***
Военные действия в открытом космосе представлялись Брабандеру куда более изысканными, чем любая стычка на поверхности. Зверство планетарных войн не шло ни в какое сравнение с чистотой и отточенностью космических поединков. Но он не ограничивался простым наблюдением. Нет, капитан «Вечного Служения» гордился тем, что срежиссировал немало таких безупречных баталий, и пронес эту гордость через все изменения своего разума. Битва в космосе всегда напоминала Брабандеру о бешенстве пожирающих добычу акул. На поверхность его искаженной варпом памяти редко всплывали воспоминания о детских и юношеских годах, но память о прошлых сражениях возвращалась всякий раз, когда разум и чувства капитана охватывала лихорадка космического сражения. Это был его дар. Стефан не просто знал, нет. Он чувствовал космическую войну. Его разросшийся, искаженный мозг воспринимал всю ее грандиозность так же четко, как обычный человек ощущает оружие в собственных руках. Корабль был его телом, даже без примитивных нейропрошивок Механикус, связывавших человека и машину. Единение плоти и металла, созданное колдунами К’Сала и еретехами Поликса. Брабандер сливался с Машинным Духом «Бойни» благодаря измененному восприятию, зная крейсер как самого себя. Остальные члены экипажа ощущали лишь дрожь корпуса да гул плазменных двигателей, но им было не понять таких тонкостей. Лишь колдун и повелитель, заточивший тело и разум капитана в эту ловушку, мог приблизиться к его восприятию действительности. В нечастые мгновения спокойствия, лишенные извечной боли, Стефан ощущал нечто вроде солидарности со своим Повелителем. «Вечное служение» не раз выходило из передряг, где шансы на спасение были совершенно ничтожны, и успело поучаствовать во многих кровопролитных войнах и стычках во славу своего господина. Его репутацию — а заодно и репутацию того искаженного варпом существа, которое некогда было капитаном Брабандером, — подтверждал длинный список одержанных в космосе побед. Одержанных во многом благодаря искусству Стефана. Сегодня он мог бы увеличить тот перечень славных деяний ещё на одну победу. Мог бы, если бы не допустил ошибку. Самый простой способ выиграть космическую войну заключается в том, чтобы не дать командирам противника действовать согласованно. Если их единство нарушено, вражеские корабли можно изолировать, отсечь от основных сил и уничтожить по одному. Именно за этот подход Брабандер не раз удостаивался похвалы своего Повелителя. Ни к чему знать планы врага. Враг должен быть повержен прежде, чем вступит в игру. Тем горше и неприятнее было то, что против него применили такой же прием. Эскадру хаоситов заманили в отлично срежиссированную и продуманную засаду, а теперь стремительно расстреливали по частям. Многочисленные сканеры и ауспики, все ещё работоспособные, передавали ему картину происходящего там, в холодной пустоте космоса, где в эти самые мгновения погибал глупец, посмевший не просто отнестись без почтения к гению Стефана. Нет, тот, чей корабль сейчас страдал, раздираемый на куски залпами макро-орудий и терзаемый изнутри абордажными группами, принадлежал продажному и изворотливому Лотту. Пирату, способному лишь грабить, жадность которого привела своего хозяина в ловушку. Пара эскортников — рейдеров класса «Язычник», рванулась было на помощь своему господину, но теперь оказалась скована боем с имперским фрегатом «Огненный шторм». Ещё один такой же корабль лоялистов быстро приближался к месту сражения, чтобы залпами своего лэнса поддержать собрата. Брабандер на мгновение задумался, анализируя ситуацию. Силы противника обладали преимуществом. Не подавляющим или абсолютным, но вполне достаточным для того, чтобы заставить «Вечное Служение» отступить, бросая союзников на растерзание. Стефан никогда не чурался самой концепции отхода для перегруппировки и повторного удара. К тому же цель экспедиции, находившаяся на планете, оказалась уничтожена ещё до их прибытия сюда. В этой ситуации не было никакого смысла подставлять и без того потрепанный крейсер под огонь лоялистов, рассчитывая на победу. Даже если бы слуг Лжеимператора удалось сокрушить, «Вечное Служение» оказалось бы на грани уничтожения или, что ещё хуже, лишилось бы самой способности к перемещению через варп. Так думала первая, ледяная и рациональная часть сознания Стефана Брабандера, в то время как второй осколок личности заходился раскатистым, безумным хохотом, наблюдая за битвой перед собой. И — вот она. Война в своем величайшем воплощении. Кровавый спектакль, каждую секунду отнимающий сотни, а то и тысячи жизней. Несколько мгновений Брабандер позволил себе наслаждаться зрелищем, радуясь каждому смертоносному взрыву, — независимо от того, какая из сторон несла потери. Наслаждение, охватившее вторую часть личности, оказалось столь сильно, что грозило перейти в эйфорию, и тогда Брабандер с усилием заставил себя сосредоточиться. Не стоило тревожить колдуна и слишком уж подчиняться эмоциям. Капитанский трон, ставший клеткой, достался ему не за слабость и потакание собственным желаниям. Он видел свои цели. Пара мониторов системной обороны неторопливо сближалась с «Вечным Служением», пытаясь дотянуться стволами своих макро-орудий до крейсера еретиков. Их глупцы-капитаны словно не понимали, что Брабандеру будет достаточно получаса для того, чтобы разорвать жалкие лоханки мощными залпами, а затем выпотрошить обломки. Похвальная смелость. Необычайная глупость и самоуверенность. Новая добыча… Размышления Брабандера были прерваны самым беспардонным образом. Пустотные щиты, незыблемое мерцание которых надежно прикрывало крейсер, расцвели мыльными разводами. Громадные конденсаторы в глубинах корпуса начали наполняться, спасая экипаж и корабль от всесокрушающей мощи лэнс-орудий. Стефан вскинулся, словно зверь, вцепляясь чуткими вибриссами ауспиков и сканеров в холодную пустоту космоса. Ему потребовалось не более пяти секунд на то, чтобы определить местонахождение нового врага, и ещё почти полминуты для уточнения типа неприятельского корабля. В десяти пустотных единицах от «Бойни» начал движение, стремительно ускоряясь и охватывая корабль Брабандера с кормы, легкий крейсер Имперского Флота класса «Защитник». Капитан «Вечного Служения» счастливо оскалился. Наконец-то судьба преподнесла ему возможность лично сразиться с тем, кто придумал и реализовал весь этот план. Такое представление требовало оваций для своего режиссера. Стефан Брабандер решил для себя, что кожа с трупа этого смертного будет отлично смотреться в качестве украшения его тюрьмы.***
«…Отвлекшись от, несомненно, крайне значимых драматических событий, происходивших в тот миг на борту легкого крейсера класса «Несущий ад», обратимся к общей диспозиции, сложившейся в космическом пространстве планетарной системы Слейда в это время. Можно без преувеличения заявить, что многие из произошедших с этого момента деяний стали, в конечном итоге, определяющими в финальной части того сражения. Для наилучшего ориентирования в хронологии боя удобно ввести, наряду с начальной отметкой, некоторую точку отсчета. Для примера назовём её отметкой «два нуля, девятнадцать — сорок пять», как дань памяти тому решению коммодора Фрейзера, которое легло в основу всех последующих событий. Итак, флагман еретиков, известный Империуму как крейсер «Вечное Служение», оказался в полуокружении. Относительно фронта к нему на максимальной скорости приближались строем атаки оба монитора планетарной обороны, остававшихся на тот момент в строю. Дистанция до них составляла около восьми пустотных единиц, в то время как макро-орудия данных кораблей могли стрелять не более, чем на шесть. Это заставило капитанов данных судов терять время на маневрирование и выбор наиболее оптимального курса. Сказалась здесь и недостаточная подготовка личного состава. Как отмечает в своих воспоминаниях контр-адмирал Джек Уилкинсон, на тот момент служивший комендором на борту флагмана коммодора Фрейзера — легкого крейсера «Страж Бездны», заминки с быстрой активацией плазменных двигателей и последовавшие за этим ошибки в маневрировании привели к тому, что мониторы вышли на позиции для стрельбы почти на двадцать минут позже, чем было запланировано. Значение данной задержки трудно недооценить. Капитаны этих кораблей не только продемонстрировали вопиющую некомпетентность и низкий уровень подготовки, но, что куда важнее, предоставили крейсеру еретиков возможность беспрепятственно сближаться со своим имперским визави. Должно быть, командующий эскадрой сил Хаоса был очень рад такому «подарку». Не менее важно здесь и то, что оба эскортных корабля класса «Огненный Шторм» оказались слишком далеко для того, чтобы поддержать «Страж Бездны» огнём. Сковав боем неприятельские «Язычники», и Мартен дю Белле, и Рэндолф Скрев вынуждены были сильно задержаться. В конечном итоге это позволило увеличить потери в корабельном составе еретиков, но расплачиваться за такой результат пришлось «Стражу Бездны». Стоит отметить, что на тот момент ещё коммодор Фрейзер вынес из этого боя немало важных уроков. Многие из тех, кому по долгу службы или статусу позволено ознакомиться со страницами этой книги, знакомы с такими наставлениями, как «Организация и обеспечение взаимодействия» или «Тактическая реализация стратегического планирования: как не проиграть по плану». В основу данных книг легли как раз итоги Слейда и последовавших за этим сражений. Таким образом, как может увидеть внимательный читатель, «Страж Бездны» оказался по сути в одиночестве против «Бойни» предателей. Напомню, легкий крейсер, пускай даже и усиленный для конвойной службы, вынужден был противостоять полноценному боевому кораблю, разработанному для стайной охоты в составе эскадр. Уничтожение легких крейсеров Империума — одна из функций, которая и по сей день возлагается еретиками на данный тип кораблей. Генералы Имперской Гвардии усмотрели бы в этом забавную аналогию, которую стоит рассматривать в качестве сильно упрощенной версии случившегося. Можно утверждать, что охотник и жертва встретились как раз тогда, когда первый был ранен и потерял половину своего арсенала, а вторая надела броню и прихватила из дома лазган. Тем занимательнее будет рассмотреть как результат их боестолкновения, так и последствия этой встречи…» Заслуженный летописец Родриго Коннигер. «В клыках смерти и пасти преисподней. Замечательные события войны в Готическом Секторе. 143-149. М41» Вариант первый, не подвергнутый цензуре.***
Хаосит оказался опытный. Можно даже сказать, бывалый. Попытка провести классический «Кроссинг Т», с охватом вражеского флагмана и концентрацией огня на «Бойне», провалилась в самом начале. Вражеский капитан вовремя изменил курс, и теперь мониторы отставали, не имея возможности стрелять. — Целостность щитов сократилась до сорока восьми процентов, — проскрипел Тектрий, на миг оторвавшись от тактического когитатора. — Пристрелялись, svolochi… Фрейзер мрачно взглянул на голографическую панель. Ползущие по трёхмерной карте отметки мигали дополнительными обозначениями. Десятки пиктограмм отмечали важные либо требующие немедленного внимания изменения, и с каждой минутой их становилось всё больше. — Что с мониторами? — Обернулся Фрейзер к операторам систем связи. — Рапортуют о достижении точки открытия огня через двадцать семь минут, сэр. — Слишком долго, — капитан нахмурился, — «Бойня» вот-вот пойдет на прорыв… Хаоситский крейсер стремительно сближался со «Стражем Бездны». Развернутый к имперскому кораблю носом, он подставил под удары лэнсов наиболее бронированную носовую оконечность. Такая позиция серьезно уменьшала эффективность главного калибра легкого крейсера. Но для того, чтобы добраться до бронепояса, требовалось сначала перенасытить энергией пустотные щиты неприятельского корабля. Одно это могло занять не менее пятнадцати минут, в то время как сам хаосит весьма болезненно огрызался. — Тектрий, сколько под подобным обстрелом продержатся наши щиты? — Спросил Николас, почесывая зудящую кожу в районе разъемов нейроконтактов на затылке. — В среднем от десяти до двенадцати залпов, сэр, — проскрипел техножрец, — но, чем больше сокращается дистанция, тем выше процент попаданий. Корпус корабля содрогнулся ещё раз. Башни лэнсов выплюнули накопленную в конденсаторах энергию к вражескому кораблю. Дистанция для применения макро-орудий была всё ещё слишком велика. В боевой рубке звучали бинарные гимны, заклиная Дух Машины крейсера и моля Омниссию о благословении. Громкость этих воззваний была снижена, чтобы не мешать десяткам офицеров выполнять свои обязанности. — Стоит им сблизиться ещё на две пустотные единицы, а затем развернуться к нам бортом, и нам останется только молиться Императору и надеяться на прочность брони, — слышать такое от Ланге было довольно неожиданно. — Не думаю, что он пойдёт на это, — качнул головой Николас. — Наш противник не идиот. Он понимает, что его миссия провалена. Даже сильно повредив «Страж Бездны», он не сможет спасти остальные корабли своей эскадры. Коммодор снова нырнул в глубину единения с тактическим когитатором, проследив за тем, как два энергетических луча достигают свей цели, заставляя вражеские пустотные щиты характерно мерцать. Не так уж и плохо. В прошлом залпе цели достиг лишь один луч… — Вы ожидаете попытки прорыва, сэр? — осведомилась Вентурини. Фрейзер не ответил. На его взгляд, самым логичным решением хаосита в данной ситуации было проскочить мимо имперского корабля, нанеся «Стражу Бездны» максимальные повреждения, а затем покинуть реальное пространство. — Тектрий, что с тем феноменом, который не дает нам нормально стрелять? — Господин, я затрудняюсь определить природу данного… Явления. Но в банках данных автостабилизируемого логис-целеуказателя есть протоколы стрельбы, рассчитанные для противодействия кораблям расы эльдар. Загрузка адаптированных огневых решений ожидается через три минуты. Наличие в носовой части «Защитника» сразу трёх погонных лэнсов позволяло надеяться на то, что первым лишится щитов именно хаосит. Если бы ещё не странная оптическая иллюзия, прикрывающая корпус вражеского корабля, Николас чувствовал бы себя куда как увереннее. Но теперь от варп-активности «Бойни» подспудно ожидали проблем. — Уже лучше… Каролина, ваше мнение? — Господин, у меня не осталось сомнений, — астропат склонила голову набок, а её голос звучал приглушенно: — На вражеском корабле находится сильный псайкер с поддержкой психического хорала. И… Он готовит удар. — Та маскировка, которая размывает изображение крейсера во всех доступных нам спектрах, это ещё не всё? — Нахмурился Ланге. — Чем дальше, тем больше я хочу прикончить этого ублюдка! Корабли шли на контркурсах. Дистанция сократилась до шести пустотных единиц, и можно было уже разворачиваться бортом. Макро-орудийные батареи всегда оставались главным аргументом в драке на близких расстояниях, равно как и торпеды. Вот только отвернуть сейчас — означало дать врагу возможность выбирать, в какую сторону прорываться. Да, хаосит при этом подставился бы под огонь, но и сам отстрелялся бы с максимальной эффективностью. — Продолжаем сближение, — приказал Фрейзер. — Когда дистанция сократится до четырех пустотных единиц, поворачиваем на тридцать градусов. Курс «зарт-девятнадцать-ксарл-ноль-три». Если враг не отвернёт, то рано или поздно влетит прямо в поле астероидов… — Или в нас самих, — с нервным смешком закончила за капитана Вентурини. — Таранные удары — прерогатива Имперского Флота, — Николас криво улыбнулся. — Их крейсер просто развалится, если они пойдут на такое.***
«Вечное Служение» содрогнулось всем корпусом. Дрожь пронеслась от Шпилей Навигаторов, где в последние годы обосновался Повелитель вместе со свитой и учениками, а затем дошла до самых глубоких и темных технических коридоров в брюхе крейсера. Сотни людей и мутантов рухнули на пол, проклиная этот корабль и его капитана. Десятки из них погибли из-за того, что страдающий Стефан не успел среагировать. Три тонких, почти незаметных невооруженным глазом луча, движущихся со скоростью света, на миг соединили корпус крейсера класса «Бойня» с имперским легким крейсером. Тераватты энергии без малейших затруднений пробили насквозь и без того потрепанный бронекорпус, а затем пронеслись по отсекам волной разгерметизаций и взрывных декомпрессий. Сотни еретиков погибли, испепеленные мощью лэнсов имперского корабля. Брабандер глухо взвыл, дергаясь на своём капитанском троне. Обрюзгшее и раздувшееся тело, увенчанное многочисленными трубками капельниц и увитое проводами, затряслось от ярости. Первая часть личности Стефана вот уже десять минут пыталась полностью перехватить контроль, чтобы утолить свою жажду крови и отомстить лоялистам за ту боль и повреждения, которые «Вечное Служение» в обилии получало с каждой минутой. Чем больше времени проходило, тем агрессивнее и безумнее становился капитан Брабандер, и вводимые в его кровь седативные препараты и наркотики уже не помогали. Носовая часть «Бойни» почернела и заполучила более десятка совершенно незапланированных конструкцией пробоин. Дорсальная башня с тяжелыми макро-орудиями молчала вот уже три минуты из-за уничтожения механизмов азимутального наведения. Нечего было и пытаться восстановить её в ближайшее время. Вторая часть личности Брабандера с идеальной четкостью осознавала происходящее, в то время как первая в ярости выплескивала свой гнев в окружающее пространство и ярилась, утратив контроль над ситуацией. Повелитель помочь своему слуге тоже не мог, будучи занятым проведением какого-то сложного и важного ритуала, а потому Стефану приходилось страдать. Главная аксиома космического боя сейчас работала против «Вечного Служения» и его капитана. Чем больше времени корабль находится под огнем противника, тем большие повреждения он получает и тем слабее становится ответный огонь. Здесь и сейчас к этому стоило прибавить целостность пустотных щитов, а также не до конца устраненные повреждения, доставшиеся крейсеру после боя с силами охранения имперского конвоя. Каждый залп лоялистов отныне мстил Брабандеру за погибших в той безымянной системе собратьев. Немало натерпевшийся в прошлом бою корпус терял целостность с пугающей скоростью, но ещё быстрее сокращался экипаж корабля. Лэнсы и присоединившиеся к ним несколько минут назад макро-орудия собирали богатую жатву черепами, выдирая из правого борта «Бойни» целые секции. Уже сейчас там могли отстреливаться только три макро-орудия из имевшихся, в то время как корабль лоялистов только-только потерял щит! Капитан вновь обратился к своему Повелителю с просьбой-вопросом об отступлении, но оказался проигнорирован. Занятый чем-то невообразимо более важным колдун проигнорировал мольбы раба, лишь бросив короткое и раздражённое: «Ждать!» Рациональная часть личности Брабандера с завистью отметила действия вражеского капитана. Имперец играл со скоростью движения, периодически изменяя мощность двигателей и затрудняя прицеливание. Активно маневрирующая цель то пропускала потоки макро-снарядов перед собой, то наоборот ускорялась, сжигая разогнанные до чудовищных скоростей болванки в сиянии плазменного шлейфа дюз. Стефан тоже был способен на такое. Правда, на данный момент только в теории и очень недолго. Без того перегруженные реакторы, не прошедшие даже нормального технического обслуживания после прошлого боя, могли бы взорваться, вздумай Брабандер начать играть мощностью двигателей. Оставалось полагаться на дарованную Повелителем оптическую броню и терпеть, когда залпы противника достигали своей цели. Да, имперцу не хватало опыта и профессионализма. Это просматривалось в ничтожных задержках между движениями, виделось в изменчивости и ломаной кривизне его курса, демонстрировалось некоторой скованностью и боязнью отойти от шаблонов. Вот только сейчас это не имело никакого значения, ведь этот сопляк побеждал. Орудия его корабля сейчас превращали крейсер Брабандера в груду металлолома. Это его экипаж работал, словно проклятый, умудряясь превзойти прописанные в наставлениях и уставах нормы, успевая выпустить три залпа там, где иные имперские корабли не успевали выпалить и дважды. Холодный взгляд Машинного Духа вражеского корабля смотрел на Брабандера без страха или волнения. Только ледяная механическая ненависть, сконцентрированная в башнях лэнсов и в стволах макро-орудий. Чистая и незамутненная, безразличная ко всему остальному, эта эмоция была направлена именно на капитана «Вечного Служения». Не так опасна ненависть врага. Куда страшнее ненависть оружия. Но Стефан терпел. Заходясь в яростном хрипении, он стойко переносил всё новые и новые удары, не обращая внимания на повреждения. Он знал, что его Повелитель готовит ритуал, который если не перевернет ход боя на корню, то, как минимум, позволит «Вечному Служению» уйти из этой ловушки. Судьба эскортных кораблей и даже транспортников стала теперь совершенно безразлична. Можно было захватить ещё одни транспортные лоханки. Можно было нанять новую пиратскую банду для того, чтобы это отребье умирало вместо Брабандера и его Повелителя. Достаточно было только выжить. И потому корабль рвался вперед, чувствуя отчаяние и ненависть своего капитана, густо смешанные с надеждой и жаждой существовать. Пусть даже и в искаженном облике заточенного в боевой рубке монстра, но продолжать убивать… Брабандер чувствовал, что ритуал был почти завершен.***
— Разгерметизация на третьей палубе. Повреждена тридцать седьмая ветвь пятой энергомагистрали. Обзорный клуатр полностью разрушен. — Направить туда седьмой трюмно-пожарный дивизион! — Приказал Фрейзер, оценивая последствия очередного попадания. «Страж Бездны» очень достойно держал удар. Главный бронепояс легкого крейсера был несколько усилен по сравнению с базовым «Неустрашимым», а потому отличающиеся меньшим калибром хаоситские макро-пушки пока что не могли пробиться внутрь броневой цитадели. С другой стороны, полностью забронировать «Защитник» было совершенно невозможно, и поэтому многие попадания приходились в точки, не имевшие критически важного значения для космического корабля. — Аргх, это была моя любимая обзорная галерея! — Вызверилась Вентурини, в ярости саданув кулаком по ферропластовой консоли. — Скорость перезарядки второго дорсального лэнса снижена на пятнадцать процентов, — сообщил Тектрий. — Фиксирую нарушение герметичности системы сброса отработанных газов. Прогнозирую повышение температуры в отсеке до сорока градусов по стандартной шкале в течение часа. — Переживём, — бросил Фрейзер. — Что с перепадами напряжения в контурах плазменных двигателей? Корпус корабля содрогнулся вновь. Но на этот раз вибрации были уже привычны и не вызвали никаких негативных эмоций. Макро-орудия легкого крейсера продолжали вколачивать в корабль еретиков болванку за болванкой. — Я предупреждал, что агрессивное маневрирование сразу после экстренной реактивации грозит нам множеством неприятностей, — в тоне старшего техножреца промелькнули обиженные нотки. — Если бы мы не меняли скорость, то процент попаданий по нам был бы выше раза в три, — отрезал Николас. — Сколько времени необходимо для стабилизации контуров? — Недостаточно данных для точного заключения. Рекомендуется углубленная проверка. — Плевать на проверку, разбираться с этим будем после боя. Сейчас необходимо… Это произошло очень быстро и совершенно неожиданно. В боевой рубке корабля уже было весьма и весьма жарко, но вот внезапное падение температуры, сопровождавшееся образованием инея на нескольких консолях, вызвало изумление у всех, присутствовавших здесь. — Что за?.. — Ошарашенно поинтересовался Ланге, но был прерван. — Ментальная атака… Астропат буквально простонала это и медленно сползла на пол, заливая феррокрит кровью из собственного носа. Женщина обхватила череп руками и закричала. Завыла тонко, пронзительно и страшно. Фрейзер почувствовал это очень резко и отчетливо. Вначале появился невнятный гул, а время словно замедлилось. Зрение помутилось, и перед глазами заплясал хоровод разноцветных пятен, сопровождавшийся противным, визгливым скрежетом. Словно гигантский напильник проскрежетал по краю его сознания. В себя Николаса привёл резкий и отрывистый звук выстрела. Промаргивающийся Фрейзер на ощупь схватился за лазерный пистолет и заполошно озирался, пытаясь определить угрозу. Открывшаяся ему картина не вызвала ничего, кроме мрачной ненависти. Тело Вентурини лежало на полу, суча ногами в предсмертных конвульсиях. На месте головы старшего помощника расплывалось уродливое кровавое пятно, щедро нафаршированное осколками костей черепа. В воздухе витали запахи сгоревшей взрывчатки, блевотины да кисловатый аромат свежей крови. Слева от капитанского трона выворачивало одного из лейтенантов. Парень бился в судорогах, исторгая из себя обед вместе с завтраком. Кто-то глухо выл на одной ноте, схватившись за голову. — Как вы, сэр? — Поинтересовался Ланге, так и не опустивший болт-пистолет. — Какого cherta тут произошло? — Прошипел Николас. — Зачем вы застрелили моего старшего помощника?! Ланге ничего не ответил, и лишь шагнул к лежащему в луже крови телу. Комиссару потребовалось менее секунды на то, чтобы откинуть в сторону полу кителя и продемонстрировать Фрейзеру содрогающуюся кожу на руках Вентурини. Пальцы трупа дергались и изменялись, темнея, вытягиваясь и трансформируясь в некое подобие когтей. — Это что ещё за дрянь? — Ошарашенно сморгнул и нахмурился Николас. — И как вы определили угрозу? — Нас… Не учили определять воздействие Имматериума на солдатах, — голос Адама стал глух и безразличен. — Очень зря. На поверхности Наковальни я слишком часто смотрел на такое. Комиссар немного растерянно улыбнулся, кривясь, и добавил: — Рефлекс, наверное… Сбоку с лязгом и шипением встряхнулся Тектрий. Техножрец быстро вколол себе что-то из одноразового инъектора, а затем на пару мгновений подвис. Звонкая трель на бинарном пронеслась по помещению, оживляя замерших было сервиторов. — Зафиксировано ментальное воздействие. Отражено. Работоспособность восстановлена, — из голоса старшего техножреца исчезли любые намеки на эмоции. — Приступаю к загрузке реанимационных протоколов. Эмулирующие модули отключены. Выполняю подключение к тактическому когитатору. Эффективность взаимодействия снижена на тридцать процентов. — Принято, — просипел Николас. Фрейзер рвано выдохнул. В крови бушевали гормоны, во рту словно кошки нагадили, а голова начинала немилосердно ныть. — Лейтенант, — коммодор обернулся к более-менее пришедшему в себя подчиненному, с ужасом уставившемуся на продолжающие мутировать руки уже мертвой Вентурини: — Займите место старшего помощника и корректируйте огонь. Николас понимал, что если сейчас поддаться эмоциям и сорваться в истерику, то хоронить потом будет некого и нечего. Наступил кульминационный момент боя, когда еретики пошли на прорыв, и любая задержка сейчас снижала шансы на выживание в дальнейшем. «Бойне» было достаточно лишь удалиться на несколько пустотных единиц, а затем развернуться бортом, чтобы сфокусировать огонь на имперском корабле. Корпус «Стража Бездны» уже сейчас содрогался от попаданий. Хаоситы в полной мере использовали те несколько минут, на которые легкий крейсер лишился командования. Ланге безмолвной тенью скользнул по помещению, всматриваясь в лица и руки приходящих в себя офицеров. Дважды щелкнули отрывистые, сухие выстрелы, но смотреть на тех, кому фатально не повезло, не было ни времени, ни желания. — Сэр, мы фиксируем скачкообразное изменение интенсивности энергетической структуры вражеского корабля. Активность варп-двигателя нарастает. Они бегут, сэр… — Hera s dva я вас отсюда выпущу, твари! Лейтенант! Немедленно выяснить, какие из орудий всё ещё могут стрелять! Добьем эту мразь!***
Брабандер взвыл от боли и бессилия. Здесь и сейчас всё шло совсем не так! Проклятье, это было совершенно невозможно! Крейсер лоялистов продолжал стрелять. Да, его движения утратили осмысленность, и теперь вражеский корабль просто двигался прежним курсом, не меняя скорость. Было видно, что сложная машинерия древности более не корректирует огонь макро-батарей и лэнс башен. Гимнариумы и бинарные трели, исходившие от легкого крейсера имперцев, смешались, утратили четкость и осмысленность. Но их пушки всё ещё палили. Не залпами, но вразнобой, они осыпали и без того настрадавшийся корпус «Вечного Служения» шквалом беспорядочных попаданий. Многие болванки теперь пробивали «Бойню» насквозь, оставляя в бортах огромные дыры. Где-то под капитанской рубкой бушевал, не утихая ни на миг, огромных размеров пожар, почти достигший машинариума корабля. С чудовищным ударом детонировал склад боепитания в носовой части. Менее крупный и прочный корабль такой взрыв расколол бы пополам, но «Вечное Служение» только лишилось носовой оконечности, теперь вывернутой изнутри, словно гигантский чудовищный цветок, в центре которого продолжали взрываться отдельные макро-снаряды. Стефан переключился на несколько уцелевших внутренних пикт-камер, бездумно просматривая изображения. Коридоры корабля были завалены трупами. В начале боя погибших стаскивали на кремацию вниз, к плазменному двигателю, но теперь про это можно было забыть. Из-за постоянных попаданий окончательно умерли реакторы центрального освещения, и отсеки «Бойни» погрузились во тьму. Там, во мраке затерянных в глубинах титанического корабля коридоров и палуб, блуждали немногочисленные выжившие, хватаясь друг за друга и хрипя что-то невразумительное сорванными голосами. Еретики и мутанты ещё пытались что-то делать, но были обречены. Резервные переборки и демпфер-буферы выгибались внутрь или срывались с креплений очередными близкими попаданиями. Счет жертв взрывной цикличной декомпрессии давно достиг десяти тысяч хаоситов. Динамики внутренней связи хрипели совершенно бесполезный теперь приказ «Приготовиться к столкновению!». Те, кто уцелел после взрывов, либо потерянно блуждали во мраке обесточенных отсеков, либо и вовсе устремились к спасательным капсулам и ангарам, тщетно надеясь уцелеть. Стефан не мешал ничтожествам спасать свои жалкие шкуры. Он знал, что в том аду, который творился снаружи избиваемого бронекорпуса, мелкие лоханки не выживут и нескольких мгновений, расстреливаемые в том числе и автоматикой систем ПКО. Пропитанные варпом когитаторы зенитных орудий сейчас открывали огонь по любой цели. Брабандер утратил контроль над кораблем. Энергетические магистрали и информационные сети более не функционировали либо выходили из строя с чудовищной скоростью. Новая волна детонаций сотрясла корпус корабля. Информационные дата-банки тактического когитатора взорвались изнутри вместе с особо защищенной серверной, отрубая Стефана от большинства систем. Вместе с тем оказались уничтожены и почти все системы наблюдения. Немногочисленные авгуры и ауспики всё ещё работали, но о том, чтобы обеспечить централизованное наведение орудий корабля, не могло быть и речи. Да и не осталось у него боеспособных пушек. Брабандер мог рассчитывать только на до сих пор не потрепанные макро-орудия правого борта, но что в них толку, если расчеты этих пушек полегли, туша пожары, чиня повреждения да помогая восстановить то немногое, что всё ещё работало. Скорость крейсера стремительно падала. Уже сейчас еретехи были вынуждены экстренно глушить часть плазменных двигателей, только чтобы избежать их разрушения. Вибрации и ударные волны сорвали некоторые механизмы с оснований. Нечего было и думать о каком-то изысканном маневрировании прежде, чем слугам и рабам удастся восстановить хотя бы часть управляющих систем энергетических контуров. В противном случае «Бойня» просто разлетелась бы на куски, погибнув из-за детонации собственных реакторов. Стефан послал ментальный зов, больше походивший на стон, своему господину. Он умолял колдуна увести корабль в варп, чтобы скрыться там от убийственных залпов имперского корабля, к которому теперь присоединились и мониторы, наконец вышедшие на позиции для стрельбы. Зов оставался без ответа. Его господин молчал. Тогда Брабандер попытался раздвинуть границы своей тюрьмы, чтобы самому напрямую обратиться к Повелителю через вокс. К его изумлению, это удалось без малейших проблем… Реальность разбила и сломала Стефана. На месте ритуальных залов, в которых плели свои чары Повелитель и его ученики, теперь распростерлась огромная каверна. Словно неизвестный великан вырвал кусок обшивки вместе с отсеками, безжалостно проломив бронекорпус. И тогда Брабандер завыл. Ментальный вопль стал прощальным боевым кличем погибающего хаоситского крейсера. Его орудия молчали, а отсеки были пусты. Хозяин этого корабля разлетелся на атомы в испепеляющем всё на своем пути луче имперского лэнса. Путь «Вечного Служения» должен был оборваться здесь. В забытой Темными Богами ледяной системе на окраине Готического Сектора. Сама судьба, казалось, вела Брабандера к этому мгновению. Теперь он мог лишь наблюдать за тем, как вновь окрепший и усилившийся огонь вражеского корабля ломал корпус «Бойни». Имперец был жив. Да, потрепан и поврежден, но жив! Жив, в то время как Стефан Брабандер умирал… Капитан «Вечного Служения» слишком хорошо представлял себе то, что произойдет дальше. Слуги Лжеимператора не станут окончательно уничтожать корабль, нет. Они дождутся, пока солнечная радиация и излучения далеких звезд выжгут всякие следы Хаоса с оскверненного корпуса. А затем притащат мертвый остов на свои верфи, чтобы разобрать его на запчасти для кораблей такого же класса, либо восстановят судно и включат его в состав проклятого Имперского Флота! Брабандер в ужасе взвыл, не желая для корабля, ставшего ему тюрьмой и домом одновременно, столь ужасной судьбы. Но что ему оставалось? Большинство систем уже не функционировало. Лишь двусторонний канал связи с реактором до сих пор работал, передавая сплошные потоки данных от плазменного ядра. И тогда еретик принял решение… До поры до времени скрытая в глубине корпуса «Вечного Служения» термоядерная реакция вырвалась наружу всесокрушающей волной света и тепла.