Несомненная польза от новообретенных мистических сил — больше не надо изощряться и перелистывать страницы хвостом. А вот со всем остальным изрядная грусть, намечтать то успел золотые горы, а тут тебя жизнь веслом реальности по физиономии.
Во всех доступных ветках изучения магии фей практически полностью отсутствовал прямой урон по цели, и тем более, мгновенный прямой урон. И как прикажите это связать с его концепцией быстрого и смертоносного? Делать упор на иллюзии и разрушении вражеских чар? А убивать противника как? Исключительно кусая за задницу?
Позарез нужно было еще одно духовное ядро, вот только получить таковое было до крайности сложной задачей, и так уже с одним повезло. Места Силы, вроде той лазейки в Царство Фей, были наперечет, и на всех широко известных сидел жадный и агрессивный народ, начиная с магов и заканчивая разнообразными чудовищами. Конечно, был вариант обрести могущество в кредит, заключив договор с неким покровителем, но, увы, рынок этой местной ипотеки практически монополизировали разнообразные понаехавшие с Нижних планов, с которыми самым разумным было в принципе не иметь никаких дел. Еще активно сотрудничали со смертными мелкие божки, от которых реальной помощи не дождешься, а вот поручениями замучают. И, разумеется, сквозь дали пространства и времени тянули свои влажные щупальца Владыки Далеких земель, которые вроде как даже дальние родственники, но ну его в Бездну, такую родню.
Принять обет? Выбрать божество поприличнее, совершать подвиги в Его честь, чтобы потом получить награду? Владыка Света (который на самом деле скорее Князь Добра) со всеми своими приближенными — увы, драконов-альтруистов не бывает, и вести праведную жизнь, снимая всех кошек со всех деревьев точно не его. Владыка Тьмы — то же самое, только в профиль, теперь обязательным условием станет пинание всех собак в округе, и только попробуй пропустить хоть одну, разом запишут в еретики. Не мучаешь своих приспешников ради развлечения? Изволь получить конский штраф к репутации с патроном и лишиться своих сил. Хаос и Порядок — еще одна неразлучная пара, тоже с какими-то нереальными условиями для последователей. Если одни требуют превратиться в робота, без каких либо эмоций, свято соблюдая дарованные свыше заповеди, то другие столько же так же безальтернативно требуют вести себя самым бессмысленным способом. И кто остается?
За окном грохотнуло. Вспышка молнии разогнала тени, и аспид со вздохом почесал хвостом затылок. Остаются Жизнь и Смерть, с которыми тоже всё крайне далеко от однозначности. Слишком уж расплывчаты и бесформенны формулировки. Цени любую жизнь… Вообще любую? И чумной палочки тоже? Неси смерть тем, чей срок прошел… Вот только волшебного хронометра в руки не выдают, и поди, догадайся, на счет этого срока. А за ошибку, как обычно — минус к репутации, откат прогресса и начинай всё по новой.
И, разумеется, никак не меньше половину приходится додумывать самому, продираясь сквозь велеречивую цветастую вязь слов, слишком уж ангажированы все эти стоящие в шкафу у священника книги. Захлопнув фолиант, он вернул его на полку, и неторопливо пополз в большой зал, чтобы в очередной раз посмотреть на стоящие вдоль стен статуи. Хоть бы знак какой подали, что ли. Инструкцию там какую… или хотя бы стрелку на стене начертили, чтоб знать, куда двигать.
Вновь грохот, но на этот раз это не молния, а громко хлопнула на ветру входная дверь. Через порог ворвалась девушка в мокром платье, рухнула на колени в центре зала, и принялась горячо молиться, громким шепотом рассказывая о своих бедах. Превратившись в незримую тень, аспид подполз ближе и прислушался. Что это? Случайность? Тот самый знак? Скрытое задание, которое определит приверженность к кому-то из местных божеств? Хм…
Что ж, с тем, что у её родителей на поле зерно не родится он ничего сделать не может. Долги им теперь отдавать нечем… А не надо было занимать! Жить по средствам не пробовали? Сами взяли взаймы у мельника зерно, сами теперь и думайте, как расплачиваться, это и называется ответственность. Делать ему больше нечего, не пойми кому серебро раздавать.
Детей хотят за долги мельнику отдать? Ну, просто родители года. Может ли он что-то с этой бедой сделать? Несомненно. Например, можно мельника убить, мельницу сжечь, да и вообще подпалить все это село с четырех сторон, а самому сидеть на пригорке и наблюдать, как людишки в панике мечутся…
Аспид мысленно хмыкнул и на всякий случай хлопнул себя хвостом по голове. С таким методом решения проблем точно можно оказаться под чёрными флагами. Гуманней надо, гуманней. Мельника не убивать, а просто запугать, голову там отгрызть, в крайнем случае. Денег заодно стрясти, монеты лишними не бывают, а чтоб добро не пропадало, еще и девицу забрать, иначе эти родители ее не одному кредитору продадут, так другому.
— Ш-ш-ш… помощи… ш-ш-ш… ищешь?
Он возник из темноты, приподнялся на хвосте, и мрак вокруг наполнился бледным светом. Небольшая звуковая иллюзия и теперь он может разговаривать, вернее, делать вид, что разговаривает.
— Да… — крестьянка подняла голову, вздрогнула и прижала руки в груди, с испугом смотря на него. Никакой изящности и грации, крепкая фигура, каштановые волосы, простоватое угловатое лицо с широкими скулами. Не из благородных, сразу видно, но в деле приручения человек сразу с принцесс начать не получится.
— Цену заплатишь? Ш-ш-ш? На три года ко мне в услужение пойдешь?
Раз ей нужна помощь, а ему не лишним будет агент для общения с местным населением, почему бы не прийти к взаимовыгодному соглашению.
— Только в услужение? Вольною?
Боится, и правильно делает. С тварями из темноты лучше никаких сделок не заключать. Но ведь у нее и выхода иного нет?
— Вольной. Верно служить будешь — серебром одарю. Решишь предать — лютой смерти предам. Согласна? Ш-ш-ш.
— Взаправду поможешь? Не продадут меня с сестренками? Тогда согласна служить!
Замечательно, вот и договорились. Щёлкнув хвостом, аспид неторопливо пополз в сторону дверей, исчезая в темноте.
— Домой ступай. Ш-ш-ш.
***
Змеиное тело кольцом обхватило толстую шею и глаза сверкнули в темноте зеленоватым огнем. Едва проснувшийся дородный мужик захрипел, разом покрывшись испариной, и судя по внезапной вони, избавился от своего ужина, не покидая постели.
— Здрав будь, соседушка. Как живешь на моей земле? Отчего в гости не заходишь? Ш-ш-ш.
Власть, как известно, достигается путем насилия. А значит нужно сперва схватить оппонента за глотку, а потом уже и душеспасительными проповедями заниматься.
— Сколько уже прошло годков? Ш-ш-ш. А подати от тебя все не дождусь.
Все исключительно в рамках закона. Кому принадлежит по праву это королевство? Разумеется, Саргону Венценосному. А раз местный люд платит налоги не грядущему дракону, а какому-то непонятному королю, значит за ними изрядная недоимка.
— Не ценишь моей милости? Ш-ш-ш. По миру тебя пустить, что ли?
Он оскалился и из пасти вырвался огонек, с каждым мигом становясь все больше. Еще одна иллюзия, и за спиной аспида будто пламенные крылья развернулись.
— Пощади… прошу. Все отдам…
— Конечно. Все отдашь. А может и породнимся с тобой, возьму твою дочку в жены. Ш-ш-ш.
— Смилуйся, мала она у меня. И семи весен нет. Только сыновья взрослые.
— Твоего сына в жены взять предлагаешь?
Надо же, какие у них оказывается толерантные взгляды. Или нет? Мельник что-то от такой идеи побледнел пуще прежнего и принялся с трудом ловить ртом воздух.
— Пощади, господарь. Будет тебе невеста. Сам сосватаю. У Иохима дочка есть, Лива, её и сосватаю, девка ладная, работящая.
Немая пауза и невольно возникающий вопрос, — А с кем собственно договор заключил? И как теперь ее найти, чтобы уточнить этот момент, не ползать же по всему селу, заглядывая в каждое окно.
— Ну что же, ш-ш-ш. Готовь гостинцы для молодки, и сватай за меня. Пришлешь завтра к закату к озеру, на смотрины. Вздумаешь обмануть — вместе с семьей изведу!
Зубы клацнули перед самым лицом, и закативший глаза мужик обмяк, лишившись чувств. Сердце вроде бьется, стало быть жить должен. Скользнув на пол, аспид напоследок заглянул в чулан, умял там колбаски, после чего отправился к озеру, с нетерпением ожидая продолжения этого действа.
***
При дневном свете его новое приобретение оказалась симпатичнее, чем посреди ночи. Или, возможно, такое впечатление из-за уложенных рыжих волос и подведенных бровей. Длинное зеленое платье до земли, украшенное вышивкой. Кожаный пояс, украшенный серебряными монетами. И даже башмаки на ногах, идет в них едва-едва, явно не приучена к обуви.
— Ш-ш-ш. Ну что? Не попала в рабыни к мельнику?
— Господин, но как же это. Вы говорили в услужение, а меня сватают.
И такое искреннее недоумение в голосе. Стоит, глаз не поднимает, и косу теребит. Отчего-то возникает ощущение, что они с нею еще намучается.
— Ш-ш-ш. Подарками одарили?
— Да, платье вот. А батюшке лошадь и полную телегу зерна. Но как же я за вас замуж-то пойду, вы же… вон какой…
Да она ж в истерике от таких новостей, не иначе. Голос дрожит, руки дрожат, еще взбредет в голову топиться с высокого обрыва, запорет ему вероятный секретный квест.
— Ну, так прослужишь у меня три года, а там и видно будет. Можешь не люба ты мне будешь, или я тебе не люб, тогда и свадьбы не будет.
Надо же, отмерла. Подняла голову, взглянула и даже смущенно улыбнулась.
— Так, выходит, вы меня всеж на службу берете? А подарки тогда сейчас вернуть?
У аспида от такого даже глаз задергался. Он, понимаешь, постарался, чтоб её родня с голоду не сдохла, а она решила от всего этого отказаться. Слишком честная? Слишком дура? Слишком честная дура?
— Через три года вернешь, как воротишься. А пока скажи, пусть тебе обувку справнее подыщут, и котомку в дорогу соберут.
— Так мне босиком сподручнее.
— Ш-ш-ш! Не будет моя служанка босой ходить! Живей, тут тебя ожидаю.
***
В пасти хрустнуло моченое яблочко. С аппетитом его прожевав, аспид ухватил в бочке еще одно и шумно зачавкал.
— Господин, не по божески так.
— Ш-ш-ш?
Чего ей снова не нравится? Уже и поесть нельзя? Он устал, ему нужно подкрепиться и отдохнуть, а вот ей нужно заниматься уборкой и не отвлекать его всякой ерундой.
— Может их хоть похоронить по-людски?
Покосившись на лежащие тела, он только неопределенно хвостом взмахнул. Если ей хочется вытаскивать этих разбойников из избушки и закапывать в землю, то лопату как-нибудь сама найдет. У него, знаете ли, даже лапок нет, а магию каждый раз использовать утомительно.
— Ш-ш-ш. Все монеты собрала?
Любое путешествие требует денег, особенно если это путешествие в город. Опять же, служанку нужно будет чем-то кормить, да и он сам не самый большой любитель ловить крыс, если можно купить копченый окорок.
— Все. Только тут еще подпол, на замок заперт.
— Ш-ш-ш?!
И в чем вопрос, спрашиваешься? Пусть обшарит все тела и найдет ключ, а если не найдет, то всегда можно взять один из топоров и разбить запор.
Минут через десять так и сделали, после очередного размашистого удара железная скоба, жалобно звякнув, переломилась. Лива ухватилась за тяжелый люк, с натугой приподняла и, наконец, распахнула.
— Помогите! Госпожа, помогите! Госпожа, смилуйтесь.
Надо же, нежданчик. Из подпола выползли два избитых мужика и принялись ей низко кланяться. Сообразительные, надо отметить. Смекнули, что если вокруг валяется пять мертвых тел, а в округе видно только невысокую девицу с топором — значит она куда опаснее, чем все эти разбойники.
— Кто такие?!
От шипящего голоса, раздавшегося из пустоты, они разом заозирались и принялись рассказывать свою жалобную историю. Дескать, торговцы, ехали в город, нарвались на лихой народец два дня назад, вот и угодили в подпол. Похоже на правду, к слову, чья-то лошадь у избушки провязана, может и телега в округе найдется.
— Хорошо, значит, вы нас дальше и повезете.
