалеко от выхода Эмилию в костюме монашки, но почему-то в нем она выглядела свободно, даже улыбалась более открыто и со смехом принимала бокал, который ей предложил Клаус в костюме вампира. Я видела Френсис с длинными перьями, пришитыми сзади к платью, шляпе с такими же перьями и веером. Она ходила по залу, гордо подняв голову, смотря на всех, будто королева на своих подданных, и никто не смел что-то шептать за её спиной. Я видела Сьюзи в ярко-оранжевом платье, к которому крепился такой же рыжий хвост с белым кончиком, и ободке с ушками, которая весело танцевала со своим мужем. И я видела её. Рейчел была ангелом, серафимом с одной парой крыльев, который оставил небеса ради смертных. Волосы светлыми солнечными лучами ниспадали на её спину и касались искусственных белоснежных крыльев. На ней были украшения с её любимым жемчугом, который так же был на её не пышном, свободном платье. — Мадам Анджелина? — мне загородили обзор, из-за чего я еле сдержала раздраженный вздох, натянув на лицо спокойную улыбку, и перевела взгляд на тех, кто посмел отвлечь меня от созерцания сестры, которая буквально сияла своей чистотой среди всех остальных гостей. Хах, знакомые все лица! Напротив меня стоял знакомый мужчина с каштановыми волосами и карими глазами, а около него — черноволосая девушка в красном пышном платье и короной на голове, наверняка не из настоящего золота и не с настоящими драгоценными камнями — на такое удовольствие нужно прилично денег. Хотя… и удовольствие это сомнительное. Видимо, сегодня она решила побыть в роли императрицы, притягивая к себе внимание, но — хмыкнула, весело сощурив глаза, поднося трубку к ярко накрашенным губам — она, судя по всему, не думала, что все внимание, все взгляды будут обращены на меня. Деточка, я Мадам Рэд, не тебе со мной тягаться. Хмыкнула на её злой взгляд и перевела взгляд на её мужа, не удостаивая её своего внимания. — Вы что-то хотели, мистер Картер? — вопросительно наклонила голову, складывая зонтик, чтобы тут же с удовольствием повести затекшим плечом. — Я хотел попросить прощения за недостойное поведение своей жены, которая оскорбила Вас своими словами… — Чтобы оскорбить, нужно сказать что-то, приближенное к правде, — перебила его я, улыбаясь еще шире, — То, что говорила она, было всего лишь детским лепетом, я уже давно не обращаю внимания на столь ничтожные попытки меня запугать. Ох, сладкая, не нужно так отчаянно пытаться убить меня взглядом, у меня на это уже иммунитет. Джеймс лепетал что-то еще, принося свои извинения, бросая немного раздраженные взгляды на свою супругу (видимо, ему не приносило особого удовольствия просить прощения за неё) и я скучающе перевела взгляд, замечая Фантомхайва и Дитриха, которые о чем-то разговаривали. Немец хмурился и наверняка в сотый раз пожелал Винсенту получить пулю, желательно в лоб, чтобы наверняка. Заметив на себе мой взгляд, граф с улыбкой приподнял бокал красного полусладкого, видимо, прося, чтобы я подошла к нему. Значит, наш гость уже здесь. — Не стоит этих неискренних извинений, — перебила я Картера, обратив внимание на Джессику, мстительно добавив, но так, чтобы это прозвучало как простая констатация факта, а не оскорбление в её сторону, — Бессмысленно лают лишь дворняги, сдержанность — вот признак породы. А теперь прошу меня простить, я должна поприветствовать остальных гостей. Джеймс тут же освободил мне путь, получив на это сухое «благодарю». Я ухмылялась, уходя от них, буквально кожей чувствуя еще более яростный взгляд Джессики, но не моя в этом вина, она сама повела себя неразумно, так что пусть пожинает плоды, тем более, что это были всего лишь слова. — Это было красиво, — хмыкнул Дитрих, подавая мне бокал с вином под мой благодарный взгляд. — Поведение, достойно члена Аристократа зла, — подтвердил Винсент, стоило мне сделать осторожный глоток прекрасного напитка и прикрыть глаза, — Как всегда, дьявольски прекрасна. — А Вы ужасный собственник и скряга, граф, — хмыкнула я на его слова под довольный смешок немца, который попытался скрыть его за кашлем. Судя по подозрительному взгляду Фантомхайва, тот ему совершенно не поверил, но я тут же перевела тему, — И где наш гость? — Вот он, разговаривает с министром финансов. Кстати, не думал, что он ходит на твои приемы, — в голосе Винсента действительно скользило искреннее изумление, что заставило меня польщенно ухмыльнутся. — Он мой постоянный гость: не пропускает ни единого маскарада, — ответила я, следя за тем, с кем он разговаривает, — И вообще, я думала, устранять неугодных королеве людей твоя работа как Цепного Пса. Теряешь хватку? — Удивительно, но этот мужчина не настолько глуп, чтобы повторно соваться в логово зверя. Тем более, тебе нужно его всего лишь припугнуть. Кстати, не расскажешь, что ты придумала? По глазам вижу, что что-то интересное. Мстительно улыбнулась Фантомхайву, молча удаляясь, подходя к министру и «особенному гостю», приветствуя их, получая в свой адрес кучу похвалы от первого. «Особенный гость», судя по словам графа, был убийца, нанятый одним контрабандистом, который умудрился столь неудачно поставить палки в колеса Её Величества и самого Фантомхайва. Его заказом были Аристократы зла, пусть и никто точно не знал, кто к ним принадлежит, но, видимо, тот ориентировался по слухам и решил начать с меня как «слабейшей» из них. Хах, интересно, получится ли у меня его разочаровать? Я делала вид, что не замечаю его подозрительных взглядов в сторону, где стояли его сообщники. Увести его подальше от людей было легко, стоило ему намекнуть, что я хочу подписать с ним один взаимовыгодный контракт. Уходя, подмигнула Греллю, взглядом указав на непрошеных гостей, тут же пропадая с поля видимости гостей. Это будет забавно…*****
Взгляд со стороны
Стоило дверям захлопнуться за его спиной, как мужчина тут же напрягся, все равно мило улыбаясь женщине перед ним, которая соблазнительно улыбалась ему, тянясь за яблоком. Она была воплощением соблазна — вот что он понял, стоило ему впервые увидеть на сегодняшнем мероприятии. Дьявольски красива — вот, что он слышал от некоторых людей, но все равно не верил на слово, пока не увидел её своими глазами. Анджелина Брикман — жена доктора Габриэля Брикмана, который всегда мешал ему полностью развернуться в этой стране. Наверное, Анджелина ни в чем не виновата и ничего не знает, но он готов сделать все, чтобы проучить «лучшего доктора всей Англии», на месте которого должен был быть он! Анджелина Брикман носила своеобразный титул Мадам Рэд, и мужчина понимал почему — девушка была воплощением этого цвета страсти. Как жаль, что она сегодня умрет. Мужчина нащупал у себя в кармане пистолет, медленно вынимая его, пока графиня Анджелина стояла к нему спиной, задумчиво крутя в руках спелое яблоко, которое на несколько тонов было светлее, чем её волосы или губы. Когда в её затылок уперлось дуло пистолета, мадам даже не пошевелилась, из-за чего «убийца» ощутил к ней долю уважения — не каждая женщина останется спокойной, когда на неё нацелено оружие. — Жаль, что по контракту я обязан тебя убить, — искренне произнес он, ухмыльнувшись, окидывая её фигуру оценивающим взглядом, понимая, что в этом странном платье она выглядит чертовски соблазнительно, — Такая красота пропадает, но, извини, ничего личного… — Вы любите яблоки? — спокойно спросила она, спокойно повернув к нему голову, с улыбкой заглядывая ему в глаза, — Меня всегда интересовало: почему именно яблоко символ порочности и слабости Евы? Не персик, не манго, а яблоко. — Что?.. «Кажется, она немного тронулась головой от страха», — пораженно подумал убийца, глядя на графиню Анджелину, которая спокойно положила яблоко на стол. Она улыбнулась, видя его недоумение, и спрятала руки в длинных рукавах своего платья: — Не берите в голову, это так, мысли вслух. Резкое движение, и вот в его руку вонзается нож, из-за чего тот с позорным вскриком роняет пистолет и падает на колени, держась за раненную руку, из раны которой хлестала кровь. Он посмотрел на руку, пытаясь вынуть из неё нож. Не нож. Скальпель. Мужчина перестал скулить, когда услышал щелчок предохранителя, и медленно поднял голову, смотря на все еще спокойную графиню Анджелину. Нет. Мадам Рэд. Она держала в руках пистолет и улыбалась, будто это не оружие в её руке, а игрушка. — Право слово, не стоит падать предо мной ниц, — польщенно улыбнулась женщина, плавно ставя свой палец на курок, и почему-то мужчине показалось, что она готова будет нажать на него. У него бешено колотилось сердце и ему показалось, что глаза у Мадам загорелись дьявольским огнем. — Демон, — онемевшими губами прошептал мужчина, смотря на неё другим взглядом и не понимая, как раньше не замечал этого, не понимал, как остальные не замечают этого, с готовностью закрывая глаза на её поведение, довольствуясь её ненастоящей улыбкой и той фальшью, которой она их кормит, — Демон! Дьявольский смех прокатился по комнате, и убийца опять удивился, почему его никто не слышит. Хотя ничего удивительного, внизу все веселятся, танцуют, смеются и пьют. Все слишком заняты, слишком слепы и глупы, чтобы увидеть и услышать. Лунный свет в окне что-то загородило, и он медленно повернул голову, несмотря на дурное предчувствие. Оно смотрело на него голодными глазами и клыкасто ухмылялось, показывая острые зубы. Оно имело длинные волосы и висело вниз головой, смотря на него через стекло, сумасшедше смеясь, видя его испуганный взгляд. Мужчина оглушающе закричал. Выстрел. Он проснулся в темном и очень тесном помещении, слыша глухой стук извне. Где-то там кто-то пел церковную песнь и читал молитву, а он вдруг понял, что это маленькое помещение — гроб. Он похоронен заживо. Мужчина кричал так громко, как никогда. Он вдруг вспомнил все те молитвы, которые знал, но спустя несколько лет забыл, и колотил руками по крышке гроба, теперь уже слушая оглушающую тишину. Но вот кто-то начал открывать крышку, и убийца увидел Смерть. Она наклонилась к нему, широко улыбаясь, и совершенно точно была мужчиной. У Смерти не было видно глаз из-за седой челки, и она сумасшедше улыбалась, тяня к нему свои руки с невероятно длинными и черными ногтями. Нечеловеческими. Убийца закричал еще громче, но Смерть только расхохоталась, холодными руками хватая его за шею, легко, будто пушинку, приподнимая его, вспаривая ногтями кожу. — Я заберу твою душу… — шептала Смерть. — …И уведу тебя в Ад, — вторил ей демон в виде прекрасной красноволосой женщины, которую прозвали Мадам Рэд.*****
Я громко хохотала, опираясь рукой о гроб, следя за силуэтом убегающего мужчины, который после этой ночи, возможно, поседеет, и мне вторил громогласный смех Гробовщика, который катался по земле, цепляясь ногтями за землю, вырывая траву, и я отчаянно хотела упасть рядом с ним, потому что меня уже не держали ноги. Единственное, что не давало мне это сделать, это понимание того, что тогда прекрасное ципао будет в непригодном состоянии, чего я бы не хотела. — Ну что, я удовлетворила твои извращенные желания? — со смехом спросила я, лукаво глядя на Гробовщика, который, хихикая, пытался отдышаться от смеха. — Хи-хи, ох, мадам, ради такого стоили все те потраченные усилия, чтобы сделать этот гроб! — подтвердил мужчина, пытаясь встать, цепляясь за свое деревянное творение. — Я могу получить награду? — осторожно спросила я, чувствуя, как медленно испаряется все веселье. — М? — заинтересованно промычал он, поворачивая ко мне голову, с готовностью принимая из моих рук свой цилиндр, который до этого валялся на земле, — В зависимости какую? Глубоко вздохнула, пытаясь успокоить разбушевавшиеся сердце. Подумать только, я сейчас спокойно разговариваю, возможно, с одним из жнецов. — Сегодня ты был настоящим Богом Смерти, — осторожно начала я, следя за тем, как он замер и как пропала улыбка на его лице, — Я бы хотела увидеть твое лицо. Он молчал, смотря на меня из-под своей челки, и не улыбался, из-за чего у меня пошли мурашки по коже, потому что Гробовщик без улыбки — совершенно другой человек. Он молчал, и это молчание до невозможности нагнетало обстановку. Я не знаю, сколько мы так простояли друг напротив друга, пока я не решилась сделать осторожный шаг вперед, медленно тяня к нему руки, красноречиво показывая свои намерения, давая ему возможность увернуться или перехватить мои руки. Но он все так же неподвижно стоял, даже не думая уворачиваться. Мое сердце забилось еще быстрее, хотя, казалось, куда еще? Удивляюсь, как оно еще не взорвалось от перенапряжения. Сглотнула вязкую слюну, стоило мне прикоснуться к нижней части его лица. Я смотрела на его челку, медленно поднимая руки все выше и выше, кончиками пальцев касаясь его челки. Пораженный вздох сам сорвался с накрашенных губ, стоило мне увидеть его лицо и глаза. О реинкарнация, эти глаза! Яркие, желто-зеленые, отличительная черта всех жнецов. А лицо! У него был большой рваный шрам, который змеей тянулся по диагонали и, на удивление, не портил его. Кто бы мог подумать, что Гробовщик такой красивый? А стоило вспомнить как мы мило разговаривали и теснились в одном гробу (да, во время обучения было и такое), и я почувствовала, как краска смущения растекается по лицу, окрашивая щеки и уши в яркий красный цвет. Гробовщик прищурился, и мне оставалось только надеяться на ужасное зрение жнеца, о котором столько рассказывал-жаловался Грелль. — А ты, оказывается, совсем не страшный. Даже привлекательный, — застенчиво призналась я, одной рукой придерживая его челку, а второй тяня вверх один краешек губ, создавая кривую полуулыбку на его лице, настолько нелепую сейчас, когда он удивленно моргал, что я не удержалась и захихикала. — Я могу расценивать это как приглашение? — шутливо спросил он, убирая мои руки и улыбаясь уже сам. Эта широкая улыбка была намного привлекательней, когда его верхняя часть лица была открыта. Я с улыбкой замерла, когда он наклонился ко мне настолько близко, что наши носы почти соприкасались, и начал с интересом разглядывать меня. Оу, кажется, Грелль действительно не шутил на счет плохого зрения. — А ты, оказывается, тоже не уродливая! — честно признался он, и я поняла, что он впервые увидел меня. — Ты умеешь делать комплименты даме, — засмеялась я, отпуская челку, которая тут же закрыла его глаза и шрам, — Ну что, господин Смерть, станцуете сегодня со мной? Гробовщик поправил челку, чтобы глаз точно не было видно, и широко улыбнулся, будто ничего такого сейчас не произошло. — С удовольствием, леди демон! — подколол он меня в ответ, галантно предложив мне свой локоть, за который я тут же со смехом ухватилась, чувствуя, как с каждой секундой мое настроение подымается все выше и выше. Смерть и демон, да?