Падение / The fall

Скарлет Входная дверь со щелчком захлопывается, и в квартире воцаряется тишина. Он должен оставить меня. Убежать очень далеко. Боже. Этот парень должен был уйти от меня несколько месяцев назад. Но он этого не сделал. И не сделает. Не знаю, почему уверена в этом, но я просто знаю. После ужасных событий прошлой ночи, с ушибленным телом и еще более хрупким эмоциональным состоянием, я чувствую себя… бодрой. Как будто кто-то облил меня ледяной водой. Как бы ужасно это ни было, то, что случилось с Алеком, было похоже на пощечину. Тревожным звонком. Джастин прав, я не могу продолжать так. Не для себя и, конечно, не для Коди. Отбросив простыни, я быстро прыгаю в душ, отряхиваясь от вчерашней грязи, и звоню Питу в закусочную. Чувствую себя ужасно, особенно зная, что это означает еще один день без оплаты, я так устала, что чувствую это до костей. Не говоря уже о том, что синяк под глазом вызовет всевозможные вопросы, на которые я действительно не хочу отвечать. Вытирая пар с зеркала, я поворачиваюсь лицом к свету в ванной, проверяя синяк, покрывающий мою скулу. Кожа все еще опухшая и красная, а под глазом и на щеке уже видны пятна темно-фиолетового и синего. Я осторожно прикасаюсь к нему, шипя от боли, пронзающей лицо. Завернувшись в полотенце, я иду к морозилке, чтобы взять еще один пакет горошка. Джастин приходит как раз в тот момент, когда я заворачиваю замороженный пакет в кухонное полотенце. Он стоит в дверях, все еще держа ключи в руках, и мои пальцы сжимают полотенце, пока его взгляд путешествует по моим голым ногам. Я чувствую, как вода стекает по спине и плечам, но дрожу от жара в глазах Джастина. Улыбка расползается по его лицу, архитектура его лица притягивает мои глаза к нему, как магнит. — Иди оденься, — говорит он, бросая ключи на стол рядом с собой. Я прижимаю горошек к щеке и тихо проскальзываю обратно в спальню. Надеваю свитер и леггинсы и завязываю мокрые волосы на затылке. Запах кофе тянет меня из спальни, и к тому времени, как я выхожу, Джастин уже сидит за кухонным столом, перед ним две дымящиеся кружки свежего кофе. Когда я вхожу, он садится, сжимая в руках кружку. Он кивает на соседнее сиденье. — Сядь. Поджав под себя ноги, я сажусь, скрестив ноги, напротив него. — Как ты себя чувствуешь? Я пожимаю плечами, дуя на кофе. — Думаю, все в порядке. Ушибы и ссадины, болит голова, но в остальном все в порядке. Длинные пальцы Джастина скользят по кружке. — Хочешь обратиться в полицию? Моя голова мгновенно и болезненно трясется. — Я не хочу вмешивать полицию. Я просто… — я думаю о Маркусе. Лии. О том, что будет, если я пойду в полицию. — Не стоит. Джастин не выглядит расстроенным. Я смотрю, как его большие пальцы скользят по кофейной чашке, лицо задумчиво. — Ладно, — говорит он наконец. — Я понимаю. — Но…? — Но, как я уже сказал, я не могу смотреть, как ты делаешь себе больно. Ты должна что-то сделать, Скарлет. С Маркусом. С клубом. Я делаю большой глоток горячего кофе. Яркое, чистое, ясное ощущение немного потускнело. — Если не сделаешь ты, то сделаю я, — я смотрю, как его длинные руки скользят по столу, собирая крошки с завтрака Коди. — Не глупи, Джастин. Он убьет тебя. Джастин слегка наклоняет голову. — Не убьёт. Я закатываю глаза. — Смотри, — говорит Джастин. — Я понимаю, что ты хочешь обеспечить себя. И я знаю, что у тебя есть эта сумасшедшая упрямая черта, когда дело доходит до того, чтобы сделать все самостоятельно… Поверь мне, я знаю. Я уважаю это, правда. Но я хочу помочь. — Как ты можешь помочь мне больше, чем уже помог? — Скарлет, — говорит он, расправляя плечи и теряя терпение. — Ты не настолько глупа, чтобы думать, будто я не смогу помочь тебе, если понадобится. И ты знаешь, что я сделаю все для этого ребенка, для вас обоих. Но я не могу сидеть здесь со связанными руками, потому что ты слишком напугана и упряма, чтобы что-то сделать. Его слова обжигают, и раздраженная, защищающаяся Скарлет поднимает свою уродливую голову из песка. — А что мне делать? Позволить тебе войти туда с оружием, пылающим, как рыцарь в сияющих доспехах? Последняя девушка, которая противостояла Маркусу, пропала, Джастин. Моя единственная подруга исчезла с лица земли, потому что осмелилась заговорить! — мое сердце сжимается от боли за Лию. — Я не могу рисковать, потерять тебя. Я не могу рисковать тем, что Маркус придет за людьми, которых я люблю. Джастин поднимает руку, указывая пальцем. — Во-первых, не беспокойся обо мне. Маркус меня не пугает, и если бы он знал, с кем имеет дело, он бы дважды подумал, прежде чем приближаться к тебе. Второе: если он подойдет к Коди ближе чем на двадцать футов, я убью его голыми руками. Обещаю. — Так что же мне делать? Вежливо попросить? Сказать ему, что мой парень сердится на него? Джастин замолкает, поджимая нижнюю губу. — Тебе нужно уйти, но ты должна сделать это правильно. — И как? — Я знаю одного парня, он мой хороший друг, он знает много людей в городе, людей, которые могли бы найти тебе работу, не смотри на меня так, настоящую работу, где тебе не придется мириться с этим дерьмом. — Окей, мне не хотелось бы лопать твой рыцарский пузырь, но я действительно люблю танцевать. Мне нравится эта работа, я просто ненавижу дерьмо, которое с ней связано. Джастин понимающе кивает. — Понимаю. Я не это имел в виду, Скарлет. Если ты хочешь танцевать, я не собираюсь тебя останавливать. Я знаю, что ты боишься уйти, но этот парень… его семья… тебе не нужно будет больше беспокоиться о Маркусе. Никогда. Мои глаза сужаются. — Кто этот парень, о котором ты говоришь? Друг? — Джастин откидывается на спинку стула, скрестив руки на груди. — Почему мне кажется, что ты не все мне рассказываешь? — Потому что так и есть, — говорит Джастин с неохотной улыбкой. — Ты слишком хорошо меня знаешь. Но также ты знаешь, что я не рассказываю всего по очень уважительной причине. Мы оба сидим в тишине, пока я обдумываю его слова. Мой первый инстинкт — страх, вездесущий холодный зуд, который сидит глубоко в моем животе, поднимает свою уродливую голову. Но здесь, сидя в нескольких футах от единственного человека в мире, с которым я могу чувствовать себя в безопасности, я каким-то образом нахожу в себе способность проглотить это чувство. — Не могу поверить, что я снова здесь, — я на мгновение закрываю лицо руками, сухо посмеиваясь в них. — Как бы я ни старалась, я не могу вытащить себя из этого дерьма. Уставившись в свой кофе, я трачу две секунды, чтобы взвесить варианты. — Я встречусь с твоим другом, — говорю я. — Я выслушаю, что он скажет. Это все, что я могу сейчас сделать, — Джастин слегка улыбается и кивает. — Это всё, о чем я прошу. Вздохнув, я наклонила голову вперед. Смотрю на него из-под завесы волос, упавших мне на лоб. — Хорошо. Теперь я могу вернуться в постель? — Обратно в постель? — спрашивает он, выгибая бровь. Протянув руку над головой, я вытягиваюсь до кончиков пальцев ног. — Я очень устала. Не помню, когда в последний раз была дома одна. Чувствую, что хочу спать на протяжении тысячи лет. Джастин проводит ладонью по губам, и улыбка скользит по его лицу. — Как глаз? — Хорошо, — отвечаю я, дотрагиваясь до пятна под глазом. — Просто больно прикасаться. — Не болит голова или ещё что? Я качаю головой. Джастин резко встает, его наполовину полная чашка кофе забыта, когда он тянется ко мне. Я смотрю на него со своего места, переплетая свои пальцы с его, когда он помогает мне встать. — Куда мы идем? Что… Джастин поворачивается, пиная ногой дверь спальни, и мое сердце подскакивает к горлу. Не знаю, как это ускользнуло от моего внимания, но когда я инстинктивно поворачиваюсь, чтобы найти Коди, почти сразу вспоминаю, что мы одни. Одни. В моей квартире. Прям наедине. То, как Джастин смотрит на меня, показывает, что это не ускользнуло и от него. Его карие глаза горят, но когда до меня доходит, он смеется, запрокинув голову и прищурившись. Я не могу удержаться от смеха. — Над чем ты смеешься? — Ты похожа на оленя, в свете фар, — Джастин улыбается, его теплые руки касаются моих рук. — Расслабься. Но мое сердце продолжает барабанить. Тепло рук Джастина на моей коже посылает заряд огня к моей сердцевине. Но я не нервничаю — я взволнована. Все еще улыбаясь своей лучезарной улыбкой, Джастин прижимается своим лбом к моему. — Скарлет, — шепчет он, мое имя, как молитва, слетает с его губ. — Расслабься. Я подхожу, мои руки находят его щеки. Его глаза закрываются, когда я царапаю грубую кожу под его бородой, и притягиваю к себе, его губы к моим, и этот огонь, который горит для него, разгорается в десять раз сильнее. Его пальцы скользят по моей ключице, когда он ведет меня обратно к кровати. — Не знаю, говорил ли я тебе это когда-нибудь, но ты невероятно красива, знаешь это? Опустив глаза, я качаю головой. — Я… я в леггинсах и свитере, Джастин, — я касаюсь своего лица. Мои влажные волосы, без сомнения, превратились в крысиное гнездо. — Я в полном беспорядке. Держа мою руку в своей, Джастин прижимает ее к груди. Он смотрит на меня из-под длинных ресниц. — Ты прекрасна. — Как мне так повезло? — шепчу я, качая головой. Джастин смеется, глаза сверкают. — Я спрашиваю себя об этом каждый чертов день. Поднявшись на цыпочки, я обнимаю его за шею и притягиваю к себе. — Может, прекратишь болтать и отведешь меня в постель? Улыбка Джастина смягчается от игривой до сексуальной, его карие глаза смотрят на меня, когда он медленно снимает с меня одежду. Даже когда его глаза скользят с головы до ног, я не чувствую себя перед ним неловко. Каждая растяжка, каждый синяк, каждый изгиб моего маленького тела. Мне не нужно носить туфли на каблуках и стринги, чтобы чувствовать себя сексуальной. То, что я испытываю, когда Джастин прижимает меня к кровати, заставляет меня чувствовать себя красивой. — Помнишь ту первую ночь, когда я сказал, что ничего от тебя не хочу? Его губы вырывают стон из моего рта. Его пальцы заставляют меня вздрогнуть. — Я солгал, — шепчет он, заставляя мои бедра сжаться. — Я хочу всё. Его щетина касается моей груди, он проводит поцелуями вниз, спина выгибается, когда он берет мой сосок в рот. Его губы мягкие, язык нежный, но когда он касается зубами моего бугорка, тело напрягается, и кожа становится каменной. Джастин хрипло хихикает, когда я притягиваю его рот к своей груди, мои пальцы зарываются в его волосы. Он шепчет что-то мне в кожу, и я стону в ответ, пальцы сильнее сжимаются в его русых волосах. Мы не торопимся, открывая друг друга, пока, наконец, оба не обнажаемся, кожа к коже, сердца бьются в такт. Устраиваясь между моих ног, Джастин вздыхает мне в шею. — Я хочу, чтобы тебе было хорошо, — я вздрагиваю, когда тепло его дыхания касается моей кожи. — Но не знаю, смогу ли я… — его голос срывается, руки сжимаются на моих бедрах, когда я поднимаю их к нему. — Но я буду стараться. Его честность заставляет меня улыбнуться. — Позволь мне, — говорю я, нежно прижимая руки к его груди. Джастин немного откидывается назад, глядя на меня сверху вниз. — Позволить что? Улыбаясь, я продолжаю толкать его в грудь, пока он не понимает. — Позволь мне дать тебе это «всё». Когда я оседлала его, мои бедра прижались к его теплой коже, Джастин вздыхает подо мной, мое тело слегка погружается в его дыхание. Я прижимаюсь губами к его горлу и татуировкам, наблюдая, как кожа трепещет в такт биению его сердца. Я целую замысловатую тату на его шее, от впадинки между ключицами до места под каждым ухом. Его руки сжимаются вокруг моих бедер, и он стонет, когда я зажимаю мочку зубами, мягко дергая. — Ты убиваешь меня, — шепчет он, поворачивая голову, чтобы поймать мой рот. Его сильные руки обнимают мою голову, когда он глубоко целует меня. Его губы нежны, но настойчивы. Он целует уголок моего рта и подбородок, одна рука скользит вниз по моей спине, он целует линию вниз по моей шее. — Скарлет, — шепчет он, и что-то в его голосе звучит почти благоговейно, как будто он смакует это слово, пробуя его на вкус. Когда я встаю над ним и сажусь обратно, слегка надавливая, он втягивает воздух, его грудь раздувается. Он стонет, спина выгибается, когда я медленно опускаюсь. На мгновение он кажется чужим, как вторжение, и все, что я могу чувствовать, — это идеальный припадок Джастина, растягивающегося и наполняющего меня. Мы делаем это медленно, наши движения неторопливы и нежны. Несмотря на то, что он позволяет мне контролировать темп, каждое движение Джастина как будто лишь для меня, как будто он любит меня. Он наблюдает. Он любит смотреть. Обхватив руками мои бедра и прижав пальцы к тому месту, где мы соединились, он не сводит с меня глаз, беря управление на себя, бедра и руки двигаются синхронно, толкая меня через край. Мое тело словно желе, когда Джастин переворачивает нас, конечности мягкие, а тело все еще покалывает, когда последняя дрожь оргазма проходит сквозь тело. Вес Джастина ощущается идеально между моих бедер, он прижимается к ним, будто это так и должно быть. Он стонет, когда я провожу пальцами по его волосам. — Господи Иисусе, — шипит он, стиснув зубы и нахмурив брови в поисках собственного конца. Он кончает мгновение спустя, его глаза, наконец, закрываются, спина напрягается, а дыхание обжигает мою шею. Мое имя слетает с его губ, когда его руки сжимают мои. Мы засыпаем, запутавшись друг в друге. Дневной свет льется в окно моей спальни, наши ноги переплелись, на моей коже отпечатались его поцелуи и наша любовь. — Я люблю тебя, — шепчу я, наблюдая, как его веки закрываются. Последние двадцать четыре часа были американскими горками эмоций, нет сомнений, почему мое сердце так сильно бьется в этот момент. Все, что я слышу, это биение моего сердца, сильно бьющегося о ребра, как будто я бежала наперегонки. Любовь. Она течет по моим венам и искрится из кожи. Я чувствую, как она исходит откуда-то изнутри, его тепло просачивается в мои конечности от пальцев рук до пальцев ног. Я чувствую, как она обвивается вокруг каждой клетки тела, обволакивает каждую мысль, усиливается с каждым вдохом. Такое чувство, что это написано у меня на лице. Оно отдается эхом в биении моего сердца и пульсе крови в венах. Я почти уверена, что он услышит. Хоть улыбаться больно, я не могу остановиться. Ничто не сможет меня остановить. Я как звезда, горящая в ночном небе — яркая и сияющая. Вселенная сегодня не настроена против меня. Большая теплая рука скользит вниз по моей пояснице и по изгибу спины. Его веки слегка приоткрываются, а губы дергаются в улыбке. — Я тоже тебя люблю. Мне кажется, что мое тело весит двести фунтов, как будто я могу провалиться сквозь кровать. И мне это нравится. Я чувствую себя сытой и теплой, и когда я немного двигаюсь, боль, которая расцветает между моими ногами, напоминает мне, почему я чувствую себя так. Палец медленно скользит вверх по впадине в моем позвоночнике, за ним следуют теплый рот, мягкие губы и мурашки по коже. Он целует каждый дюйм моей спины, останавливаясь у основания шеи, и я чувствую, как его дыхание омывает мою кожу. Слишком боясь, что это сон, я закрываю глаза, греясь в тепле его тела, прижатого к моему, его вес давит сзади, бедра прижимаются между моих ног. Боль на мгновение усиливается, и в тот момент, когда я чувствую, как пальцы Джастина скользят между ног, боль утихает. Все, что я чувствую, это как моя кожа начинает нагреваться, и кровь поет в венах. Мы занимаемся любовью, как будто время вокруг нас остановилось. На краткий миг я представляю себе другое время и другое место. Где-нибудь в маленьком домике. Автозапчасти и инструменты на пыльном полу. Качели и скрипучая дверь. Мы занимаемся любовью, и нет внешнего мира, в который можно было бы вернуться. — Мы можем просто приостановить время на мгновение? — шепчу я, солнце греет мне спину, струясь в окно спальни. Джастин хмыкает в ответ, его глаза слегка мерцают под закрытыми веками. Я улыбаюсь, думая, смогу ли пересчитать его темные ресницы. — Я испортила твои волосы, — хихикаю я, пытаясь поправить грязные светлые волосы, торчащие на затылке. Тут же появляется рука Джастина, пытаясь пригладить их. Я прячу смех в подушку. — Могу я задать вопрос? — спрашиваю я минутой позже. Джастин снова хмыкает. — Как ты… оказался здесь? Вдохнув, Джастин медленно открывает глаза. Я вижу, как он обдумывает мой вопрос, его карие глаза проясняются. Через несколько мгновений он засовывает испачканную чернилами руку под подушку и облизывает губы. Боже, я люблю его губы. — Я вырос неподалеку отсюда, — начинает он хриплым от сна голосом. — Маленький поселок за городом. Хорошая семья, хорошее образование, светлое будущее… глупый ребенок, — он улыбается. — Я связался не с теми людьми. Попал в беду. — В какую беду? Вздохнув, Джастин перекатывается на спину. — Ввязался в драку не с теми парнями. Одолжил деньги не у тех людей, — он смеется, потирая рукой подбородок. — Выбрал не тех девушек, чтобы проводить домой. Ревность вспыхивает глубоко в моей груди, но я отталкиваю ее куда-то в темноту. — Как бы то ни было, однажды ночью я связался с кучей парней. Знаешь, настоящие плохие парни, которым все равно, если ты глупый ребенок. Чуть не отправили меня в больницу, — фыркает он. — Возможно, все закончилось бы смертью, если бы Райан не появился и не спас мою задницу. Я подпираю голову рукой. — Райан — это тот друг? Джастин кивает. — Райан работает на своего дядю, семейный бизнес, наверное. Он помог мне разобраться с моим дерьмом и избавиться от него. Он устроил меня на работу к своему другу в гараж, а я, в свою очередь, помогаю ему, когда могу. Все, что ему нужно. — Так… ты что, его наемник? И он работает на мафию, что ли? Потирая пальцем мою переносицу, он кивает. — Может быть. — Так вот почему ты ничего не сказал? Ты связан с этой семьей? Джастин вздыхает. — Они для меня как вторая семья. Я многим им обязан. — Например тем, что получать синяки и разбитые костяшки пальцев? — шучу я. Сев так, чтобы мы оказались лицом к лицу, Джастин наклоняется для поцелуя. — Хочешь завтрак? Я угощаю. Я закатываю глаза. — Полагаю, это означает, что время вопросов закончилось, да? Джастин соскальзывает с простыни, натягивая нижнее белье на бедра. — Ты знаешь, что однажды я все о тебе узнаю. Джастин улыбается мне через плечо, когда надевает футболку. — Когда-нибудь я расскажу тебе все, что ты хочешь знать. Улыбаясь, я складываю простыни под мышками. Я добавляю связь с Райаном в свою головоломку с Джастином, убирая ее в безопасное место. Конечно, я хочу знать больше, что-то подсказывает мне, что он откроется, когда будет готов. — Пойдем, — говорит он, беря меня за руку. — Ты измотала меня и возбудила аппетит. Меньшее, что ты можешь сделать, это составить мне компанию.