Отродье земель Дальних

      Грохот взрыва над головой, свист разлетающейся кирпичной крошки, и возникшее в стене сквозное отверстие. Не огнестрел! Судя по эффекту — бластер, не иначе.       — Вы же только посредники. С чего личное вмешательство?       Кислота прожигает пол, и он начинает стремительно утекать на первый этаж, попутно отращивая присоски и цепляясь за балки.        — Оплатили — вот и выполняю. На маркграфство у меня сразу три задания, за уничтожение Радда заплатили невинными душами, вот и приходится смотреть, как он пылает.       Саргон на всякий случай высунул из-за стола тоненькое щупальце с глазом. Катрина продолжала сидеть на подоконнике, покачивая оружие в руке, и пока не стреляла. То ли патроны экономила, то ли её оружие не могло стрелять непрерывно.       — И знаешь, кто в этом виноват? Ведь можно было обойтись без лишней крови. Белобрысая шлюха травит законного наследника, сама отправляется под суд, граф от расстройств помирает… и тут, когда до реализации плана осталось всего ничего, принесло какого-то алхимика с его порошками. Так что извини, но мне нужна твоя голова, иначе Госпожа не поверит.       Её изящная ручка начала движение вниз, нацеливая оружие, и Саргон в тот же момент рванул между балками. За спиной взрыв и грохот. Он не самым грациозным образом прыгает с потолка первого этажа, расправляет щупальца, и, сделав судорожный взмах, превращает свое падение в неуклюжий прыжок.       За спиной грохочет второй раз и сверху сыплется деревянная труха и щепки. Щупальца хватаются за стену, он расплескивается на ней, сливается с закопченными досками, и создает иллюзию — едва слышный удаляющийся звук в темном коридоре.       — Вот только я поверила, что мой милый из честных и благородных… а ты прятаться.       Исчадие заглянуло в пролом, грациозно спрыгнуло вниз и потянулось всем телом. Прорывая кожу, наружу выступили ряды острых шипов, щеки разъехались, открывая пасть, полную острых зубов, и по полу зазмеился длинный хвост.       — Вот только сбежать не получится. Я чувствую, ты рядом, совсем рядом.       Очередной выстрел, крепкие доски снесло, словно солому, вместе с ними распылило пару щупалец и Саргон…        /Спас-бросок по Выносливости. Успех/       И Саргон едва не заверещал в голос. Хорошо хоть улучшенные железы внутренней секреции немедленно впрыснули боевой коктейль, ослабив боль и вернув способность к мышлению.       — Обречены. Вы все — обречены. Мир утонет в крови и предательстве. Королевства падут, а их народы сгинут.       Очередной выстрел и вновь кусок стены превращается в облако пыли. Катрина замерла на месте, внимательно огляделась по сторонам, после чего вновь сделала шаг… шаг… еще один шаг.       И в этот же миг Саргон сорвался со стены в стремительном броске. Десяток щупалец оплел истончающейся контур исчадия, и он ударил рассеиванием магии, выжимая из духовного ядра всё до последней капли.       Больно.       Слишком больно.       Он завозился в груде щебня, и, с трудом найдя путь, пополз из-под рухнувших бревен. Невидяще посмотрел на звездное небо над головой, и лишь после этого пригляделся к облаку дыма вокруг. Что сказать, в городе еще на один особняк стало меньше. Стены рухнули наружу, потолок провалился внутрь, видимо не нужно было пытаться рассеивать чары в момент перехода на другой план.       Хотелось есть, очень-очень хотелось жрать, здоровье просажено в ноль, от массы тела осталось меньше трети, но он все равно огляделся по сторонам и прислушался к звукам.       — Э, ты как, живое?       В ответ из-под бревен раздался тихий стон и одна из досок слегка шевельнулось.       — Никуда не уходи, сейчас что-нибудь придумаю.       Что там в магии Дальних планов из лечения? Правильно, ничего. Зато есть призыв, много всякого призыва, а это, если не брезговать, то самое крайне нужное для восстановления тела мясо.       Подхватив гвоздь начертил на земле круг, контур круга, такой овально-треугольный, и искренне обрадовался, когда по его воли возник тончайший разрыв пространств, из которого полезла пузырящаяся жижа. Что называется, на вкус как дерьмо, но жрать можно. Даже думать не хочется, что именно такое сочится, но здоровье пополняется, масса тела возвращается в норму, можно сытно отрыгнуть и заняться прочими делами.       Бревна в сторону, доски в сторону, и вот под ночным небом появляется исчадие. Саргон замер на мгновение, повернулся в сторону, стараясь не смотреть на свою находку, и одновременно стараясь не расстаться с содержимым желудков.       — Парш. выгляж…       — Угу. Есть немного.       — Жаль. Снова вниз…       Что?! Какой такой «низ»? Он внимательно оглядел Катрину, теперь уже присматриваясь к духовному следу, и в раздражении всплеснул щупальцами.       — Даже не думай! Ты теперь свободна, помирать точно рано.       — Что? Ты больной…       Вот так вот, снимешь её с поводка, со всех поводков, а вместо благодарности обзывается. Ладно, это у нее наверняка нервное, спишем на стресс. Что куда важнее, чем её лечить, чтобы досрочно этот свет не покинула? Зелье лечения? При таких травмах это как витаминки при сквозном ранении. Божественные свитки? Если на исчадие и подействуют, то только в качестве удара милосердия. Хотя, есть один вариант.

***

      — В темном-темном замке. В темной-темной комнате, — он откашлялся и, поправив висящий на шее камень, — Да свершиться темный-темный ритуал!       — Ты свихнулся!       Лежавшая на массивной гранитной плите Катрина попыталась уползти в сторону. Со сломанными костями это так себе идея, но она добросовестно попыталась.       — Да будет смешано греховное и праведное. Порочное и праведное. Соленое и сладкое!       — Мессир, вы свихнулись?       Сидящая в своем инвалидном кресле Кэйса очень выразительно на него посмотрела, а мутанты рядом с ней хором булькнули.       — Разговорчики!       Он прижал вырывающееся исчадие к камню, поднял над головой мерцающий кристалл и перешел на торжественный бас,       — Богине, помолимся! Гвинет, Дева Печали, услышь же глас мой. Даруй же благословение своё порочной душе сей!       — ДА ТЫ СВИХНУЛСЯ!       Ну вот, он старается, щупалец не покладая, из сил выбивается, а некоторые с ходу обзываться. Нет бы, спросить, как вообще получилось канал установить. Откуда у некоторых бесполезных богинь взялась на это энергия.       — ТЫ ЧТО СДЕЛАЛ? ОТКУДА ЭТО?!       Почему такое дерьмо и почему так мало? Кобольды, а других потенциальных верующих в округе нет — существа простые и абстракций не понимают. Зато, если предложить им игру «поймай барана», то столько незамутненного восторга, что завидовать начинаешь. Бегают по коридорам, вопят в экстазе «Гвянэт!» и дерутся друг с другом, в попытках поймать означенное животное.       — ОНИ ДОЛЖНЫ УТОНЧЕННО СОЖАЛЕТЬ!       Ничего, сейчас одна команда станет есть мясо, а вот вторая как раз сожалениями и займется.       — А теперь, если всем уже надоело сомневаться в моём безумии, позвольте немного прояснить ситуацию. Вот ты, как тебя зовут — он ткнул щупальцем в не оставляющую попыток уползти «Катрину».       — Фаэкс, — та с ответ выплюнула очередной сломанный зуб и оскалилась.       — Итак, Фаэкс. С исчадиями всегда эта беда, полностью раз воплотить практически невозможно, а если убить тут и отправить на перерождения, то она же всё расскажет своей «Госпоже». Ведь так?       — Желание Губительницы — закон. Никто не решится скрывать от неё…       — ГУБИТЕЛЬНИЦА ЦАРСТВ?! САРГОН, ТЕБЯ ЖЕ УНИЧТОЖАТ! МЕНЯ ЖЕ УНИЧТОЖАТ!       Он подождал с полчаса, пока по ту сторону божественной радиосвязи закончится истерика, выдал кобольдам еще один приз для продолжения праздника, после чего продолжил совещание.       — Итак, это создает определенные трудности, но теперь, благодаря моим смелым и решительным действиям, Фаэкс — экскоммуникадо. Все её цепи разбиты, и она находится вне иерархии, став отступником…       — Ты что… ты что сделал, тварь?! Меня же найдут и прикончат! Мне теперь даже нельзя на перерождение!       — Именно — пришлось заткнуть ей рот щупальцами, а то обсуждение вновь рисковало затянуться, — и теперь какие варианты остаются. Во-первых, ты можешь броситься к своей хозяйке, надеясь, что губительница будет милостива. Что тогда?       — Моя истерзанная душа будет биться в агонии столетие за столетием, как урок для всех остальных.       — Ну и порядочки у некоторых. Вариант номер два — ты можешь отправиться к другому Владыке, чтобы он приютил сиротиночку. Есть знакомые?       Фаэкс в ответ только обреченно вздохнула, и Саргон продолжил своё выступление.       — Либо одна Богиня, не будем показывать пальцем, может избрать тебя в качестве своего посланника. Зарплаты нет, соцпакета тоже нет, но зато ты будет скрыта от всех остальных богов и демонических владык. Та самая свобода, о которой я говорил.       — ТОЛЬКО ЗАЧЕМ ЭТО БОГИНЕ? ИСЧАДИЕ ДАЖЕ НЕ СПОСОБНО УТОНЧЕННО ПЕЧАЛИТЬСЯ!       — Зато я могу заставить сожалеть других! Подожгу дома, натравлю чудовищ, отравлю колодцы… они у меня так сожалеть будут, ух. А потом, когда начнут правильно верить — перестану их убивать! Ведь это так работает?       Несколько поверхностное представление о вере, но в целом верно. По крайней мере, на искаженный взгляд отродья.       — Я НАЧИНАЮ ЖАЛЕТЬ О ТОМ ДНЕ И ЧАСЕ, КОГДА НЕ ИСТАЯЛА БЕЗ СЛЕДА, А СВЯЗАЛАСЬ С ТОБОЙ, САРГОН.       — Что не так? Шикарная же идея. Можно подумать у ворот крепости очередь из желающих записаться в апостолы Гвинет. К тому же, Фаэкс у нас посредник, столько сомнительных сделок провела, пока лечится — напишет подробные отчеты. Сразу станет понятно, кого грабить во славу Божью!       — ГРАБИТЬ?!       — Конечно. Больше грабежей — больше сокровищ. Больше сокровищ — больше последователей. Тебе верующие лишние?       Какие-то эти небожители малахольные. Шикарный же план, надежный, млять, как швейцарские часы. Главное, нужно не забыть отправить Фаэкс для ведения оперативной работы как можно дальше, за край карты. Свобода — значит свобода. Посадить на корабль, плывущий на другой берег моря, вот там пусть и развлекается.       — Я ТОЧНО БУДУТ ЖАЛЕТЬ ОБ ЭТОМ.       Неуловимое присутствия чего-то иномирового, и над головой Фаэкс ярко вспыхивает: «Сожаление Девы Печали».       — Ты и правда смог… — глаза исчадия округлились, и она стала похожа на котенка. Рогатого и клыкастого котенка с ободранной кожей.       — Ну, что тут сказать, я сам в ах*е.       Саргон без сил уселся на пол, и в очередной раз пожалел, что в этом паршивом мире нет ни одной сигареты.       — И чем будем заниматься?       Нарастающий энтузиазм в голосе Фаэкс, скажем прямо, нервировал. Возможно, это действительно не самая здравая идея — снять с этого порождения пороков все ограничения и выпустить в мир.       — Ты — будешь лечиться. А я пока прогуляюсь по округе и осмотрюсь. Вот скажи, вы куда настоящую Катрину дели?       — А, тут не далеко, в вольном городе Ристесе, тебе понравится.