Мутная вода

      Недалеко от деревни, на окраине которой стоял дом тёти Бэт с маленьким садом, расположилось озеро. Оно могло бы быть красивым и привлекательным, но деревенские предпочитали купаться чуть дальше на реке. Пусть там недалеко паслись овцы, зато вода была чистой, а берег пологим.       Озеро стояло посреди леса, деревья склоняли к нему ветви, так что на поверхности воды всегда плавали листья, у берега колыхалась ряска. И сама вода была холодной и мутной.       Дэн находил место живописным. Трейси с ним соглашалась, к тому же, тут можно было спрятаться от всего мира, по узким тропкам приходили только влюбленные, но они предпочитали прятаться по кустам и не показываться.       Дэн усаживался на земле, вытянув перед собой ноги в драных джинсах. Спиной опирался на поваленный ствол дерева и что-то печатал в ноутбуке. Или рисовал в блокноте с дурацким изображением фиолетового пони, который нашелся в вещах Трейси.       Дэн никогда не показывал рисунки, смущаясь и говоря, что он же их для себя рисует. Трейси только фыркала: рисовал Дэн неплохо, мама даже повесила один из рисунков в рамочку в гостиной.       — Она меня ненавидит, — сказал Дэн, с раздражением отмахиваясь от комаров. — Тётя Бэт. Точно тебе говорю. А начиналось всё так безобидно, подумаешь, крапива в постели… я почти поверил, что тётя Бэт случайно ее положила. Забыла и накрыла одеялом.       Дэн невольно потянулся к тому месту на руке, которое только недавно перестало чесаться и жечь. Трейси сочувственно вздохнула. Она тогда легла спать раньше брата, а он засиделся с ноутбуком. Она проснулась от его громкого вопля, перепугалась не на шутку, а он в своей комнате метался, не понимая, что происходит. Трейси включила свет, и только тогда Дэн увидел, что это всего лишь крапива.       — А дальше что? — продолжал Дэн. — Сегодня пирог с мёдом, завтра с мухоморами…       — Не преувеличивай. Она не хочет тебя убить. Тётя Бэт немного… чудная, но не настолько чокнутая.       — Просто надо проверить подвал, мы там еще не были. Вот уж где наверняка закопаны трупы предыдущих кровавых жертв дому!       Трейси закатила глаза. На самом деле, она не очень верила в какие-то тайные замыслы тёти. Той было около шестидесяти, муж умер лет двадцать назад, дети уехали в город, Трейси их и видела-то пару раз в жизни. Тётя Бэт была женщиной доброй, но забывчивой и порой действительно немного чудной. Но у всех свои недостатки.       Хотя Трейси радовалась, что Дэн чем-то увлекся, пусть и абсурдным. После больницы он сам стал живее, как будто рвавшееся тогда в груди сердце напомнило, что нужно пользоваться каждым моментом.       Прежде чем ехать к тёте Бэт, Трейси убедилась, что больница тут в соседнем городке, совсем рядом, а телефоны ее выучила наизусть. На всякий случай.       Солнце заходило, полосой золотило воду. Подняв с земли камушек, Дэн кинул его. Бултыхнувшись, тот ушел в мутную воду, а круги разодрали золото линии.       — Комары достали. Пойдем домой?       Они шли по тропинке в лучах заката, и солнце даже не успело сесть, когда подошли к приземистому каменному домику тёти Бэт. Он выглядел очень уютно на фоне леса, окрашенный в золото.       Тётя Бэт никогда с ними не ужинала, но Трейси без проблем накрыла на стол. Пирог она предусмотрительно не стала трогать, потыкав в него вилкой: и правда медовый. Конечно, не убьет Дэна, но доставит ему массу неприятных минут.       Дэн уныло ковырял макароны в соусе и уже собирался попробовать, когда Трейси его остановила:       — Давай сначала я? Вдруг соус медовый.       Рисковать ей всё-таки не хотелось. Если тётя Бэт забыла об аллергии Дэна, могла куда угодно такой отравы для него хлопнуть.       — Всё чисто, можно есть.       — Спасибо, Трейс.       Поговорить с тётей Бэт удалось только на следующее утро. Она сидела в комнате и, водрузив на нос очки с толстыми стёклами, листала журнал о садоводстве. На столе лежала стопка потрепанных книг, а прямо поверх, на кружевной салфетке, стояла фарфоровая чашка с розовыми узорами, судя по запаху, крепким черным кофе.       Тётя Бэт старательно красила волосы в ненатуральный черный и всегда высоко закалывала их вычурными заколками с позолотой и жемчугом. Они резко контрастировали с простыми ситцевыми платьями и многочисленными вязаными и цветными шалями, которых у нее был наверняка целый шкаф. Украшения тётя Бэт не носила, только тонкое обручальное кольцо в память о муже.       Сквозь тонкие занавески окна на нее падал солнечный свет, и Трейси на миг застыла: сбоку тётя Бэт сейчас походила на маму, особенно если чуть зажмуриться. И только представить, что мама поднимет голову, тепло улыбнется и скажет, что всё прошедшее было просто дурным сном. Иди сюда, моя девочка, я прогоню все твои кошмары.       — Доброе утро, Трейси.       Она вздрогнула и посмотрела на тётю Бэт. Та правда улыбалась, но, если смотреть прямо, ее лицо не очень походило на мамино.       Трейси вежливо поздоровалась и присела рядом на скрипнувший стул. Она знала, что мамы нет, она никогда не вернется, но разочарование всё равно ухало куда-то вниз, в желудок.       — Хорошо спалось, Трейси?       Она рассеянно кивнула. Вести милую беседу сил не было, выяснять, правда ли тётя Бэт забыла об аллергии Дэна тоже. Она просто сказала:       — Не надо больше мёда, хорошо?       — О, конечно, моя дорогая! Я сейчас хочу наведаться к Фреду в лавку, потом выпить чаю у Люсиль. Что-нибудь нужно?       — Только если пару тех потрясающих булочек Люсиль с вареньем.       — Попрошу отложить самые свежие.       Трейси вымученно улыбнулась и поднялась, тётя Бэт вернулась к журналу. Половицы скрипели под ногами, пахло высушенными травами и неповторимым ароматом старого дома, что-то вроде пыли, въевшегося со вчерашнего дня гнилостного запаха болот и высушенного на солнце дерева.       Трейси поднялась на второй этаж, уже на лестнице услышав музыку из комнаты Дэна. Она невольно улыбнулась: у тёти Бэт нашелся самый настоящий патефон, кажется, старше нее самой. Подборка пластинок была так себе, к тому же большую их часть погрызли мыши. Но в лавке Фреда, среди пыльной всякой всячины, оказалась неплохая подборка, так что теперь Дэн с удовольствием слушал джаз или голосил, подпевая Фредди Меркьюри, когда тёти Бэт не было. Она громкие звуки не одобряла.       Сейчас играла какая-то задорная мелодия без слов, которой Трейси не знала. Шипящие, хрипловатые звуки, от которых веяло теплом и влажной жарой лета.       Комната Дэна подходила ему примерно так же, как тёте Бэт — вечернее платье. Это была обычная комната деревенского коттеджа: выкрашенные светлой краской стены, старинная мебель. Развешанные бабочки под стеклами и огромный букет свежих цветов из сада в простой стеклянной вазе. Он стоял на потертом комоде, рядом с медной шкатулкой, кажется, еще из прошлого века.       Дэн сидел на полу, подогнув под себя одну ногу, и рассматривал разложенные перед ним пластинки. Он поднял голову и улыбнулся сестре. Окутанный солнечным светом, который скрадывал бледность, в той же футболке, весь такой летний и невообразимо живой.       Старший брат с хрупким сердцем. Болезненный юноша со светящейся гирляндой. Летний мальчик в вихре джаза.       Комната и брат чуть размылись, Трейси поняла, что не может сдержать слез. Она заметила, что лицо Дэна изменилось, стало настороженным:       — Что-то случилось?       Трейси не ответила, просто подошла к брату, почти упала на колени рядом с ним и крепко обняла. Его руки ласково погладили ее спину:       — Я здесь, Трейс, всё в порядке.       — И никогда не умирай!       — Ну, однажды всё-таки придется, но я тогда буду старым и дряхлым. Ты тоже, так что, может, вообще не будешь меня узнавать.       Трейси улыбнулась и, отстранившись, вытерла слезы. Ей было неловко, что она вот так расклеилась, да еще из-за чего, всего-то из-за игры воображения! Чтобы поскорее сменить тему и показать, что всё в порядке, она сказала:       — Тётя Бэт сейчас в деревню. Ты там в подвал хотел залезть? Самое время.       — Залезем, — кивнул Дэн. Потом прищурился, и в уголках его глаз снова появились морщинки. — Но сначала давай танцевать!       Он подскочил на ноги, потянув за собой Трейси. На миг Дэн покачнулся от такого резкого движения, но быстро взял себя в руки и закружил сестру в танце, невпопад и в не в такт подпевая мелодии без слов.       Трейси натянула рукава вязаной кофты почти на пальцы и обхватила себя руками. Надеть теплую кофту поверх платья было, конечно, хорошей идеей. А вот спускаться в подвал, может, и не настолько.       Дэн зажег свет и первым ступил на земляной пол, оглядываясь. Трейси понимала, что это глупо, но всё равно старалась держаться позади брата. Ей передавалась часть его уверенности и спокойствия.       По стенам теснились старые вещи, они терялись в тенях, выступали остовами старой швейной машинки и еще чего-то, что Трейси вообще не могла разглядеть. На подвесной полке стояли в ряд металлические чайники, некоторые уже тронутые ржавчиной. Рядом висели керамические кувшины и побитые молью соломенные шляпки да фартуки в цветочек.       Внимание Дэна привлек стеллаж у дальней стены. Он тоже терялся в тенях от единственной скудной лампочки, но Трейси видела, что там сплошь банки и пучки трав. Она тоже подошла поближе, рассматривая пыльные стеклянные бока. Ничего необычного в них не было.       Дэн протянул рукой и протер одну из банок от пыли. На бумажке аккуратным почерком тёти Бэт значилось «настойка дурмана». Дэн переглянулся с Трейси, опустился на корточки и выдвинул ящик. Внутри он был устлан старыми газетами, отдельно от других трав лежали высушенные стебли. На этикетке значилось «паслен».       Они нашли грибы без названий, высушенные травы и обычные варенья. Трейси неуверенно сказала:       — Ну, мама говорила, тётя Бэт увлекается всякими травами для медицины.       — Да? И половиной из них можно отравить.       — Хочешь сказать, тётя Бэт — отравительница?       — Хочу сказать, что у нее не все дома.       Он решительно развернулся и зашагал прочь из подвала. Трейси еще некоторое время в растерянности смотрела на пыльные банки, она и не знала, что думать. Тётя Бэт казалась ей милой женщиной, которая правда заботилась о них обоих и сочувствовала. Мама тоже любила свою старшую сестру и всегда отзывалась о ней хорошо.       Она не была похожа на сумасшедшую. Да и зачем ей причинять вред Дэну? Но Трейси начинала волноваться за брата, и вовсе не из-за «угрозы» со стороны тёти, а из-за него самого, из-за этой фанатичной убежденности.       Если он хотел уехать домой, так бы и сказал.       Но Трейси лучше кого бы то ни было видела, что после смерти родителей Дэн загонял себя, и она знала, что ему-то отпуск точно необходим, пусть сам он никогда этого не признает. Вырваться из душного города, из квартиры, которая стала слишком холодной и давящей.       Летнее солнце согревало. Трейси ощущала, как согревало ее саму и видела, как бледная кожа брата постепенно покрывалась тонким золотистым загаром, как исчезали темные следы у него под глазами, как он чаще и задорнее улыбался, а глаза становились ясными, такие же прозрачно-серые, как у мамы или тёти Бэт. Как вода в реке, где любили купаться.       Только слова Дэна и его убежденность всё больше пугали Трейси.       Развешанное на веревках белье чуть покачивалось на ветру. Когда Трейси в первый раз его увидела, то искренне удивилась, после города ей казалось странным вот так развешивать. Но тётя Бэт только пожала плечами и заявила, что в их деревне все давно так привыкли. Это была почти что традиция, как тот же маленький садик вокруг дома.       Трейси сначала показалось, что она увидела Гарри, так что поднырнула под простынь, придержала ее рукой. Гарри действительно стоял на другой стороне дороги и махал рукой. Кажется, решил не подходить ближе, раз его и так заметили. Махнул, приглашая пойти с ним.       Трейси обернулась на брата. Дэн стоял в дверях, прислонившись к косяку и с наслаждением курил. У него была всего одна пачка, как и с алкоголем, он предпочитал особо не злоупотреблять, так что курил редко и искренне этим наслаждался. Почти торжественно втягивал дым и медленно его выдыхал, прикрыв глаза.       Почувствовав взгляд, он глянул на Трейси, потом на другую сторону дороги и заметил Гарри. Ехидно сказал:       — Ну, вы, главное, предохраняйтесь.       Трейси закатила глаза и пожалела, что под рукой нет ничего подходящего, что можно было бы кинуть в брата. Отпустив наконец-то простынь, Трейси поднырнула под белье и поспешила к калитке, на ходу помахав Гарри.       Он жил здесь с рождения, и они познакомились всего неделю назад. Дэн тогда работал, у него между бровей залегла складка, когда он который час что-то быстро набирал на подключенном к розетке ноутбуке. Трейси пошла на речку без него. Полюбовалась по пути зелеными холмами и пасущимися овцами.       Вода была приятной, прозрачной. Потом пришли местные, с которыми Трейси познакомилась, среди них оказался и Гарри. Тощий, с веснушками и темно-русыми волосами. Он был по-своему привлекателен, так что Трейси не отказалась прогуляться.       Дэн потом часто о нем спрашивал и только кивал:       — Не сидеть же тебе здесь со мной и тётей Бэт.       Трейси предпочла бы, чтобы Дэн тоже чаще выбирался и меньше работал, но он только отмахивался, и Трейси приходилось радоваться малому.       Она прогуляла с Гарри почти до заката, слушая, как местные ездят в кинотеатр в городок в пятнадцати минутах отсюда. Трейси помнила, что там же и больница. Гарри еще много говорил, а Трейси судорожно ждала, поцелует он ее на прощание или нет. Они долго прощались у дома тёти, потом он всё-таки наклонился, неловко ткнулся. Его губы были сухими и как будто отдавали какими-то ягодами. Трейси понравилось. Она даже не была против, когда влажный язык Гарри скользнул ей в рот. Это было почти приятно.       Она подходила к дому тёти Бэт в приподнятом настроении, хотя темные окна ее немного удивили. Только в одном горел свет, и, приглядевшись, можно было увидеть силуэт тёти. Она вроде бы снова сидела в очках, хотя теперь на столе лежал не журнал, а несколько раскрытых книг. Читать тётя любила, и Трейси потихоньку осваивала ее библиотеку. Когда Дэн у озера работал или рисовал, Трейси предпочитала читать. К тому же, нашлось и множество альбомов по искусству, с которым Трейси планировала связать жизнь в дальнейшем. Она пока путалась и не знала область… но Дэн всегда говорил попробовать то да сё, а потом уж выбирать.       Дом был темным, остатки солнечных лучей, не закатившихся за горизонт, не показывали никакого движения в комнатах. Это удивило Трейси: она пришла уже после ужина, а в это время брат предпочитал работать, пока Трейси ела порядком остывшие блюда и мыла как опоздавшая за всеми посуду.       Она решила пройти через заднюю дверь, чтобы сразу попасть на кухню. Может, Дэн увлекся и сидит без света с ноутбуком, а его сияния в окне не видно.       Трейси обошла дом и почти сразу увидела Дэна. Он сидел на ступеньках перед задней дверью, странно согнувшись, как будто у него болел живот. Поднял голову, когда Трейси кинулась к нему.       — Тебе плохо? Что случилось?       Она почти не задумываясь коснулась пальцами его шеи и ощутила, как пульс Дэна трепещет загнанной птицей.       — Черт, Дэн! Тебе таблетки принести? Может, сразу в больницу? Им еще ехать сюда!       Трейси уже полезла в карман за телефоном, но Дэн остановил ее, покачав головой:       — Не настолько всё плохо. Это не сердце, что-то было в ужине… принеси мне воды. Пожалуйста.       Трейси кинулась на кухню, где налила полный стакан воды и вернулась к Дэну. Она оставалась рядом, внимательно смотря, не станет ли ему хуже. Тогда бы она слушать не стала и просто позвонила в больницу. Но пульс Дэна постепенно успокаивался, а живот у него болеть перестал.       Трейси не могла поверить, неужели тётя Бэт действительно хотела отравить Дэна? Может, по ошибке добавила что-то не то в ужин?       — Пойдем на озеро, а? — внезапно сказал Дэн. — Не хочу сразу возвращаться.       Трейси предпочла бы пойти и поговорить с тётей Бэт, но оставлять Дэна хотелось еще меньше, как и отпускать одного.       — Конечно, пойдем.       Они шли через луг и потом по тропинке медленно, как будто не торопясь. Но Дэн не поднимал голову, смотрел себе под ноги и не произнес ни слова. У озера он также молча уселся на землю, прислонившись к любимому дереву. Достал пачку сигарет, курить не стал, но просто вертел ее в руках. Пальцы у Дэна были длинными, тонкими и ловкими.       Трейси не знала, что ей делать. Теперь поездка за город уже не казалась ей такой хорошей идеей. Не важно, правда ли тётя Бэт хочет убить Дэна, но на него это явно влияет плохо.       Место солнца заняла луна, и в ее свете и звезд, усыпавших небо, можно было представить, что они в комнате Дэна, и это мягкий свет от его гирлянд по стенам. Только вместо плакатов вокруг тихонько шелестела листва. Да вились комары, на которых Дэн сейчас не обращал внимания.       Он вполголоса выругался на выдохе, бросил пачку на землю и потер лицо руками. Во всей позе Дэна было что-то отчаянное, так что Трейси шагнула к нему и осторожно взяла его лицо в руки, заставила посмотреть на себя.       — Давай уедем, — сказала Трейси. — Вернемся домой. В конце концов! Продадим нашу старую квартиру и уедем в другую. Где не будет воспоминаний.       — Да всё в порядке, Трейс.       — Не ври мне. Только не мне.       Может, так представлялось в темноте, в лунном свете, но сейчас глаза Дэна казались такими же мутными, как вода в озере. Темные мрачные омуты, в которых нет ясности. Дэн не пытался убрать голову, прикрыл глаза и сказал так тихо, что Трейси с трудом услышала:       — Я просто не хочу умирать. Не хочу тебя оставлять.       Большими пальцами Трейси провела по векам брата. Ей хотелось смахнуть ту муть, что она видела, унять его беспокойство. Она так жаждала сделать так, как говорила. И чтобы всё было хотя бы относительно хорошо.       Дэн неожиданно вывернулся, убирая голову из рук сестры, устало сказал:       — Давай просто посидим и пойдем обратно. А завтра сделаем, как захочешь.       Они еще долго сидели, отмахиваясь от комаров, Дэн в основном молчал и просто слушал, и Трейси говорила и говорила. Как испугалась, когда нашла его бледным на белом кафеле, как сложно теперь без родителей, но она рада, что у нее остался Дэн. Что она не одна в этом мире, и не позволит никакой тёте Бэт это изменить, вольно или невольно.       И если Дэну здесь плохо, то всё неважно, они могут вернуться. Или к черту колледж Трейси! Возьмут эти деньги со счета и уедут куда-нибудь отдохнуть. Да, именно так и стоит сделать. Трейси всё равно не была уверена, что хочет дальше учиться.       Дэн в основном молчал, только обнимал сестру, когда ей стало холодно.       Он не хотел умирать. Но Трейси никогда и не позволит ему умереть.