***
— Вот она, сэр! — Койот протянула сержанту бинокль и указала в сторону водоема с фосфоресцирующей флорой. — У запрудья! — Вижу, — спокойно ответил Корвел, искоса глядя на свою напарницу. А она ничего! Заметила Материал почти одновременно с ним. Парней из своей группы ему пришлось надрючивать пару месяцев, вдалбливая им чуйку на остроухих по самую задницу. Линдер вроде обмолвился, что раньше она служила каком-то крутом наемническом отряде и ей не было равных в снятии часовых. Что ж, теперь он убедился в ее таланте на деле. Хорошо, что во время службы они не встретились по разную сторону баррикад. Хотя было бы интересно пощекотать нервишки в схватке с равным. Но не здесь! Здесь они все люди. Один биологический вид, одна стая, которая должна быть едина как никогда, чтобы выжить в борьбе со стаей другой. Той, что загнана в этот стеклянный мешок! — Что она делает? — Сержант проследил за взглядом Койота. Остроухая девка скинула с себя свое белое тряпье и придирчиво оглядывала свое отражение. Надо признать, формы у них что надо. Такие только в китайских мультиках бывают. — Моется, наверное, — пояснил сержант. — Вообще это у них типа брачного места, они тут трахаются периодически. Но сейчас она без самца. Значит, просто купаться будет. — А если он еще не пришел? —невозмутимо поинтересовалась женщина. — У нас не будет проблем с мужской особью? — Мы же с тобой все прочесали еще до ее прихода. Нет здесь никого. Только тот белобрысый имбецил в каком-то дерьме валяется. За мозги она нас не возьмет. Игрушки Линдера — хрень провеная. — Он недовольно помассировал грудь в районе сердца. Зараза, вены на руках вздулись. Ладно, хрен с ним. — Тем более, помнишь, его писульки у нее самый слабый коэффициент. А по части скрутить ничего паранормального. Вырубаем и валим, как обычного человека. Тем временем остроухая еще раз оглянулась и неожиданно резко, но плавно крутанулась вокруг своей оси. Затем, грациозно извиваясь, выполнила пару движений. — Она что, танцует? — удивилась напарница. — Твою мать! Это уже хреново! — прошипел Корвел. — Это их брачный танец! Но по близости никого из мужиков нет. Не для того же дегенерата она танцует? — Он осторожно поднес к губам маленький микрофон. — Дик. Дик, твою мать! Потом подергаешь! Что по мониторам?! — А-а-а, — злорадно донеслось из наушника, — ссышь, когда страшно? — Я тебе на могилу нассу, если вернусь! — Сержант мысленно дал себе обещание отрихтовать жирную рожу, если останется жив. Эх, закинуть бы этот мешок с салом сюда на недельку. Он бы от души поржал перед мониторами. — Обстановку, бля! — Да чисто все вокруг, — раздраженно ответили на том конце провода, — нет нихрена. Дебил рядом лазает, но эту телку он не интересует. А так, ближайшая особь от тебя в двух километрах, да и тот старпер какой-то. — Может, она просто так танцует, сэр? — спокойно предположила Койот. — Она же женщина, тем более молодая. Ее заботит своя внешность и танцует она, должно быть, поэтому же. Просто упражняется. Не хочет ударить в грязь лицом перед будущей парой. Стивен взглянул на нее. Напарница была сама субординация, но в ее взгляде читалось: «не разбираетесь вы, сержант Корвел, в женщинах». Дьявол! А ведь правда! Как он не подумал о такой простой вещи?! Да еще на очко подсел перед новичком. Ветеран сраный! Все этот гребаный ингибитор! Нагрузка на сердце, нервы шалят, вот он и на измене. Пора заканчивать этот цирк с конями! — Отбой тревоги, Койот. Но имей этот первичный признак в виду. Здесь нельзя расслабляться. — Есть, сэр. — Все, работаем на захват! Следи за мной и наблюдай, в следующий раз попробуешь сама. Женщина поспешила за командиром, выполняя приказ наблюдать. Бесшумной перебежкой они добрались до края зарослей, за которыми начинался берег. Остроухая не заметила их приближения или сделала вид, что не заметила. В любом случае узнаем. Тем временем сержант извлек из кармана разгрузки одноразовый инъектор и жестом приказал напарнице ждать, сам же на цыпочках двинулся к объекту. Койот уважительно сощурила глаза. Ее новый командир не прячется за спинами подчиненных и предпочитает прямой контакт новомодным примочкам. Хотя и по характеру неотесанный мужлан. Впрочем, на войне ей другие и не попадались. Не пристает, и на том спасибо. В следующий миг Корвел резко дернулся вперед и вонзил инъектор в шею беловолосой дылде. Схватившаяся за артерию девушка испуганно-удивленно развернулась, но в ту же секунду обмякла и упала на руки подхватившего ее сержанта. — Хватай за ноги! Уходим!***
Холод… Снова этот холод… Почему тут так холодно?! Да и вообще, здесь — это где? Ей с трудом удается разлепить глаза. Почему? Она все еще голая… Почему все вокруг такое… блестящее и… холодное? Где она?! Что за свет? Это не родное солнце греющее то розовыми, то синими лучами. Это какой-то злой, агрессивный свет. Он выжигает ей глаза… Но почему она не может закрыться ладошкой? Почему она вообще не может ничем пошевелить?.. Что-то твердое и такое же холодное держит ее руки!.. Гелиргвен испугано рванулась, но не смогла даже встать. — Кто-нибудь! Помогите! — позвала на помощь эльфийка. В стороне послышались какие-то осторожные шаги и пара фраз, смысла которых она не поняла. И вот уже два силуэта спасительными тенями закрыли ее взор от выжигающего света. — Как я… От страха девушка замолкла на полуслове. Какие-то жуткие твари возвышалась над ней! Низкорослые уродцы в грубых бирюзовых мантиях разглядывали ее своими… мерзкими стрекозиными глазами. Гелиргвен затряслась всем телом, не в состоянии отвести взгляд от своих пленителей. Со стороны вновь раздалась резкая фраза. И вновь прозвучавшие слова были ей непонятны. — Кто вы? — испугано всхлипнула блондинка. — Отпустите меня.***
— Психокинетическая активность головного мозга — ноль процентов! — доложил ассистент. — Особь находится в состоянии замешательства. — Стоящий за бронестеклом операторской, неподвижный словно изваяние, Линдер был полностью поглощен наблюдением за процессом. — Необходимо стимулировать ее к действиям. Патрик, дайте ей возможность сориентироваться, а затем приступайте к первой категории механического воздействия, согласно полученной вами анатомической сводке. — Принято, профессор. — Один из лаборантов, в бирюзовой химзащите и выпуклых защитных очках, открыл серебристый медицинский контейнер.***
Уродец достал какой-то серебряный ларец. — Почему здесь все серебряное? И извлек из него длинную спицу, тонко заостренную на конце. Сказав что-то невидимому собеседнику, он демонстративно показал спицу Гелиргвен, давая понять, что собирается колоть ее. — Нет! Пожалуйста, не надо! За что?! Кто вы?! Мама! Мамочка! — позвала эльфийка. Тут никого нет, нужно спасаться! Нужно снять оковы, но как? Точно, Древняя Сила! Опасно выпуская из поля зрения мучителей, она растворилась в своих мыслях, воспроизводя в подсознании процесс разрушения предмета. И вот, она уже внутри оков. Она может их разрушить… не получается! Нужно попробовать сильнее! Только сохранять концентрацию! И еще раз… Не получается! Что такое?! Почему у нее не получается?! Да еще противные выкрики существа сбивают ее! Точно, нужно пока оставить оковы! Нужно вырвать у мерзкой твари ее оружие! Оно намного легче и проще!.. НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ!!! От отчаяния девушка взвыла. Что же это?! Это какой-то кошмар! Кто это такие?! Где же старшие, где же Искатели?! Где Тирэль! Этой-то все нипочем, она бы уже давно вырвалась! Тем временем пленитель показательно перевернул спицу острием вниз и с силой вдавил ей в руку.***
Стимул твердо уткнулся в запястье, и особь, испуганно взвизгнув, рванулась внутри зажимов. — Психокинетическая активность мозга — один процент! — доложил ассистент. — Ингибитор полностью ее блокирует! — Патрик, усильте воздействие. Допускается среднее повреждение тканей. — Линдер что-то отметил в блокноте и продолжил наблюдение. Лаборант сильнее двинул стимул. Особь заголосила еще громче, и задергалась, не в силах покинуть испытательный стенд. Лаборант вскинул ладонь, прикрывая окуляры от брызнувшей крови. — Активность — один процент! — четко рапортовал ассистент. — Ингибитор работает в штатном режиме! Основная блокировка воздействия в районе стимула. —Вот как? — заинтересовано произнес профессор, глядя как Патрик испугано отдергивает инструмент. — Особь переключилась на менее массивный объект и пытается вооружиться? — Он сделал в блокноте еще пару пометок. — Не беспокойтесь, Патрик, вы же слышали, ингибитор сводит на нет все ее усилия. Лаборант пробубнил что-то вроде «береженого бог бережет», но остался на месте. Особь тем временем выкрикнула что-то на своем языке. Сейчас уже не до перевода. Потом посмотрим запись. — Первичная механическая стимуляция новых результатов не выявила… — Линдер поправил очки. — Патрик, готовьте электростимулятор. —Принято! — доложил лаборант. — Дэйв, крепи на торсе, — он протянул коллеге пучок проводов с липучками на конце, — я займусь нижней частью… — Мы готовы, профессор! — доложил Патрик. От тела особи тянулся с десяток проводов, уходя под низ стенда к небольшому устройству. Подопытная билась в зажимах изо всех сил, пытаясь стряхнуть неизвестные ей предметы. — Отлично, Патрик, — не отрываясь от блокнота, произнес Линдер, — пожалуйста, отойдите на несколько метров, молодые люди, это может быть опасно. — Лаборанты с предостережением профессора спорить не стали и поспешили разбежаться по углам. — Подать напряжение. Патрик щелкнул тумблером на устройстве. Остроухая особь истошно заверещала. Ее идеальное своими пропорциями тело выгнулось, словно тугая ветвь молодого дерева. — Активность — один процент, — конкретной направленности не наблюдается! — последовал рапорт. — Ингибитор полностью справляется. — Усилить напряжение, — скомандовал ученый. Тело на стенде потеряло форму дуги и рухнуло вниз. Но в ту же секунду забилось в сумасшедших конвульсиях, не теряя при этом своих очертаний. И ведь действительно, она словно танцует. Сумасшедший танец. — Есть! — вскрикнул ассистент. — Э-э-э… то есть!.. Особь потеряла сознание! Но за секунду до этого показатель психокинетической активности поднялся до полтора процента! — Дайте минуту на восстановление и приводите в чувство, — ручка в руке профессора буквально порхала над блокнотом, как заведенная. — Патрик, с электростимуляцией все. Готовьтесь к рассечению нервных окончаний. — Но, профессор, разве это не повредит эксперименту и не снизит активность? — Вся нужная нам активность Материала генерируется их мозгом. Остальное тело можно не беречь. Не переживайте, это всего лишь первая пробная особь. — Принято, профессор. — Патрик тампоном начал стирать пенистые рвотные массы, обильно вытекающие изо рта остроухой блондинки.***
— Гелиргвен, ты опять испачкалась?! — Мама подошла к ней с платком, вытерла кашу, которая почему-то размазалась по всему лицу. — Мама, а гроза закончилась? — Уже да, моя малышка, — мама ласково обняла ее, усадив на колени, — испугалась? — Не очень, — ответила Гелиргвен, — просто противная молния постоянно дралась. Она бьет только в меня, а других не трогает! — обижено надулась девочка. — Так нечестно. Мама отошла к печи проверить похлебку. —Ай! Мама, кошка опять больно царапается… Ай! — На глаза ребенка навернулись слезы. — Мама, она не уходит, ай! Мама, прогони ее! Мама развернулась от печи, посмотрев на дочь жуткими стрекозиными глазами, и произнесла: «активность — ноль процентов!» Она вновь лежала посреди блестящей комнаты. И не было спасения от жутких бирюзовых уродцев. Эти исчадия резали ее малюсенькими остренькими ножиками. И не было возможности вытерпеть ЭТО. Неправдоподобная, нереальная, просто невозможная существовать, боль от каждого пореза, сковывала все тело даже крепче этих массивных оков, которыми ее сковали «Стрекозиные глаза». Все вокруг смешалось в палитру из размытых бирюзовых и огненных пятен, снующих туда-сюда. И с каждой секундой к ним добавлялись новые. Багрово красные, обильно смешивающие с основной гаммой. Элетил, ты просто не смог объяснить понятнее. Несчастный, умалишенный юноша.***
— Я не знаю, что происходит! — паниковал ассистент. — Активность — ноль процентов! Она еще жива, но защитных психокинетических реакций не наблюдается. — Патрик, будьте добры, — Линдер остановил ручку над финальной графой и посмотрел на залитое багровыми лужами помещение, — оцените визуально состояние особи. Лаборант в измазанной кровью химзащите опасливо подошел к стенду. Остроухая самка Материала лежала изрезанная строго по пунктирным меткам, которыми отмечали участки нервных окончаний. Она больше не брыкалась и даже не смотрела на людей, она просто не переставая подвывала… — Она не двигается, только усиленно стонет… точнее, нет… она не стонет… она поет, — растерянно, но вместе с тем заворожено произнес Патрик, подавляя в себе желание стянуть распиратор и прилечь отдохнуть. Желательно возле поющей особи, губы которой растянулись в блаженной улыбке. — Как интересно, — профессор поставил в блокноте финальный штрих и произнес в микрофон: — Господа, примите мои поздравления! Первый же опыт увенчался успехом! Прототип нового ингибитора подавил не только психические, но и телекинетические волны. Скоро мы сможем пустить его в производство. — Он развернулся и направился к выходу. — Мистер Корвел, завершайте эксперимент. Словно провожая профессора триумфальным салютом, грохнул одиночный выстрел. А с ним и Патрик, почти стянувший маску, резко встал, недоумевая над собственными действиями.