***
— Как ты вообще стала веб-дизайнером? — приняв душ и переодевшись, они разместились на полу в номере. Спиртное намешивал парень, так как Ким призналась, что совершенно не умеет это делать. Сочетание пива и соджу с закусками давало приятный, мягкий эффект, пробуждающий разговорчивость. К тому же, сама обстановка подталкивала к честной беседе. Минкён включила музыку в своём плеере, негромко, чтобы не мешать соседям. — В университете я рисовала в фотошопе рожке и усики на фотографии однокурсников, — усмехнулась девушка, — потом присылала в общий чат. Спустя некоторое время меня начали просить отредактировать фото, прыщи замазать или кожу высветлить. Где-то тут всё и завертелось. Она сделала несколько жадных глотков и закусила их мягким рисовым пирожком — для таких целей Ким специально выбирала несладкие. Компаньон последовал её примеру, после согласно качая головой в подтверждение хорошего вкусового сочетания. — За умеренную плату я делала некоторые вещи для университета и так собрала себе портфолио. После получения диплома, честно, ни попытки устроиться по специальности не сделала. Решила уйти в дизайн, так как к этому лежала душа. Сначала, конечно, официально, в фирме, но со временем сковывающие обязательства и коллективный этикет стали тяготить меня. Знаешь, эти обязательные попойки с коллегами, где ты младший и потому обязан всем прислуживать, они мне совсем не нравились. Когда я усыновила Рэона, постоянные пьянки и поздний приход домой стали последней каплей. Отработав начатые заказы, я ушла во фриланс. — Подожди, — подняв ладонь в останавливающем жесте, попросил Чан, — ты усыновила Рэона? Я думал, он твой родной ребёнок. Нет иного ощущения. — Значит, я хорошая мать, — немного пьяно улыбнулась девушка, — но вообще да, я не рожала его. Это ребёнок моей лучшей подруги, погибшей в автокатастрофе. Я не могла поступить иначе. Взглянув на неё, парень заметил слезы в уголках глаз собеседницы. Отставив свой стаканчик и не принимая возражений, он притянул девушку к себе, обнимая и позволяя уложить голову ему на плечо. Минкён, окончательно добитая такой заботой, дала волю слезам. Чан поглаживал её по плечу и похлопывал по спине, помогая освободиться от тяготивших эмоций. — Давай ещё выпьём, — наконец, успокоившись, попросила девушка. Парень кивнул, расцепляя руки и отстраняясь. Разлив остатки соджу и пива по стаканчикам, он подал один из них спутнице, а из другого выпил сам. — Хэй! — возмущённо воскликнула Ким, после недовольно нахмурилась. — Я хотела произнести тост, что-то вроде «за успех нашего безнадёжного предприятия», а ты уже всё выпил. Нечестно. — Тут осталось на донышке. Но тост ты уже озвучила, так что пьём, — Чан улыбнулся, и в приглушённом свете двух ночников, а, может, ещё потому, что сознание немного плыло от выпитого, Минкён показалось, что это было слишком уж очаровательно. Прикончив свою долю, она поднялась, чувствуя, что слабо покачивается из стороны в сторону. — Хочешь потанцевать? У меня в плейлисте давно есть одна песня, под которую я бы хотела станцевать с кем-то, — было в её голосе сейчас что-то такое, что не дало кудрявому и шанса отказаться. — Конечно, — он поднялся следом, подавая девушке телефон. Благодарно кивнув, она принялась искать нужную песню, пока парень убирал в пакет пустую тару и расчищал импровизированный танцпол. Наконец, найдя ту самую композицию, Минкён нажала на «воспроизведение» и отложила телефон на тумбу. Усмехнувшись, Чан склонился перед ней, убрав левую руку за спину, а правую выставив чуть вперед в приглашающем жесте. Без лишних сомнений она вложила свою ладонь в его и в следующий момент оказалась весьма аккуратно и даже как-то правильно прижата к мужскому телу. Они танцевали пускай и не очень хорошо, не совсем попадая в ритм и делая какие-то странные шаги, но с мыслью, что всё, происходящее сейчас, — правильно. Пару раз едва ли не споткнувшись о коврик и собственные ноги, парень наконец понял, как нужно делать этот приём, когда партнёрша под его рукой крутится вокруг собственной оси. На третий раз получилось. Песня сменилась другой, такой же медленной и расслабленной, но теперь в ней чувствовались нотки чего-то волнующего, разогревающего и без того подогретый алкоголем дух. Ким не просила прекращать танцы, и они шагали, и шагали, и шагали снова, теперь уже теснее и не отводя взгляд в сторону, смотря в лицо друг другу. Глаза, нос, скулы, щеки, губы — вырванное из мрака слабым желтым светом, всё это казалось привлекательным, вызывало желание коснуться. Но решимости Минкён хватало лишь на то, чтобы думать об этом, в то время как Чан со сложным мыслительным процессом справился единственным способом, угодившим обоим. Поцелуй с привкусом алкоголя и кучей запахов, смешавшихся во что-то особенно манящее, был встречен с желанием и тоской. Последним, что она запомнила из этого вечера, было слабое неприятное ощущение от холодного покрывала под спиной.***
Тяжесть разбудила Ким, когда солнце подходило к зениту, а в открытые окна почти не попадала прохлада. Тяжесть была двойной — внутри и снаружи, и если первую вызвало выпитое накануне спиртное, то со второй всё оказалось не так просто. Открыв глаза и немного осмотревшись (гудящая после вчерашнего голова никак не помогала в этом), Минкён поняла, что снаружи её придавливала рука Чана поперёк тела и его же голова, покоящаяся на её плече. Косясь на его умиротворённое сном лицо, она постепенно восстанавливала в голове картину произошедшего, но, как ни странно, не испытывала за это стыда. Девушка невольно улыбнулась, когда парень заворочался, просыпаясь. — Привет, — шепнула она, стоило только ему поднять голову. Кудрявый и растрёпанный, со своим цветом он напоминал одуванчик, едва-едва закончивший цвести. — Привет, — шепнул в ответ Чан, после подаваясь вперёд и слабо смакуя её губы. Минкён лишь улыбнулась от этого шире, — наверное, мне стоит извиниться. — Не стоит, — она слабо покачала головой, — мне понравилось. Но теперь, пожалуйста, слезь с меня, и без того тяжело. С тихим смешком парень повиновался. Позднее утро потекло в своём привычном распорядке — душ, маленькая уборка в номере. Решив, что больше им в Пусане искать нечего и чёрт с ним, с этим Хваном, партнёры по криминалу решили позавтракать в кофейне и возвращаться домой, в Сеул. — Конечно, жалко, что зацепка ни к чему не привела, — со вздохом заметила Минкён, жуя пирожное. Чан ободряюще улыбнулся. — Я и не надеялся сильно, что мы его найдём. К тому же, мы могли не общаться с момента его переезда, и ничего нового бы от него не узнали. — Всё равно жаль. Складывается ощущение, что в нашей стране, если человек хочет, чтобы его не нашли, это будет не просто, а очень просто, — с тенью недовольства выдала девушка, качая головой, — полиция тебе не поможет, а в остальном мы просто бессильны. — На самом деле, есть один человек, который можем вам помочь, — оба вздрогнули. К ним обращалась пухлая низкорослая официантка, несколько воровато смотря по сторонам и говоря приглушённым голосом, — но не бесплатно. Чан резко перевёл взгляд с девушки на свою спутницу. Минкён вздохнула. — Деньги имеются. Как найти этого человека? — в этот момент девушку позвали, и она была вынуждена отойти, подав знак, что вернётся. Завтрак закончился в напряжённом молчании, рождённом из этой случайной надежды. Наконец, решив проблемы с другими клиентами, девушка вернулась. — Адрес, — вместе со счётом она опустила на стол салфетку с размашистым текстом на английском, — когда спросят пароль, скажете, что от Кайлы. Я предупрежу Шинвона.***
Не рискуя искать нужное место самостоятельно, они взяли такси. Район Хэундэгу оказался средоточием пляжей и туристов, но жёлтый автомобиль провёз их мимо, заворачивая в какой-то мрачный квартал. Многоэтажные дома располагались слишком плотно и не давали света во дворы, поэтому, когда такси остановилось у подъезда, Минкён подумала, что сейчас пойдёт дождь — такое пасмурное и неприятное настроение создавало это место. Она пропустила вперёд Чана и настороженно следовала за ним, поджидая неприятность из-за любого угла. — Кто? — после долгого звонка в дверь и такого же долго ожидания тишину разрезал приятный среднего тембра голос. Ким прокашлялась, но спутник опередил её: — Мы от Кайлы. Она сказала, что предупредит Шинвона, — в этот момент дверь открылась, и в проёме показалось узкое бледное лицо. — Заходите. Она звонила. Шинвон — это я. Внутреннее убранство квартиры полностью соответствовало её обитателю — вызывало множество вопросов и сомнений. Придержав мнение при себе, Минкён поспешила догнать хозяина помещения и Чана, уже прошедших по коридору в единственную открытую дверь. — Я слышал, вам нужно найти человечка. Это я могу, но не бесплатно, — когда парень уселся в кресло перед компьютерным столом, Ким почему-то подумала, что он вписывается в эту обстановку настолько гармонично, что иначе и быть не может. — Сколько? — поискав по сторонам какое-то кресло, или стул, или что-то ещё, на что можно присесть, и не найдя ничего подобного, она неловко переступила на месте. — Сколько дашь. Я не требую много, так скажем, разумные чаевые. Кого ищём? — Хван Хёнджина, — свой вопрос Чан стал решать сам. Снова переступив с ноги на ногу, Минкён заметила на стене картину. На холсте (а холст ли это был?) довольно дёшево и скупо расцвели странные жёлтые цветы. Казалось, что в здравом уме до такого дойти бы не пришлось. Ким хотела рассмотреть их поближе, но, стоило ей сделать шаг, как похмельный «привет» отозвался в голове звоном тысячи колоколов. — Можно где-то здесь взять воду? — обратилась она к хозяину. — Первая дверь налево. Там кухня. Кружки в шкафу над раковиной. С кратким «спасибо» девушка покинула комнату. Кухня оказалась более светлым и чистым помещением, в основном за счёт незашторенного окна и светлой мебели. Выпив холодной воды и умывшись, Минкён поспешила вернуться, чтобы не навлекать на себя ненужных подозрений в случае чего. — Предполагаемых вариантов три, — Шинвон вывел на экран краткие досье тех, кого сумел найти, — первый живёт совсем рядом, в этом же районе. Но о нём сказано, что в Сеуле никогда не жил. Второй сейчас вообще в Штатах, так что, думаю, тоже не подходит. И вот третий, — несколько щелчков мышкой, и с экрана них смотрел симпатичный темноволосый парень, — Хван Хёнджин, двадцать пять лет, лаборант в городской больнице. Не женат, проживает… о, в Йондогу. — Распечатай это, пожалуйста, — попросил Чан и после обернулся к девушке, — ты как? — Пойдёт, — тихо ответила она, осторожно кивая. Вытащив из сумочки кошелёк, Ким отсчитала три купюры в десять тысяч вон и протянула их хозяину квартиры. — Девушка щедра, — усмехнулся тот, — удачи вам в дальнейших поисках.***
Когда они добрались до городской больницы (из-за смутного состояния оба решили, что стоит проехаться на автобусе, а не на такси), выяснилось, что лаборатория уже закрыта, и работники разошлись по домам. — Мне кажется, ещё одной поездки на автобусе я не выдержу, — вздохнула Ким, — они тут слишком медленные. Придётся снова взять такси. — Или пройтись, — парень копался в навигаторе, вбивая домашний адрес Хёнджина, — карта говорит, что мы дойдём в нужное место всего за какой-то час. Заодно проветримся. — Хорошо. В ближайшем рассмотрении Пусан показался более приятным городом для проживания. Подкупало отсутствие постоянного шума, к которому можно привыкнуть, если живёшь в Сеуле долгое время, и по которому не скучаешь, стоит куда-либо отъехать. День сменился вечером, пока они дошли до нужного места. — Опять многоэтажка, — в смешанных чувствах констатировала факт девушка, — надеюсь, здесь хотя бы есть лифт. Но, к счастью, подниматься наверх им не пришлось. Разыскиваемый, неся бумажные пакеты с продуктами, появился в арке дома сам. Минкён видела, как сощурился Чан, и понимала, что он вспоминает, пытается сопоставить живого человека с картинкой в голове. — Хёнджин? — наконец, она окликнула незнакомца и подтолкнула парня, мол, иди к нему, сама же предпочтя остаться в стороне. Хван обернулся, внимательно вглядываясь в лицо не дошедшего до него пару шагов Чана. Выражение «мы знакомы?» на лице постепенно сменилось на «вот дела!». — Бан… Бан Чан? Это, правда, ты? Сколько лет! — он оставил свои пакеты на ступеньках и поспешил обнять новообретённого друга. Тот слегка растерялся и не сразу обнял Хвана в ответ. — Да если бы я знал, сколько лет, — когда объятия распались, несколько озадаченно заметил Бан, — тут такое дело… — Позже дела! Пошли выпьем! Пива у меня нет, но что-нибудь дома точно найдётся. И, — он глянул за собеседника, улыбаясь, — девушку свою тоже бери, неправильно будет бросить её на улице.***
Посиделки в квартире (кстати, тоже съёмной) Хёнджина затянулись настолько, что на вокзал к последнему рейсу до Сеула троица добиралась на такси. Минкён не до конца понимала, полезной была встреча с этим парнем, или нет. С одной стороны, он подтвердил, что в том доме жила бабушка Чана, вспомнил его фамилию и сказал, что Баны тоже переехали. С другой же — куда переехали, не сказал, и ничего дальше начальной школы тоже дать не мог. — Созвонимся, — попрощавшись с другом, парень обернулся к девушке, и при виде её усталого лица его улыбка погасла, — что случилось? — Ничего, — она покачала головой, — я просто чувствую себя очень уставшей. Хочу приехать домой, обнять Рэона и просто выспаться. — Несколько часов, и мы дома. А ещё можно написать Хёджону, и он привезёт мальчика. — Нет, — качнув головой, возразила Ким, — ребёнок уже спит, я не хочу прерывать его сон. Заберём его сами, утром. Устроившись у окна и зашторив его, Минкён позволила себе немного подремать. Вопреки устоявшимся привычкам, сегодня она смогла уснуть в автобусе и проснулась только тогда, когда его сильно тряхнуло из-за проблем с дорогой. — Кстати, — по лицу Чана было понятно, что он не спал ни минуты, — я обещал Рэону подарок, и я его купил. Вот, барабан. Он указывал на небольшой, не больше тарелки для малой пиццы в диаметре, но добротный барабан. — Когда я был ребёнком, помню, у меня был такой же. И я обожал на нём играть. — Только сам ему не забудь объяснить, почему в стуке в режиме «24 на 7» рекомендуется делать длительные перерывы, — прервала восторг Бана девушка, доставая из сумки наушники. Поделившись одним проводком с парнем, она включила случайное воспроизведение. Первой попалась любимая песня Ким — один из хитов Girl’s Generation, «Catch me, If you can». — Оу, — дослушав до припева, негромко вскрикнул Чан. Он вытащил наушник и повернулся к спутнице. — Я её помню! Карла, Джина и Грейс танцевали под неё на школьном празднике, — он осёкся, как-то странно вдыхая и выдыхая. Минкён тоже вытащила наушник и коснулась ладонью лица парня, заставляя посмотреть на себя. — Что ещё ты помнишь? Пожалуйста, Чан, это важно, — он вдохнул и выдохнул снова, жмурясь. — Школьный актовый зал. И герб… там какой-то зверь… кажется, несколько зверей. И больше ничего. Отложив телефон, девушка достала блокнот, чтобы записать новую информацию, а после нашла сайт с изображением гербов мира. — Ищи похожий, — решив, что музыку они больше не послушают, так как буквально пару минут назад автобус проехал вывеску «Добро пожаловать в Сеул!», Ким свернула наушники и убрала их в сумочку. Туда же она думала отправить и блокнот, но не успела. — Вот этот, — Чан показывал на герб с изображением кенгуру и эму, — точно он. — Поздравляю, Бан Чан, — Минкён слабо улыбнулась, — теперь мы знаем, что из Сеула ты переехал в Австралию и жил там некоторое время.