* * *
— Стреляйте, стреляйте, blyat! Огонь, ублюдки! То, что происходило внизу, на танцполе и в банкетной зоне, больше всего напоминало декорации к высокобюджетному штатовскому триллеру о зомби. Вот только на этот раз новоиспеченный коммодор оказался по одну сторону экрана с жаждущими его плоти и крови тварями, рвущимися к человеческому мясу, не обращая внимания на свои потери. Пол и перевернутые столики стремительно покрывались слоем слизи и чего-то, подозрительно напоминавшего зеленоватую фосфоресцирующую плесень. Сейчас там творилась полнейшая вакханалия, а те, кому не повезло оказаться близко к точке трансформации демона, успели перед смертью позавидовать мертвым. Тварь, ставшая катализатором происходящего, скоропостижно сдохла, не пережив подрыва сразу двух фраг-гранат в непосредственной близости от своей башки, и Фрейзер только порадовался тому, что отродье не успело закончить преобразование. Над останками монстра теперь копошилась мерзкая аморфная масса, в воздухе висели трупные мухи самого отвратительного вида, не иначе как варпом сюда принесенные. Гораздо хуже было то, что оказавшиеся поблизости тела погибших стремительно трансформировались в подобие убитой комиссаром твари. И теперь новообращённые монстры лезли на импровизированные укрепления. Потерявшие часть бойцов СБ-шники вжимались в спешно развёрнутые кадки с цветами и декоративные постаменты со статуями, заодно выставляя на пути отродий массивные банкетные столы. Импровизированные баррикады ещё держались. Плотный огонь лазганов пока что не давал тварям зацепиться за парапет, выкашивая атакующих с завидной эффективностью, но долго так продолжаться не могло. К тому же у нападающих оказалась и своя дальнобойная артиллерия. Плюх… Комок чего-то, напоминающего кислотно-зелёную слизь, шлёпнулся на соседнюю кадку, забрызгав безопасника, укрывшегося там. Солдат с истошным воплем рухнул на пол, дёргаясь и подвывая, а заодно пытаясь сбросить с себя бронежилет. Пропитанная миазмами варпа кислота, попавшая на снаряжение, стремительно прожигала воронёный нагрудник, добираясь до плоти. Мимо чёрной тенью метнулся Ланге, склонившись над телом и всадив универсальный одноразовый инъектор в шею хрипящему бойцу. Еще через мгновение комиссар тряхнул скрытой под противогазом головой и вскинул лаз-пистолет. Николас выматерился, понимая, что зараза добралась до головного и спинного мозга раньше, чем универсальный антидот. Ещё одна страшная и отнюдь не героическая смерть… — Гха-а-арш-ш-ш-ах-с-с-с… — прохрипело очередное кошмарное порождение, взмывая на парапет и бросаясь вперёд, причем в этот момент произошло то, что рано или поздно должно было случиться. Сразу у нескольких бойцов одновременно кончился заряд в батареях лазганов, и тварь без особых проблем прорвалась сквозь редеющий поток лазерных импульсов. Вернее, попыталась прорваться, заполучив мощный заряд керамической картечи в уродливую морду и рухнув на начавший стремительно разлагаться под кислотно-щелочным коктейлем паркет. Но остальные отродья, получив передышку и «свободное окно», волной захлестнули импровизированные укрепления. — Фраар, на один час! — вопль Фрейзера, должно быть, услышали даже у вскрываемой переборки. — Всегда готов! — оскалился скват, вскидывая однозарядный гранатомёт модели «Обжора». Бумс. Пш-ш-ш-ш-ш… Хлоп. М-да, звуков минимум, зато результат… Аэрозольная смесь растеклась по трупам людей и телам тварей, а затем полыхнула, уничтожая вместе с болезнетворными спорами, слизью и заполнившим воздух гнусом большую часть особо ретивых отродий. Половина террасы попросту утонула в сплошном потоке огня, через который сумели вырваться немногие воющие и обожженные существа, считанные минуты назад бывшие людьми. Фрейзер скрылся за бруствером, перезаряжая лаз-пистолет. Осталась последняя батарея из взятых с собой, но сбоку стремительно остывал лазган модели «Аккатран», к которому СБ-шники выдали ещё пять батарей. Впрочем, половину из них он уже отстрелял. Мозг работал с поразительной чёткостью. Эмоции выцвели и почти исчезли, уступив место старым рефлексам, которые тогда ещё мичман Фрейзер приобрёл в кровавых абордажных схватках с оркоидами. Главное — выжить. Остальное вторично. Выпрямиться сбоку от кадки, не высовываясь над бруствером, и стрелять, стрелять, стрелять в мечущиеся под огнем силуэты, надеясь, что у всё ещё живых хватит мужества и сил не дрогнуть, не побежать, а уничтожить тварей. Сколько там, внизу было людей? Вряд ли больше пяти, максимум шести десятков. Вот только тварей перемололи уже около сотни… Новый всплеск адреналина смывает размышления, сознание отключается от управления телом, а организм действует самостоятельно. Выстрел! Выстрел! Выстрел… Ёк! Батарея — всё. Твари воют. Сзади вдруг что-то хлопает, и вопли переходят в пронзительный, истошный визг и булькание. Из-за спины слышен востроянский мат, справа Ланге расчленяет заразившегося и уже успевшего трансформироваться безопасника, а на вокс-канале сплошные помехи. Тектрий сейчас занят дистанционным взломом аварийно заблокировавшихся гермодверей, чтобы спасти тех, кого еще можно спасти, пока концентрация заразы в воздухе не достигла критического для фильтров порога. Прямо на кадку налетает полуобуглившаяся и ослепшая тварь, которая, тем не менее, слишком быстра и опасна. Фрейзер едва успевает отдёрнуть кисть руки, уклоняясь от жутко клацнувших зубов в гигантской пасти. На маску респиратора капает какая-то дрянь, а противоестественное существо прыгает вперёд, стремясь располосовать капитана чудовищными когтями... Николас вскинул левую руку вверх, перехватывая на протез удары чудовищных конечностей и пытаясь не подставляться. У твари на этот счет было свое мнение, и аугметика жалобно заскрипела, сминаясь и хрустя, а Фрейзер понял, что если не сделать что-то прямо сейчас, то его просто расчленят и сожрут. Адамантиевая кираса пока что держалась, стойко принимая удары когтей, но вот не прикрытое ничем горло могло стать следующей целью уродливого порождения Губительных Сил. — Да ot'ebys ты… — прокряхтел Фрейзер, удерживая тварь от того, чтобы вырвать протез из точки крепления, и одновременно с этим вытаскивая вибронож. Зачем вообще нужен этот долбанный розарий, когда тебя грозят попросту распотрошить в ближнем бою кривыми и уродливыми когтями, покрытыми мерзкой пузырящейся слизью? Наконец, оружие покинуло ножны, и Николас нанес несколько сильных ударов куда-то в район желудка монстра. Впрочем, результат оказался явно не тем, на который надеялся коммодор. Отродье вдруг заурчало и резко дернулось вперед, само себя распарывая об острое лезвие, но при этом приблизившись в упор к фильтрующей маске, закрывающей лицо капитана. Время словно замедлилось, и Фрейзер смог разглядеть оскаленные желтые клыки в два ряда, истекающие бурой жижей. То, что когда-то было языком, сейчас почернело и извивалось. Желто-черные белки искаженных мутациями глаз полопались изнутри и горели жуткой потусторонней ненавистью. Остатки одежды, словно вплавленные в плоть, хаотично дёргались и шевелились. Откуда-то из прорехи выглянуло уродливое щупальце... В тот же миг тварь рванулась ещё раз, нависнув прямо над Николасом. Понимая, что сейчас эта погань просто накапает токсичной слюной прямо в фильтр маски, после чего хоронить будет просто некого, Фрейзер дернулся и поспешил рывком сбросить монстра с себя. Каково же было его удивление, когда отродье буквально снесло в сторону, приложив о статую. А затем сбоку шагнул, взмахивая цепным мечом, Ланге. — Во славу Императора! — что-то средние между криком и рычанием на миг заглушило звуки сражения. Адам внушал. Покрытое ихором, кровью и слизью комиссарское пальто зияло многочисленными дырами, кокарда фуражки исчезла вместе с частью козырька, подол парадного мундира был частично оторван, а кушак и вовсе канул в лету. — В светлом разуме нет места сомнениям! — провозгласил мужчина, и завывающий на высоких оборотах цепной меч вошел в податливую плоть ещё одного монстра, порождённого воспалённым сознанием Владыки Болезней. Фрейзер поднялся на ноги, с трудом разгибаясь. Он чувствовал, как ледяной волной прокатывается по телу и разуму осознание случившегося. В этот раз старуха с косой прошла слишком близко. Николас хватал ртом воздух, глубоко и тяжело дыша. Что-то стиснуло грудь, перед глазами всё плыло, а лёгкие требовали кислорода, и человек вскинул руку, чтобы стянуть с себя ту единственную преграду, которая отрезала от него воздух. Кто-то рванул его за плечи, встроенный в тканную броню инъектор вкатил своему владельцу лошадиную дозу стимуляторов, и перед глазами прояснилось. Вернулись звуки, а размытое пятно, мельтешащее перед лицом коммодора, оказалось встревоженным Радуловичем. Ещё спустя мгновение Фрейзер осознал себя полусидящим за декоративной колоннадой, наполовину снесённой метким плевком одного из отродий. — …осподин капитан! Господин капитан! — майор натурально орал, тряся своего командира за плечи. — Вы меня слышите?! — Слышу… — словно сомнамбула отозвался Николас, но затем встряхнулся, приходя в себя. — Доложите обстановку! Что сейчас происходит?! Куда?.. Сбоку вынырнул безопасник, заляпанный землей с ног до головы, подхватывая Николаса под правую руку. Слева пристроился Радулович, и майор вместе с, кажется, сержантом, поволокли новоиспеченного коммодора в тыл, к частично отъехавшей переборке, где уже начали закрывать узкий проем. — За Императора!!! В атаку! — заорали сзади, и Николас повернул голову, с трудом различая, как все еще удерживающие позиции бойцы с криком, больше напоминающим протяжное и озверевшее «Р-р-ра-а-а-а!!!», схлестнулись со своими бывшими сослуживцами, успевшими восстать в виде слуг Нургла. Не всегда успевали сделать «контроль» своих павших, не всегда получалось прострелить голову трупу, а потому у отродий получалось пополнять свои ряды… Когда до гермодвери оставались считанные метры, безопасник, прихрамывавший справа, рухнул на землю, начав биться в конвульсиях, а Радулович, матерясь и обливаясь потом в загерметизированной броне, буквально бегом рванул к проходу, схватив Фрейзера за шкирку, словно какого-то кота. Следом из мясорубки боя вылетели, иначе и не скажешь, отдельные части того, что секунды назад было очередным искажённым отродьем, а затем отступающих в два прыжка догнал Ланге. Миг, и броневые створки захлопнулись, отрезая спасшихся от толпы беснующихся тварей…* * *
— Что с медикаментами? — глухо поинтересовался полусидящий у стены Аркштарский. — Спросите что-нибудь попроще, — безразлично и невпопад бросил Николас. За прошедшие с момента начала приема восемь грёбаных часов, наполненных кровью, дерьмом, стрельбой и смертями, взаимная неприязнь сначала несколько притупилась, а затем и вовсе сошла на нет. Сложно, однако, собачиться, когда полчаса тому назад рубились плечом к плечу, а теперь рядом подыхают коллеги по несчастью. Усталость и опустошение накрыли с головой. Организм, за прошедшее время выбросивший в кровь ударную дозу эндорфинов и адреналина, отреагировал на улучшение обстановки тяжелой апатией, к которой прибавлялись последствия приема вовнутрь препаратов и боевых коктейлей вперемешку с декоктами и блокираторами. Остальным, впрочем, было не лучше, а куда как хуже. Вжавшаяся в стенку девушка, кажется, представительница одного из планетарных отделений Торговой Гильдии, забилась в предсмертных судорогах. Изо рта несчастной хлынула розово-черная пена, вперемешку с какой-то бурой гадостью, а судя по неестественно замершим зрачкам, она уже впала в коматозное состояние. Да, таких вот коматозников на руках было уже более десятка, и что с ними делать, никто не знал… Ланге подошел бесшумно и быстро, остановился на мгновение, смерив тело у стены внимательным взглядом, а затем присел на колени и опустил ладони на виски пострадавшей. Несколько минут в полной тишине, тусклое свечение, а затем комиссар выпрямился, зло дернув щекой. — Как вы, капитан? — поинтересовался Адам, переводя внимательный взгляд, сияющий легкими золотистыми оттенками, на Фрейзера. — Вам виднее, — вяло отозвался Николас, тщетно кутаясь в тонкий и холодный плед, каковые обычно входили в состав снаряжения муниципальных учреждений здравоохранения на мирах-ульях. Тем удивительнее было увидеть эти самые одеяла здесь, в резервном пункте технического обслуживания центрального кластера транспортных шахт станции. — Заражение купировано, — чуть улыбнулся комиссар, присаживаясь напротив. — Вы очень вовремя применили все то, что запихнули в наши аптечки. Признаю, ваше давление на Серводемиуса было полностью оправданно. — Капитан всегда прав, — с тихой усмешкой просипел Николас. — Что с личным составом? — Еще шестеро в коме, двое мертвы, — чуть поморщился Ланге. — Если нас не вытащат в течение пяти-шести часов, начнется повальная гибель тех, кто пока еще жив. Блокираторы просто не в состоянии столь долго сдерживать в гибернации токсичную заразу тварей. Да, не в состоянии… Оснастить аптечки средствами, применяемыми в тех случаях, когда до действительно квалифицированной медицинской помощи было далековато, а вот всякая ядовитая и не очень гадость поражала действительно ценных для Империума людей, могли позволить себе немногие. Фрейзер — мог, а потому отказываться от подобного не стал, предпочитая переплатить, распродав часть элитного содержимого собственного личного винного погребка, доставшегося по наследству от прежнего капитана, зато обеспечив личный состав тремя десятками доз. В нормальных условиях одного одноразового инъектора хватало на двенадцать часов. В этот период все процессы метаболизма практически останавливались, а при применении еще пары составов можно было добиться еще и крайне жесткой и безжалостной рвоты вперемешку с опорожнением кишечника. Препараты делали все возможное, чтобы по максимуму очистить организм от той гадости, которая попадала внутрь, и это работало. Правда, треть доз была потрачена на самих себя, едва только началось, но и оставшееся позволяло товарищам по несчастью в лучшем случае дождаться помощи, а в худшем протянуть подольше. С учетом наличия Ланге в шаговой, кхм, доступности, шансы на выживание и вовсе возрастали до совершенно неприличных пятидесяти процентов. Комиссару были обязаны жизнью очень многие. Именно Адам в самом начале успел накормить недотрансформировавшегося до конца демона парочкой фраг-гранат, и именно он потом смог так долго сдерживать тварей, личным примером вдохновляя СБ-шников и добровольцев. И именно Ланге стал той причиной, которая до сих пор удерживала выживших на этом свете. Золотистая аура, мягко сияющая вокруг комиссара, снимала боль и прочищала сознание, заодно оказывая эффект, сходный с антисептическим, и регенерировала часть травм. Истовая Вера даровала истинное чудо, и сам Император, казалось, коснулся отмеченного в битве своей дланью. Уцелевшие шептали молитвы и обращались к Адаму с просьбами и стенаниями, моля об избавлении и облегчении страданий, получая истинный свет милосердия и… тьфу! Совсем с этими священниками двинулся… Фрейзер вжался в плед, в то время как Ланге, переговорив с Аркштарским и осведомившись, не болят ли культи в спешке ампутированных ног, двинулся на совещание старшего командного состава. Николас, застонав сквозь зубы, встал и побрёл вдоль стеночки следом за комиссаром. В конце концов, на совещание у адмирала собирали всех, способных идти.* * *
Колонна медленно двигалась по техническим тоннелям уже четвертый час. Покинуть комплекс по основным проходам оказалось совершенно невозможно из-за параноидального протокола зачистки и сдерживания, активировавшегося во всем центральном блоке станции. Жаль, что они поняли это слишком поздно. Фрейзер привалился к стене и обернулся назад, рукой отбрасывая мокрые от пота волосы, лезущие в глаза. Бредущий сзади Радулович понимающе кивнул, опираясь на очередной ферропластовый короб, под которым скрывалась хрен его знает зачем нужная труба. Импровизированные носилки, на которых сейчас метался в бреду Аркштарский, аккуратно опустили на пол. Тусклое освещение отбрасывало блики на бледные, посеревшие лица выживших. Два десятка мужчин и женщин, в том числе и адмирал Дрейк вместе с частью штабных офицеров, и семеро находящихся в крайне тяжелом состоянии выживших. Ланге пытался помочь, но сам рухнул без сил, да так, что едва откачали… Аристокра-а-аты, мать их… Гении интриг, варп побери. Генные изменения, выверенные линии породы, максимальное соответствие изначальному геному. А на практике там, где потомку колонизаторов негостеприимной Агриппы Николасу Фрейзеру было просто нехорошо, эти самые благородные едва переставляли ноги, а то и вовсе находились на грани. Вот вам и плебейское происхождение. Капитан перевел дух и кивнул крякнувшему Радуловичу, после чего отрубившегося герцога бережно подхватили и поволокли дальше. До вероятной точки эвакуации оставалось менее пяти километров по лабиринту технических коридоров, а Тектрий как назло перестал выходить на связь. Впереди вновь замаячила мощная и широкая спина Фраара, на которой словно мешок с картошкой повисла Каролина. Астропат вырубилась около трех часов назад, и помочь ей не было никакой возможности. Псайкерам вообще очень досталось в этой передряге. Еще бы, ведь именно они не только ставили непроницаемые для большей части заразы энергетические барьеры, но и играли роль передвижных пунктов дегазации и дезактивации, правда, не слишком долго. Где-то позади топал Ланге с выжившими безопасниками, прикрывая отход основной группы и отправив порывавшегося помочь Радуловича вперед. Востроянец вообще держался так, что попаданца брала гордость за далеких потомков. Майор, переживающий о своих подчиненных, оставшихся на точке установки ретранслятора, тем не менее вида не показывал и вообще действовал так, словно проходить через подобное для него — обычное дело, упаси Император от повторения подобного кошмара! Фрейзер автоматически сотворил жест аквилы и пробормотал под нос литанию защиты, с мимолетным удивлением заметив, как идущие вокруг подхватывают негромкий голос, просящий Владыку Человечества о защите от ужасов варпа и от богопротивной заразы. Неожиданно стало легче. Значительно легче. Фрейзер выдохнул, поправил начавшую было сползать лямку импровизированных носилок и продолжил переставлять ноги. Мысли вернулись к той самой девушке, с которой капитан кружился в танце около восьми часов назад. Казалось, будто с того момента минула целая вечность, заполненная болью, ужасом и страданиями, а также давлением неотвратимого молота всевозможных заразных болезней, но на деле минуло не так уж и много времени. Вероятнее всего, Авелин погибла в самом начале, когда нурглиты только-только начали нападение. Фрейзер не ощущал на себе вины в её гибели. Да, красивая женщина, да, он мог бы вернуться и предупредить её, но все случилось так, как и случилось, смысла скорбеть по потерянным возможностям он не видел. Впрочем, Николас пообещал себе, что прочтет молитву за упокой души госпожи Броссар, как только они выберутся из этих катакомб. Капитан скосил взгляд на наручи правой, к счастью, не пострадавшей руки. Судя по показаниям анализатора, после дегазации и дезинфекции, а также выливания прямо на себя двух пятилитровых емкостей медицинского очищающего состава, содержание букета инфекций в организме было не критично, но ведь те, кто, скорее всего, ждет их снаружи, разбираться далеко не факт, что будут…* * *
— Именем Священной Имперской Инквизиции я приказываю вам остановиться! — ударивший по ушам голос, многократно усилившийся аппаратурой, едва не привел к тому, что Фрейзер чуть не уронил господина герцога. Кажется, кто-то пытался что-то объяснять аколитам, Дрейк и вовсе попробовал было давить авторитетом, что было загодя глупой затеей. Николас поморщился и устало выдохнул, ощущая, как покалывает затекшие конечности, как с трудом разгибается поясница и как немного кружится голова. М-да, все же инфекции, сидящие внутри, все больше беспокоили каждого члена маленького отряда. С каждым часом количество тех, кто больше не мог идти сам, увеличивалось, и теперь капитан был вынужден волочить полумертвого Аркштарского в одиночку, а тот, несмотря на отсутствие ног, был отнюдь не пушинкой. — Помогите нам… Мы не заражены… Там еще люди, — крики тех, кто выбрался из той передряги и теперь отчаянно пытался не погибнуть от рук своих же, заглушали все и вся. Фрейзер приподнял руку, как козырек над глазами, чтобы противный искусственный свет, бьющий напрямую в тоннель, не слепил привыкшие к полумраку глаза. Да, все в лучших традициях санитарно-эпидемиологических мероприятий и карантина. Впереди блок-пост, баррикада из быстросборных ферропластовых плит, да крупнокалиберные стабберы на треногах, дополненные парочкой огнеметов. Сам коридор за блок-постом был перекрыт чем-то, до боли похожим на герметичный карантинный модуль. — Старшим по званию выйти вперед! — вновь начали надрываться со стороны укрепления. — Оружие на землю, не ходячих не тащить! Иначе мы открываем огонь! — Не стреляйте! — Орал выдвинувшийся вперед Дрейк. — Мне немедленно нужно… Что там ему было нужно, Фрейзера уже не интересовало. Попаданец слишком устал, чтобы пытаться контролировать себя, а потому он стал действовать так, как подсказывала ему вбитая в сознание мнемограмма, весьма подробно поясняющая действия оперативника Инквизиции в ситуациях, подобных данной. Правда, соответствующие допуски Николасу выдать как-то подзабыли, а потому оставался неиллюзорный шанс того, что после их все равно грохнут, только на этот раз за превышение должностных полномочий. — Код Зулу-Три-Семь-Элис-Коур, порядковый номер триста семьдесят шесть-восемь, Зета. Требую встречи с оперативником в ранге не ниже Дознавателя! — Фрейзер под прицелами разнокалиберных стволов выдвинулся вперед. — И снова здравствуйте, Николас, — в установившейся после этого тишине хриплым карканьем прозвучал один весьма знакомый, но отнюдь не приятный голос. — Приветствую вас, Инквизитор Хорст…