От ненависти до любви всего один шаг

POV SALLY FISHER Кажется мы зря сюда приперлись. Я понял это с первых секунд. Мы стояли прямо около динамика. Мне казалось, что с каждым ударом мне выносят уши к чертовой бабушке. А я вообще не оглох ли? Музыка колотила по ушам, отдавая своими волнами в мозг, но помимо этого вокруг, в неуютной полутьме, об меня терлись горячие пьяные тела. Со всех сторон. Какая мерзость. Как тут тесно. Даже кислорода нет. Остаётся вдыхать лишь кальянный воздух, что шёл с верхних рядов. Кажется кто-то более высокий ударил меня по голове… В один момент я почувствовал как к глотке подступает мой обед. Кажется вот-вот он выберется наружу. В глазах начинает темнеть, а координация медленно сходит на «нет». Я пробиваюсь через толпу. Потом найду Джонсона. Сейчас мне нужен верный друг — туалет. Не без чуда, я добрался. Меня не стошнило. Это даже хорошо. Хватило умыться холодной бодрящей водой, чтобы прийти в норму. Я тяжело выдохнул, смотря в отражение. Кажется сегодняшний день у меня не будет желания когда-либо вспоминать. Вдруг в туалет ввалилась пьяная туша. Она пошла в одну из кабинок, но даже не закрывшись, начала делать дела. Я скривился. Ненавижу пьяных. Мои руки вновь коснулись крана. Пустив струю холодной воды, я прильнул к ней. Раз глоток. Два глоток. Вроде стало куда легче дышать, но все так же душно. Музыка со сцены такая громкая, что отчетливо слышна даже тут. Она заставляет вздрагивать. Что я, спрашивается забыл тут? Ах да, пошёл ради Ларри. Надо было все же уговорить его не идти. К чёрту эти концерты. Вдруг я вздрогнул, отчетливо почувствовав чьи-то руки на своих бёдрах. Я проглотил ком, вставший в горле и хотел было замахнуться как следует кулаком. Но не успел. Меня ошарашили ещё раньше, когда я почувствовал как в задницу уперлось что-то твёрдое. Меня прижали к этой чёртовой грязной раковине. Я изумленно, нет, скорее со страхом, обернулся. — Классная попка, хочешь я вгоню в неё своего дружка? Я не уверен, что это был вопрос. Скорее прозвучало как утверждение. Твёрдое и уверенное. Холодок пробежался по телу, но я, сжав кулаки посильнее, собрал всю растерявшуюся волю в свои руки. — Пошёл ты, дерьма кусок, — я сбросил его руки и смог вырваться. Было комфортнее не чувствовать эти мерзкие прикосновения. Я не успел пройти и метра, как большая рука схватила меня за запястье. Высокий толстый мужик с татуировками был таким сильным, что коленки хотели было затрястись. Я попытался одернуть руку. Несколько раз. Вот только его хватка с моим хрупким тельцем была бессмысленна. Я почувствовал его бешеное дыхание. Хотелось сравнить его с громким дыханием свиньи в свинарнике. Наверное это было ещё и вызвано его внешним видом. Вымокшие от пота, волосы, хаотично ложились на лоб, бешеный взгляд пугал до чертиков. Стало страшно. — Нет, пожалуйста, прекратите, — тихо сказал я, не узнавая свой голос. — Какого хуя ты морозишься?! Давай же, поработай языком и я хорошо тебе заплачу. Руки непроизвольно затряслись, я отшатнулся в строну, как мог, вот только меня удерживала крепкая ладонь. Мои глаза пристально наблюдали за его действиями. Он это серьёзно? Пора прекращать этот цирк. Мне нужно валить. Но вдруг потные руки насильно потянули меня к себе, что я, не удержавшись на ногах полетел. Его отвратительное лицо, с сальными губами потянулось к моему, а резкий запах перегара заполнил легкие. Я судорожно думал, что мне делать и как я вообще влип в это дерьмо. Только в одну секунду я почувствовал как здесь отвратительно пахло. Будто кто-то скончался прямо на толчке. А потом и жирные сальные губы, напоминающие два вареника, прилипшие к моим. Дыхание сперло. В какой-то момент мне показалось, что я блевану этому животному в рот. Но это было до того момента, как он полез своим языком во внутрь. А рука, хозяйкой скользнула к моим джинсам. Он крепко сжал меня в области промежности. Я остолбенел, не в силах что-либо сделать. Ноги подкачивались и казалось я вот-вот упаду на этот кафель. Но потом, собрав все силы в руки, долбанул гребанному извращенцу между ног, не пожалев силы для удара. Он чуть скривился. И это была вся реакция. Я с ужасом поднял глаза. Он смотрел сверху вниз на меня как на кусок дерьма под ногами, а потом, заломав мои руки своими волосатыми мокрыми клешнями, прогнул меня в позвоночнике. Когда я услышал как звенкнула молния его джинс то судорожно начал дергаться, крича. Слезы стали литься рекой и я не мог ничего контролировать. Они вместе с соплями стекали по лицу. Я начал буквально давиться ими. Воздуха становилось все меньше и меньше. Я задыхался. Схватив меня посильнее, чтобы я потерял волю к противодействию, а я уже был на краю, потянул меня в одну из кабинок. — Ничего, всего пол часика и будешь свободен. Открой свой рот. Иначе я сам это сделаю. — Он посмеялся, вот только я снова проглотил порцию кома в горле. Так страшно мне не было, даже при собаке меня не окутывало такой волной ужаса. Я начал вспоминать, как я вообще тут оказался. Кажется Ларри позвал меня на концерт. И я пошёл. Мне просто хотелось, чтобы он был счастлив, а в итоге меня трахнет мерзкий мужик в этом зассаном туалете? Стало ещё тяжелее дышать. А как это вообще делать? Мне спирает грудь. Сердце сжимается. Оно бьется как ненормальное, совсем не глухо ударяясь о рёбра. Оно вот-вот раскрошит все мои внутренности в кашу. Хочется крикнуть. Вот только голоса нет. Глотка ужасно болит, особенно когда тот давит на плечи, и я оказываюсь прямо у него между ног. Кажется я сейчас проблююсь. Ноги трясутся как у заядлого наркомана, но я легонько встаю, осторожно глядя ему в глаза. В них читается только похоть, а мне хочется убежать. Убежать куда подальше. Тот не слишком доверчиво смотрит на мои действия, но он знает, что сильнее и в любой момент может снова заломать мне руки. Или сломать ради веселья пару пальцев… Я погружаю его щеку в одну из своих ладоней. Чувствую мокрую кожу и колющую щетину, а затем, прикладывая максимум оставшейся силы и уверенности ударяю его лицо о стенку кабинки. Я успел помолиться всем известным богам, чтобы он вырубился. К счастью, так и было. По стенке потекла тоненькая и скупая струйка крови, а он, закрыв глаза оперся о неё, сидя на крышке унитаза теперь вовсе без чувств. Один взгляд на его спущенные штаны и еле торчащий член из-под трусов, как конечности заходили ходуном и я, вначале ринулся, а затем дополз до соседнего туалета. А потом меня все же вырвало. Несколько раз. А казалось я могу блевать вечно от отвращения. Еле удерживаясь на ватных ногах, хватаясь за стены, плетусь к выходу, жадно глотая кислород. Сердце все ещё отбивает бешеный ритм, словно решило станцевать чечётку. Но иногда оно сжимается, причём так сильно, что я хватаюсь за грудь, с трудом держась, чтобы не потерять сознание. Музыка такая же громкая. Но я не слышу ее. В голове лишь шум и страх. Я вышел из этого ада на улицу. Свежий воздух. Ночь. Снег. Я прошёл буквально пару метров и, облокотившись о кирпичную стену клуба, стек по ней в снег. Слезы опустошения все так же катились. В стороне разговаривали какие-то люди, но мне было плевать. Я обхватил свои колени руками и, скрыв своё лицо в них, завыл. Чувство, будто меня поимели как последнюю суку не отпускает, а наоборот, скребёт по душе, выворачивая внутренности наизнанку. Я все сижу и жду, когда этот кусок мяса с татуировками прибежит сюда и уволочёт меня в свою нору. Мне так страшно. Руки трясутся. Дыхание не восстанавливается. Я задыхаюсь. — Давай руку. — твёрдый голос слышится близко. Как я незаметил, что кто-то подошел? Это же он, да? Я протягиваю руку, чтобы подняться и только потом поднимаю глаза. Это не он. Это не Джонсон. Так где же он? Оставил меня? — Слушай, сколько берёшь за час? Нас тут трое, может составишь нам компанию? — Пьяный голос человека, который помог мне подняться отрезвляет не хуже пощечины. Я с отвращением посмотрел на него, а затем, утирая слезы, развернулся и ушёл.